Лев Яшин.

* * *

Чемпионат столицы 1949 года был устроен весьма интересно. Так, в полуфинале турнира встретились первая мужская команда «Динамо» и молодежный коллектив того же общества.

Первая мужская представляла собой уникальное сообщество. В ней сосуществовали настоящие ветераны: известный нам Аркадий Чернышев, довоенный «Король голов» фронтовик Василий Смирнов, один из лучших фланговых нападающих советского футбола Сергей Ильин — и вместе с ними еще выступающие в союзном первенстве Иван Станкевич, сумевший сдержать в британском турне самого Стенли Мэтьюза, и потрясающий дриблер, правый крайний Василий Трофимов. Говоря откровенно, непонятно: зачем действующим игрокам выступать еще в одном турнире, явно ниже рангом? Неужели мало практики? А вот играли — и с удовольствием.

Итак, с одной стороны, мудрость и опыт при не тех уже физических кондициях у некоторых исполнителей[4]. С другой — молодость и задор, помноженные на амбиции.

Молодежь выиграла — 1:0. Яшин отстоял превосходно.

В принципе, этот матч можно считать его дебютом. Равно как и тот, что он провел за вторую команду части. Однако сам Лев Иванович так не считал. Не нужен ему был счастливый дебют, удачно «приклеенный» к биографии. Вот про игру со сталинградским «Торпедо» (до 1948 года — «Трактор») не мог забыть всю жизнь.

Но обо всём по порядку.

В марте 1950 года команда мастеров московского «Динамо» отправилась на предсезонный сбор в Гагры. Яшина взяли в качестве третьего вратаря — после Алексея Хомича и Вальтера Саная. Что означало значительное повышение в статусе: вчерашний солдат фактически вошел в дублирующий состав действующих чемпионов Советского Союза. Конечно, свою роль сыграло близкое знакомство еще по довоенным баталиям Аркадия Чернышева и старшего тренера бело-голубых Михаила Иосифовича Якушина.

И вот дублю выпал контрольный матч со сталинградцами. Начали в полдень. Погодные условия — неважные. Как в песне: «Ветер с моря дул». Такое обстоятельство серьезно влияло на траекторию полета мяча и, не исключено, стало причиной теперь уже знаменитой яшинской ошибки. Впрочем, винил он, как всегда, лишь себя.

А произошло следующее. Вратарь соперника далеко ногой выбил мяч. Тот перелетел почти всё поле (ветер!) и приблизился к динамовской штрафной. Яшин, всё, кажется, рассчитавший, выбежал из ворот отбивать и… столкнулся с собственным защитником Евгением Аверьяновым. В итоге упали оба, а мяч издевательски перескочил их и вкатился в сетку.

Яшин потом сокрушался, что тот случай «был первым и последним в футбольной истории». Мол, вот и увековечил себя.

Между тем ничего первого и последнего в той истории не было и быть не могло. Знатоки вспомнят хотя бы игру в английской премьер-лиге 2007 года, когда один страж ворот британской сборной запулил таким образом коллеге по главной команде страны. Да и более смешные мячи, случалось, залетали. Просто раньше многое оставалось неизвестным: Интернет еще не обрел власть над миром.

Что толку? Яшин так никогда и не смог забыть проклятые солнечные ветреные Гагры. И как бежал, и как упал вместе с защитником. Как мяч медленно катился. И как хохотали на трибунах мастера из динамовской основы: Карцев и Бесков, Малявкин и Блинков, Леонид и Сергей Соловьевы. Вправду ведь — смешно. Кто ж из них знал, что этот нескладный неудачник десятилетие спустя по мировой славе станет на порядок выше любого из них?..

В перерыве дебютант, давясь от слез, бросил в угол вроде как ненужные перчатки, то же проделал с бутсами. Всё, кончилась карьера, не начавшись. Начал стаскивать свитер. А не получилось. Не дали. И перчатки с бутсами также вернулись к законному обладателю. Тренер дубля Иван Станкевич мягко попросил успокоиться и взять себя в руки. Подошедшие нападающие дубля пообещали противника во второй половине «порвать». В общем, знакомая картина. Отдавая должное такту динамовцев и их выдержке, не забудем: про еще одного вратаря дублеров ни в одном источнике не сказано. Выходит, снял бы Яшин форму, остался бы в раздевалке — и кто «раму» закроет? Как бы то ни было, товарищи сдержали слово: во втором тайме и бить противнику особо не давали, и у чужих ворот поработали как следует. Разорвали-таки — 5:1.

В дубле всё же Льва оставили. И по инициативе Станкевича поселили в одном номере с Алексеем Хомичем. Инициатива Ивана Ивановича, надо сказать, оказалась удачной. Чемоданчик за Хомичем Яшин, как уже упоминалось, носил, однако передать из накопленного опыта Алексей Петрович мог, безусловно, намного больше, чем когда-то Гусев из Тушина.

Справедливости ради стоит сделать еще одно отступление. Дело в том, что Яшина нельзя впрямую назвать преемником Хомича. В истории футбола они пребывают как подлинные художники — но всё же разных направлений. Хомич, например, разработал собственную теорию броска за мячом, по которой из левого угла мяч следовало выбивать правой рукой, а из правого — левой[5]. Так это для Хомича и похожих на него фактурой подходит! Их разницей с Яшиным в 14 сантиметров в росте пренебречь невозможно. И кроме того, в «Динамо» чуть позднее будет работать известный в 1930-е годы мастер Евгений Фокин — фактически тренер вратарей. Так что речь идет прежде всего о психологической поддержке и передаче опыта. Лучше коллеги по амплуа вратаря всё равно никто не поймет. И когда надо выйти на перехват, а когда остаться на месте, где встать при штрафном или угловом и пр. — всему этому они смогут научиться лишь друг у друга. И, уж извините, смеяться над допустившим ошибку товарищем голкипер не станет.

Хомич с Яшиным много времени проводили рядом. Форму в начале 50-х стирали централизованно. Но динамовская вратарская пара делала это самостоятельно, на море. Чтобы заодно еще раз поговорить о футболе.

Хомича и пришлось менять Льву Ивановичу в очередном матче, который в его биографии претендует на звание дебютного. В поединке со «Спартаком» 2 июля 1950 года отлично игравший Алексей Петрович на 75-й минуте не смог подняться с газона. Травма. А Вальтер Саная, как назло, накануне заболел, и другого кипера, кроме выступавшего доселе исключительно за дубль Яшина, у динамовцев не было. Тогда и раздался зычный голос ветерана Леонида Соловьева: «Ты что стоишь? Иди в ворота!» Лев и сам понимал, что в «раме» стоять больше некому, да не мог пошевелиться. И ведь хотел, мечтал занять пост № 1, верил и не верил в чудо. А тут… Сразу как-то и расхотел. Ноги ватными стали.

Потом — куда деваться — вышел-таки на замену. Чтобы унять дрожь в коленях, стал (со стороны смотрелось, мягко говоря, чудно) бесцельно расхаживать от штанги к штанге. А «Спартак», видно, что-то почуяв, принялся наседать. Красно-белые уступали 0:1 и явно решили воспользоваться предоставленным шансом — неопытностью и нервозностью дублера. Волна атак накатывала со всё возраставшей настойчивостью на яшинские ворота. И вот — кульминация (а может, и развязка — это, увидим, как для кого): верховая передача Алексея Парамонова на выход Никите Симоняну. Яшин, как и в Гаграх, вроде и вовремя рванул навстречу — увы, вновь столкнулся со своим. В этот раз с опытнейшим полузащитником Всеволодом Блинковым. Опять совместное падение. И гол. На этот раз мяч не сам закатился, его добил в пустые ворота Николай Паршин. Итог — 1:1. Надо сказать, товарищи повели себя весьма деликатно. Молодого человека никто не упрекнул. Напротив, нашли за что-то и похвалить.

А Михаил Васильевич Семичастный, ставший новым динамовским рулевым вместо М. И. Якушина, поставил Льва аж в основной состав во встрече с тбилисскими одноклубниками. Первый тайм прошел успешно. Москвичи повели — 4:1, к стражу ворот претензий не было. Беда пришла после перерыва. Форвард гостей Тодриа принялся мешать Яшину выбить мяч. Стоял перед голкипером и блокировал все его движения. Вообще-то — явная и беззастенчивая провокация. Судья же промолчал. И тут уставший от безнаказанной наглости юный воротчик оттолкнул Тодриа. Вот здесь арбитр счел нужным вмешаться. Пенальти. Бьет Тодриа. 4:2. Как пропустил еще два гола, Яшин не помнил. Случается: «поплыл», занервничал. Но очевидцы утверждают: третий мяч пропущен был после опрометчивого (опять!) выхода из ворот. А потом великий Борис Пайчадзе, перед которым годы оказались бессильны, блестящим ударом счет сравнял. Яшина хотели заменить, что смотрелось логично[6]. Однако лидер команды Константин Бесков в тот момент некоторым образом поддержал Льва, потребовав оставить его на поле. А затем повел товарищей за собой и забил победный мяч.

Всё, кажется, закончилось для команды хорошо. Но неожиданный генеральский, начальственный голос пророкотал: «Кого вы выпустили? Сосунка, размазню! Тоже мне вратаря нашли. Чтоб я его на поле больше не видел».

При чем здесь, собственно говоря, «сосунок» и «размазня» — остается загадкой. Яшин же не прятался от мяча — наоборот, выходил на него. Действовал на выходе. Запомним сей знаменательный факт. Что же касается логики гражданина с милицейскими звездами, то она, вероятно, у него была собственная. Нам не понять.

И двери в основу для Яшина, как говорится, оказались закрыты. Теперь — всё, исключительно дубль, старый автобус, на котором они с ребятами ездили на игры. И — абсолютно никакой перспективы для повышения. Шанс, дескать, тебе дали, а ты не оправдал. Так будет длиться не дни, не недели, не месяцы. Годы.

Сказать, что дебют Яшина получился неудачным, — не сказать ничего. Это был провал, после которого человек, казалось бы, обязан сломаться…

Здесь хотелось бы сделать новое отступление. А именно обратиться к биографиям тех вратарей, которые достойны стать рядом с Яшиным. По масштабу дарования и успехам стоило бы назвать чеха Франтишека Планичку, испанца Рикардо Замору, австрийца Руди Хидена (о которых поведал в книге «От Заморы до Яшина» Курт Частка) и наших соотечественников Анатолия Акимова, Владислава Жмелькова и Алексея Хомича.

Так вот, Планичка начал выступать совсем в юном возрасте. Четырнадцатилетним он защищал цвета «Слована VII», а по достижении пятнадцати лет от роду перешел в клуб высшей чешской лиги «Бубенец», за который провел 108 матчей. Вывод ясен: допусти мальчик ошибку на ранней стадии, его бы просто отправили доучиваться. Получается, вундеркинд сразу доказал свою уникальность. Между прочим, столь рано начав, пан Франтишек сыграл почти в тысяче матчей, и будучи старше Яшина на 25 лет, пережил его — скончался в 1996 году.

Случай с Заморой попросту потрясает воображение. Рикардо дебютировал в 16 лет матчем за студенческую команду против мастеров-профессионалов. Первый тайм завалил круче Яшина: пропустил четыре гола. Но в перерыве на него не только не наорали, а угостили рюмкой коньяку! Который чудотворно повлиял на паренька, и тот во второй половине оказался непробиваем.

Вратарь легендарной австрийской «вундертим», которая в 1931 году разгромила 6:0 самих немцев в Берлине, Руди Хиден играл за молодежный состав клуба ГАК нападающим. Однажды в матче со «Штутгартом» травмировался вратарь, и записного центрфорварда Хидена попросили его заменить. Зрители встретили появление нападающего на главном оборонном посту весьма скептически. Да лишь поначалу: уже через несколько минут раздались аплодисменты. Руководители ГАК сообщили Руди, что с этого дня он в воротах и останется. Хиден провел еще несколько утренних игр — за юниоров, в нападении. А уж вечером — сначала за дубль, потом за взрослую основу — стоял в воротах. Потрясающее здоровье было у австрийского подданного! С того 1925 года и началась его блестящая карьера.

В нападении, коль не забыли, Яшин тоже играл. И в ворота его поставили, как и австрийца, в приказном порядке. А вот с аплодисментами вышло не сразу. Слишком уж долго Лев Иванович ждал аплодисментов.

Обратимся к отечественным корифеям вратарского искусства. Владислав (Владимир) Жмельков, защищавший красно-белые цвета, пожалуй, единственный, кто, если бы не война, мог добраться до яшинских высот. Блестящий мастер отражения пенальти, лучший спортсмен СССР 1939 года метеором промелькнул на спортивном небосклоне: после Победы ввиду ранения выйти спартаковцу на прежний уровень было не суждено. А дебют Жмелькова вышел вроде как голливудским. Как-то в одной из тренировочных игр на юге против москвичей подкупающе легко сыграл молодой вратарь из Подлипок. Пригласили. Приехал некто Кузнецов и не показался. Вдруг заявляется еще один юноша и сообщает, что играл-то он, Жмельков, а Кузнецов его дублер. И без всяких трудностей подмосковный талант влился в спартаковский коллектив.

Опять же, даже по зрелом размышлении, возможно ли представить одну, пусть и подкупающе изящную игру Яшина, после которой он твердо заслужил бы место в составе? Кажется, что бы ни случилось, ему всё равно пришлось бы доказывать неизвестно кому собственное право на футболку с первым номером. Судьба.

Жмельков, кстати, выступал за «Спартак» в смену с другим прекрасным мастером Анатолием Акимовым. Судьба этого старшего современника Яшина сложилась, несомненно, удачнее жмельковской. Хотя «проклятая война» в любом случае отняла лучшие годы. Вот как сам Акимов описывал свой первый матч — в 1934 году, в 19 лет, за «Промкооперацию» против ЦДКА — в книге «Записки вратаря»: «Действия мои в начале состязания были, я бы сказал, безотчетными. Я брал навесной мяч Никитина, который мог и должен был брать защитник, выходил из ворот, когда можно было не выходить, наконец, прыгал на месте и, видимо, был очень смешон. Но после того, как я взял несколько мячей, ко мне пришло состояние, которое можно назвать уверенностью. Именно в этот день я почувствовал, какую большую роль для вратаря играет уверенность. Каждый пойманный, отбитый или даже хорошо подобранный мяч — укрепляет ее».

Тут общего, по первому впечатлению, больше. Однако лишь по первому. Да, понятное волнение и прыгание на месте (юный Лев, помните, не прыгал, а ходил), да, не всегда оправданные выходы из ворот. Но разнится главное: исход. Акимов не пропустил. Значит, сложилось всё более чем удачно. Бесспорно, провал еще произойдет, и автор честно о нем расскажет. Однако то будет уже после триумфального выступления во Франции против «Рэсинга». Равнять с яшинскими неудачами никак нельзя.

Ближе всех к Льву Ивановичу в смысле трудного начала карьеры оказывается Алексей Хомич. Он вообще-то занимался волейболом, легкой атлетикой, акробатикой. Да случилась неприятность: молодежная команда с местного мясокомбината осталась без вратаря. Тот закапризничал и отказался выйти на поле. А соперники с завода «Серп и Молот» во главе, кстати, с молодым Константином Бесковым уже прибыли. Вот Алексея и уговорили выручить.

И здесь важнейшая деталь: он согласился с условием, что спроса с него не будет. Чувствуете разницу? А в остальном грядущие яшинские ляпы почти предварены. Хомич также столкнулся на выходе, только не со своим, а с противником — Бесковым. Оба упали, а мяч добил другой игрок. Но главное не в этом, а в том, что пристыженного Алёшу никто не ругал. Винили основного вратаря-предателя. А с Хомича спроса нет, как договорились.

С Яшина, как мы убедились, спрашивали требовательно и беспощадно. Вне всякого сомнения, судьба подарила ему на заре карьеры встречу с Аркадием Ивановичем Чернышевым. Этим милости Фортуны и ограничились. Всё остальное — тяжелая работа и, несмотря на нее, неудачи, каждая из которых должна, по идее, завершить любую вратарскую карьеру. Кроме того, существовал своеобразный множитель, доходчиво объясняющий его состояние в то время. Имеется в виду его гипертрофированное чувство ответственности. За любую ошибку он судил себя сам в бессчетное количество раз сильнее, нежели самые придирчивые критики.

И всё-таки Яшин выдержал и в конце концов победил. А преодолеть тяжкий 1950-й помог (никто, наверное, не удивится) Аркадий Чернышев. Он предложил Льву попробовать силы в хоккее с шайбой. Любимейший в скором будущем вид спорта на всем пространстве огромной страны делал тогда у нас первые шаги. Всего-то три года назад в СССР с ним познакомились.

Чернышев предложил Яшину выступать в нападении: в хоккее с мячом Лев был форвардом. Но он в данном случае сам выбрал ворота.

Поначалу и тут не очень ладилось. Надо еще понимать, что амуниция тогдашнего хоккейного голкипера значительно отличалась от современной. Масок не изобрели, ноги не защищались так плотно, как сейчас. И самое неприятное: отсутствие ловушек. А уловить сильно и коварно летящую шайбу необычайно трудно. Выскакивает. Яшин пытался проклятый диск двумя руками фиксировать. Как в футболе. Да только руки в кровь разбивал.

Вновь спасибо Чернышеву: не бросил воспитанника, спокойно учил новой технике — в частности, действиям клюшкой. Хотя и в хоккее Лев довольно долго находился за спиной основного вратаря, эстонца Карла Лиива. Как и с Хомичем недавно, они делили одну комнату. Многие поражались, как Лев уживается с прибалтом: тот ведь за день мог не сказать ни одного слова. Яшин же быстро понял, что Карл — молчун не от высокомерия, а от стеснительности и деликатности. Человеческий контакт таким образом наладился, а уж учиться у старших и опытных новоиспеченный шайбист умел всегда. И пошел прогресс, видимый невооруженным глазом. Вот и серебряная медаль союзного чемпионата завоевана. А 12 марта 1953 года исполняющий обязанности главного тренера Василий Трофимов (Чернышев повез сборную на Всемирные зимние студенческие игры) поставил Льва на финальный матч Кубка СССР с ЦСКА. Победили бело-голубые — 3:2, Яшин был безупречен. Знаменитый хоккейный бомбардир Алексей Гурышев даже предрек вчерашнему дублеру «большое будущее». Связанное, понятно, с воротами на ледовой площадке.

Интересно, что оптимистический прогноз вполне мог сбыться. Ведь Чернышев обкатывал на студенческих играх в Вене главную команду Союза перед грядущим через год чемпионатом мира, где мы собрались дебютировать. Яшин, благодаря Чернышеву и Лииву, уже многое постиг в новой игре и за медаль в чемпионате и Кубок СССР удостоился звания мастера спорта. Ворота сборной в 1954 году защищали Николай Пучков и Григорий Мкртычан. Не исключено, что если не первого, то второго Яшин мог из состава вытеснить.

Сам факт выбора между футболом и хоккеем в 1953 году весьма показателен. Казалось бы, ничто не сравнится с мячом и зеленым прямоугольником, а шайбой-то всего три года занимался. Но сомнения оставались. В футболе вон из дубля не вылезаешь — в хоккее сборная светит.

Так что переживания были.

А затем сказал — как отрезал: «Я выбрал футбол». И футбол вознаградит за верность.