Толкин.

Глава пятая. СТАНОВЛЕНИЕ ДОНА.

Забрызганы кровью окопы, преет листва у ног. Ни с места! Два влево — пропасть, полфута вправо — гроб. Под свист осколков на скользком гребне, под пуль перезвон в камнях, Съезжаем в полночь по мокрому щебню тридцать первого декабря. Здесь в новый год ни вьюг, ни метелей, ни звонкого хрусталя. Вот оно — страшное ущелье, которое надо взять. Здесь в липкой жаре живые и трупы, проклятье и хрип больных, Здесь надо плотно стискивать зубы, чтобы не стать чумным. Слушайте, эй! Под стон патефонов ждущие новый год, Может на время не прочь вы попробовать наш комфорт? В наше «тепло» от вашей «стужи», от пламени люстр — сюда, Хлебнуть глоток из болотной лужи, где розовая вода? Вы, джентльмены, под визг медяшек не слышите стук костей? Может, хотите «мальчиков наших» посмотреть? Нет, вы не придете, мы это знаем. Так вот, мы решили тут — Неплохо бы из нашего «рая» к вам сейчас заглянуть. Шпорами прозвенеть по залу и, ничего не сказав, Швырнуть на ваши коктейли грязный солдатский рюкзак. Выслушать ваше мнение, захлопнуть раскрытые рты. Пусть и у вас мгновение побудет «веяние войны».

Редьярд Киплинг[117].