Про Незнайку.
Самохвалов Максим.
ПРО НЕЗНАЙКУ.
Незнайка смотрел на свое отражение в мокром от дождя арбузе и думал "ну их всех нафиг". Невозможно быть сразу во всех местах, где могут обозвать "безмозглым дураком". Незнайка вытащил из кармана импортный, солнечногорский плеер с заряженной туда кассетой. Подарок от ветрогонов. Воткнул наушники. Эх, музыка! Пускай смотрят коротышки, что Незнайка не боится дождя, он может стоять вот тут, битый час, просто из принципа!
- Кому нужны его принципы! - воскликнул Шпунтик, вглядываясь в одинокую фигурку на улице...
- Да пускай его, стоит! - поморщился Знайка, не отрываясь от книги.
- Но он же хороший! - грустно сказала Ромашка, - но его никто не понимает!
- Как можно понять то, что понять невозможно? - рассердился Знайка и поправил большущие очки.
Поэт Цветик и музыкант Гусля сидели на веранде, и пили газировку.
Машина Винтика и Шпунтика недавно сломалась, поэтому этот напиток появился в свободном обращении.
- Вот ты скажи, - говорил Гусля, - ну чего его стоит под дождем?
- Незнайку не понять, - сказал поэт и, нащупав рифму, добавил, опять...
- А вот если прикинуть, - продолжил Гусля, - то самый неотесанный член нашего общества, самый ленивый, самый, в общем-то, антисоциальный элемент, а как значим!
- В смысле? - Цветик налил еще по стакану лимонада.
- Ну, вот не было бы его, и вся наша жизнь потеряла смысл, - Гусля воодушевился, - во-первых, наша жизнь была бы скучна и не интересна.
Во-вторых, о нас бы, не узнал мир!
- С этим я согласен, - Цветик выпил лимонад и закусил клубничиной.
- Вот если разобраться, то когда он писал стихи, ну помнишь? То по сути, стихи были вовсе и неплохие.
- Ты же говорил, что он не может найти рифму?
- Ну, это я так, говорил. А на самом деле мне было тяжело признаться самому себе, что его стихи по новому интересны и честно говоря, талантливы. Но я не мог, внутренне, с этим согласится.
- Эх! - вдруг воскликнул Гусля, - а на трубе как он дудел! Мы все уши стали зажимать, а потом я понял, что это джаз! Импровизация! Как мы его не оценили!
- Помню, помню! - вдруг засмеялся Цветик, - бежит по улице и кричит:
"Вот это инструмент! Вот это здорово!".
- А до этого все перепробовал, и скрипку, и ксилофон.
- Ага, - внезапно помрачнел Цветик. - А вот я не понял его дара.
А ведь как это здорово: "Шел на речку - перепрыгнул через овечку".
Рифма, перечерченная корявым глаголом. А ведь сейчас это модно. Вон в солнечном городе, там вообще...
- Что и говорить, - подхватил Гусля, - а вот сейчас стоит, бедняга, и мокнет.
- Из принципа мокнет, - кивнул Цветик, - а человек способный к неосознанному принципу - настоящий поэт.
Незнайка мок уже целый час, его синяя шляпа обвисла, зубы стучали от холода.
- Я им покажу! - храбрился Незнайка.
Знайка отложил книгу и выглянул в окно.
- Нет, - сказал он возмущенно, - Ну чего он стоит? Хочет, чтоб его уговаривали не мокнуть?
- Надо бы уговорить, - вздохнула Ромашка.
- А если ему придет в голову еще что-нибудь, то мы должны все бросать и нестись его спасать?
- А что ты предлагаешь? - сказал молчавший до этого доктор Пилюлькин.
- Дай ты ему касторки! - Знайка яростно протер очки.
- Ну, будет у него понос, - равнодушно ответил доктор, - а характер от этого не изменится!
- Но он же не виноват, - сказала Ромашка, - что сейчас книг про нас не пишут, а у него характер такой, автором даден. Мы должны его беречь и успокаивать. А иначе как? Вдруг кто возьмется продолжение писать, а окажется, что Незнайки-то и нет! Что скажут нам читатели?
Скажут, что не уберегли! Вдруг, он сейчас простудится и... и...
Ромашка не договорила и расплакалась.
- Ааа! - махнул рукой Знайка, - пошли уговаривать! Но последний раз.
Вы, доктор, уж придумайте что-нибудь. Все-таки касторки если дать, то все какое занятие дураку.
Знайка, Пилюлькин и Ромашка, прячась под капюшонами длиннополых плащейподошли к Незнайке.
- Незнаечка, - сказала Ромашка, - ну чего ты стоишь? Пойдем домой!
Скоро обед будет!
- Да идите вы! - отвернулся Незнайка, его лицо кривилось от неистребимой жалости к своей горькой судьбе.
- Слушай, Незнайка! - зашипел Знайка, - ты это брось, выдуриваться.
А ну пошли в дом! Я тебе лунный камень дам, потом полетаешь на речке, с рыбами...
- Да пошел ты, со своим камнем! - булькая от нестерпимой горечи, выкрикнул Незнайка.
- А вот я тебе прививку сейчас поставлю, - попытался угрожать Пилюлькин, - а потом касторки.
Незнайка недоверчиво оглянулся и с надеждой спросил:
- Смертную инъекцию?
Пилюлькин всплеснул руками, а Ромашка опять заплакала.
Незнайка удовлетворенно захихикал про себя.
- Слушай, Незнайка, - занервничал Знайка, - если ты, сейчас же не отправишься домой, мы тебя свяжем, и силой потащим!
- Вот так всегда, - горько произнес Незнайка, - когда человеку плохо, когда у него душа тоскует, то максимум что могут сделать окружающие - так это связать и куда-нибудь потащить! Вот чего вы достигли, со своим обществом процветания и удовольствия! Только бы ходить под солнышком и песенки распевать: "в траве сидел кузнечик, совсем как огуречик!" Глупый оптимизм вырожденного общества! Никакого саморазвития. А как найдется коротышка, который способен на поступок, способен на неоднозначное толкование вот этого вот, - Незнайка звонко пошлепал по крутому боку арбуза, - так ему сразу "дурак безмозглый"!
- Чем тебе арбуз не нравится? - ошеломленно спросил Знайка.
- Да причем тут арбуз, - махнул рукой Незнайка, - дело разве в арбузе? Это так, иллюстрация всей вашей пресыщенности! Конечно, когда из дома вышел, а тут жратва дыбится в любом количестве, ешь, не хочу!
- А ты что предлагаешь?
- Да ничего я не предлагаю! - сказал Незнайка, - хочу на Луну. Уеду туда, и буду солью торговать. А вы тут жируйте! Вы же знаете, что все самое интересное сейчас на Луне! Там... Там жизнь кипит, а тут?
Гниение!
- Зажрался ты Незнайка, - сказал Знайка. - Да я за такие речи, тебя больше знать не знаю! И уговаривать не буду. Стой себе тут!
И он ушел.
Пилюлькин покачал головой и сказал:
- Дурак ты, Незнайка! Безмозглый. Своего счастья не понимаешь!
И тоже ушел.
- На Луну значит, - как-то странно сказала Ромашка и вдруг заплакала:
- К Звездочке значит?! К этой длинноволосой инопланетянке! А я!
А я... А я считала, что ты хороший!
И Ромашка, прижав ладони к лицу - убежала...
- Вот, странная, - недоуменно сказал Незнайка, снимая шляпу и выжимая воду. Потом снова одел.
- Ах, так, - зло подумал он. - Опять дураком обозвали!
И зло плюхая башмаками по лужам - пошагал к себе домой.
- Смотри, - сказал Цветик, - пошел куда-то.
- Непринципиальный лишенец, - ответил Гусля. Даже выстоять не смог, стоило Знайке поговорить и дать понять, что уговаривать его больше не будет, как сломался. А если человек прав, то он должен стоять до вечера.
- Я и говорю, - сказал Цветик, - временами мне кажется что стихи у него неплохие, но вечно он испортит все своими поступками.
- Да, - согласился с ним, задумавшийся было Гусля, - и джаз, если на то пошло, музыка не наша. Постоял, только всех разозлил. А сейчас домой придет, ляжет на диванчик и засопит спокойненько... А мы тут мучайся.
Незнайка пришел домой, швырнул шляпу на вешалку. Сел на диван.
Подумал. Потом засунул руку под подушку и вытащил волшебную палочку.
Это был подарок Калигулы, на день рождения. Калигула раньше был коротышкой, но однажды Незнайка превратил его в лошадь. Потом, конечно, то обратно превратился в коротышку, но со временем понял - что быть лошадью ему гораздо лучше. Солнечный город, нечему удивлятся, выдумки всякие, не то что в цветочном - пестики да тычинки.
Калигула где-то достал еще одну палочку, превратил себя обратно в коня, а палочку, в благодарность, послал Незнайке.
- Хочу, чтоб все коротышки, в цветочном городе, превратились в ослов!
- Прошептал Незнайка и махнул палочкой.
А потом лег на диван и сладко заснул.
Конец.
