Послемрак.

14.

04:25 Am.

Комната Эри Асаи.

Телевизор включен. По ту сторону экрана стоит Эри в пижаме и смотрит сюда. То и дело встряхивает головой, откидывая челку со лба. Прижимает ладони к стеклу и без остановки что-то говорит. Так человек, угодивший в пустой резервуар океанариума, пытается сквозь прозрачную стену хоть как-нибудь передать посетителям, что с ним произошло. Только слов не слышно. Ее голос не может поколебать воздуха по эту сторону стекла.

Тело Эри, похоже, совсем плохо слушается. Руки-ноги двигаются слабо и неуверенно. Слишком долго она проспала, слишком глубоко. И все-таки она пробует объяснить, что случилось. Несмотря на страх и растерянность, изо всех сил старается подобрать какое-то объяснение ситуации, в которой находится. Мы видим, как отчаянно бедняжка пытается, но не слышим ни звука.

Она не кричит. Не умоляет немедленно бежать и спасать ее. На крик и мольбу не осталось сил. Да и кричи не кричи – ее голос все равно не долетает сюда, и она уже сама это поняла.

Ее цель сейчас – обратить в слова то, что видят ее глаза и чувствует тело, и выразить это как можно понятнее. Наполовину для нас, наполовину для себя самой.

Задача непростая. Девушка двигает губами, как в замедленном кино. Будто говорит на иностранном языке: короткими фразами, вставляя паузы между словами. И подчеркивая эти паузы всем лицом. Мы пробуем читать по ее губам, но отделить паузы от слов нелегко. Реальность утекает меж ее пальцев, словно песок в часах, и время – не на ее стороне.

Наконец она выбивается из сил и замолкает. На одну тишину накладывается другая. Эри стучит кулачками по стеклу. Пробует все, что можно. Но мы ничего не слышим.

Ясно одно: Эри видит эту, реальную комнату через стекло экрана. Мы догадываемся об этом, заметив, как двигаются ее глаза. Ее взгляд перемещается с предмета на предмет совершенно осознанно. Она смотрит на стол, на кровать, оглядывает книжные полки. Вот комната, в которой она должна сейчас находиться. Вот – постель, где она должна видеть весь этот дикий сон. Но стеклянная стена не дает ей вернуться. По нелепой случайности или по чьему-то злому умыслу она переместилась во сне сюда, в эту комнату за стеклом, и не может отсюда выйти. В глазах Эри – одиночество озера, над которыми нависли свинцовые тучи.

К величайшему сожалению (что тут еще сказать?), помочь ей мы не способны. Как уже сказано, мы здесь – не более чем точка зрения. И не можем влиять на события, которые наблюдаем.

Но все-таки, думаем мы. Кто такой Человек Без Лица? Что именно он сделал с Эри Асаи? И куда исчез?

Пока мы зависаем в ожидании ответов, экран вдруг начинает барахлить. Опять наползают помехи. Силуэт Эри размывается, теряет форму. Заметив, что с ее телом творится что-то неладное, она испуганно оборачивается и озирает комнату, в которой находится. Смотрит на потолок, затем себе под ноги. Замечает, как искривляются ее руки, а тело теряет резкость и цвет. Лицо перекашивает паника. Что происходит?

Вой помех нарастает. Словно где-то в горах поднимается дикий ветер. В неведомой цепи, связывающей тот мир и этот, вот-вот оборвется контакт – а с ним и существование Эри Асаи в этой реальности. Ее тело как реальный объект потеряет последнюю видимую оболочку.

– Беги!!! – кричим мы, не помня себя. Позабыв главный принцип Закона нейтрального созерцания. Разумеется, Эри не слышит. И все же, почуяв неладное, срывается с места и куда-то бежит. Вероятно, к дверям. Ее фигурка исчезает из телевизора. Экран раскалывают поперечные полосы, изображение темнеет с каждой секундой. Точно в предсмертной судороге, кинескоп сжимает картинку до маленького окошка – и комнату затапливает вязкая черная мгла. Информация превращается в My [17], пространство теряет измерения, смысл распадается, мир исчезает. И остается лишь бесчувственная тишина.

Другая комната, другие часы. Круглый циферблат на стене. Стрелки показывают 4:31. Мы – на кухне у Сиракавы. Сам Сиракава, ослабив галстук и расстегнув ворот сорочки, сидит в одиночестве за столом и поглотает йогурт. Без блюдца, без стакана – зачерпывает ложечкой из пластмассовой банки и отправляет в рот.

На столе включен портативный телевизор. Рядом с йогуртом – пульт дистанционного управления. В телевизоре – океанское дно. Странной формы животные ползают туда-сюда по экрану. Красавцы и уроды. Хищники и вегетарианцы. Те, кто жрет, – и те, кого пожирают. Маленькая исследовательская субмарина, последнее слово «хай-тека». Мощные прожекторы, выносные камеры на ловких манипуляторах. Научно-популярная передача «Жители подводного мира». Звук выключен. Облизывая ложку, Сиракава пристально смотрит в экран. Однако мысли его заняты совершенно другим. Он думает о взаимосвязи Процесса и Мысли. Мысль порождает Процесс – или из Процесса рождается Мысль? Глаза его направлены в телевизор, но смотрят на что-то другое, далеко за экраном. В километре или двух отсюда.

Наконец он оборачивается к часам на стене. Стрелки показывают 4:33. Секундная стрелка плавно бежит по циферблату. Мир неустанно несется вперед. Причины без остановки рождают следствия, которые оборачиваются очередными причинами. Эта логика не прерывается ни на секунду. По крайней мере, пока.