Том 5. Детский остров.

* * *

Они слезли, перебежали через улицу и полезли в форточку. Никто не заметил. Только голодный воробей слетел с вывески, когда Пшик уже перекинул вторую ногу через форточку и дал ему подзатыльник, – но ведь это почти не больно.

Пшик и Нолли спустились по занавеске на подоконник и заглянули в комнату.

– Цыц! Никого нет. Может быть, в зелененькую покраситься?

– В красненькую! – сказала Нолли и задрожала от радости.

– Половину в красненькую, половину в желтенькую, как было раньше.

– Пшик, я тоже хочу краситься.

– Тебе нельзя, ты кукла.

– Так что же, что кукла? Я на этом противном фонаре все платье измазала. Было беленькое, а теперь как Катины подметки.

– Цыц, не хнычь! Согласен. Только прежде я. Стой тут, и если кто-нибудь войдет, скажи – «ма-ма».

После этого Пшик крикнул «алле-гоп», прыгнул на стол, лег на бок и опустил в банку с красной краской правый бок, руку и ногу.

Краска была тепленькая, и Пшик от удовольствия закрыл глазки.

– Пшик, – запищала Нолли, – Пшикочка, отчего так долго?

– Сейчас! – закричал Пшик и схватился рукой за банку, но поскользнулся, упал в краску и вылез оттуда красный, как сырая говядина. Красные волосы, красные глаза, красные уши… Красавец! А краска на стол с него так и бежит: целое озеро.

Нолли сначала испугалась, да как захохочет! В комнате над входной дверью зазвенел колокольчик. Один большой человек вошел, другой крикнул: «Сейчас!» и прибежал в комнату. Прямо несчастье!

Нолли в форточку, Пшик за ней. Схватил ее руками за платье и кричит:

– Боже мой, подожди!

Нолли вырывается:

– Ступай прочь! Не смей меня пачкать!

Наконец не удержалась и полетела с форточки кувырком в дождевую кадку, которая стояла возле окна.