Ария: Легенда о динозавре.

КОГДА НОЧЬ БЫЛА КОРОЧЕ ДНЯ. УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ.

Мы уже говорили о том, что в результате стремительного падения уровня жизни в стране музыкальная деятельность на территории 1/6 части суши погрузилась в летаргический сон. Ответом «Арии», которой, по существу, негде было записывать следующий альбом, стало создание собственной студии «Aria Records». Выполнение задачи по строительству студии затянулось до середины 1994 года. Все это время «Ария» перебивалась крайне редкими гастролями и в буквальном смысле влачила жалкое существование. Тем не менее, в конце лета 1994 года были записаны барабанные партии очередного, шестого по счету, альбома коллектива. Все двигалось крайне медленно, записывать бас-гитару начали лишь в ноябре, как вдруг прогремел оглушительный взрыв — «Ария» объявила, что ищет нового вокалиста!!!

…«Ночь Короче Дня» оказался одним из самых «тяжелых» и долгих в производстве «арийских» альбомов. Если принять во внимание высказывание Холстинина о том, что мистически ориентированный «Кровь За Кровь» — это своеобразный итог группы за весь предшествующий период, то становится понятным, почему следующий «арийский» альбом рождался в таких муках. В самом деле, «кровавый альбом» оказался слишком хорош для того, чтобы развивать ту же тему, а расставаться с привычными сюжетами всегда нелегко. Поначалу Холстинин все же носился с идеей продолжить тематику «Кровь За Кровь» и, принимая во внимание тот факт, что это шестой по счету номерной альбом группы, хотел записать для будущего шедевра ровно шесть вещей, с тем чтобы и назвать его соответственно — «666». Однако по ряду причин эта грандиозная «акция» не состоялась.

Вообще, в том памятном 1994 году «Ария» имела весьма реальный шанс записать очередной альбом в муках не столько творческих, сколько предсмертных. Записав барабанные партии, «Ария» в четвертый раз отправилась на гастроли по Германии, дав концерты в семи городах и легендарном берлинском «Hard Rock Cafe». С самого начала стало ясно, что поездка не задалась. При полном отсутствии рекламы и грамотного менеджмента гастроли лучшей русской тяжелой группы походили на тур какой-нибудь урюпинской команды по ночным забегаловкам. Единственным светлым пятном стал концерт именно в «Hard Rock Cafe», на который собралось большое количество немецких поклонников. Все остальное энтузиазма не вызывало. Жилищно-бытовые условия были отвратительны: музыкантам приходилось ночевать то в ночлежках, то в однокомнатной малогабаритной квартире, то на полу в гримерках второсортных клубов. А ведь до этого, во всех предыдущих вояжах, «Ария» проживала в фешенебельных — пусть гэдээровских — отелях. По русской традиции, с горя было выпито рекордное количество спиртного. Все началось еще в аэропорту, когда невменяемый Кипелов скатился по трапу в объятья встречающих, а уже на второй день пребывания у бюргеров бодунный Манякин, слегка заикаясь, резюмировал: «Пиво стоит две марки, чай ~ три. Так какой смысл его пить?!». (Справедливости ради надо сказать, что во время той германской поездки в «Арии» не пил только ленивый и… Холстинин, который был занят важной коммерческой сделкой — покупкой студии и ее последующей транспортировкой в Москву.).

Однако оказалось, что все неприятности с условиями проживания были лишь цветочками. По окончании тура промоутер, — «Berlin Concert», — набравшийся опыта у своих русских коллег, отказался заплатить группе гонорар за выступления, мотивируя это тем, что все деньги ушли на организацию гастролей… Подобные проблемы, в совокупности с вымотавшими музыкантов условиями проживания, стали катализатором крупной междоусобной разборки. Вечером 9 октября — а это был день рождения Дубинина — после концерта в «Hard Rock Cafe» группа набрала спиртного и отправилась на квартиру, где проживала. Там-то и была предпринята попытка поговорить по душам и разобраться в том, почему гастроли прошли столь неудачно. Однако в какой-то момент все обратилось в ссору, исключительную лишь тем, что одним из ее основных участников стал тишайший и неконфликтный Валерий Кипелов. А предъявлял он свои претензии (в основном, по условиям проживания) Владимиру Холстинину, договаривавшемуся с немецкой стороной обо всех деталях немецкого тура. Вряд ли стоит вспоминать все вырвавшееся из уст в ту ночь, но на следующий день в аэропорту, а также на первом после прилета концерте в Долгопрудном дуэт Кипелова и Мав-рина держался особняком, не здороваясь с остальными. Дальше — больше. После возвращения в Москву Валерий Кипелов ни разу не появился в студии, где уже полным ходом шла работа над альбомом. А спустя месяц от посторонних людей стало известно, что он выступает вместе с группой «Мастер»…

Дело в том, что в 1994 году в Москве только начинал устанавливаться плотный режим ночной клубной жизни. Адаптация многих артистов, привыкших к выступлениям на большой сцене, к клубным подмосткам происходила болезненно. «Ария», несмотря на трудное финансовое положение, не спешила вставать на клубную стезю. А вот наши старые знакомые из группы «Мастер» уже сделали свои первые шаги на клубном поприще и сумели сплести из фрагментарных выступлений достаточно регулярный график, дающий небольшие, но периодически поступающие дивиденды, так необходимые для поддержания штанов на худом рокерском теле. Но главной проблемой «Мастера» (с момента отпочкования от «Арии» до настоящего времени) являлось отсутствие классного вокалиста. Мы помним, как в самом начале 1987 года четверо (из шести) участников «Арии» ушли и образовали группу «Мастер», уже одним своим составом как бы обещающую «переплюнуть» покинутую «Арию». Однако этому помешали постоянные трудности нового коллектива с подбором певца. Оказалось, что вокалисты класса Кипелова на дороге не валяются. Когда подбирались кандидатуры на место вокалиста в «Мастере», — группе Большакова и Грановского, — одним из главных требований, предъявляемых к певцу, была возможность исполнения песен Грановского и Большакова с двух первых альбомов «Арии». У первого же претендента Михаила Арза-маскова, кстати очень неплохого вокалиста, во время очередной попытки взять кипеловские ноты пошла горлом кровь, и он был вынужден уехать к себе на родину в Волгоград, успев записать с «Мастером» всего две песни…

Грановский, продолжавший общаться с Кипеловым, предложил последнему поучаствовать в клубных концертах «Мастера», тем более что большую часть репертуара составляли «арийские» опусы Грановского и Большакова, которые Кипелов спел на двух первых альбомах «Арии,». Измученный хроническим безденежьем, Валера согласился, и крайне странный образец «Мастера» начал музицировать по «Секстонам» и «Вояжам» (известные рок-клубы Москвы). Подобная ситуация не устраивала остальных «арийцев», и Кипелову попытались «вправить мозги» на специально созванном собрании группы (Маврин по каким-то причинам отсутствовал). Разговор был длительным и серьезным, но Валера не внял предупреждениям товарищей, продолжая «мастерить» по клубам. В ответ на это генералитет «Арии» в лице Дубинина и Холстинина объявил о том, что группа ищет нового певца. Сергей Маврин, друживший с Кипеловым, был уведомлен об этом постфактум. Начались прослушивания вокалистов, показавших полную несовместимость со стилем группы даже очень профессиональных музыкантов. Тем не менее, наступил момент, когда лучший из претендентов на место певца — Алексей Булгаков (распустивший свою группу «Легион» ради — пока еще не утвержденной — перспективы стать вокалистом «Арии») начал записывать вокальные дорожки шестого альбома «Арии». Ему удалось прилично спеть песню «Ночь Короче Дня», хотя отдельные фрагменты композиции все же не нравились Дубинину и Холстини-ну. Что касается второй записывавшейся песни, — «Ангельская Пыль», — то дальше вступления дело не пошло: припев Булгаков просто не вытянул.

Маврин, считавший всю ситуацию высосанной из пальца и к тому же стопроцентно убежденный (прослушав записанный Булгаковым материал) в незаменимости Кипелова, предпринял единственно возможный, — на его взгляд, — но слишком бескомпромиссный шаг по восстановлению Валеры на его рабочем месте. Он поставил ультиматум: либо вернут Кипелова, либо он покинет группу. Сергей не собирался расставаться с «Арией», но подобный способ влияния на ситуацию казался ему самым верным. Маврин явно недооценил серьезности намерений Дубинина и Холстинина в отношении нового вокалиста и до последнего момента полагал, что все образуется само собой. Вот что говорили обе «стороны» в интервью молодежному таблоиду «Железный Марш» непосредственно в момент разрыва:

Холстинин: Это не группа распалась, а ее покинули два музыканта. Спасибо тем, кто не перестает в нас верить в труд ную минуту. Хочу сказать, что будет сделано все возможное, чтобы не разочаровать всех вас, огорчаться не стоит: Маврин с Кипеловым создают новую группу — была одна, а станет две хорошие команды.

Дубинин: Уход Кипелова был предопределен заранее, так как у него давно пропало желание работать над новыми вещами, он всегда относился к работе с прохладцей, а сейчас — так вообще не знает материала, у него душа не лежит… Новый альбом с его вокалом стал бы для нас последним, а без него у нас появляется шанс выпустить еще один… может быть… Уход Ма-врина — глупость… Да он всегда сам себя опровергал: то не мыслит «Арии» в другом составе, то — «подумаешь, гитарист уходит». Думаю, это будет всем нам на пользу.

Маврин: Я на последнем собрании так и сказал: «Не вижу эту группу с другим вокалистом, в другом составе». Буду играть с Валеркой. Старый материал, новый… Все будет в порядке, уже есть предложения от солидных продюсеров, записы ваться вот начали по-серьезному.

Кипелов: Я не знаю, что случилось. Напряги начались давно, может еще до Германии. Я никуда не уходил, работать с «Арией» не отказывался. Просто решили попеть с «Мастером» старые боевички, а народ напрягся… А с Серегой у нас работа идет полным ходом: материала масса, ищем музыкантов, делаем запись.

Кипелов не шел на поклон к бывшим соратникам, и им ничего не оставалось, кроме как продолжать работать с Булгаковым, но… Существовало и это «но». Дело в том, что голос Кипелова являлся визитной карточкой «Арии», ее фирменной приметой, прежде всего бросающейся в глаза и лучше всего запоминающейся. Вспомните: когда во время ухода «центрового квартета» в 1987 году Кипелов остался с Векштейном, он дал «Арии» возможность построить новые боевые порядки вокруг своего голоса! Ведь, если бы он ушел с Грановским, Большаковым, Молчановым и Покровским, будущее «Мастера» и «Арии» могло быть диаметрально противоположным. Так и в ситуации 1994 года вокал Валерия мог бы сыграть решающую роль. Будьте уверены, многие поклонники не стали бы слушать «Арию» без голоса Кипелова. Потому что «Ария» всегда ассоциировалась именно с его пением. Команда может себе позволить поменять вокалиста, но только не того, которого почти десять лет слушала вся страна. Скорее, проще заменить полсостава! И альянс Булгаков 4 «Ария» спустя ничтожно короткое время начал разваливаться прямо на глазах. Энтузиазм Холстинина и Дубинина заметно поубавился. Мы плохо представляем существовавшие в тот момент взаимоотношения Булгакова с «Арией», зато кое-что знаем про Булгакова. Алексей — очень пафосный (в обычном смысле этого слова) человек, и имеет на подобный пафос полное право. «Легион» начал играть хэви-метал едва ли не раньше самой «Арии», и, если бы на пути «Легиона» в свое время попался такой человек, как Векштейн, возможно, эта группа котировалась бы на одном уровне с «арийцами». К тому же стоит понять следующее: покинув «Легион» ради сотрудничества с «Арией», Алексей рисковал гораздо большим, нежели «арийцы», — все свои «мосты» он попросту сжег. Однако Булгаков не очень правильно выстроил свои позиции в новом коллективе. Похоже, Алексей слишком рано решил, что уже является полноправным членом группы, и принялся активно вмешиваться в творческий процесс: критиковал тексты, отказывался петь отдельные варианты, ссылаясь на то, что они «чернушно-сатанинские», и так далее… Наверно, именно этим он «напряг» главного диспетчера «Арии» Виталия Дубинина, которого в свою очередь тоже можно понять: человек не успел придти в коллектив, а уже диктует свои условия.

Ситуация сама подводила к тому, чтобы в группу вернулся Валерий Кипелов. Булгаков очень четко почувствовал настроение «арийцев». Интересный факт — незадолго до «второго пришествия» Кипелова Алексей сам позвонил Валерию и сказал, что, если того вновь позовут в группу, ему лучше на это не соглашаться. Булгаков мотивировал это тем, что «Арию» «нужно наказать»…

Тут, пожалуй, стоит немного отвлечься и вспомнить о том, что в 1994 году фирма «Мороз Рекордз» издала полное на тот момент собрание сочинений «Арии» в пяти альбомах на компакт-дисках и аудиокассетах. Тем самым данная издающая компания как бы делала свою ставку и на будущие студийные работы группы. И вдруг происходят вышеописанные события с Кипело-вым. Только что родившееся финансовое сотрудничество «Арии» с одной из главных издательских фирм страны грозило дать трещину…

В итоге, когда ситуация окончательно запуталась, Александр Морозов, президент фирмы «Мороз Рекордз», сделал сильный ход. Пригрозив штрафными санкциями за срыв контракта, он вынудил Кипелова вернуться в группу и записать вокал к новому альбому. Не станем оспаривать достоверность этого исторического факта, но, думается, при всех вышеописанных обстоятельствах вмешательство босса издающей компании стало той самой спасительно удобной формулировкой, позволившей вернуть ситуацию в прежнее твердое русло и никому при этом не «потерять лица».

Итак, Валерий Кипелов вернулся в «Арию». А вот с его бывшим «арийским» коллегой и другом Сергеем Мавриным его принципиальность (да и судьба) сыграла жестокую шутку — к моменту разрешения конфликта с Кипеловым его место в группе уже было занято. Так, не хлопая дверью, Маврин покинул «Арию», проработав в команде целых восемь лет. Горькое воспоминание об этой дурацкой истории может посещать всех непосредственных участников описанных событий при прослушивании записанного на следующем, шестом, «арийском» альбоме суперхита «Возьми Мое Сердце», в создании музыки которого поучаствовали — цитируем по конверту пластинки — Кипелов, Маврин, Холстинин, Дубинин…

Однако мы забегаем вперед — в те времена, когда альбом «Ночь Короче Дня» уже был готов. А ведь для его записи группе был необходим второй гитарист, хотя Сергей Маврин покинул «Арию», зафиксировав на магнитной ленте будущего альбома довольно большой объем работы. «Я отписал все гитарные под кладки, ~ скрупулезно перечисляет Сергей. — Кроме того, акус тическую гитару для двух песен и вступительное соло для вто рой песни альбома — «Паранойя»…» Однако к моменту выпуска альбома из всего этого на фонограмме осталось лишь вступление к «Паранойе» и акустическая гитара в песне «Возьми Мое Сердце»… Но вернемся к моменту, когда «Ария» начала поиск нового гитариста. Это была далеко не простая задача, однако судьба преподнесла «арийцам» подарок…

Когда в июле 1994 были записаны барабанные трэки будуще го альбома «Ночь Короче Дня», на «арийской» студии появился первый коммерческий клиент, который пришел записывать свой сольный гитарный альбом. Звали этого человека Сергей Те-рентьев, причем работал он в том же Доме культуры «Чайка», где располагалась студия «Aria Records». Летом 1994 альбом Те-рентьева «Up To Thirty» был благополучно закончен, однако Сергей надолго «застрял» на «арийской» студии, попивая пиво и наблюдая, как Дубинин с Холстининым колупаются с шестым «арийским» студийником. И вот в момент, когда для окончания альбома «Ночь Короче Дня» группе «Ария» понадобился второй гитарист и «арийцы» с ужасом предвкушали. прослушивания многочисленных претендентов, появился Терентьев со словами: «Можно мне попробовать?». Вначале его не хотели брать даже из-за роста — 1 метр 96 сантиметров: трудно было представить такое сооружение на переднем плане сцены. Но, после того как он идеально «вписал» в почти готовую фонограмму альбома «Ночь Короче Дня» партию второй гитары, включавшую большинство гитарных соло, проблему с ростом решили, обязав его выступать на концертах с широко расставленными ногами.

Кстати, Терентьев настаивает на том, что все соло на альбоме «Ночь Короче Дня» он прописал экспромтом. К этому стоит добавить лишь то, что каждый из приносимых им гитарных соля-ков внимательно прослушивался Дубининым и Холстининым, и не раз Сергея просили доработать те или иные места. Так что этот «экспромт» — крайне специфический.

И еще одно наблюдение. У Терентьева, прекрасно отдававшего себе отчет в том, что «Ария» — группа с четко сформировавшимися клише, был небогатый выбор: «отталкиваться» либо от гитарного стиля Холстинина, либо от игры Маврина. Скорее всего, мавринская манера не очень грела душу Терентьева, и он пошел по пути меньшего сопротивления, выбрав первый вариант. Если на «кровавом альбоме» было еще хоть как-то заметно, что соло записывали два гитариста, то на «Ночь Короче Дня» терзают смутные сомнения, что весь альбом записал один гитарист — вопрос только в том, какой?.. Как бы то ни было, новый «арийский» альбом «Ночь Короче Дня» в итоге был благополучно записан и увидел свет в конце 1995 года.

Первой песней альбома стала баллада, записанная еще в мае 1994 года специально для сборника «Russian Metal Ballads Vol. 1» на студиях «SNC» и «Jolly Boys». (В составе «Арии» тогда еще играл Сергей Маврин.) Правда, для номерного альбома ее заново переписали на «Aria Records». Так что эта вещь существует в двух вариантах, в первом из которых. — на наш взгляд — лучше сыгран инструментал, а во втором кипеловский голос звучит как-то более доверительно. В любом случае, вещь в 1994 году была еще сыроватой, но все равно — впечатляющей.

«Angel Dust» — это название галлюциногена, приготавливаемого из грибка спорыньи. Читатель уже, наверное, догадывается, что следы опять ведут к Маргарите Пушкиной, а от нее — к покойному Джими Хендриксу, который, прежде чем отправиться к праотцам, очень любил употреблять этот термин и в прямом, и в переносном смысле. Существует одна древняя легенда, согласно которой «ангельская пыль» — это месть ангелов землянам. Они спустились с небес и прошли по земле, а в их следах остались кристаллы пыли, от которой люди балдеют и галлюцинируют до сих пор, возносясь над землей и видя впереди волшебный свет. Люди тянутся к нему, балансируя на грани небытия, и не понимают, что летят как мотыльки на огонь, и, обжегшись, срываются с обрыва безвозвратно. (Образ пылающих мотыльков был позаимствован у «Jethro Tull».).

В своей рецензии на «Russian Metal Ballads» журналист Алексей Бутряков отметил и очевидную ошибку, допущенную в тексте Маргаритой Пушкиной: «ангельской пылью», по его мнению, величают не героин, как спел Кипелов, а кокаин. Ошибка, в общем-то, простительная для музыкантов и поэтессы, никогда в жизни не употреблявших наркотиков серьезнее алкоголя. Однако на почти официальный запрос (относительно ангелов и наркотиков), направленный г-же Пушкиной, был получен отпечатанный на машинке листок следующего содержания: «Вы яв но недооценили наших познаний «пыльных» областей. Любопытным читателям могу сообщить еще два названия вещест ва, погубившего упомянутого романтического героя: «волосы ангела» или «пыль ангелов». Вообще-то, я бы сама перевела это словосочетание как «прах ангелов»… Действительно, кокаин относится к этой группе «originally drugs», а героин — нет. Ко каин даже ласкательно называют «angle», помните песню «Rolling Stones»? Очень трогательно. В нашем случае все было гораздо проще: с такой музыкой русское слово «кокаин» звучит совершенно неблагозвучно, поэтому мы и погрешили против ис тины, поставив более соответствующий стилю «героин». Проклятая фонетика! С читательским приветом М. Пушки на-Линн».

Во время записи этого альбома в семье у Маргариты произошло страшное событие — трагически погиб ее любимый племянник, человек безмерно талантливый, но, как и все одаренные люди, крайне неуравновешенный. Потрясенная Пушкина была просто не в состоянии что-либо писать. Она сама так и сказала арийцам: «Если можете, найдите другого поэта». Холстинин на это ответил: «Ничего, приходи в себя, мы подождем»…

Надо сказать, что «Ночь Короче Дня» поначалу задумывался как «экспериментальный», ни на что не похожий альбом, и известный в музыкальной тусовке пародист Кирилл Немоляев упорно распространял слухи о том, что Холст плотно подсел на группу «Fates Warning» и что, дескать, очередной студийный шедевр «арийской кузницы» будет, с явным уклоном в progressive metal. Холстинин счел за благо от всех этих слухов откреститься, заявив, что никогда в своей жизни не слышал вышеназванной группы, что было не совсем правдой — кое-что из творчества «Fates Warning» Владимир все же знал. Но если вокал Дубинина на черновой заготовке альбома и напоминал «Helloween», то музыка «Арии» без привычного кипеловского песнопения и вовсе отдавала «Bon Jovi». А это — согласитесь — совсем не подходило под понятие «экспериментального альбома».

«Арийцам» мало написать просто хороший, легко поющийся текст. Маргарита Пушкина переделывает песни «от и до» (на уже «утвержденную» идею, а таких «идей» в работе всегда несколько) по пять-семь раз! Руководитель фирмы «Moroz Records» Александр Морозов ненавязчиво пожелал видеть новый «арийский» альбом «более современным» в текстовом отношении. Ближе к массам! После альбома «Игра С Огнем», посвященного, в основном, теме насилия, и концептуального «кровавого альбома» «Ночь Короче Дня» был призван стать этаким житейско-бытовым альбомом, возвращавшим «Арию» со свинцовых небес на землю. Но, по мнению Маргариты, земля — понятие весьма относительное, а в жизни всегда есть место и для подвигов, и для Ницше.

На самом деле все получилось неплохо. По крайней мере, тексты песен этой пластинки гораздо ближе фанам группы. К тому же в процессе работы над «Ночь Короче Дня» об экспериментах вспоминали все меньше и меньше, а когда в «Арии» вновь появился маэстро Кипелов, вся «экспериментальность» испарилась окончательно. Данный феномен Виталий Дубинин прокомментировал следующим образом: «Песни «Арии» всегда отлича ются друг от друга, по крайней мере до того момента, пока Кипелов не начинает их петь. Когда мы записываем инструмен тал. все звучит совсем иначе, чем предыдущие наши альбомы, но, как только приступаем к вокалу, когда слышим голос Кипе лова, его манеру пения, любая вещь превращается в типичную «Арию»…». Новое «экспериментальное» мышление ощущалось разве что в достаточно прямолинейном мужском произведении «Уходи И Не Возвращайся», поэтически оформленном, разумеется, Маргаритой, ибо никто так и не смог лучше нее понять, что же нужно мятежным «арийским» душам, особенно в тот момент, когда ночь короче дня…

Вообще, саунд альбома «Ночь Короче Дня» немного напоминает «Seventh Son Of The Seventh Son» (альбом «Iron Maiden» 1988 года), тем более что в записи этого альбома впервые со времен «Мании Величия» принял участие клавишник. («Арии» помогал Александр Мясников.) Альбом открывает бодрая вещичка под названием «Рабство Иллюзий». «Арийцы» решили пока не баловать с «числом зверя», включив-в альбом не шесть вещей, как было задумано раньше, а целых восемь. Идея песни «Рабство Иллюзий» явно принадлежит Виталику Дубинину, потому что еще задолго до написания текста про белых орлов во всех его многочисленных «рыбах» так или иначе непременно присутствовало слово «illusion». Пушкина кувыркалась в дубининских иллюзиях, и выдавала на-гора вариант за вариантом…

РАБСТВО ИЛЛЮЗИЙ.

Вариант № 1 (соглашательский).

Вариант № 2 (уже с убийством).

Холстинин, как всегда, добивался в текстах совершенства… Маргарита, кропотливо записывая в очередную красную книжечку версии текстов, из последних сил выдала развернутую фантасмагорию по мотивам настольной книги каждого арийца «Так говорил Заратустра». Чтобы окончательно уяснить все поэтические аллегории, затеянные Маргаритой, рекомендую еще раз перечитать это произведение. Единственная аллегория, которая, на мой взгляд, не совсем соотносится с Ницше, это строки из припева, где «здесь на вершине, рядом со мной, в небе кружат три белых орла» (хорошо, что хоть не три карты: тройка, семерка и туз!). Три белых орла — это что-то из области затяжного делирия. Маргарита Пушкина с данной концепцией делирия явно не согласна (откуда женщине знать, что такое затяжной делирий?): «Есть здесь место и сильным мужчинам, стоящим на горной вершине и любующимся полетом горных орлов. Чувству ете, как звенит чистый воздух? Как горный орел треплет ваш длинный хаер и примеряет сережку из вашего уха? Кто из нас не чувствовал себя чужим в этом безумном краю? То-то, очень жизненная вещь — согласна: с легким налетом ницшеанства». В «Рабстве Иллюзий» особенно заметно, как Виталик переживал за вокал a la Bruce — Кипелов спел всю песню с легкой хрипотцой, которая местами подозрительно походила на поздний «Megadeth».

«Паранойя» — ну а что обычно бывает после затяжного делирия? Правильно — паранойя. «Эта жизнь — не для белых, эта жизнь — не для черных, нет. Эта жизнь — без надежды на просвет». Именно в этой песне осталось вступительное соло Сергея Маврина. Кстати, «рыба» на эту песню первой удостоилась чести быть нафаршированной текстом… Маргарита попыталась втиснуть в два куплета столь потрясшую ее историю своего племянника, усугубив ее (естественно!) и углубив. Идеалистически настроенная поэтесса не учла одного ма-а-а-аленького нюанса: если бы сей факт был зафиксирован Альбером Камю или Досто евским, то имел бы право на жизнь в «арийском» репертуаре… Братства с «Арией» в этой истории не получилось. Закончили «Паранойей»…

«Уходи И Не Возвращайся» — это, конечно, шедевр. Музы канты на пороге сорока годов наконец-то вспомнили о девочках. Девочки в долгу не остались. Поклонницы, о которых мы пого ворим более подробно в следующей главе, не в пример самим му зыкантам, тяготеют к созданию легенд. «Уходи И Не Возвращайся», в отличие от «Искушения», где было больше эротики, но меньше намеков, стала просто благодатной почвой для произ растания благородных сплетен и слухов. Каждая «арийская» мисс втайне убеждена, что «Уходи И Не Возвращайся» написа на именно про нее, не вдаваясь в тонкости, что она сама в данном контексте выглядит не совсем презентабельно.

Самое занятное: оказывается, музыка «Уходи И Не Возвращайся» была сочинена в период написания альбома «Кровь За Кровь», однако, поскольку ее мажорный настрой никак не соот ветствовал череде трагедий «кровавого» альбома, эта песня до поры до времени болталась в запасниках под кодовым названием «Катманду». Сказать, что текст «Уходи И Не Возвращайся» вызвал какие-либо затруднения у Маргариты Пушкиной, — значит погрешить против истины. Уж эту песню она писала точно «с натуры»! Дело в том, что дом, в котором г-жа Пушкина имеет честь проживать по соседству с известным кинорежиссером Эле-мом Климовым и не менее известной актрисой Татьяной Дорониной, буквально кишит длинноногими красавицами. Что происходило в стенах этого дома — тайна, покрытая мраком, но глазастая Маргарита, выходя на прогулку со своей верной собачкой Пинчем-«Пиночетом», очень многое успевала подмечать. Дискуссии развернулись по поводу употребления в тексте выражения «старые козлы». Особые подозрения высказали г-н Холстинин (в ту пору — 38 лет) и г-н Дубинин (те же 38 лет): «А кого ты, Рита, имеешь в виду? Уж не нас ли?». Маргарита со своим вечным сарказмом пояснила — «не вас, не вас», хотя кто знает, что было у нее на уме.

«Король Дороги» логически закончил «дорожную» трилогию, в которую помимо этой песни можно включить «Герой Асфальта» и «Не Хочешь Не Верь Мне». По всей видимости, «герой асфальта», вернувшись из больницы, вновь сел на мотоцикл. С доблестным героем произошло несколько приятных изменений. Во-первых, у него наконец-то появилась девушка (наверное, в больнице с медсестрой познакомился), и, во-вторых, ему стало совершенно по барабану, куда ехать: «в ад или в рай — сама выбирай». Во вступлении авторы навернули от души! Попытки просчитать размер у большинства музыкантов не получаются. (Искомую цифру удалось узнать у Дубинина — 13/8.) С некоторых пор эта вещь на концертах посвящается барабанщику группы Александру Манякину. В первую очередь, это связано с тем, что после записи альбома «Ночь Короче Дня» Манякин угодил в автокатастрофу — джип, на котором ехал он и двое его спутников, угодил в кювет и три раза перевернулся. Врачам, кроме всего прочего, пришлось пришивать к его голове кусок кожи вместе с волосами. Операция прошла, как вы все можете убедиться, удачно, и Манякин трясет хаером ничуть не хуже, чем прежде.

В душещипательном хите «Возьми Мое Сердце» обозначено авторство почти всех участников группы, за исключением Ма-някина, который никогда не сочинял песен, и Терентьева, которого ко времени написания материала просто не было в группе. Давно подмечено — чем хитовее и «убойнее» песня, тем больше участников коллектива претендуют на соавторство. Но, если первой в списке стоит фамилия Кипелова, можно не сомневаться, что основное музыкальное предложение — взять сердце, ничего не уточняя насчет руки и обручального кольца, — исходит именно от него. Вещь, написанная Кипеловым, очень долгое время не находила своего воплощения — «арийцы» просто не могли найти верный подход к аранжировке. Однако очень постепенно, шаг за шагом (можно даже сказать — нота за нотой), группа продвигалась к достижению заветной цели. В этом процессе песня меняла ритмику и дополнялась новыми и новыми фрагментами. В итоге работа над композицией «Возьми Мое Сердце» заняла целый год. А потому по достижении окончательного результата все участники столь скрупулезного творческого процесса и стали соавторами…

В свою очередь Маргарита, предпочитающая писать о любви лишь в кровавом миноре, создала мрачную аллюзию в стиле «November Rain» группы «Guns'N'Roses», где, помимо внезапно умершей красавицы и суицидальных порывов лирического героя, незримо присутствуют бесы и прочая нечисть, которая кроме звона колокола, отгоняющего ее, пожалуй, не боится ничего. «Возьми Мое Сердце», этот надрывный гимн человеческо му одиночеству, поражает воображение владельцев тельняшек, — позже скажет Пушкина. — Они рвут своих полосатых подруг на части!» Хит «Возьми Мое Сердце» оказался медляком класса «Scorpions», что для России, как нам кажется, наивысшая похвала. Довольно часто можно наблюдать, как до начала концерта толпы фанов, разогревающихся возле близлежащих палаток пивом или чем покрепче, дружно поют эту песню от первого и до последнего слова.

С песней «Зверь» произошла феноменальная история, которую стоит рассказать с самого начала, и, может быть, она ответит внимательным меломанам на вопрос: почему «Зверь» мелодически так напоминает «Возьми Мое Сердце»? Началось все с того, что Валерий Кипелов сочинил некую песню, которую — из-за своей старой, и полностью разделяемой автором данной книги, большой любви к группе «Slade» — просил оформить в духе «Ooh La La In L.A.» с альбома 1987 года «You Boyz Make Big Noize». Однако подобный стиль не устраивал Дубинина, и некоторое время спустя Виталий предложил версию, в которой заботливо сохраненная гармония Кипелова была аранжирована так, как на альбоме записана композиция «Зверь» (еще правда прибавился дубининский припев). Общее собрание «арийцев» одобрило перемены, да и Валерий поначалу согласился с подобной трансформацией своего сочинения. Но спустя три месяца Кипелов все же поднял вопрос о том, что новая версия («Зверь») его первоначальной песни ему не по душе. К этому времени Маврин придумал приятные гитарные ходы, и в результате всех описанных действий получилась песня… «Возьми Мое Сердце». А «Зверя» было решено пустить на альбоме следом за «Возьми Мое Сердце» как вторую, более динамичную часть, по сути дела — как продолжение медляка. Однако Пушкина написала на обе вышеназванные композиции два абсолютно несвязанных текста, и каждая из песен стала отдельным произведением.

«Дух Войны» обозначен на диске как чисто дубининское творение. «Время убивать, время наступать и побеждать!» — выкрикивает Кипелов, дабы все удостоверились, что боевой дух «арийцев» не умер, а только окреп в обрушившихся на них испытаниях…

«Ночь Короче Дня» получилась, пожалуй, самой монументальной и идеологически выдержанной композицией на этом альбоме. Смешно сказать, но эту песню Виталий Дубинин показывал Холстинину еще в 1990 году при подборе песен на альбом «Кровь За Кровь», однако тогда она была отклонена как «слабенькая». На альбом «Ночь Короче Дня» та же композиция была представлена с новым припевом, и в данном виде «экзамен сдала». Смысловая начинка песни была создана по мотивам творчества Альбера Камю, если точнее — произведения с названием «Посторонний». (Камю, кстати сказать, любимый писатель Холстинина.) Хотя надо честно признаться, что содержание песни достаточно банально. Можно подумать, будто персонажа из «Рабства Иллюзий», схваченного за свои ницшеанские убеждения Интерполом, завтра поведут на электрический стул. Иллюстрацией к песне в какой-то степени может служить обложка альбома «Ночь Короче Дня», выполненная уже упоминавшимся выше Василием Гавриловым. На ней в грустной позе васнецовской «Аленушки» красуется молодой человек, по странному стечению обстоятельств снова похожий на одного из гитаристов «Арии». (Сами догадайтесь, какого!) Сюжет, предложенный Гаврилову Холстининым и Дубининым, напоминал небезызвестную картину Репина «Отказ от исповеди», где бородатый революционер отталкивает от себя попа с иконой. Поскольку поп и бородатый революционер — не самые привлекательные персонажи для рок-н-ролла, художник занялся основательной модернизацией русской классики. В качестве попа на полотне засверкала обнаженная девица с косой, филейные части которой Гаврилов заботливо прикрыл названием альбома, «революционер» был тщательно выбрит и прикинут в джинсу, а в качестве иконы на обложке появились песочные часы, ненавязчиво напоминающие о тщете всего земного… Поскольку иллюстрированию подлежала, как вы уже успели догадаться, песня «Ночь Короче Дня», последним штрихом оставалось увековечить строку «на стене своей тюрьмы увидишь лик святой». Гаврилов, в отличие от своего коллеги Провоторова не обремененный хрис тианскими предрассудками, транспонировал «святой лик» по собственному усмотрению. Особо весело граффити черепка смотрится на стене камеры смертников, где рука последних чаще всего выводит несколько особо циничных ругательств.

Когда альбом «Ночь Короче Дня» благополучно вышел, нечего было удивляться, что первые рецензии на альбом написала г-жа Пушкина. Ей до смерти надоело брюзжание эстетствующих господ-журналистов и постоянные похороны тяжелой музыки, которые своим негативным постоянством давно переплюнули теорию перманентной революции Льва Троцкого. 22 декабря 1995 года насквозь пропопсованную страницу «Звуковой Дорожки» осветила статья под названием «Ария» переплюнула «Iron Maiden» / Апофеоз 10 лет тяжелой жизни». Похвалив по ходу дела весьма ортодоксальный диск Ричи Блэкмора «Stranger In Us All» и любимый кипеловский «Ozzmosis» экс-«блэк-саббатовца» Оззи Осборна, кровожадная Маргарита издевательски прошлась по очередному альбому «Железной Девы». М. Пушкина. Избранное на тему «Ночь Короче Дня». «Самой подлянкой, самым гнилым яблочком хард-года оказался очередной альбом «lron Maiden» под названием «The X Factor». Ученический вокал малыша Б. Бейли, композиционно бесцветные, фактически рок лабораторские бум-бумы — вроде «знака креста», «запятнанных кровью рук Мира» и т. д. и т. п. Сдается, что обожаемый мной дядька Харрис по-партизански засел в кустах терновника, не вмешиваясь в убогие игры набранных им стажеров. Зато потом он как выскочит, как выпрыгнет, как полетят клочки вражеского хаера по грязным закоулочкам. На фоне неудачи «мэйденов» заиграла звезда нашей «Арии», и сердца тяжфанов преисполнились гордостью за… э-э-э… советско-постсоветскую Родину, вскормившую таких героев. 10 лет они бились за честь переплюнуть своих британских учителей, и переплюнули-таки!

…14 Декабря сего года в стенах ночного заведения «Пилот» гулял хард-роковый бомонд и только-только вылупившаяся металлическая рванина… В кулуарах был замечен даже одинокий Магистр Ордена Колдунов России, профессор белой магии, с магическим африканским камнем на шее. Приглашенные на вечеринку друзья-знакомые-соучастники в меру выпивали и закусывали, фотографировались, лобызались с гриппующими «арийца ми» и щекотали нервишки воспоминаниями Великого Металлического Начала.

…Жизнь любой группы, играющей тяжелый рок, похожа на существование пингвина в холодильнике. Стоит только этому пингвину выбраться из морозильника, как он превращается в жар-птицу. На некоторое время. Чтобы потом вновь забраться в белый шкаф и переждать трудные времена. После двухлетнего затишья «пинозавры» (пингвин+динозавр) отечественного хэви решили вновь дать жару, учитывая неоднозначность сложившейся на тяжелой сцене обстановки — из начинавших ковать металл в живых почти никого не осталось…

…Перед народом предстали Кипелыч, Дуб, Холст, Маня и Терентьев, и набившиеся в клуб представители нового поколения любителей тяжмета захлопали кожаными крыльями. Сейчас скажу гадость: «Ария» — исключительно концертная группа! И как противно их слушать на CD, так здорово оттягиваться с ними при игре «вживую». Два часа, прильнув левым ухом к горе колонок, я отрабатывала с «арийцами» программу из петле нок, написанных за десять лет… Потеряла голос, глаза повис ли на ниточках, по бахроме моего праздничного прикида пробе гали электрические разряды… Но все это пустяки по сравнс нию с тем, что до меня в момент исполнения нового, тюремно лирического хита «Возьми Мое Сердце» дошло: свежие песни «Арии» — круче свежих мэйденовских. Монументальная, с хорами, «Ночь Короче Дня», которую можно трактовать как арию осужденного на казнь вампира («Ночь короче дня /День убьет меня»), окончательно укрепила меня в этой мысли… Что бы там ни бубнили враги в ответ на мои дамские восторги, «Ария» вступила в фазу второй молодости. Запела, не стесняясь, про любовь, поставила правильный диагноз нашему обществу — паранойя с рвущимся в дом духом насилия…

…В полной мере наконец проявился у них присущий зрелым рок-мастерам цинизм — на обложке нового компакта Смерть изображена не стандартной страшной старухой синюшного цвета с волчьим оскалом, а упитанным и грудастым путанис-тым поросе ночном, на попке которого и выведены недрогнувшей рукой модного сегодня в поп-роковых кругах художника В.Гаврилова жизнеутверждающие, слова: «Ночь короче дня!»… — Да, десять лет тяжелой «арийской» жизни бесследно не проходят! По крайней мере, для Iron Maiden… С Новым Годом жизни великой и ужасной группы «Ария», братцы!».

Вторая статья Маргариты Анатольевны «Лучший русский альбом года: «Ночь Короче Дня». «Ария» блинов не печет», сочиненная по свежим впечатлениям и напечатанная в журнале с мегамодньш названием «Metal Thrashing», была выдержана в лучших традициях пушкинской патетики, смешанной с сарказмом: «Кое кто подумает, песни писать — что блины печь. Может, попсовые опусы так и изготавливаются, но в «арийском» цеху все совсем не тик… Там идет тяжелый изнурительный процесс отбора: приносит Дубинин или Кипелов мелодию, все на нее набрасываются — и ну вертеть — изучать — раздирать по ребрышкам. Иногда из трех песен получается всего одна, да и то не факт, что она куда-нибудь попадет. Такова настоящая ри бота самокритично настроенных мужчин. Наверное, поэтому в «Арии» практически нет так называемых «проходных» вещей: что-то менее китовое, что-то — более, но низкокачественных композиций там не найти.

Последний альбом «Ночь Короче Дня», рождение которого за тянулось, кажется, почти на три года, многие укоряют в «коммерческом» уклоне — в перенасыщенности мелодичностью то есть. Думаю, на самом деле ничего плохого в этом нет — приятно видеть, как весь зал в едином порыве поет с Кипеловым новые песни. Значит они ложатся на слух народа. И что ч этом плохого? Не все же «дыр дыр-дыр» и «вжиг-вжиг-вжиг» молотить… Если не нравится — не слушай. Отличный совет для несообразительных Чебурашек. Заслуга «Арии» и состоит, друзья мои, в том, что они каким-то фантастическим образом соединили британскую готику с новорусской тоской по красоте и напевности. Чего в альбоме действительно не хватает, так это мистики. Маловато все-таки призраков и леших. Но музыкантов на этот раз потянуло на лирику — на любовь всякую, печаль и безвременно ушедших из жизни прекрасных девушек.

Музыканты очень часто хитрят, утверждая, что у них в альбомах нет никакой концепции. Не верьте им. Это кокетство!

Но вернемся к музыкантам. Тяжел был путь «Арии» к завершению шестого эпохального творения. Сергей Терентьев (гитарист, сменивший Сергея Маврина), похоже, никогда и не думал, что ему придется играть такую музыку. Душа его всегда тяготела к блюзу. Но пришлось отрастить себе потрясающей длины хаер, закудрявиться да и произвести легкую блюзовую интервенцию — нет-нет да услышишь соответствующие интонации в новом «арийском» материале. Манякин был на волосок от профнепригодности по медицинским показаниям: попал в серьезную автокатастрофу и поломал себе все, что можно было… Каково барабанщику изуродовать лопатку, ребра, стукнуться бедовой головой до состояния сотрясения? Но Бог миловал на этот раз, все обошлось. Холстинин любит на сей счет мрачно пошутить: «С нами сводят счеты за интриги со всякой нечистью». Кипелов приходил-уходил из группы, не зная точно, будет ли он писать вокал или кто-то другой. Хотелось попеть и с «Мастером», и с Мавриным вспомнить старину типа Slade и Creedence. «Другого» певца не нашлось — оказалось, что в хард-мире мало кто может вразумительно петь по-русски. Но теперь, когда все печали позади, — альбом вышел, клип отснят, концертная деятельность в разгаре. А ведь кое-кто «Арию» уже похоронил… Но не тут-то было! Помните песню «Дай Жару.»? Она все объясняет и дает свежие силы замахиваться на новые проекты. Может быть, я повторюсь, но — если бы «Арии» не бы ло, ее надо было бы выдумать!».

Действительно, записав альбом «Ночь Короче Дня», «Ария» принялась штурмовать некогда оставленные высоты. Потом это будут называть как угодно — «арийским» феноменом или просто удачной попыткой comeback'a: суть от этого не меняется. «Арийцы» нашли в себе силы повторно завоевать аудиторию. Первый концерт с вернувшимся Кипеловым и новым гитаристом Сергеем Терентьевым состоялся в клубе «Вояж» на Алтуфьевском шоссе. И пошло-поехало! «Comeback» — хитрый термин из слэнга менеджеров и продюсеров — означает удачное возвращение на большую сцену некогда популярных артистов. Никто не спорит, «Ария» за время после выхода «кровавого альбома» свою популярность несколько подрастеряла. Не далее как в 1994 году музыканты (после записи «Ангельской Пыли») в интервью тому же «Железному Маршу» признавались, что их давние поклонники уже выросли, а на концерты ходят одни только старые знакомые.

Специалисты знают, что осуществить «comeback» после хотя бы двух-трех лет относительного затишья гораздо труднее, нежели покорять сердца фанов, будучи абсолютно неизвестным исполнителем. У основной массы поклонников, активно ходящих на концерты (14–20 лет), память коротка. К тому же они успевают поступить в институты, обзавестись семьями и прочими бытовыми несуразностями или в конце концов «постареть». За время, пока «ночь была длиннее дня», «арийцы» перестали вышибать ностальгическую слезу у фанов эпохи «Героя Асфальта», а после записи «Ночь Короче Дня» взяли и — к удивлению многих — завоевали симпатию и полное доверие у следующего поколения, которое, по расчетам недругов из рекорд-компаний, прочно зависло на «Агате Кристи» и прочих им подобных ансамблях. И если еще два года назад сравнение популярности «Арии» и Алены Апиной было бы смешным и надуманным, то в 1996 году оказалось, что «Ария» начисто перешибает Апину и по посещаемости концертов, и по продажам альбомов. Да что там говорить, если в самый разгул попсовой вакханалии «Ария» несколько раз отодвигала в чартах Валерия Меладзе!

Немалую роль в этом прорыве сыграл новый директор «Арии» Сергей Задора — еще одно «удачное приобретение», полученное группой вместе с гитаристом Сергеем Терентьевым. Сергей продюсировал сольный альбом Терентьева «Up To Thirty» и, разумеется, не мог остаться в стороне, когда его «подопечный» неожиданно стал полноправным членом «Арии». Главная заслуга Задоры, пожалуй, состоит в том, что он довольно быстро вылечил у музыкантов «стадионный комплекс», убедив в первую очередь Холстинина и Дубинина, что, поскольку времена изменились и стадионы заняты под вещевые рынки, нужно активно выступать по клубам, тем более что ничего зазорного в этом нет — нужно же ведь где-нибудь выступать?! Трудно удержаться от нескольких цитат из «арийского» интервью 1994 года.

Кипелов: «Мы всегда делали музыку не из-за каких-то коммерческих побуждений, нам всегда хотелось просто играть».

Холстинин: «Я правда не знаю, сколько сегодня придет народу, мы не устраивали никакой рекламной кампании — неохота бегать по газетам, радио. Мне все равно, сколько народа придет, — для нас это не способ зарабатывать деньги. А играем мы с одинаковым удовольствием: придет, скажем, просто 50 наших друзей или 500 фанов».

Да, многое изменилось с появлением Сергея Задоры. Его стратегия полностью себя оправдала — «Ария», у которой за весь 1993 год было не более семи-восьми концертов, стала выступать чуть ли не каждую неделю и получать за это очень приличные деньги, много больше, нежели «послеконцертное пиво и тачка до дома». Хотя, если быть точным, первую попытку поставить «Арию» на клубные рельсы предприняли все же Сергей Маврин и его жена Елена, усилиями которых был организован первый «арийский» концерт в ночном клубе «Пилот» — для 1995 года месте просто суперкультовом, престижном и безумно дорогом (одна бутылка «столичной» стоила там около 60 долларов). К слову, вторая вылазка «арийцев» в это модное место неожиданно привела к скандальному инциденту с группой «Коррозия Металла», а точнее — разумеется, с Пауком. Корпорация Тяжелого Рока проводила в «Пилоте» презентацию первого диска «Russian Metal Ballads», который, кстати, открывала песня «Арии» «Ангельская Пыль», но их тусовки стояли особняком: первое отделение было закреплено за КТР, второе — за «Арией», и эти самые тусовки, кроме менеджеров «Пилота» супругов Ры-ловских, ничто не связывало. В самом начале концерта Сергей Троицкий, то бишь Паук, резко разошелся с менеджерами в вопросах гонорара и возможностей фото- и видеосъемки в клубе, и поэтому решил отозвать все свое отделение. Разогнав таким образом тусовку, Паук решил, что «Ария» несомненно проникнется его идеей отправиться по домам, и он обратился с этим предложением к Холстинину. Тот совершенно не понял, почему, если «Коррозии» запретили видеосъемку, «Ария» должна срываться и уезжать из клуба. Поэтому Владимир попытался вежливо объяснить, что группа выступит при любых обстоятельствах. На сцену «Ария» вышла…

А буквально через три недели в подведомственном Пауку «Железном Марше» под жирной шапкой «Ария» продается в «Пилоте» были нарисованы следующие диалоги.

Паук (из окошка своей Audi 100): «Арийцы», знайте, все группы отказались здесь играть! Мы уезжаем!

Фаны: Ребята не позорьтесь, еще будет много концертов!

Рыловская: Ребята, пожалуйста, сыграйте! Я заплачу вам американские доллары!

Холстинин: Я не понимаю, почему мы не должны играть за американские доллары?

Кто-то из «Арии»: Но мы же будем предателями…

Холстинин: Это х__! За несколько сотен долларов…

«Железный Марш» всегда славился нетрадиционным юмором, а его корреспонденты своей буйной фантазией с лихвой компенсировали отсутствие диктофонов. Но это было уже слишком. Как говаривал Воланд, «самое интересное в этом вранье — то, что это вранье от первого и до последнего слова». В очень неприятном положении оказался приятель «арийцев» журналист Алексей Бутряков, именем которого и подписали статью. А Холстинину, который поначалу хотел судиться, было'просто некогда затевать грандиозный скандал — в это время «Ария» дописывала альбом «Ночь Короче Дня». К тому же со временем напряженные отношения с «Коррозией» сошли на нет. «Арийцы» всегда отличались миролюбивым характером, но все же неприятный осадок от этого инцидента у них остался.

Десятилетие своей деятельности «Ария» отметила концертами в Горбушке, где яблоку было негде упасть. Народ валил, как в старые добрые времена. Все было, «как вчера», — те же майки, цепи, браслеты, кожа и надорванная джинса. Для полноты ощущений не хватало только люберов, но, если б они неожиданно материализовались, никто бы особенно не удивился. Настроение портил лишь холодный осенний дождик, но это все равно не мешало умиляться «арийскому» ренессансу.

К десятилетию легендарной группы был также приурочен вы ход двойного концертного альбома с пафосным названием «Сделано В России» — мол, чем мы хуже каких-то «Deep Purple»? (Тем, кто не знает, сообщим, что знаменитый концертный «двойник» группы «Deep Purple» назывался «Made In Japan» «Сделано В Японии».) Этот альбом был призван показать своеобразную ретроспективу их творческого пути. Из источников, заслуживающих полного доверия, получена информация о том, что «Сделано В России» — «самый честный из всех русских концертных альбомов». Все от первой и до последней ноты было сыграно «вживую» на концерте, без всяких там студийных «чисток» и прочих хитростей вроде подкладывания на готовую фонограмму восторженной реакции публики.

Вступительное «слово», предварявшее двойной CD, было на редкость пафосным и сочным: «Наконец-то, после десяти тяжелых металлических лет, сбылась наша мечта — и вы держите ее в руках. Этот двойной концертный альбом состоит из лучших трэков, записанных во время тура «Ночь Короче Дня» с октября 1995 по март 1996. В него вошли наши самые любимые песни за всю историю «Арии». Благодарим вас за любовь и мощную поддержку во время наших выступлений. Сейчас, когда вы читаете эти строки, мы работаем над новым студийным альбомом. Уверены, что он вам понравится, и мы еще не раз встретимся. Дьявол не дремлет! До скорого!».

Ну, о Дьяволе и новом альбоме мы поговорим позже, а «Сделано В России» в итоге включало следующие вещи: «Рабство Иллюзий», «Паранойя», «Раскачаем Этот Мир», «Король Дороги», «Ангельская Пыль», «Уходи И Не Возвращайся», «Антихрист», «Возьми Мое Сердце», «Следуй За Мной», «Ночь Короче Дня» (1 CD); «Прощай, Норфолк!», «Волонтер», «Дух Войны», «Тореро», «Бой Продолжается», «Все, Что Было», «Герой Асфальта», «Улица Роз», «Дай Жару!» и «Баллада О Древнерусском Воине» (2 CD). Как видно из приведенного трэк-листа, «наши самые любимые песни за всю историю Арии» оказались с явным креном в сторону альбомов «Кровь За Кровь» и «Ночь Короче Дня», а тяжелых вещей с альбома «С Кем Ты?» (за исключением баллады «Без Тебя»), столь не любимого Холстининым по вполне понятным причинам, не оказалось вовсе. Это обстоятельство многих «арийских» поклонников сильно расстроило. Ведь они жаждали услышать на «концертнике» обновленные версии старых боевиков, а не концертные варианты двух последних, относительно недавно записанных, альбомов. Однако в любом случае «Сделано В России» явил собой хороший урок молодым командам в плане того, как даже в далеко не идеальных российских условиях можно играть и записываться «шкнвую», — ведь это чуть ли не первый в России нормальный, профессионально сделанный концертный двойник, кстати вошедший в историю русского шоу-бизнеса и как самый дорогой в производстве CD. Василий Гаврилов, протолкнувший всю идею этого двойного компакт-диска, переживал особенно — ведь CD из-за его высокой цены мог и «не пойти». Однако возраставшая не по дням, а по часам популярность «Арии» дала о себе знать: все, что было «сделано в России», россияне раскупили в рекордно короткие сроки. Оформление диска оказалось под стать содержанию.

А год спустя во втором шестидисковом комплекте «Легенды Русского Рока», выпускаемом фирмой «Мороз Рекордз», вышел и компакт-диск «Арии». Как и другие диски серии, он включал не только 74-минутный сборник лучших опусов группы, но и великолепный буклет, в котором дотошному ариеведу предлагались: подборка редких фотографий из архива группы; «арийский» «краткий курс» — первая относительно систематизированная история группы, написанная самим Владимиром Хол-стининым; а также так называемое «дерево», по которому очень легко определить, откуда каждый из «арийцев» взялся и куда направились ушедшие из коллектива.

Холстининский «краткий курс» вызвал нешуточное брожение умов в окружении группы. Его трактовка событий, по большому счету, никому не понравилась, хотя, по его мнению, была написана максимально дипломатично и обтекаемо. Пушкина полагала, что все в этой трактовке поставлено с ног на голову и как минимум занижен вклад Грановского, Векштейна и Большакова в становление коллектива. Маргарите также крайне не понравилась изложенная версия об уходе из группы Кипелова и Маврина в 1996 году. Дубинин был крайне недоволен необоснованным восторгом по поводу роли Горбатикова и Булкина (заменивших Дубинина и Маврина лишь на те четыре месяца 1990 года, что они не играли в «Арии»), сыгравших три «живых» концерта и не придумавших ни одной новой ноты. В ответ на все претензии Холстинин лишь разводил руками и со злостью думал, что больше никогда не возьмется за такое неблагодарное дело, как жизнеописание собственной группы.

А альбом «Сделано В России» каким-то образом дошел даже до Южной Америки! Об этом, по крайней мере, можно судить по письму, присланному «арийцам» из Коста-Рики. Новоявленный поклонник «Арии» писал, что сам он тоже музыкант и что ему всю жизнь нравилась только группа «Iron Maiden», а теперь таких групп две! Усердия молодому костариканцу было не занимать. Он где-то достал англо-русский словарь и в лингвистическом порыве перевел сначала с русского на английский, а затем и с английского на испанский названия всех песен «Арии». (Можно только догадываться, что у него получилось!) Отрадный, однако, факт — кто бы в 1985 году мог подумать, что популярность русской группы достигнет Южной Америки!

К слову, об озвученной из далекой Коста-Рики мысли о двух супергруппах: «Арии» и «Iron Maiden». Как гласит поговорка: «мир тесен», а значит в этом тесном мире когда-нибудь должны были встретиться и две вышеназванные группы. Это случилось в июне 1993 года, когда на русскую землю с дружественным визитом и тремя концертами пожаловала группа «Iron Maiden». Само собой разумеется, «арийцы» в полном составе присутствовали на всех представлениях «Железной Девки». После одного из концертов состоялось и знакомство. Самое интересное — британцы сразу же узнали «арийцев»!.. Когда Виталик Дубинин подошел к Диккинсону, тот сразу же спросил: «Ты из «Арии»?..». После того как Виталий ответил утвердительно, Брюс заявил, что уже много хорошего слышал об «Арии». Дальнейшее общение свелось к дежурным вопросам и столь же дежурным ответам.

Ничего в этом мире не происходит просто так, и этой исторической «встрече на Эльбе» также предшествовала некая «артподготовка». «Мэйденовцы» еще не успели как следует обжиться в нескольких шикарных люксах гостиницы «Савой», а к ним уже направлялась делегация в составе Василия Гаврилова и фотографа (а по совместительству и переводчика) Надира Чаныше-ва. (Надиру, к слову, принадлежат некоторые из наиболее удачных фотоснимков «Арии». Позже он работал на нескольких фотосессиях группы, включая съемки для альбома «Ночь Короче Дня».) Делегации вменялось в обязанность сделать большое интервью для журнала «Рокада» и навести мосты для последующего дружеского общения.

Стива Харриса Василий и Надир нашли слишком замкнутым и пафосным, но зато их ожидания полностью оправдал Брюс Диккинсон. Расположившись в уютном холле пятизвездочного отеля, после взаимных приветствий и рукопожатий, Василий Гаврилов осторожно поинтересовался, знает ли Брюс о том, что в России есть «русский Мэйден», и, чтобы не быть голословным, показал номер «Рокады» с интервью и большими фотографиями «Арии». «Oh! — изумленно воскликнул Брюс, тыкая в изображение Кипелова. — Так значит это — я?!» Пробный шар был, таким образом, запущен, а все остальное — дело техники. С «Iron Maiden», в основном, тусовались Виталий Дубинин и Александр Манякин — самые коммуникабельные из «арийцев». Кстати, Диккинсон, откровенничая с Дубининым, сообщил: мол, собираюсь заняться совершенно другой музыкой, а потом обязательно приеду с концертами в Москву.

Обещание свое — по поводу «другой музыки» — Брюс выполнил и из «Железной Девы» действительно ушел. Первый сольник певца «Татуированный Миллионер» («Tattooed Millionari», 1990) особого энтузиазма у слушателей не вызвал. Зато выпущенный в 1994 году альбом «Balls To Picasso» наделал немало шуму — особенно пришлись но сердцу слушателям «Cyclops», «Sacred Cowboys» и «Tears of the Dragon». Последняя песня затронула самые сокровенные лирические струнки в душе Холстинина — с инквизиторской настойчивостью он стал приводить ее текст в пример Пушкиной. «Вот бы нам написать такую», — мечтательно тянул Владимир Петрович, наступая на любимую мозоль Маргариты Анатольевны. «Это не мы должны подгляды ватъ у них сюжеты, а они у нас!» — горячилась поэтесса, отстаивая известный и некогда очень популярный у нас в стране лозунг «у советских — собственная гордость». Справедливости ради отметим, что влияние этой проникновенной диккинсонов-ской песни вы все-таки почувствуете — но несколько позже, если строго следовать хронологии. Тень плачущего Дракона проявится в композиции «Пытка Тишиной» с альбома «Генератор Зла». Неискушенные в «арийской» истории читатели могут задать вполне правомерный вопрос: а почему, собственно, авторы уделяют столько внимания персонажам английской рок-группы, если речь в книге идет об «арийцах»? Ответ прост. Слишком много сравнений и параллелей проводится между «Iron Maiden» и «Арией», чтобы ограничиться лишь нарой абзацев, посвященных приезду железных монстров в Россию. На самом деле существует едва различимая связь между нашими героями и англичанами, да некоторые пересечения в творческой биографии. Кипелов правда не ушел, как Брюс, из «Арии», но сольник выпустил. Мог бы выпустить и второй — ведь тот же Маврин предлагал Валерию продолжить сложившееся на «Смутном Времени» сотрудничество и, только после того как Кипелов отказался, обратился к Артуру Беркуту. Это — во-первых. Во-вторых, тяга к экспериментам всегда была присуща «арийцам» в период между выпусками альбомов. Обычно они берутся за старое, когда уже сроки окончательно поджимают. Тогда в ход пускается неотразимое оправдание своей традиционности: «Фаны не поймут!»… Брюс же рискнул окунуться в грандж и новую психоделию со своим новым проектом «Skunkwork», который правда долго не просуществовал. При прослушивании материала создавалось впечатление, что музыку сочинял не сам экс-вокалист «Девы», а его примодненный гитарист. Сначала бытовали два варианта расшифровки названия брюсовского дитяти: что-то типа «Помоечные работы» или «Грязная работа». С учетом модного ныне заворота мозгов на всяческих наркоманских штучках, можно было поиграть словами. Тогда получалось «Втюхивание суперкачественной травы» или «Набивка офигительных косячков». На самом деле «Skunkwork» — это какая-то сверхсекретная программа какой-то американской не то космической, не то авиационной фирмы. Такой вариант был, как выяснила Пушкина, ближе всего к истине. Она скрупулезно изучила все тексты альбома с пудреницей в руках — «тексты в буклете были даны в зеркальном отражении!». «Арийцам» альбом по душе не пришелся, хотя сам Брюс считал эту работу лучшей со времен создания героического, любимого практически всеми «Number of The Beast»… На этом Диккинсон эксперименты прекратил и выпустил еще два сольника, мистических, мощно звучащих, прежде чем вернуться в «Iron Maiden». Круг замкнулся. Теперь «мэйденовцы» играют в три гитары, и если продолжить ряд аналогий, то предложенная англичанами формула вполне пригодна и для современной «Арии»: Холстинин — Терентьев — Маврин. Но не будем фантазировать столь безоглядно, и вернемся к нашему повествованию.

На тот день, когда явившаяся в Москву группа «Iron Maiden» получила в подарок пару «арийских» дисков, Терентьева в «Арии» не было еще и в помине. В ответ на презент Брюс, загадочно улыбаясь, на экземпляре рок-журнала «Рокада», где была опубликована большая статья о наших хэви-металлистах, через всю страницу размашисто написал трудно переводимую фразу — «То Aria Up The Aries!». Ее трудно перевести, если, конечно, мысленно не поставить точку. А если в нужном месте поставить этот важный знак препинания, — То Aria. Up The Aries! — то получается: «Арии». Превзойдите арийцев!»…