Ананасная вода для прекрасной дамы.

9.

"Зенитные кодексы Аль-Эфесби" (или "Таблицы Скотенкова", как их еще называют) в настоящее время строго засекречены.

Даже само их существование до недавнего времени не признавалось открыто. Если хотя бы страницу из них, да что там — крохотный отрывок, — находят при обыске у арабского или афганского инсургента, он обречен. Это и неудивительно. Таблицы, во всяком случае их последние версии, до сих пор позволяют эффективно бороться с большинством автономных беспилотных летательных аппаратов, управляемых системой "Free D.O.M." — несмотря на то, что брешей в ее защите становится все меньше и меньше.

Что же это за кодексы? В чем причина их фатального могущества? Был ли их автором один Скотенков, или ему помогли стоявшие за ним спецслужбы?

Ясно одно — составители первых таблиц были знакомы с архитектурой нейронной сети "Free D.O.M.", причем на достаточно глубоком уровне.

Их идея была простой и неожиданной — атаковать не модуль "WAR" — прикрытую многими слоями программной защиты боевую часть системы (где воплощенные в нейронных связях души военных неслышно шептали друг другу: "долбани-ка еще раз вон по тому ублюдку в канаве"), а вспомогательный модуль "PR" — отвечавшую за мультипликационный отчет медийную шарманку (где виртуальные фигурки повторяли городу и миру: "ужасно, что приходится открывать огонь по живому человеку, но когда я думаю о наших ребятах…").

Парадоксальность такого подхода в том, что по сути эти модули никак не были связаны между собой. Любому военному специалисту понятно — система сможет эффективно решать боевые задачи только в том случае, если модуль "PR" не будет создавать помех для модуля "WAR". Именно такой и была архитектура системы.

Модуль "PR" первоначально совсем не влиял на оперативное поведение дрона — и вокруг этого обстоятельства чуть было не разгорелся политический скандал: опираясь на полученную от свисткодувов информацию, журналисты обвинили Пентагон в том, что тот цинично манипулирует общественным мнением, поскольку канал принятия боевых решений вообще никак не зависит от программы, выдающей сентиментально-трогательные диалоги, в ходе которых эти решения как бы принимаются. Однако проектировщики Пентагона резонно отвечали, что именно по такой схеме и работает человеческий мозг.

В чем же тогда был смысл атаки на модуль "PR"?

Никто из проектировщиков просто не предполагал, что медийный блок (или, правильней сказать, контур) может оказаться объектом атаки. Ведь даже его полный отказ никак не отразился бы на боевой эффективности системы. Поэтому никакой защиты для него не предусматривалось.

Однако цель атаки была вовсе не в том, чтобы вывести его из строя.

Любой компьютерный пользователь знает, как это бывает.

Никчемное и совершенно не нужное приложение вдруг загружает процессор до такой степени, что все окна сначала начинают залипать, потом замирают совсем, вентилятор ревет как зимняя вьюга, и после нажатия клавиши "on/off" Стив Джобс или Билл Гейтс с виноватой улыбкой уплывают перегружаться в предвечную тьму: как сказал Владимир Набоков, все несчастные семьи похожи друг на друга.

Модуль "PR" никак не мог повлиять на поведение модуля "WAR" — за исключением одного-единственного способа. Он мог подвесить его, отобрав на себя все ресурсы системы. Динамика этого события была другой, чем в машинах с центральным процессором. Но результат был тем же самым — девять дымных столбов в пустыне под Кандагаром проиллюстрировали это обстоятельство с исчерпывающей полнотой.