Мифы и легенды рыцарской эпохи.

БАЛЛАДА О ЧЕВИ-ЧЕЙС.

Боже, храни короля, свет очей, И нас не оставь заботой! Случилась охота в горах Чеви-Чейс, Не знаю страшнее охоты.
Охотничьим рогом и лаем собак Граф Перси гонял там оленей. Потомки о том не забудут никак, В котором уже поколенье.
Граф Нортумберлендский, Шотландцев кляня, Охотиться в Чеви Поклялся три дня.
И лучших оленей В горах Чеви-Чейс Убить, чем унизить Эрл Дугласа честь.
Граф Дуглас клянется – охоте не быть! Натянуты грозно поводья… Сэр Перси бесстрашно охоту трубит, Собравшись к шотландцам в угодья.
Он лучников лучших повсюду собрал, Их крепче – из камня не высечь. Их стрелам доступна и скрытая цель, Их всех – до полутора тысяч.
Псам резвым погонщики дали бежать, Следы нагоняя оленьи, Как только в Шотландии стало светать, Охоту открыв в понедельник.
Когда же светило поднялось в зенит, Превысив надежду и квоту, Был сотый олень в Чеви-Чейсе убит, Но Перси продолжил охоту.
Стрелки овладели вершинами гор, Расширив обзор до предела. Надежно тылы охраняет дозор На случай нежданного дела.
И с лаем собаки неслись по лесам, Охотники мчались со смехом, И шум от охоты летел к небесам Пронзительно-радостным эхом.
Лорд Перси пошел посмотреть на трофей, Наваленный грудой в траву, Где Дуглас, тому уже несколько дней, Назначил ему рандеву.
То, что приедет сэр Дуглас сюда, — Из недостовернейших версий. Он юноша храбрый, но ждать никогда Не станет его граф Перси.
Однако граф Дуглас, блистая броней, Явился начальником старшим Двух тысяч шотландцев, за ближней горой В походном развернутых марше.
Оставить охоту граф Перси велел, Оценив сей решительный вид Шотландцев, покинувших Тивидейл На реке полноводной Твид.
«За мной, англичане! Не ведая страх — К победам бесчисленным нашим На севере, в этих шотландских горах, Как и южней, за Ла-Маншем.
Лишь дайте, товарищи, махом единым Решить наши распри вдвоем С их графом, вступив в поединок, Все дело покончить копьем».
Граф Дуглас в блестящей на солнце броне Отважно на Перси глядит. И скачет навстречу на белом коне Всех воинов он впереди.
«Покажись, – молвил Дуглас, – скажи, кто так лих? Кто этот вор и тать, Чтоб безнаказанно на землях моих Оленей моих убивать?»
Перси был первым с ответом опять, Кровь эти слова окропит: «Мы должны всем объявлять И показывать, кто мы такие.
Но мы готовы вам дать ответ — Вас, как оленей, сразим…» Дуглас торжественно, словно обет, Гневно бросает им:
«Я положу вашей спеси конец Здесь на холмах в Чеви-Чейсе. Вы опытный воин и сильный боец, Но я не слабее вас, Перси.
И думаю, граф, вы не лиходей, Сражаться из умысла злого, Преступно губить неповинных людей, Не делавших в жизни худого.
Давайте, сэр Перси, мы копья скрестим И кровью своею раскрасим…» Граф Перси в сердцах чертыхнулся за сим И кратко ответил: «Согласен!»
Оруженосец Визерингтон Был с Перси на той горе. «Что ж, – с возмущением выкрикнул он, — Я расскажу при дворе?!
Когда будет драться с врагом мой барон — Забьются у тысяч сердца! Вы оба – графы, – сказал Визерингтон, — А оруженосец – я.
Я буду биться, не ведая страх, Без сечи – мне нет житья. Покуда держу этот меч в руках — Буду сражаться я!»
В шотландца нацелен английский лук, Свист стрел на лету затих — Среди шотландцев попадали вдруг Восемьдесят из них.
Сэр Дуглас под залпом стоял в полный рост, От страха не бросило в жар. Не сник, не согнулся, оставив свой пост, А принял достойно удар.
Натрое войско разбил он свое — Таков стратегический план. Шотландские копья с трех разных сторон Готовы проткнуть англичан.
Не стоит охота подобных утрат. И Перси, и Дугласу – худо, Но с яростью графы и сотни солдат Убить пожелали друг друга.
Немало отважных тогда полегло, Врага поразив на прощанье, Упорно сражаясь с мечом наголо, Держали ряды англичане.
Отброшены луки. Кипит ближний бой. Бойцы разобрались на пары И смерть окровавленной водит рукой, Вокруг раздавая удары.
Враги наседают, нет силы уже, И воины гибнут, не каясь, А множество самых достойных мужей Лежат на земле, задыхаясь.
Господи! Слышал ли кто до сих пор Боль, в небо орущую тупо? Ужас и вид окровавленных гор, Ставших вдруг выше от трупов.
Как ангелы мести, с потухших небес, Сошлись предводители бойни. Как львы, защищая исконно свой лес, Угодия предков покойных.
И потом, и кровью облились князья, И жаром вражды обливали Себя и друг друга, с упорством разя Мечами отпущенной стали.
«Сдавайся, граф Перси, и, жизнь продля, Для чести все доводы вески — Шотландского я упрошу короля Тебя наградить королевски.
Я отступными превышу рекорд, Свою приложу я печать. К буле, что сэр Перси – храбрейший лорд, Из всех, что пришлось встречать».
«Нет, Дуглас, – вспыхнул у Перси взор, — Я жизнь себе не куплю. Не родился еще житель гор, Которому я уступлю!»
Но тут лук английский, не обессудь, Шотландцам стрелу послал. Стрела отыскала сэра Дугласа грудь И тот перед смертью сказал:
«Более не упражнять мне слог — Пусть правит войны закон. Граф Перси, наверное, видеть мог — Меня продырявил английский стрелок, А вовсе даже не он».
Граф Перси вдруг замер в ужасном бою И Дугласа руку сжал с силой. «Я отдал бы даром всю землю мою, Когда б она вас воскресила.
Как же случилось среди христиан, Главу посыпаю золою, Что воин, возглавивший рыцарский клан, Случайно повержен стрелою».
Среди шотландцев был рыцарь один — Посланник сэра Дугласа мести. Поскольку Шотландии сей верный сын — Стал кровным врагом сэра Перси.
Итак, это был сэр Монтгомери Хью, Верхом, англичанам вразрез, Он брешь протыкает в английском строю С копьем своим наперевес.
Волынка шотландская славу поет Кровавым холмам Чеви-Чейса, Так ловко навылет пробило копье Доспехи и грудь сэра Перси.
Сэр Хью причинил ему страшный урон, Ударив с наскока и люто, Копье оголилось с обеих сторон Не менее чем на три фута.
Второй уже граф был поверженным в прах, В горах, где с охотою мчался… Вновь туго натянут английский был лук, Как только сэр Перси скончался.
И, перекрывая сражения гул, Сэр Хью, его сильное тело, Английский стрелок добрый лук натянул — Стрела отходную пропела.
Монтгомери храбрый скатился в пыли, Мгновение сцена продлилась, И на оперенье английской стрелы Шотландская кровь заструилась.
С рассвета кровавая лава текла До полного солнца сожженья. К вечерне звонили уж колокола, Когда затухало сраженье.
Сэр Перси убит и в земле погребен, Сэр Джон Эгертонский, сэр Джеймс, барон, Сэр Роберт Ратклиф в этот список включен, А также барон, сэр Джон.
Сэр Джордж и сэр Джеймс – таких не найти, А также и славный сэр Рэби, Чью доблесть в сражениях не превзойти, В погоне за славой, на гребне.
А Визерингтона – враг лучше б убил, Как славных соратников многих. Шотландцев с колен этот мальчик разил, Поскольку отрублены ноги.
Там с Дугласом вместе, Господь, береги Монтгомери в царстве юдоли; Сэр Чарльза Мюррея, без правой ноги, Упавшей на бранное поле.
Из Ратклифа пал еще Чарльз Мюррей, Из однофамильцев, затем, Старше не станет теперь и старей Рыцарь сэр Дэвид Лэм.
Лорд Максвелл в числе тяжелых утрат Погиб, как сэр Дуглас тогда, Всего из двух тысяч шотландских ребят Осталось полсотни едва…
Английских стрелков – тоже не укори, В охоте их весь интерес. С полутора тысяч – их пятьдесят три Покинули Чеви-Чейс.
Позднее, по следу мечей и ножей, Оплакать и похоронить Явились вдовы погибших мужей, Но воинов – не воскресить.
Их тел разобрали кровавый затор, Домой потащили, пыля. Они целовали родных до тех пор, Пока не взяла их земля.
До Эдинбурга дошла эта боль, Нарушив обычный покой, О Дугласе знает шотландский король, Сраженном английской стрелой.
«Печальные вести. Померк белый свет — Как призрачна жизнь порою. Второго, как Дуглас, в Шотландии нет И я салютую герою».
А вскоре, по Англии доброй пыля, О Перси, покрытом попоной, Известие достигло ушей короля Под славной английской короной.
«Теперь он на небе, – заметил король, Псалмы со святыми поет, А я – собирать удальцов изволь, Таких же, как он, пятьсот.
Я соберу и шотландцам воздам, С лихвою им хватит, поверьте, И с новой охотой пройду по следам Погибшего там графа Перси».
Навеки запомнит разгром Хамблдон За клятвой случившейся гордой, Где за день слегли на английский газон Полсотни прославленных лордов.
И тысячи гибли, а где и чья честь, Уже не ответит граф Перси, Решивший охотиться на Чеви-Чейс, В шотландских горах, хоть ты тресни.
Боже, спаси короля и трон От войн, потравы и мора. Пусть мир к нам приходит с разных сторон, А знать – прекратит раздоры.