Гибель советского ТВ.

Новая метла.

Противоречивый Сергей Лапин. Взрывные новинки: «Песня года», «Артлото», «От всей души». Система «Восток». Кино с купюрами. Опасное декольте. Закат «КВН» вручную. ВИА «Самоцветы»: от ненависти до любви. Кинопоказ. Сериалы. Советское «мыло» – «День за днем». «Бенефисы». Высоцкий про «глупый ящик». Под колпаком у Лапина. Самое гуманное ЦТ в мире. Главные редакции. Спорт на ЦТ. Десерт – «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Проблемы «Огонька». Пугачева на ТВ. Брежнев-телезритель. За что Суслов хотел сместить Лапина. Кино с «фигами»: «Отпуск в сентябре», «О бедном гусаре замолвите слово». Телекино конца 70-х. «Веселые ребята».

Полный ввод нового телецентра совпал со сменой руководства в Государственном комитете по телевидению и радиовещанию – в середине апреля 1970 года вместо Николая Месяцева, руководившего комитетом с октября 1964 года, в кресло руководителя сел Сергей Георгиевич Лапин (в 1944—1953 гг. он работал в Комитете по радиофикации и радиовещанию при СМ СССР, затем находился на дипломатической работе – послом в Австрии, в 1960–1962 годах занимал пост министра иностранных дел РСФСР, в 1967—1970-м был гендиректором ТАСС).

«Смена караула» в Останкино была делом далеко не случайным, – это был политический заказ с самого кремлевского верха. Впрочем, иначе и быть не могло, поскольку телевидение по мере роста своей популярности на протяжении последних полутора десятков лет стало играть все более важную роль в идеологическом климате СССР (не случайно и в названии Комитета слово «телевидение» вышло на первое место, оттеснив на второе «радиовещание»; к началу 70-х телевизионное вещание уже охватывало территорию, на которой проживало 70% населения СССР, а приемная сеть насчитывала 35 миллионов телевизоров).

Заменить Николая Месяцева другим человеком Брежнев намеревался еще в 1967 году, когда разгромил так называемых «комсомольцев». Лидером последних считался член Политбюро Александр Шелепин, который фактически с момента воцарения в Кремле Брежнева не скрывал того, что рано или поздно он займет его место. Однако последний оказался хитрее и расторопнее, чем полагали его оппоненты. В итоге в 67-м он нанес сокрушительные удары по «комсомольцам» и их союзникам. Александр Шелепин был лишен должности секретаря ЦК и отправлен руководить профсоюзами, Владимир Семичастный снят с должности председателя КГБ и отправлен работать подальше от Москвы – на Украину, Николай Егорычев смещен с поста 1-го секретаря МГК и т. д. Тогда же мог лишиться своего поста и Николай Месяцев, но Брежнев его пощадил – посчитал не слишком опасным. Но очень скоро, после августовских событий 1968 года в Чехословакии, генсек вновь вынужден был вспомнить о Месяцеве.

Дело в том, что в развитии «бархатной революции» в ЧССР весомую роль сыграло телевидение, которое практически в открытую ей подыгрывало. Учитывая этот опыт, Брежнев не мог оставить без внимания собственное телевидение, где либеральные идеи также имели широкое хождение как в среде руководства, так и в низовых звеньях. Как признается в своих мемуарах сам Н. Месяцев: «На заседаниях коллегии Комитета, летучках, научных конференциях, в выступлениях на партийных, профсоюзных и комсомольских собраниях я постоянно проводил мысль о свободе творчества в рамках социалистической идеологии...».

Свобода творчества вещь, конечно, хорошая, если бы Советский Союз тогда не вел изнурительные идеологические бои на фронтах «холодной войны». А после Праги-68 эти бои приобрели и вовсе ожесточенный характер – на СССР тогда ополчилась практически вся Западная Европа вкупе с США и Израилем. Поэтому советскому руководству стало не до свободы творчества. Началось «закручивание гаек» в идеологии (7 января 1969 года из недр ЦК КПСС вышел секретный документ, согласно которому на руководителей СМИ возлагалась личная ответственность за любую ошибку в идеологической сфере). И смена руководства в Гостелерадио стала делом решенным, заминка была лишь в одном – во времени. Оно наступило в апреле 1970 года, когда еще сильнее обострились отношения СССР и Израиля. Израильский премьер-министр Голда Меир призвала евреев к «тотальному походу против СССР», и с этого момента в этой стране Советский Союз стал изображаться как враг номер один всех евреев и государства Израиль в частности.

Поскольку при Н. Месяцеве на советское ЦТ было принято на работу значительное количество евреев, перед высшим советским руководством всерьез встала проблема «зачистки» этой важнейшей идеологической территории. Естественно, доверить решение этой задачи прежнему руководителю Кремль не мог, поэтому судьба Месяцева была предрешена.

Вспоминает Н. Месяцев:

«О своем освобождении от должности председателя Комитета по телевидению и радиовещанию я узнал на аэродроме по возвращении в Москву из Хабаровска, где проводил совещание с председателями комитетов радио и телевидения краев, областей, национальных автономий Восточной Сибири и Дальнего Востока. Шабанов Петр Ильич, генеральный директор Центрального телевидения, а до того секретарь Московского горкома ВЛКСМ, первый секретарь Кировского райкома партии Москвы – отличный организатор, с хорошей теоретической подготовкой – отвел меня в сторонку и сказал, что Брежневым подписано постановление Политбюро ЦК КПСС об освобождении меня от обязанностей председателя Комитета и направлении на дипломатическую работу. Петр Ильич назвал и источник информации, так что сомнений в ее достоверности быть не могло. Выслушал я это известие совершенно спокойно. Оно не являлось для меня неожиданным. Я его ждал. Так же спокойно отнеслись к нему жена и сыновья – Саша и Алеша, уже начавшие, в меру своего возраста, понимать, что к чему.

На следующий день меня пригласил Петр Нилович Демичев. Чего-либо нового к сообщению Шабанова он не добавил. Посидели. Посмотрели друг на друга. Он тоже ходил в «молодых». Было очевидно, что и его ожидает перемещение. И действительно, спустя некоторое время он перейдет на работу в Министерство культуры.

На следующий день меня вызвал член Политбюро, секретарь ЦК Андрей Кириленко. Беседа с ним была жесткой.

– Вы знаете о решении Политбюро?

– Знаю.

– Вам надлежит выехать послом в одну из центральноафриканских стран.

– Не могу. У меня больная жена. Климат любой центральноафриканской страны ей противопоказан. Вы можете это проверить через Кремлевскую больницу. Прошу вас об одном: дайте мне возможность заняться преподавательской или научной работой, не нужны мне ни высокие чины, ни должности. Оставьте дома.

– Нет. Решение принято.

Было очевидно, что мне предлагается почетная ссылка. Глядел Кириленко на меня с ухмылочкой, выражавшей удовлетворение от возможности сломать судьбу человека, неприятного ему. Я платил ему тем же: сел в непривычной для меня манере, развалившись в кресле и бесцеремонно глядя мимо него в окно, на улицу, где ворковали голуби. В Москву входила весна 1970 года. На улице в высоком небе плыло солнце, одаривая светом и теплом всех одинаково: и меня, и Кириленко. Думаю, что над таким явлением жизни он не задумывался.

– В центральноафриканскую страну я не поеду, о чем можете доложить кому следует...

На работу я не поехал. Отпустил машину и проторенной, сотни раз хоженной дорогой пошел домой. Голова была пуста, как барабан, но шел я легко. И эта легкость мне показалась необычной. Откуда она? Понял, что Кириленко, Суслов, Брежнев полагали, что, отстраняя меня от работы в Комитете, они наносят мне сильный удар. А оказалось, наоборот, с меня сняли нечто большее – тяжкий груз ожиданий этого удара. Я его принял. Мгновенно отразил. И потому мне стало легко, свободно.

Дома Алла сказала, что по «вертушке» звонил Кириленко. Сказал: как приду – переговорить с ним. В телефонной трубке: «Поедешь послом в Австралию. И на этом закончим всякие дебаты». – «Что вы так торопитесь? Хотите избавиться?» Ответа не последовало...

Прощание с товарищами на радио и телевидении было грустным, со слезами на глазах. Сократил я его, насколько было возможно. Зачем бередить душу другим и себе?! Так я считал. Но по-иному думали другие. Откликнулись мы с Аллой на приглашение Валентины Михайловны Леонтьевой, диктора Центрального телевидения – умного, доброго, красивого человека, искусницы в своей профессии, – сделанного от имени дикторской группы ЦТ, посетить ее дом и поужинать. Валя, Аня Шилова, Светлана Моргунова, Игорь Кириллов – все, кто был, – своей сердечностью и тактом создали атмосферу искренности, теплоты, участия...».

Так вышло, что новый председатель Гостелерадио Сергей Лапин проработает на своем посту дольше всех прежних руководителей – почти 15 лет. И, как и любой крупный руководитель, оставит о себе у коллег различные мнения: как положительные, так и отрицательные. Вот как, к примеру, вспоминает о нем бывший влиятельный телевизионщик Вилен Егоров:

«Сергей Георгиевич был дважды счастливым человеком, как ни парадоксально это звучит. Он посвятил зрелые годы своей жизни делу, которое фанатически любил, служил ему верой и правдой, гордился своим детищем, искренне радуясь его успехам и страдая от промахов и ошибок.

Лапин был уникальным руководителем, не только потому, что из тогдашней партноменклатуры пошел работать, «исполнять» отведенную ему роль не за страх, а за совесть. Он любил телевидение, как женщину. А любить он умел и был способен в критически острый, решающий момент своей жизни любовь к женщине поставить выше карьеры.

После войны из Комитета по радиоинформации, где Лапин тогда работал заместителем председателя, в ЦК КПСС стали поступать сигналы о том, что он изменяет жене, живет с сотрудницей, которая забеременела от него. Коммуниста Лапина вызвали в ЦК и предложили выбор: или бросай любимую женщину, или уходи с работы. Он ушел с работы, оставил первой жене, от которой не было детей, прекрасную по тем временам квартиру, мебель – все, что имел.

Лапин был счастливым человеком, он создал семью с любимой женщиной, которая подарила ему троих детей. Сам выросший фактически без отца, в разрушенной судьбой бедняцкой семье, он высоко ценил роль семьи, ее благополучие, ее полнокровность и лад в своей жизни и в жизни своих близких.

Моя первая встреча с Лапиным, который уже более месяца занимал кабинет председателя Гостелерадио, состоялась 15 июня 1970 года, на следующий день после выборов в Верховный Совет СССР. Я отвечал тогда за прямую телепередачу из пунктов голосования Москвы и других городов страны. Эта первая встреча могла оказаться последней, потому что на меня обрушился поток жестких обвинений, суть которых сводилась к следующему: почему вы показали полупустой избирательный участок, где голосовали избиратели за Леонида Ильича, и переполненные залы в Харькове, Кишиневе, где народ празднично поддерживал будущих депутатов – рабочих и крестьян? Ведь это была единственная прямая передача о выборах в стране, которую принимала вся Европа, своей передачей вы поссорили телевидение с партийным активом... И потом, что вы написали в тексте: «Я иду на выборы, а по улице к избирательному участку построены новые дома, магазины». Кому нужна эта показуха?

И тут я вспомнил, что, когда шел вчера на избирательный участок, действительно видел на нашей улице недавно построенный новый магазинчик. Доведенный до нервного «зашкаливания», я в ответ ляпнул: «Я шел по улице, где были новостройки. Надо выбирать дороги, которые ведут к выборам». Воцарилась тишина, а я продолжал: «Нельзя было такую передачу ставить в эфир в два часа дня, летом в жару, как известно, все избиратели уже разъехались по дачам. А передачу в эфир ставил не я, время ей выбирало руководство». Снова тишина. Затем последовал лапинский вывод: «Или вы, товарищ Егоров, отвечаете лично передо мной за каждое слово в эфире, или нам с вами не работать». Я только и успел сказать: «Хорошо». Зная, что почти все мои коллеги – главные редакторы Центрального телевидения – были уже сняты со своих постов новым председателем, поднялся – и к двери. Вдруг слышу: «Стой!» Повернулся и еле-еле удержался, чтобы не сказать: «Ну что еще?» А он вышел из-за стола, протянул мне большую мягкую руку и просто сказал: «До свидания». Присутствовавший на заседании Э. Н. Мамедов, первый заместитель Лапина и один из умнейших руководителей Гостелерадио (придя к власти, Лапин не случайно перевел Мамедова с иновещания на телевидение. – Ф. Р.), бросил мне вдогонку: «Подождите в коридоре». Потом у себя в кабинете Энвер Назимович сказал: «Лапин считает, что ты честный парень».

Через два месяца по представлению С. Г. Лапина я был утвержден секретариатом ЦК КПСС членом коллегии Гостелерадио, и началась наша непростая, временами невыносимо тяжелая, но в целом прекрасная творческая жизнь на телевидении...».

Между тем можно смело сказать, что Лапин оказался самым образованным руководителем Гостелерадио за все годы его существования. Так, его страсть к серьезной литературе (особенно к поэзии) была притчей во языцах на улице Королева (в «Останкино») и на Пятницкой. Вот как об этом вспоминают очевидцы.

Кинорежиссер Э. Рязанов:

«Когда в назначенный час я прибыл в Гостелерадио (улица Пятницкая. – Ф. Р.), около вахтенного милиционера меня поджидал референт. Меня пропустили через контроль без пропуска. Потом не дали раздеться в общей раздевалке, а, подхватив под белы руки, повезли на четвертый этаж. В приемной министра с меня сняли пальто и впустили в кабинет. А через несколько минут секретарша принесла чай, сервированный на две персоны. Сергей Георгиевич был очень радушен и приветлив. Я изложил свою просьбу – прочитать сценарий. Сказал, что хотел бы его поставить для телевидения. Между прочим обронил, что в Госкино сценарий не понравился. Лапин взял наш с Гориным опус, обещал прочитать и отложил в сторону. Разговор о деле занял три-четыре минуты. А потом потекла свободная, беспорядочная беседа, которая вскоре свернула на разговор о поэзии. Незадолго перед этим по телевидению прошли поэтические вечера Ахмадулиной, Вознесенского, Евтушенко. От этих поэтов мы перескочили на Мандельштама, Цветаеву, Пастернака, Ахматову, Гумилева. Лапин развернулся во всем великолепии. Он знал поэзию двадцатого века блестяще, все и всех читал, много стихотворений помнил наизусть. Я и сам люблю поэзию и тоже кой о чем ведал, но сильно уступал ему в эрудиции.

– А письма Цветаевой к Тесковой вы читали? В каком издании? В Пражском?

Я кивнул.

– Надо читать обязательно в Пражском...

Дальше мы начали щеголять друг перед другом сведениями и цитатами, которые можно было почерпнуть только из книг, изданных на Западе, запрещенных к ввозу в Россию и вообще у нас в стране недозволенных, подпольных, нелегальных. В разговоре упоминались книги Надежды Яковлевны Мандельштам и Ольги Ивинской, «Воспоминания» и «Реквием» Ахматовой, неизданные стихотворения Цветаевой, звонок Сталина к Пастернаку, подробности о Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго», мандельштамовские стихи «о кремлевском горце», которые обошлись автору ценою в жизнь, и многое другое, за что нас обоих по тем временам можно было легко упрятать за решетку. Я поразился тогда С. Г. Лапину – такого образованного начальника я встречал впервые. Но еще больше я поразился тому, как в одном человеке, наряду с любовью к поэзии, с тонким вкусом, эрудицией, уживаются запретительские наклонности. Помимо запрещения передач, выдирок из фильмов и спектаклей, жесткого цензурного гнета, он еще не разрешал, к примеру, на экране телевизора появляться людям с бородами, а штатные сотрудницы, осмеливавшиеся приходить на работу в брюках, нещадно преследовались и наказывались за подобное вольнодумство...».

Еще об одном случае рассказывает президент телекомпании «REN TV» И. Лесневская:

«Это было в ту пору, когда я делала авторские программы. Одна из них была о Маяковском в цикле «О времени и о себе». Она и сегодня прозвучала бы остро, а уж для того времени это была «бомба»... Но, когда делалась программа, меня вызвали к Лапину. А Лапин обожал Маяковского, прекрасно знал его поэзию и к тому же сам писал стихи. Он разговаривал со мной три часа. Я отстояла четыре «вырезки» из шести. И вот, после трех часов беседы, Лапин читает мне стихи и спрашивает: «Какой это период у Маяковского?» Он довольно хорошо читал стихи. Я говорю: «Сергей Георгиевич, это не Маяковский». Он говорит: «Это ранний Маяковский». Я: «Это не Маяковский. Это стихи, но они не талантливы. А Маяковский был очень талантлив». И тут он сказал: «Угадала. Это мои стихи». Я жутко смутилась, потому что получилось, что я просто ему нахамила. Ну, думаю, все! На телевидении мне больше не работать. Но он мне дал свою машину с мигалкой, которая довезла меня до Шаболовки. Вся детская редакция, высунувшись из окна, с ужасом на меня смотрела. Зная мой характер, зная, что я всегда говорю то, что думаю...».

После развала СССР в российских СМИ появилось множество воспоминаний о Лапине, однако большинство из них были отрицательного характера. Что, в общем-то, неудивительно: ведь после исчезновения Союза к власти в России пришли либерал-демократы, с которыми Лапин, по сути, боролся все годы своего пребывания в стенах Гостелерадио. Именно они и нарисовали (и рисуют до сих пор) портрет «Лапина-монстра»: дескать, самодур и антисемит был тот еще! Хотя, к примеру, на фоне постсоветских телеруководителей, которые устроили из ТВ настоящую кормушку для себя, Лапин выглядит бедной церковной мышью: жил на казенной даче, ездил на служебной машине, имел зарплату 500 рублей, и – все!

Между тем тот же антисемитизм Лапина был вызван скорее не его личными пристрастиями, а большой политикой. После того как отношения СССР и Израиля оказались еще более испорченными, «еврейская проблема» в СССР обострилась. Власти стали предпринимать определенные шаги к тому, чтобы сократить число евреев в идеологических учреждениях вроде того же Гостелерадио. Кого-то из них уволили, кого-то перевели на низшие должности (всего на ЦТ было сокращено полторы тысячи работников, были сменены все главные редакторы).

Досталось и артистам-евреям, коих тоже было достаточно много. Например, сразу после воцарения Лапина в Гостелерадио с «голубых экранов» постепенно исчезли эстрадные артисты еврейской национальности: Майя Кристалинская, Вадим Мулерман, Аида Ведищева, Нина Бродская, Лариса Мондрус и др. Остался лишь Иосиф Кобзон, поскольку в его репертуаре всегда было много гражданственно-патриотических песен (остальные его коллеги-соплеменники исполнять подобные произведения считали ниже своего достоинства). На смену исчезнувшим с экрана пришла целая плеяда артистов из союзных республик: София Ротару (Украина), Роза Рымбаева (Казахстан), Надежда Чепрага (Молдавия), Евгений Мартынов и Лев Лещенко (РСФСР), Як Йола (Эстония), ансамбль «Ялла» (Узбекистан) и др.

Именно в целях пропаганды массовой советской песни Лапин затеет в 1971 году новый суперпроект – «Песню года». Суть его заключалась в следующем. На протяжении года в разных городах страны проходили предварительные смотры этого конкурса, на которых звучали новые песни в исполнении артистов из разных республик (эти концерты транслировались по ЦТ). После чего в конце года (в декабре) в Концертной студии «Останкино» проходила запись финальной передачи, где были представлены лучшие песни и исполнители, большую часть из которых отбирали по письмам телезрителей. Вот как, к примеру, выглядел состав участников и подбор песен первого конкурса – финальной «Песни-71»:

«Товарищ песня» (О. Иванов – А. Прокофьев) – исполняет Лев Лещенко;

«А где мне взять такую песню» (Г. Пономаренко – М. Агашина) – Ольга Воронец;

«Баллада о красках» (О. Фельцман – Р. Рождественский) – Иосиф Кобзон;

«Любите Россию» (С. Туликов – О. Милявский) – Галина Ненашева;

«Не плачь, девчонка!» (В. Шаинский – В. Харитонов) – Лев Лещенко;

«Будет жить любовь на свете» (В. Дмитриев – А. Ольгин) – Эдуард Хиль;

«Ненаглядный мой» (А. Пахмутова – Р. Казакова) – Мария Пахоменко;

«Журавли» (Я. Френкель – Р. Гамзатов) – Иосиф Кобзон;

«Зачем вы, девочки, красивых любите» (Е. Птичкин – И. Шаферан) – Ольга Воронец;

«Русское поле» (Я. Френкель – И. Гофф) – Юрий Гуляев;

«Признание» (А. Колкер – К. Рыжов) – Мария Пахоменко;

«Свадьба» (А. Бабаджанян – Р. Рождественский) – Муслим Магомаев;

«Я люблю тебя, Россия» (Д. Тухманов – М. Ножкин) – Галина Ненашева;

«Алеша» (Э. Колмановский – К. Ваншенкин) – Г. Николова и Г. Кордов (Болгария);

«Вдоль по Питерской» (русская народная песня) – Муслим Магомаев;

«Червона рута» (В. Зенкевич – В. Ивасюк) – трио В. Зенкевич, В. Ивасюк, Н. Яремчук;

«Зима» (Э. Ханок – С. Островой) – Эдуард Хиль;

«Знаете, каким он парнем был» (А. Пахмутова – Н. Добронравов) – Юрий Гуляев;

«Фантазия на тему песен Аркадия Островского» – эстрадно-симфонический оркестр под управлением Юрия Силантьева;

«Взвейтесь кострами» (С. Дежкин – А. Жаров) – Большой детский хор ЦТ и ВР под управлением В. Попова;

«Трус не играет в хоккей» (А. Пахмутова – С. Гребенников и Н. Добронравов) – Большой детский хор;

«Любовь, как лодочка» (В. Левашов – А. Софронов) – хор имени Пятницкого;

«Погоди ж ты» (А. Колкер – К. Рыжов) – Эдуард Хиль.

Для любителей эстрадной музыки при новом руководителе была создана еще одна передача – «Артлото». Ее дебют на голубых экранах состоялся чуть раньше «Песни года» – в конце 1971 года. Передача была придумана писателем Аркадием Аркановым по образу и подобию «Спортлото», только вместо видов спорта каждый из 49 номеров принадлежал определенному артисту. Ведущие должны были раскручивать барабан, доставать шарики с номерами – и звучала песня. Режиссером передачи стал Евгений Гинзбург, а на роли ведущих предполагалось пригласить Людмилу Гурченко и Олега Анофриева. Однако по каким-то причинам ни Гурченко, ни Анофриев сниматься не смогли, и тогда их место заняли Жанна Горошеня и артист Центрального театра Российской Армии Федор Чеханков, который до этого вел на ТВ передачу «Искусство оперетты. От Оффенбаха – до наших дней» (чуть позже Горошеню заменила Людмила Сенчина, а мужскую половину усилил Лев Шимелов). У «Артлото» была фантастическая популярность, которая может только сниться большинству нынешних телепередач. Правда, в конце 70-х передача закрылась в силу причин субъективного характера, но вместо нее появилась другая – «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады», о чем речь еще пойдет впереди.

Еще одним телевизионным суперпроектом, созданным при С. Лапине, стала передача «От всей души» (выходила с лета 1972-го), которую вела одна из самых популярных телеведущих Валентина Леонтьева. Стоит отметить, что создатели передачи (редактор Марианна Краснянская, режиссер Владимир Акопов) отнюдь не были уверены в том, что она надолго пропишется в эфирной сетке. Первый выпуск был посвящен работникам комбината твердых сплавов и снимался во Дворце завода «Серп и молот», и вела его не Леонтьева, а другая ведущая. Однако та, видимо, не слишком справилась со своим делом, уже со второго выпуска появилась другая ведущая – Валентина Леонтьева. Та передача была посвящена жителям села Тимановка Тульчинского района Винницкой области.

Вспоминает В. Леонтьева:

«Первая передача... Сразу напрашивается банальное сравнение с самым небанальным чувством на свете. Но кто же станет отрицать, что первая любовь остается в памяти навсегда? Поэтому не буду говорить, что «Тимановку» люблю больше всех других передач, не могу ее любить или не любить. Она просто часть меня самой...

Бесконечно дорога для меня «Тимановка». Я вновь как бы открыла для себя дважды Героя Социалистического Труда, председателя колхоза имени Суворова Филиппа Алексеевича Желюка, народную учительницу Екатерину Николаевну Кржанскую, первого председателя сельсовета Ефросинью Ивановну Нагорянскую, первого тракториста и механизатора колхоза Ивана Сергеевича Семенчука, колхозного строителя Андрея Прокопьевича Квасняка, учителя географии и директора музея (на общественных началах) Павла Петровича Новикова. А вкус тимановской каши! В Тимановке кашу варят по-особому – с изюмом. Кстати, после нашей передачи каша эта появилась в меню московского ресторана «Украина» – каша по-тимановски...

Вспоминаю, как мы добирались до Тимановки от маленькой железнодорожной станции. Проселочная дорога размыта, грязища непролазная. Подъехали к дому с табличкой «Детский сад». Полная тишина, ребячьих голосов не слышно. Оказывается, не сезон – в Тимановке детский сад работает от весенних полевых работ до конца уборки, а мы приехали, когда урожай был уже собран. Детский сад стал нашей «резиденцией». Кто-то сказал, что дети – это люди, не умеющие лгать. Вот и мы, участники передачи «От всей души», должны были быть такими людьми. И вообще, это хорошее предзнаменование – идти по маршрутам из детства к «От всей души».

На следующее утро после приезда в Тимановку у меня поднялась температура (приехала простуженная). Не успела я вынуть градусник, как в комнате появился огромный человек с большими руками. Он был в темном длинном пальто и от этого казался еще выше. Поздоровался и прямо ко мне, смущаясь, сказал: «Лечитесь. Обязательно надо вам вылечиться!».

Голос у него тихий, ласковый, не соответствовавший богатырской фигуре. Он поставил возле моей кровати ведро молока и большой жбан с медом. Это был Филипп Алексеевич Желюк...

Смотрю из-за кулис, как заполняется зал. Большинство женщин в ватниках (поздняя осень 72-го). В первый ряд уселись женщины в сапогах, ватников не расстегивают, платки завязаны, руки красные, лица обветренные. Они пришли с уборки свеклы.

Выхожу на сцену, здороваюсь и начинаю говорить о том, что нас, бригаду Центрального телевидения, привело в Тимановку. Свет в зрительном зале не притушили, хорошо вижу реакцию первого ряда. Женщины сидят настороженные, скрывая нетерпение. В их глазах читается: «Долго она еще будет тянуть? Пора концерт начинать. Давай объявляй номера! Где артисты?» (Артисты, как потом выяснилось, в Тимановку не приезжали последние лет тридцать; правда, и телевидение в первый раз установило свои камеры на тимановской земле.) Чтобы быть поточнее, воспроизведу отдельные эпизоды передачи по публикации в журнале «Телевидение и радиовещание».

Итак, передо мной сидят взрослые люди, и я спрашиваю:

– Как зовут вашу первую учительницу?

– Екатерина Николаевна Кржанская.

– А вы у кого учились?

– У Екатерины Николаевны Кржанской.

– А вы?

– У Екатерины Николаевны.

– Пожалуйста, встаньте все, кто учился сам, чьи дети или родители учились у народной учительницы Екатерины Николаевны Кржанской.

Эта просьба уже к зрительному залу. Встают почти все тимановцы.

– Ученики встали, а это значит, что в класс входит учитель. Дорогая Екатерина Николанвна! Прошу вас подняться на сцену.

Камера находит в зрительном зале пожилую женщину, у нее на груди орден Ленина. Екатерине Николаевне помогают подняться на сцену. А ведущая продолжает:

– Трудно собрать всех учеников, которых вы, Екатерина Николаевна, выпустили в большую жизнь. Но некоторых нам удалось найти и пригласить на эту встречу. Приглядитесь, узнаете ли в этих взрослых людях своих ребят?

Всматривается Екатерина Николаевна, переводит взгляд с одного лица на другое. Узнала одного, другого, третьего...

– Представьтесь, пожалуйста, – просит ведущая «учеников».

Сцена, телевизионные камеры – все забыто! Люди встретились.

Женщины в первом ряду развязали платки, расстегнули ватники. Они похорошели на глазах...

Запись тимановского выпуска «От всей души» находится на постоянном хранении в архиве ЦТ...».

Отметим, что именно передача «От всей души» стала поводом к тому, чтобы власти (а эту передачу любили многие советские руководители, в том числе и члены Политбюро) удостоили Валентину Леонтьеву Государственной премии СССР в 1975 году (а за год до этого ей присвоили звание народной артистки РСФСР). Показательно, что, когда на ЦТ приехали члены комитета по Госпремиям (они должны были познакомиться с творческими работами будущего лауреата), им показали именно передачу из Тимановки. Всего же передача «От всей души» просуществует на ЦТ более 15 лет!

В марте 1971 года очередные новшества произойдут в телетрансляциях на среднеазиатский регион: будет запущена программа «Восток», которая охватит территории Узбекистана, Таджикистана, Туркмении, Киргизии, Казахстана, Урала и Сибири. Эта программа позволит жителям этих регионов смотреть передачи в удобное для них время. Ведь до этого, к примеру, телетрансляции из Москвы доходили до Средней Азии с опозданием на несколько часов, и многие из них шли далеко за полночь, когда большая часть зрителей уже спала (так, передачу «Спокойной ночи, малыши!» в Узбекистане показывали после 9 вечера, а «Кинопанораму» – ближе к часу ночи). Теперь эта проблема была решена. Программа 1 «А» («Восток»), сдвинутая по времени на три часа раньше, давала возможность телезрителям Средней Азии смотреть передачи ЦТ в удобное для них время. Тогда же в Средней Азии начались и первые цветные телепередачи. К примеру, вот как выглядела программа телепередач ТВ Узбекистана 14 марта 1971 года:

ПЕРВАЯ ПРОГРАММА.

ВТОРАЯ ПРОГРАММА.

ТРЕТЬЯ ПРОГРАММА.

А вот как выглядела программа телепередач Центрального телевидения в воскресный день 31 декабря 1972 года:

ПЕРВАЯ ПРОГРАММА.

ВТОРАЯ ПРОГРАММА.

ТРЕТЬЯ ПРОГРАММА.

ЧЕТВЕРТАЯ ПРОГРАММА.

В сегодняшней либеральной историографии бытует мнение, что с приходом С. Лапина на ЦТ там ужесточилась цензура. Однако это верно только отчасти: «закручивание гаек» в идеологии было инициативой кремлевских верхов (как ответ на новые атаки Запада), а Лапин (как и другие руководители идеологических учреждений) лишь был проводником этой линии. Причем отметим, что цензура «свирепствовала» всего несколько лет, а затем (после подписания Брежневым Хельсинских соглашений в августе 1975 года) была значительно смягчена, о чем речь впереди.

В первые несколько лет правления Лапина случилось несколько громких цензурных скандалов, которые наглядно демонстрировали, что жесткость нового руководителя ЦТ была избирательной. Взять, к примеру, истории с купированием советских художественных фильмов.

Не секрет, что советский кинематограф считался если не самым, то, во всяком случае, одним из самых целомудренных в мире (во главе этого процесса до сих пор идет кинематограф Индии, где даже невинные поцелуи под запретом). Это целомудрие базировалось на исконных православных традициях, которые даже большевики-безбожники отменить не решились, более того – всячески их культивировали. Поэтому в советских фильмах женщин старались особо не раздевать, тем более не насиловать или еще как-нибудь сексуально унижать. Вместо этого советский кинематограф пел всяческую осанну слабой половине человечества, тем самым способствуя тому, чтобы она занимала достойное место в советском обществе. Подобная политика давала свои плоды. Так, в СССР долгие годы сохранялась высокая рождаемость, а уровень преступности на сексуальной почве был значительно ниже, чем в ведущих капиталистических странах, а особенно в США – такой же супердержаве, как и СССР. По последнему показателю Советский Союз выглядел в сравнении с Америкой настоящей провинцией.

С течением времени требования цензуры к показу обнаженных тел в советском кинематографе смягчались. Особенно заметными эти изменения стали в 70-е годы, когда эпизоды с «обнаженкой» стали проникать в некоторые фильмы, причем даже в героико-патриотические. Например, если в киноэпопее Юрия Озерова «Освобождение» (1970) главная героиня в исполнении Ларисы Голубкиной была показана купающейся в реке лишь наполовину (показали только обнаженные ноги артистки), то в фильме Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие...» (1972) от обилия женской обнаженной натуры уже буквально рябило в глазах (камера оператора запечатлела их в бане), причем женские «прелести» были показаны чуть ли не полностью. Поскольку ничего подобного в советском кинематографе до этого еще не бывало, последний эпизод вызвал бурные споры цензоров по поводу необходимости его присутствия в картине, однако Ростоцкому в итоге удалось отстоять свою точку зрения.

Во всесоюзный прокат фильм «А зори здесь тихие...» вышел в августе 1972 года (лидер проката – собрал 66 миллионов зрителей), а почти три года спустя (26 апреля 1975 года) фильм был показан по ЦТ (премьеру специально приурочили к 30-летию Победы). Однако на «голубых экранах» он «похудел» – из него вырезали ту самую сцену в бане. Отметим, что определенный опыт в подобного рода «обрезаниях» у теленачальников к тому времени был уже накоплен. Например, в последний раз подобным образом поступили с телесериалом «Адъютант его превосходительства» накануне прихода на ЦТ С. Лапина (премьера фильма прошла в начале апреля 1970 года): из него вырезали постельную сцену с участием Кольцова и Тани. Теперь в этот список угодили и «Зори». Но теленачальники не учли одного обстоятельства: что Станислав Ростоцкий с этим категорически не согласится. Вскоре он затеет на страницах главного рупора интеллигенции – «Литературной газеты» – дискуссию на эту тему и выиграет ее. В редакцию придет столько писем от возмущенных произволом теленачальников зрителей (в том числе и от ветеранов войны), что при следующей демонстрации фильма «А зори здесь тихие...» по ТВ сцена в бане будет восстановлена.

Однако эта история не стала поводом к исчезновению подобных проблем в будущем. Так, весной 1972 года в эпицентре скандалов оказались сразу два фильма: «Бриллиантовая рука» и телефильм «Бумбараш». «Руку» показывали на «голубом экране» 8 апреля, в 18.15 по московскому времени. Это был третий показ этого фильма по ЦТ и, как оказалось, самый печальный. Цензоры с телевидения, вооружившись ножницами, обкорнали ленту, сократив ряд эпизодов, а именно – сцену соблазнения Горбункова белокурой красоткой в гостинице. Чем руководствовались цензоры, понять было сложно: ведь с момента выхода фильма на экраны страны – а это случилось в 1969 году – его уже успели посмотреть практически все советские граждане.

В тот субботний вечер зрителем фильма был и исполнитель главной роли в нем Юрий Никулин. Увиденное его крайне огорчило. И спустя месяц, в интервью все той же «Литературной газете», он заявит: «Недавно шла по телевизору «Бриллиантовая рука» в каком-то непонятном сокращенном варианте. Ощущение такое, словно держишь в руках любимую книгу, а кто-то взял и повырывал из нее страницы. Понимаю, что все это недоразумение, оплошности. Но нам, актерам, такие «оплошности» кровь портят...».

Месяц спустя похожая история случилась с «Бумбарашем» (его премьера состоялась 1—2 мая). Мало кто из собравшихся у экранов телевизоров знал, что эта премьера стала возможной благодаря случаю: один из членов Политбюро, который, увидев фильм, поклялся, что его покажут только через его труп, уехал в отпуск, чем и воспользовались телевизионщики. Правда, из фильма пришлось изъять одну весьма пикантную сцену – ту, где Бумбараш «облегчается» (чтобы заставить воздушный шар взлететь, он вынужден сходить «по-малому»). Блюдя нравственность зрителей, телечиновники эту сцену вырезали.

А уже на следующий день после премьеры первой серии «Бумбараша» грянул скандал. Узнав, что из нее вырезали сцену «облегчения» главного героя, возмутился наследник автора произведения, по которому был поставлен фильм, – сын Аркадия Гайдара Тимур, который работал в газете, да не в какой-нибудь заводской многотиражке, а в самой «Правде». Он позвонил председателю Гостелерадио Сергею Лапину и высказал ему все, что думает по этому поводу. Обескураженный Лапин клятвенно пообещал восстановить справедливость и вернуть фильму первоначальное состояние. И не обманул: с тех пор «Бумбараш» будут показывать без купюр.

Отметим, что жесткость нового председателя ЦТ выражалась не только в этом. Лапин, как уже было сказано, запретил ведущим носить бороды, а женщины, работницы ЦТ, не должны были появляться на рабочих местах в брюках. По этому поводу вспоминается еще одна громкая история, которая случилась летом 1972 года.

Тогда в Болгарии проходил традиционный фестиваль (восьмой по счету) эстрадной песни «Золотой Орфей» (11—18 июня), в котором от Советского Союза участвовали Лев Лещенко и Светлана Резанова (всего в конкурсе было заявлено 250 исполнителей из 55 стран). Явным фаворитом в СССР считался первый (Резанова прославится лишь полгода спустя, когда в телефильме «Эта веселая планета» исполнит песни Давида Тухманова), который привез на конкурс песню Яна Френкеля и Расула Гамзатова «Журавли» в новой интерпретации и песню на болгарском языке «Останься». Однако случилось неожиданное – настоящий фурор произвело выступление Резановой, которая поразила зрителей прежде всего... своим внешним видом. Вот как сама певица вспоминает об этом:

«На сцене я была более раскрепощена, чем Лещенко, потому что прошла школу мюзик-холла (выступала в Ленинградском мюзик-холле. – Ф. Р.). Выступала я в потрясающем итальянском золотом платье, которое заканчивалось широкими брюками. Такое стильное платье-брюки! Этот необычный наряд по каким-то тайным каналам из-за границы достала мне жена Бориса Сергеевича Брунова – Мария Васильевна. (За что я, кстати, связала ей симпатичную кофточку.) Наверное, многих шокировали моя обнаженная спина и хорошая живая грудь: я выступала без бюстгальтера! Такое решение сценического образа в те годы даже для западных артисток было неожиданно-смелым...».

В итоге жюри фестиваля, которое почти сплошь состояло из мужчин, присудило первую премию Светлане Резановой (за исполнение болгарской песни), а Лещенко досталась лишь третья. Тогда в защиту певца выступил член жюри от Советского Союза, руководитель знаменитого Эстрадного оркестра Армении Константин Орбелян, заявивший следующее: «Как вам не стыдно! Лещенко набрал самый высокий балл по части исполнения, а вы сюда вмешиваете какие-то политические соображения! Если справедливость не будет восстановлена, я устрою вам здесь такое в местной прессе, что мало не покажется!..».

Однако справедливость так и не восстановили: Лещенко остался с третьей премией. Орбелян, видимо поняв, что спорить бесполезно, апеллировать к прессе не стал. Остальные награды распределились следующим образом: также 1-е место досталось З. Сосницкой (Польша), 2-е – М. Хроновой (Болгария) и Маркос (Испания), 3-е – Мари Роз (ФРГ).

Финальный концерт «Золотого Орфея» был показан в Советском Союзе месяц спустя – в воскресенье 9 июля. Телевизионная версия концерта шла 1 час 10 минут (18.10 – 19.20), и в нее вошли выступления практически всех участников фестиваля за исключением одного – советской певицы Светланы Резановой. Это было тем более странно, поскольку именно ей досталась первая премия!

Секрет этого непоявления певицы на голубых экранах был прост: как мы помним, она выступала на фестивале в шокирующем виде – в платье с большим вырезом на спине, под которым не было бюстгальтера. Именно живая грудь и напугала телевизионщиков. Как вспоминает сама певица: «С нами в той поездке был популярный теледиктор Игорь Кириллов. По приезде в Москву он с восторгом описывал мое декольтированное со всех сторон платье. Кто знает, может быть, его эмоциональные рассказы заставили телевизионных чинуш пристальней взглянуть на экзальтированный эстрадный прикид дебютантки. Но факт остается фактом: мое выступление из телевизионной версии безжалостно вырезали. А «правильного» Леву Лещенко с «Журавлями», конечно, оставили. Он, как говорят сегодня профессионалы, потрясающе влезал в советский формат. Когда я начала плакать и страдать, побежала по кабинетам чиновников, те откровенно заявили: «Светлана, а что вы хотите? Такое откровенное платье на нашем экране выглядело бы крайне неприлично! Советская певица не должна выступать в таком виде!».

И все же справедливость в отношении Резановой была восстановлена. После трансляции концерта на ТВ мешками стали приходить письма возмущенных телезрителей, которые вопрошали: а где же наша певица, получившая первую премию?! Вот тут телевизионные начальники поняли, что переборщили. И решили вернуть народу его героиню. Правда, вставить ее выступление в повторный показ «Золотого Орфея» возможности не было (эта трансляция состоялась в субботу, 15 июля), поэтому было решено показать Резанову в воскресной телепередаче «Музыкальный киоск», который в силу его популярности смотрели миллионы телезрителей. Однако на этот раз певица выступала в более «потребном» виде: ее заставили надеть на себя длинную черную юбку и наглухо закрытую белую кофту.

Тем же летом 72-го закатилась звезда популярной телепередачи «КВН». Последний ее выпуск был показан 5 августа 1972 года по 1-й программе ЦТ в 21.30: это была финальная игра между командами Еревана, Одессы и Фрунзе. 22 августа показали повтор финала, и – все. Что же случилось? Вот как рассказывает об этом бессменная ведущая «КВН» (она вела его в паре с Александром Масляковым) Светлана Жильцова:

«Одесситы для игры отрастили усы и длинные волосы. А в то время на ТВ делать это было нельзя. Категорически. Как тогда говорили, если бы на ТВ пришли Маркс, Энгельс и Ленин, в эфир бы их не пустили. Лапин посмотрел и скомандовал: усы и бороды сбрить. А одесситы не захотели. И КВН закрыли. Но это был повод. А причина – все-таки слишком острой была передача, слишком свободной...».

Конечно, внешний вид участников передачи мог иметь значение при определении ее судьбы, однако все-таки не главное. Решающим же было то, что среди ее участников и авторов интермедий было много... евреев. Учитывая напряженные отношения с Израилем, который с начала 70-х объявил СССР своим главным идеологическим противником, на советском ТВ, как мы помним, началась активная фильтрация лиц этой национальности. В итоге под эту «раздачу» попал и КВН, который в народе называли «Клуб Выезжающего Народа» (с 1971 года из СССР было разрешено эмигрировать только одному народу – еврейскому).

После лапинского приказа команды разогнали, уволили редакторов телевидения, причастных к ее выпуску, оставив на ТВ лишь ведущих: Жильцову и Маслякова. Однако последнего какое-то время не допускали до эфира, что обернулось скандалом. В народе пошли слухи, что ведущего... посадили в тюрьму за валютные махинации. На самом деле ничего подобного не было, о чем сам Масляков поведал много лет спустя. Вот его слова: «Какой-то капитан команды, по-моему, стоматологического института, то ли попался с валютой, то ли еще с чем-то. Кажется, он эмигрировал, и при выезде в Израиль у него что-то нашли. Я его даже не знаю, не помню. А в это время как раз КВН закрыли. КВНа нет. Маслякова на экране нет. Кого-то с чем-то поймали. Все сошлось. И нашлись люди, которые не упустили возможность все это соединить в один клубок...».

Отметим, что возрождение КВН случится спустя полтора года после отставки Сергея Лапина с поста председателя Гостелерадио – во времена горбачевской перестройки, в 1986 году, о чем речь впереди.

При С. Лапине советское телевидение продолжило крен в сторону просветительской деятельности, в то время как его развлекательная составляющая была заметно сужена. Например, на одну передачу, где звучала бы легкая, эстрадная музыка приходилось десять просветительских, включая политические. Долгое время на ЦТ была всего одна передача о кино («Кинопанорама»), которая выходила не так часто – два раза в месяц. Из эстрадных передач особой популярностью пользовались «Голубые огоньки», «Артлото», «Песня года», «По вашим письма», «Утренняя почта», которая начала выходить с 1975 года.

Последняя передача была даже более популярна (особенно у молодежи), поскольку тамошние номера отличались большим разнообразием. Например, в «Песню года» приглашались в основном официозные исполнители и никогда – артисты из разряда альтернативных, вроде ВИА «Веселые ребята» или «Самоцветы». Там звучали исключительно песни, написанные членами Союза композиторов, и никогда – песни кумиров молодежи вроде Юрия Антонова или Вячеслава Добрынина. И это несмотря на то, что эти альтернативные коллективы или авторы были кумирами миллионов и их песни звучали чуть ли не из каждого окна (благодаря пластинкам фирмы грамзаписи «Мелодия», которая придерживалась более гибкой политики). По этому поводу приведу один случай начала 70-х, который описывает уже известный нам телевизионщик В. Егоров:

«Однажды в воскресной передаче «Сельский час», которая шла в дневной перерыв животноводов, редакция решила показать выступление молодежного ансамбля «Самоцветы». Что тут началось! На заседание коллегии Госкомитета был вынесен для обсуждения вопрос «Об ошибке В. В. Егорова в передаче «Сельский час». Лапин обрушился на меня: «Как вы могли нашим дояркам и скотникам показывать дешевую западную музыку, чуждую нашему народу. И это в публицистической передаче, посвященной нашему колхозному строю и сельским труженикам! И потом, как они были одеты: рубашечки, рюшечки!» Тут я нашелся и говорю: «Ребята в ансамбле молодые, только начали выступать. Им и надеть-то нечего!» Сказал и сел. Воцарилась гробовая тишина, а Лапин (как и всякий раз в подобных случаях) обращается к Э. Мамедову: «Это правда, Энвер?» Энвер Назимович подтверждает: да, ансамбль только что сформировался («Самоцветы» родились в августе 1971 года. – Ф. Р.). За меня решил вступиться и главный редактор музыкальной редакции Всесоюзного радио Г. Черкасов, сказавший несколько добрых слов об ансамбле.

Тогда началась новая волна критики, но уже в адрес радио. Через полчаса Лапин устал и спрашивает: «Кому поручим написать постановление коллегии об ошибке Егорова?» Все молчат. Я почувствовал, что напряжение спало, и говорю: «Поручите мне, я напишу». Здесь все зашумели, задвигались, а суровый председатель закончил заседание: «Знаю, ты напишешь». В результате появилось постановление, которое обращало внимание главного редактора Егорова на необходимость большей требовательности к музыкальному и эстетическому уровню передач...».

Отметим, что вокально-инструментальный ансамбль «Самоцветы» вскоре стал одним из любимых коллективов Лапина и ему был дан «зеленый свет» на ЦТ: его часто показывали в различных эстрадных концертах, транслировавшихся по «ящику», а также в «Песне года», которую лично курировал председатель Гостелерадио (впервые «Самоцветы» попали туда в 1973 году, исполнив сразу две песни: «Мой адрес – Советский Союз» и «Увезу тебя я в тундру», после чего этот ВИА «засветился» в «Песне года» в 1974 году (опять две песни: «Не повторяется такое никогда», «Там, за облаками»), в 1977-м («Бамовский вальс», «Я люблю этот мир») и т. д.

При С. Лапине был значительно расширен кинопоказ. Отметим, что до прихода нового руководителя по советскому ТВ в неделю демонстрировалось порядка 5 – 6 художественных фильмов, что, естественно, не могло в полной мере удовлетворить запросы большинства телезрителей. Однако это была во многом вынужденная ситуация, поскольку собственное телеобъединение «Экран» выпускало в ту пору не так много фильмов, а большое кино попадало на ЦТ чуть ли не с боем (Госкино справедливо считало ТВ своим главным конкурентом). Например, в дни прихода к руководству Лапина (апрель 1970-го) по ЦТ шли сразу два телесериала (один старый – «Вызываем огонь на себя» (4 серии), и один новый – «Адъютант его превосходительства» (5 серий), а также десяток старых картин: «Дом, в котором я живу», «Удар! Еще удар!», «Октябрь» и др. Эту ситуацию требовалось срочно менять, чем и занялся Лапин.

Несмотря на то что у Гостелерадио были давние натянутые отношения с Госкино, Лапин сумел-таки добиться через ЦК КПСС, чтобы киношники не только увеличили количество предоставляемых ЦТ художественных фильмов, но и значительно сократили разрыв между временем их проката и передачей на ЦТ. В итоге многие блокбастеры большого экрана оказались на ТВ спустя всего лишь год (а то и меньше) после своей премьеры на большом экране. Так, в 1970 году это были следующие фильмы, вышедшие в прокат всего лишь год назад: «Неподсуден», «Новые приключения неуловимых», «Бриллиантовая рука», «Влюбленные», «Деревенский детектив», «Мертвый сезон», «Виринея», «Тренер», «Фальшивая Изабелла» (Венгрия).

В следующем году список фильмов, перекочевавших с большого экрана на телевизионный, выглядел уже куда внушительней: «Белое солнце пустыни» (причем фильм в течение года показали по ТВ аж 4 раза!), «У озера» (показали два раза), «Посол Советского Союза», «Смерть филателиста», «Начало», «Улица тринадцати тополей», «Пассажир с «Экватора», «Тройная проверка», «Директор», «Обвиняются в убийстве», «Сюжет для небольшого рассказа», «Цветы запоздалые», «Снегурочка», «Старая старая сказка», «Смерть индейца Джо» (Румыния – ФРГ – Франция), «Графиня Коссель» (Польша), «Господин Никто» (Болгария), «Звезды Эгера» (Венгрия), «Похищенный» (ГДР), «Пан Володыевский» (Польша), «Девичий заговор» (Польша), «Подозревается доктор Рот» (ГДР).

В 1972 году список фильмов оказался еще более обширным. Тогда по ТВ были показаны следующие ленты выпуска 1969—1971 годов: «Красная палатка», «Угол падения», «Последняя реликвия», «Красная площадь», «Мужское лето», «Семь невест ефрейтора Збруева», «Салют, Мария!», «Судьба резидента», «Городской романс», «Ночная смена», «Зеленые цепочки», «Морской характер», «Освобождение», «Преступление и наказание», «Черное солнце», «Дорога на Рюбецаль», «В лазоревой степи», «Красные пески», «Севастополь», «Семеро сыновей моих», «Ехали в трамвае Ильф и Петров», «Песнь о Маншук», «Тропой бескорыстной любви», «Яблоки 41-го года», «Меж высоких хлебов», «Софья Грушко», «Офицеры», «Возвращение «Святого Луки», «Не горюй!», «Я, Франциск Скорина», «Пиросмани», «Я, следователь», «Офицер запаса», «Чайка», «Мама вышла замуж», «Приключения желтого чемоданчика», «Сады Семирамиды», «12 стульев», «Песни моря» (СССР – Румыния), «Черная гора» (СССР – Индия), «По следу «Тигра» (Югославия), «Профессор преступного мира» (Венгрия), «След Сокола» (ГДР), «Белые волки» (ГДР – Югославия), «Смертельная ошибка» (ГДР).

При С. Лапине объединение «Экран» постепенно увеличило выпуск телефильмов (к концу 70-х в месяц набегало 200 часов показа). Кроме этого, советское ЦТ стало активно закупать зарубежные телесериалы, причем не только производства социалистических стран, но и западных. Так, в июле 1970 года в СССР начался показ самого продолжительного телесериала – английской «Саги о Форсайтах» (26 серий), в июне 1973 года был показан 6-серийный американский сериал «Дактори», в январе 1974-го – еще один американский сериал «Лесси», в октябре – французский 5-серийный фильм «Семья Тибо», в январе 1975-го – 5-серийный итальянский сериал «Пуччини», в июне-июле того же года – английский 5-серийный телефильм «Лунный камень», в августе опять же английский 5-серийный телефильм «Дэвид Копперфилд», в августе 1976-го – американский сериал «Приключения в Африке» и т. д.

Что касается сериалов из соцстран, то это были следующие картины (назову лишь некоторые, самые известные):

В 1970 году – «Четыре танкиста и собака» (Польша; 1—8 серия, в январе), «Ставка больше, чем жизнь» (Польша; все 18 серий были впервые показаны в январе и июле-августе), «Без борьбы нет победы» (ГДР; в марте), «На каждом километре» (Болгария; 8 серий, в сентябре);

В 1971 году – «Капитан Тенкеш» (Венгрия; 13 серий, в январе), «Красные альпинисты» (ГДР; 3 серии, в мае);

В 1972 году – «Четыре танкиста и собака» (Польша; новые серии – с 9-й по 18-ю – в январе), «На каждом километре» (Болгария; старые серии и новые – с 9-й по 12-ю – в январе), «Таможенный розыск» (ГДР; 9 серий, в марте), «Матэ Борш» (Венгрия; 7 серий, в апреле), «Послы не убивают» (ГДР; 3 серии, в июле), «Подпольный фронт» (Польша; 6 серий, в ноябре), «Банда Доминаса» (ГДР; две серии, в декабре);

В 1973 году – «Капитан Сова идет по следу» (Польша; 5 серий, в январе), «Шандор Роза» (Венгрия; 6 серий, в январе), «Над всей Испанией безоблачное небо...» (ГДР; две серии, в феврале), «Трое из «К» (ГДР; 3 серии, в марте), «Коперник» (Польша; 3 серии, в сентябре);

В 1974 году – «Четыре танкиста и собака» (Польша, старые серии – с 1-й по 18-ю – и новые – с 19-й по 21-ю – в июле), «Парижские могикане» (ЧССР, 6 серий, в августе); в 1975-м – «Яносик» (Польша, 7 серия, в июне), «Братья Лаутензак» (ГДР, 3 серии, в августе) и др.

Еще больше на ЦТ демонстрировалось советских сериалов, которые снимались не только в объединении «Экран» и на центральных киностудиях, но и в республиках. Назову лишь некоторые, самые известные, многосерийные телефильмы той поры:

1970 Год: «Варькина земля» (4 серии, премьера – 2—5 марта), «Адъютант его превосходительства» (5 серий, 7—11 апреля), «О друзьях-товарищах» (2 серии, 16 июня);

1971 Год – «Следствие ведут знатоки» (многосерийный телефильм, премьера первого фильма которого – «Черный маклер» – состоялась 14 февраля; в последующем каждый год будет выходить от одной до трех серий), «Обратной дороги нет» (5 серий, 6—10 мая), «Кража» (2 серии, 17 мая), «Вся королевская рать» (3 серии, 28—30 августа), «Последний рейс «Альбатроса» (4 серии, 20—23 сентября);

1972 Год – «Тени исчезают в полдень» (7 серий, 14—20 февраля), «Бумбараш» (2 серии, 1—2 мая), «Человек в проходном дворе» (4 серии, 15—18 мая), «Всадники» (2 серии, 20—21 мая), «Последнее дело комиссара Берлаха» (2 серии, 4 августа), «Опасный поворот» (2 серии, 16 декабря);

1973 Год – «Вашингтонский корреспондент» (3 серии, 9—11 января), «Тайник у Красных камней» (4 серии, 19—22 марта), «Инженер Прончатов» (4 серии, 26—29 марта), «Большая перемена» (4 серии, 29 апреля – 2 мая), «Завещание старого мастера» (4 серии, 9—12 июля), «17 мгновений весны» (12 серий, 11—24 августа), «Крах инженера Гарина» (4 серии, 15—18 октября), «Как закалялась сталь» (6 серий, 3—8 ноября), «Жили три холостяка» (2 серии, 30 декабря);

1974 Год – «Анискин и Фантомас» (2 серии, 13—14 апреля), «Старая крепость» (4 серии, 23—26 апреля), «Моя судьба» (3 серии, 2—4 мая), «Кортик» (3 серии, 4—6 июня), «Причал» (2 серии, 12—13 июня), «Назначение» (4 серии, 23—26 июля), «Совесть» (5 серий, 26—30 августа), «Цемент» (2 серии, 7—8 ноября), «Люди и манекены» (премьера 1-й серии из четырех состоялась 8 ноября), «Рожденная революцией» (первые 3 серии из десяти были показаны 10, 16 и 24 ноября), «Чисто английское убийство» (2 серии, 14—15 декабря), «Горя бояться – счастья не видать» (2 серии, 30—31 декабря);

1975 Год – «Люди и манекены» (премьера трех остальных серий состоялась 1 января, 9 марта и 1 ноября), «Бронзовая птица» (3 серии, 2—4 января), «Три дня в Москве» (2 серии, 2—3 января), «Соломенная шляпка» (2 серии, 4—5 января), «Рассказы о Кешке и его друзьях» (3 серии, 8—10 января), «Юркины рассветы» (4 серии, 11—14 марта), «Обретешь в бою» (5 серий, 12—16 мая), «Такая короткая долгая жизнь» (8 серий, 27 мая – 3 июня), «Здесь проходит граница» (3 серии, 27—29 мая), «На всю оставшуюся жизнь» (4 серии, 17—20 июня), «Сержант милиции» (3 серии, 13—15 августа), «Авария» (2 серии, 4—5 сентября), «Вариант «Омега» (5 серий, 15 – 19 сентября), «Последнее лето детства» (3 серии, 7—9 ноября), «Рожденная революцией» (три новые серии – с 4-й по 6-ю – показали 11, 13—14 ноября).

С каждым годом увеличивалось и число односерийных телефильмов, которые привлекали не меньший интерес у зрителей, чем сериалы. Назову лишь некоторые из них:

1970 Год – «Про Клаву Иванову» (премьера – 8 марта), «Был месяц май» (10 мая);

1971 Год – «Волшебная сила искусства» (1 января), «Африканыч» (6 октября);

1972 Год – «Эти разные, разные, разные лица» (1 января), «Алло, Варшава!» (2 января), «Лето в Бережках» (3 марта), «Лето рядового Дедова» (30 марта), «Факир на час» (8 апреля), «Мой остров синий» (7 июля), «Нервы... нервы...» (10 декабря), «Украли зебру» (30 декабря), «Табачный капитан» (31 декабря), «Стоянка поезда – две минуты» (31 декабря);

1973 Год – «Принц и нищий» (1 января), «Цирк зажигает огни» (1 января), «Двое в пути» (11 марта), «Новые приключения Дони и Микки» (31 декабря), «Эта веселая планета» (31 декабря);

1974 Год – «Где вы, рыцари?» (5 января), «Цыплят по осени считают» (2 марта), «Не пройдет и года» (21 марта), «Таня» (13 ноября), «Северный вариант» (17 декабря), «Странные взрослые» (21 декабря), «Лев Гурыч Синичкин» (31 декабря);

1975 Год – «Ваши права?» (14 февраля), «Лето в Журавлином» (14 июня), «Умные вещи» (19 августа), «Невеста с Севера» (19 ноября), «Здравствуйте, я ваша тетя!» (26 декабря).

Между тем на волне успеха от многосерийного английского «мыла» под названием «Сага о Форсайтах» у нас тоже созрела идея снять нечто подобное. В итоге на свет родился самый длинный советский телеспектакль «День за днем», поставленный режиссером МХАТ Всеволодом Шиловским по сценарию Михаила Анчарова.

Вспоминает В. Шиловский: «Идея снять многосерийный телеспектакль родилась на квартире Михаила Анчарова. Мы начали фонтанировать. Ссорились, как будто расходимся на всю оставшуюся жизнь. Крик стоял неимоверный. Попова (Нина Попова – жена Анчарова. – Ф. Р.) привыкла потом. Но вначале она думала: сейчас они убьют друг друга. Миша был значительно старше меня, но он поставил себя так, что я никогда не думал о разнице в возрасте...

Мы работали, но одна мысль не давала нам покоя. Ведь на телевидении не пропустят просто так. Я предложил:

– Давай, я поговорю с Виктором Яковлевичем Станицыным. Чтобы прикрыл он нас и был художественным руководителем.

– Да он не согласится! Ну как, втемную, что ли? Такой громадный человек.

– Ну, он же мой учитель. Он мне верит. И ни я, ни ты не можем его подставить.

Я поговорил с Виктором Яковлевичем. Это был непростой разговор. Но Станицын согласился. А это было очень важно. Потому что кто такой режиссер-постановщик Всеволод Шиловский? А вот художественный руководитель народный артист СССР, раз пять лауреат Сталинской премии, профессор В. Я. Станицын – другое дело. Лапин очень любил МХАТ. Был дружен со многими большими артистами. И это нас спасло. И началась эта невероятная эпопея...

Надо было утверждать актеров. Баныкин, главный персонаж, его должен был играть молодой актер. Были разные предложения. Но я предложил Невинного. Слава тогда был худой, высокого роста. Талантливейший артист... С помощью Виктора Яковлевича Славу утвердили...

С нами работала Лидия Сергеевна Ишимбаева, телевизионный режиссер, из пионеров телевидения. Это человек громадной культуры, любящий актеров, мастер своего дела. Я практически выпросил ее у Сергея Георгиевича Лапина. И благодаря совместной работе с Ишимбаевой проходил телевизионную академию. Ведущим оператором был Борис Кипарисов. Много было замечательных операторов, но главный Кипарисов.

Я встретился с Лапиным, чтобы обсудить деликатный вопрос: сколько мы сможем платить артистам? Устроил на телевидении переворот, потому что за участие в телеспектакле платили концертные ставки, значительно ниже киношных. Мы договорились с Лапиным платить артистам по киноставкам. И к каждому съемочному дню оплачивать два дня репетиций. Это сыграло очень важную роль. Даже на эпизоды я имел право приглашать уникальных артистов. Постепенно установился состав. Тетю Пашу сыграла Нина Афанасьевна Сазонова. Дядя Юра был Алексей Николаевич Грибов. Так как Нина Попова работала в Театре имени Пушкина, очень много артистов было из этого театра. Леночка Ситко, Юрий Горобец играл художника, мужа Нины Поповой. Дзидра Ритенбергс, Кира Николаевна Головко. Михаил Николаевич Зимин был еще молод и хорош собой. И Леша Борзунов молодой. Ангелина Степанова, Михаил Болдуман, Марк Прудкин, Анастасия Георгиевская. Впервые на экране спел песню Валентин Никулин. И мой годовалый сын Илья есть в кадре. И получилось так, что у нас участвовало сто сорок четыре артиста из одиннадцати театров Москвы. Такого еще не было!

Съемки длились не восемь часов, как на кинофабрике, а три. С трех до шести. Без пятнадцати шесть артисты уже смотрели на часы и говорили:

– Спектакль!

И надо было выбивать машины, чтобы отправлять артистов в театры.

Мне хотелось уйти от ощущения павильона, которое обычно присутствует в телеспектакле. На телевидении нет процесса озвучания, как в кино. И я придумал очень сложное для звукооператора дело и воплотил его в жизнь. Я писал отдельную звуковую дорожку со всем объемом шумов. Параллельные шумы идут без беседы, и только потом накладывается звук. Если большая пауза между актерами, я вырезал эту паузу. Так возникло играющее радио в спектакле. Я все время придумывал подобные штуки. Это адский, каторжный труд. До сих пор эту каторгу никто повторить не может. И у зрителя было ощущение фильма, а не телеспектакля. «День за днем» все так и называли – фильм...».

Премьера «Главы 1-й» (в нее вошли 9 серий) состоялась 9 декабря 1971 года в 21.30. Все девять дней демонстрации этого сериала его рейтинг, что называется, зашкаливал. Как признается позже все тот же В. Шиловский: «Когда пошел «День за днем», энергетики никак не могли понять, почему падает напряжение. Они знали, если по программе – футбольный матч, хоккей, фильм, то им приходится добавлять напряжение. Ни футболов нет, ни хоккеев, а напряжение падает. Оказывается, страна смотрела «День за днем». Пришлось добавлять напряжение во время показа сериала. И, как мне сообщили, на двадцать процентов падала преступность. И не где-нибудь, а в Грозном. Это рассказал мне Семен Семенович Опряткин на юбилее у Махмуда Эсамбаева. Около трехсот тысяч писем пришло от зрителей...».

Кстати, этот сериал с огромным интересом смотрели не только рядовые советские граждане, но и жены столпов общества, в частности супруга генсека Виктория Петровна Брежнева. Когда фильм закончился, она лично обратилась к председателю Гостелерадио Лапину, с которым была в приятельских отношениях, с просьбой продолжить сериал. Тот пообещал. И продолжение действительно сняли (его покажут в 1972 году).

Техническое оснащение советского ТВ продолжалось. Как пишет В. Егоров: «К середине 70-х годов техника видеомонтажа развилась настолько, что по своим возможностям сравнялась с кинематографической, а кое в чем и превзошла ее. Это обстоятельство, а также появление мобильных телекамер с портативными видеомагнитофонами способствовало возникновению и развитию наряду с телефильмами, снятыми с помощью кинокамеры, лент, снимаемых с помощью телекамеры и видеомагнитофона, то есть видеофильмов...».

Именно с подобной техникой работал в те годы на ЦТ режиссер Евгений Гинзбург, который первым стал снимать телевизионные «Бенефисы» популярных артистов театра и кино. По воспоминаниям очевидцев, Лапин был сильно недоволен засилием «попсы» на голубых экранах и давно вынашивал идею передачи, где главные роли отводились бы драматическим актерам. Песни в их исполнении грели душу Лапину куда больше, чем в исполнении Иосифа Кобзона или Эдиты Пьехи. В результате в 1974—1978 годах на свет появились пять «Бенефисов»: Савелия Крамарова (премьера – 4 октября 1974 года), Сергея Мартинсона (24 января 1975-го), Ларисы Голубкиной (26 сентября 1975-го), Веры Васильевой (26 июня 1976-го), Людмилы Гурченко (29 апреля 1978-го). Последний был удостоен почетного диплома 18-го конкурса «Золотая роза», проходившего весной 78-го года в швейцарском городе Монтре.

Кроме этого, в 1976 году Гинзбург снял один из первых отечественных видеофильмов «Волшебный фонарь», который имел не меньший успех, чем те же «Бенефисы». По тем временам он выглядел чрезвычайно новаторски: одни стилизации «битловских» песен чего стоили! Кроме музыки «Битлз», в нем звучали мелодии из фильма «Крестный отец», из рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда» и др.

В 70-е годы такое чудо техники, как телевизор, прописался в каждой третьей квартире (любопытный факт: у Андрея Миронова и Ларисы Голубкиной телевизор в доме появился только в январе 1977 года, в дни премьеры по ТВ 4-серийного фильма «Двенадцать стульев», в котором Миронов сыграл главную роль – Остапа Бендера). А вот у Владимира Высоцкого телевизор появился гораздо раньше, и он, если выпадала свободная минута, смотрел по нему все передачи подряд. Впоследствии это превратится у него в привычку: если Высоцкий был дома, то телевизор работал у него постоянно, настроенный в основном на первую программу. Кстати, в 1972 году Высоцкий сочинил песню про ТВ под названием «Жертва телевидения», которую тут же разобрали на цитаты (впрочем, как и большинство его песен). Приведу ее полностью:

Эх, Владимир Семенович, видели бы вы сегодняшнее российское телевидение! Если советское, по вашим словам, было «глупым ящиком для идиота» (в единственном числе), то сегодняшнее – «глупый ящик для идиотов» (во множественном числе).

Согласно статистике, если в 1965 году на руках у населения было 15 млн 693 тыс. телевизоров, то в 1976-м – 57,2 млн, из которых 1,7 млн были цветными. Кстати, о цветном ТВ. К концу 1976 года все десять останкинских АСБ (аппаратно-студийные блоки) и 4 из 8 АПБ (аппаратно-программные блоки) были переоснащены для ведения цветных передач. В 1977 году комплекс был полностью переоборудован на цветное вещание.

Дикторский отдел ЦТ к середине 70-х насчитывал уже 54 человека. Самыми популярными дикторами и ведущими в те годы были: Валентина Леонтьева, Анна Шилова, Нонна Бодрова, Светлана Жильцова, Игорь Кириллов, Анна Шатилова, Юлия Белянчикова, Светлана Моргунова, Ангелина Вовк, Татьяна Судец, Татьяна Веденеева, Елена Коваленко и др. Не меньшей популярностью пользовались и ведущие программ: Элеонора Беляева («Музыкальный киоск»), Юрий Сенкевич («Клуб кинопутешествий»), Александр Масляков («А ну-ка, девушки!»), Юрий Николаев («Утренняя почта»), Сергей Капица («Очевидное – невероятное»), Владимир Песков («В мире животных»), Анатолий Безуглов («Человек и закон»), Валентин Зорин («9-я студия»), Владимир Севастьянов («Человек. Земля. Вселенная»), Ольга Доброхотова («Ваше мнение»), Роберт Рождественский («Документальный экран»), Александр Овсянников («Международная панорама»), Александр Каверзнев («Содружество»).

Порядки на ЦТ продолжали оставаться строгими. О бородах и брюках мы уже знаем. Еще строже карались оговорки в эфире. Никаких лишних слов дикторам произносить не разрешалось, только то должно было идти в эфир, что написано и выверено редактором, где поставлены сразу несколько подписей руководителей. Существовала даже специальная книга, в которой разъяснялось, что могут и чего не могут делать дикторы. Они должны были быть всегда в форме за 20 минут (когда ставили свет) и за 10 минут появиться в студии. Эфирную одежду дикторы поначалу покупали сами. Но затем, когда денег на это у многих стало просто не хватать (зарплата колебалась от 110 до 300 рублей, а хорошее импортное платье стоило порядка 150—200), руководство ЦТ расщедрилось и стало оплачивать из своего кармана пошив одного платья в год. Было время, когда дикторам не разрешалось надевать кофты с рюшами, серьги, броши. Считалось, что это выглядит нескромно, раздражает зрителей. Собственно, так оно и было.

В те годы огромное значение имели письма, которые приходили на ЦТ мешками (счет шел на сотни тысяч: к примеру, в 1976 году в одну Главную редакцию пропаганды ЦТ пришло 189 216 писем), и стоило какой-нибудь группе зрителей написать, что им не нравится, как одевается кто-то из дикторов, как тут же делались соответствующие выводы: провинившихся сначала строго предупреждали, а при повторении подобного и вовсе могли отстранить от работы. Известен случай, когда в 70-е годы целую группу женщин-синоптиков (те, кто рассказывал о погоде) отстранили из эфира из-за того, что женской половине семьи Брежнева не понравилось изобилие бриллиантов и всевозможных украшений, которыми дамы ослепительно сверкали в эфире. Еще один случай, тоже из разряда курьезных, произошел с Татьяной Судец. Однажды она вышла в эфир в новой полосатой кофточке и через несколько дней получила письмо: «Таня! Кофта у тебя – гармонь, да и только! Но по глазам видно: играть на ней некому».

Весьма сложно обстояли у дикторов дела с косметикой. В 60-е годы приходилось обходиться подручными средствами (на какие только ухищрения не шли дикторши, чтобы достать какую-нибудь крутую импортную косметику!). В 70-е годы стало полегче, и для эфира им стали выдавать косметику «Кристиан Диор» – тени для век, тон, пудру.

К концу 70-х на ЦТ функционировали 11 редакций, каждая из которых выпускала по десятку и более самых различных передач – от политических и научно-популярных до спортивных и детских. В отличие от нынешнего российского ТВ, советское ставило перед собой цель воспитать гармоничного, морально ответственного человека, к тому же умного. Одних образовательных и учебных телепрограмм в СССР было больше десятка. Причем они охватывали самую разную аудиторию – от самых маленьких граждан до пожилых. Так, в 1975 году советская детвора заполучила одну из самых своих любимых передач – «АБВГДейку».

Она родилась случайно. Начальник управления дошкольного воспитания Министерства просвещения СССР Курбатова была в служебной командировке в Америке и там, естественно, смотрела местное ТВ. И обратила внимание на детскую учебно-развлекательную передачу «Сезам-стрит». Вернувшись на родину, Курбатова дала своим подчиненным задание обдумать создание подобной передачи на советском ТВ. Спустя три месяца эти размышления вылились в «рыбу» сценария передачи под названием «АБВГДейка». Придумал этот сценарий, как и название, популярный детский писатель Эдуард Успенский.

В первых 20 выпусках передачи главными персонажами были четверо клоунов: Сеня (актер Семен Фарада), Саня (Александр Филиппенко), Таня (Татьяна Непомнящая) и Владимир Иванович (Владимир Точилин). Эти выпуски потом повторялись в течение года. В 1978 году начался новый цикл уже с другими клоунами (это уже были не драматические актеры, а профессиональные циркачи). Среди них были: Ириска (Ирина Асмус), Клепа (Виталий Довгань), Левушка (Валерий Левушкин) и др. Самыми популярными среди детворы стали Ириска и Клепа.

Отметим, что у советского ТВ был некоторый перебор с дидактикой и назидательностью, но в целом это было доброе и социально ответственное телевидение. ТВ капиталистической России уже совсем иное, поэтому и цели ставит перед собой другие: оно практически целиком «заточено» под голую «развлекуху», которая формирует аудиторию, «берущую от жизни все». Эту аудиторию не «грузят» моралью, считая ее анахронизмом, не учат справедливости, практически не воспитывают на хороших примерах. Посредством ТВ ее готовят к той жизни, которую можно смело назвать «джунглями, где выживает сильнейший». По сути, это прямой аналог того телевидения, которое давно существует на Западе.

Взять, к примеру, такую проблему, как показ насилия на экране. На советском ТВ подобной проблемы вообще не существовало, поскольку на сцены насилия там существовало строгое табу. Даже убийства, которые фигурировали в военных фильмах или детективах, были сняты столь целомудренно, что это нисколько не грозило психике зрителей. В то же время на Западе все обстояло диаметрально противоположно. Вот почему в начале 70-х тамошняя общественность начала бить во все колокола, пытаясь набросить узду на распоясавшихся телевизионщиков. Однако из этого мало что вышло. Вот как описывал эту проблему исследователь западного ТВ Р. Галушко:

«Буржуазное телевидение и насилие – проблема давняя. Еще в 1953 году американский исследователь Даллас Смайт подсчитал, что все виды драматических передач (а они занимали тогда 47 процентов телевизионного времени) преподносят зрителям до 500 преступлений в день. В 1962 году вниманию американского сената был представлен доклад, из которого, в частности, явствовало, что за период с 1954 по 1961 год число актов жестокости в одних только вечерних приключенческих сериях выросло в 3—4 раза. Подобного рода исследования неоднократно проводились и впоследствии (среди самых основательных – осуществляемые в США с 1967 года под руководством профессора Джорджа Гербнера). И, как правило, статистика дает тревожные и неутешительные результаты.

Данные, полученные учеными, могут быть дополнены материалами, собранными журналистами. В 1968 году, например, американская газета «Крисчен сайенс монитор» провела анализ программ, пользующихся успехом у детской аудитории. Как выяснилось, за 80 часов детям было показано 81 убийство и 372 акта насилия.

Аналогичная картина зафиксирована и в других странах, в частности в Англии. Так, руководство Би-би-си пригласило в студию 50 «средних» английских семей и провело опрос об их отношении к эпизодам насилия в телевизионных программах. В итоге был составлен отчет. Результаты опроса, опубликованные газетой «Таймс» в 1972 году, подтвердили наличие чрезмерного количества актов насилия в телепрограммах...

Несомненно, что в целом количество сцен жестокости и насилия в телепрограммах очень высоко. В США, например, передачи, содержащие такого рода эпизоды, в 1968 году составили 82 процента от общего числа вечерних программ трех общенациональных сетей; по данным профессора Д. Гербнера, акты насилия присутствовали в 8 из 10 драматических передач. На каждую из них, согласно тем же данным, приходится в среднем по 5 таких сцен, или, иначе, по 7 на один час вещания.

В Англии доля подобных передач несколько меньше: в 1972 году она равнялась 58 процентам, но сама по себе и эта цифра также достаточно высока. В упомянутом выше докладе Би-би-си, в частности, говорится, что в любое время суток все виды программ, рассчитанные на самую массовую аудиторию, содержат очень большое количество актов насилия.

Примечательно, что 7 из 10 наиболее «жестоких» серий, показанных в Англии, по свидетельству того же доклада, американского происхождения (в их числе «Я – шпион», «Мэнникс», «Гавайи-5-0», «Вирджинец» и другие). Из английских серий были названы «Доктор Кто», «Барон» и «Мстители». И хотя американская телепродукция в Англии ограничивалась 12-процентной квотой вещательного времени, на нее приходилось, по данным доклада, 25 процентов всех сцен насилия. Что же говорить о тех странах, которые беспрепятственно предоставляют экраны для показа американских серий?

В жанровом отношении наиболее насыщены эпизодами насилия и жестокости вестерны. На втором месте – детские мультипликационные фильмы, так называемые картунз. В мультфильмах, как правило, формы насилия оказываются еще более изощренными, чем в обычных игровых передачах. Добавим, что в ходе просмотра мультипликаций, как установлено специальными исследованиями, сцены насилия оказывают на детское сознание воздействие гораздо более сильное, чем при актерском исполнении...

Специально проведенные исследования подтверждают, что насилие на телеэкране оказывает непосредственное и прямое влияние на рост преступности среди населения. Особенно пагубно сказывается оно на детской и юношеской аудитории. Об этом, в частности, говорится в докладе американской Национальной комиссии по расследованию причин насилия и их предотвращению (1969). Осенью 1973 года журнал американского психологического общества «Дивелопмент сайколоджи» опубликовал отчет группы ученых, которые в целом также дают утвердительный ответ на вопрос, вынесенный в заголовок их работы: «Усиливают ли средства массовой коммуникации терпимость детей к агрессивности в реальной жизни?».

Постоянный показ эпизодов насилия и жестокости на телеэкране вызывает адаптацию к ним широких масс населения. «Эмоциональное восприятие зрителями сцен жестокости притупляется, – пишет в этой связи английский исследователь Дж.-С. Гудлед. – Это явление носит название приспособления, аккомодации или адаптации. Опасность состоит в том, что реакция на насилие как на явление необычное, антисоциальное и неестественное будет постепенно исчезать, подобно тому как в результате физических тренировок исчезает чувство страха по отношению к воде (фобия)». Такие психологические реакции были отмечены и в упоминавшемся докладе Би-би-си. Один из авторов доклада, профессор Э. Кац, считает их прямым следствием приучения публики к насилию...

Несмотря на попытки общественности как-то изменить сложившееся положение, ограничения в показе сцен жестокости на телеэкране носят весьма умеренный, а то и чисто символический характер. Отказ от действенных мер в этой области объясняется прежде всего тем фактом, что спекуляция на «острых ощущениях» – бизнес. Значительная часть аудитории буржуазного телевидения, даже высказывая неудовольствие по поводу непомерно большого числа убийств, драк, истязаний на телеэкране, привыкает и... смотрит. «Подавляющее большинство владельцев телесетей уверены, – пишет польский еженедельник «Радио и телевизья», – что число зрителей находится в прямой зависимости от количества сцен насилия в передачах. А чем больше аудитория, тем выше тариф за рекламу. За одну минуту рекламы в таких сериях, как «Я – шпион», рекламные агентства платят телекомпаниям 60 000 долларов. При такой цене вряд ли откажешься хоть от одного выстрела...».

Процент жестоких сцен на телеэкране может быть в одних случаях несколько выше, в других ниже – суть дела от этого не меняется. А состоит она в том, что «массовое искусство» в отличие от подлинного романтизирует насилие и вместе с тем приучает к нему, изображая его как «должное», как необходимую и естественную норму человеческого существования.

Таким образом, культ насилия, утверждаемый буржуазным телевидением, далеко не безотносителен к отстаиванию моральных и идеологических основ капитализма. Серийная игровая телепродукция – наглядное тому подтверждение...».

В отличие от западного телевидения, советское выглядело, конечно, более патриархально. Оно, повторюсь, основной упор делало на просветительство, а не на развлечение. Оно, говоря современным языком, не делало «бабло» на человеческих пороках, культивируя в людях гуманизм, веру в торжество справедливости и прививая им не суррогат, а подлинную культуру. Сошлюсь на слова известного филолога профессора Сергея Муратова, много лет отдавшего телевидению:

«Знаете, что в советском телевидении поражало иностранцев, когда они приезжали в Советский Союз? Первое: пятнадцать республик, многонациональная страна, а все дикторы – русские. Они еще не знали, что все дикторы к тому же москвичи. Второе потрясение ждало их вечером, когда они приходили в гостиницу и включали телевизор: в «час пик», оказывается, идут классические оперы, симфонии, балеты, которые у них там, в Америке или Японии, увидеть было вообще невозможно. В «час пик» и чуть ли не весь вечер – и ни одной рекламы. Как это можно себе позволить? Изумляло сочетание: с одной стороны, лобовая пропаганда, откровенная идеология, с другой – просветительские программы высочайшего уровня, мировая классика...

Даже в «ледниковый период» 70-х на ТВ ставил свои знаменитые телеспектакли Анатолий Эфрос, отлученный тогда от всех театральных сцен. Шли постановки Петра Фоменко, Валерия Фокина, Марка Захарова. В лучшее эфирное время вел свою телепрограмму Юрий Лотман.

Важно понять, что культура была тогда частью официальной идеологии, в пропаганду входил этот пункт – культура! И подразумевалось здесь не только превосходство морального облика советского человека – конечно, это было главным, но имелось все-таки в виду и его национально-историческое наследие. Потому советское телевидение популяризировало произведения национальной литературы, театра, балета, музыки. Советское телевидение вообще было самым уникальным телевидением в мире. Оно было уникальным по нескольким причинам, но в том числе еще и потому, что это было чисто бюджетное телевидение. Сейчас такого телевидения нигде в мире нет, оно умерло как вид вместе с телевидением советским...».

К сожалению, советское телевидение, как и вся советская система, в итоге будут преданы своим народом. Низменные инстинкты в советских людях возьмут верх над возвышенными, что приведет к исчезновению СССР, а вместе с ним и его гуманистическо-просветительского телевидения. Однако не будем забегать вперед и, вернувшись в 70-е, взглянем на внутреннюю структуру советского ЦТ, состоявшую, как мы помним, из одиннадцати Главных редакций.

1. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ПРОПАГАНДЫ.

Отделы: пропаганды марксистско-ленинской теории; патриотического воспитания; общественной жизни; промышленности; сельского хозяйства.

Выпускаемые передачи: «Ленинский университет миллионов», «9-я студия», «Сельский час», «Подвиг», «Полевая почта «Подвига», «Служу Советскому Союзу!», «Человек и закон», «На вопросы отвечают политические обозреватели», «Соревнуются трудящиеся областей, краев, республик», «Больше хороших товаров», «Сегодня – День работников...», «Движение без опасности», «Село: дела и проблемы».

Среднемесячный объем вещания – 25 часов.

Как видим, тематический спектр перечисленных выше программ был широким. Так, «9-я студия», «На вопросы отвечают политические обозреватели» – это политические передачи, где обсуждались проблемы внутренней и внешней политики СССР; «Сельский час», «Село: дела и проблемы» освещали ситуацию в сельском хозяйстве; «Служу Советскому Союзу!» – освещала проблемы армии; «Человек и закон», «Движение без опасности» – проблемы в правоохранительной области; «Подвиг» и «Полевая почта «Подвига» – ориентировались на гражданско-патриотическое воспитание и т. д.

Рассказывают В. Егоров и В. Кисунько:

«Много откликов вызывала передача «Больше хороших товаров» (название предложил С. Лапину сам Л. Брежнев). Завершалась она разделом «Меры приняты», в котором показывалось, что именно сделано по критическим письмам телезрителей для улучшения качества товаров народного потребления. Были рубрики: «Рассказывают телезрители», «Телевизионный фельетон», «Командировка по вашим письмам», «Актуальные проблемы качества». Конечно, хороших товаров было по-прежнему мало...

Каков бы ни был пропагандистский заряд «производственных» передач, они оказывали определенное влияние на телеаудиторию. Например, в зрительской анкете 1976 года был предложен такой вопрос: «Рассматриваете ли Вы передачи Центрального телевидения и Всесоюзного радио как своих советчиков при выборе профессии?» Опрос дал следующие результаты:

«Да»: школьники – 70,7%; рабочие – 62,8%;

«Нет»: школьники – 8,0%, рабочие – 11,5%;

Затруднились ответить или не ответили: школьники – 21,3%, рабочие – 25,7%.

Школьники высказывали пожелание, чтобы в телепрограммах «было больше передач о различных профессиях», «о героях, лучших людях тех или иных профессий», «новых профессиях». Они просили «больше конкретных программ о профессиях, о людях дела», передач, из которых «можно получить представление о жизни молодежи на заводе» и т. д...».

Минуло всего лишь тридцать лет с тех пор, и новое российское телевидение ориентирует молодежь уже совсем на другие проблемы. В ходу такие передачи, как «Блондинка в шоколаде», где Ксения Собчак учит молодежь пить, ругаться и е.....я, «Звезда в шоке», где стилист странного пола Сергей Зверев учит молодежь тому же, что и отвязная Ксюша, а также «Дом-2», «Комеди клаб» и т. д. и т. п.

Нет передач ни о сельском хозяйстве (поскольку его почти угробили и молодежь туда не заманишь никакими посулами), ни о хороших товарах (поскольку львиная доля их составляет импорт, причем не самого высшего качества, и критиковать его себе дороже), ни о том, как соревнуются жители различных областей (поскольку из всех соревнований осталось одно – как выжить при дико растущих ценах).

Зато остались разного рода политические (аналитические) программы, где гражданам по-прежнему «промывают» мозги всякие «кремлеведы». Только если раньше их предшественники воспевали социализм (то есть общество, где были хоть какие-то социальные гарантии), то теперь капитализм, где от прежних гарантий почти ничего не осталось, а новые ужасают своей несправедливостью и бесчеловечностью.

2. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ИНФОРМАЦИИ.

Отделы: внутрисоюзной информации; международной. Группы: выпуска, режиссеров. Служба ответственного секретаря.

Выпускаемые передачи: «Время» (с января 1968-го), «Новости», «Содружество» (с августа 1975-го), «Международная панорама», «Сегодня в мире», «Беседа на международные темы политического обозревателя газеты «Правда» Ю. А. Жукова», «Советский Союз глазами зарубежных гостей».

Среднемесячный объем вещания – 78 часов.

Эта редакция была ориентирована на политическое просвещение населения. Ее передачи пользовались успехом у разных категорий телеаудитории, разве что кроме значительной части молодежи, которая с каждым годом становилась все болееиндифферентна политике. Однако программу «Время», к примеру, смотрело больше всего людей (это был своеобразный ритуал – каждый вечер с 9 до 9.30 вечера чуть ли не в каждом советском доме телевизор был настроен именно на эту программу, даже если люди находились в соседней комнате). Успехом пользовались передачи «Международная панорама», «Сегодня в мире» и беседы с Ю. Жуковым.

Рассказывают В. Егоров и В. Кисунько:

«Резкое увеличение числа писем зрителей в 1973 году связано с появлением передачи политического обозревателя газеты «Правда» Ю. Жукова. Судя по количеству писем и по их содержанию, эта получасовая передача, хоть и шла без иллюстрирующего зрительного материала (фильмов, фотографий), пользовалась успехом. Столь большой и содержательной почты не получала ни одна из рубрик международной тематики. Немаловажное значение имела и форма передачи – беседа со зрителем, которая позволяла подумать вместе с ведущим над актуальными международными проблемами, вызывала желание поделиться с ним своими мыслями, спросить о непонятном, о том, что интересует, волнует...».

3. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ПРОГРАММ ДЛЯ МОЛОДЕЖИ.

Отделы: общественно-политических передач; массовых передач.

Выпускаемые передачи: «А ну-ка, девушки!» (с января 1970-го), «А ну-ка, парни!» (с января 1972-го), «От всей души» (с лета 1972-го), «Наша биография», «В добрый путь!», «Мы строим БАМ», «Ребята настоящие», «Это вы можете» (ЭВМ), «Спринт для всех», «Адреса молодых».

Среднемесячный объем вещания – 14 часов.

О том, чем различались советские телепередачи для молодежи и нынешние российские, мы уже говорили выше. Замечу, что и названиями своими они были разительно непохожи. Раньше это были «А ну-ка, девушки!», теперь – «Голые и смешные», «Клуб бывших жен», «50 блондинок»; раньше – «А ну-ка, парни!», «Ребята настоящие», «Адреса молодых», теперь – «Культ наличности», «Жулики», «Артефакт» (темы соответствующие: «Лысые мужчины – лучшие любовники» и т. д.); раньше – «В добрый путь!», теперь – «Очевидец. Самое шокирующее», «Победившие смерть» и т. д.

4. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ПРОГРАММ ДЛЯ ДЕТЕЙ.

Отделы: общественно-политических программ; художественных программ; литературно-музыкальных программ.

Выпускаемые передачи: «Умелые руки» (с апреля 1956-го), «Выставка Буратино» (с 1958-го), «Спокойной ночи, малыши!» (с сентября 1964-го), «Будильник» (с 3 октября 1965-го), «Отзовитесь, горнисты!», «Вперед, мальчишки!», «Книга в твоей жизни», «Веселые старты», «Веселые нотки», «ТЮЗ», «Стихи для тебя», «Встречи юнкоров телестудии «Орленок» с интересными людьми», «Концертный зал телестудии «Орленок», «Лица друзей».

Среднемесячный объем вещания – 50,5 часа.

В отличие от советского, на сегодняшнем российском ТВ детям уделяется меньше всего внимания. В основном все крутится вокруг нескольких передач, мультипликационных и художественных фильмов (половина из них советские). Столь скудное внимание объясняется просто – в детские передачи невозможно вбить рекламу. А в мире, где главным является «бабло», именно оно все и решает.

5. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ЛИТЕРАТУРНО-ДРАМАТИЧЕСКИХ ПРОГРАММ.

Отделы: телевизионных спектаклей; классики и занимательных передач; литературы и изобразительного искусства; театральные передачи.

Выпускаемые передачи: «Кабачок «13 стульев» (с января 1966-го), «Наши соседи», «Театр одного актера», «Рассказы о театре», «Театральные встречи», «Вокруг смеха» (с 1978-го), «Мастера искусств», «У театральной афиши», «Литературные беседы», «Книжная лавка», «Страницы творчества советских писателей», «Литературные чтения», «Вечера поэзии в «Останкино», альманах «Поэзия», «Рассказы о художниках», «По музеям и выставочным залам».

Среднемесячный объем вещания – 84 часа. Отметим, что эта редакция входила в число фаворитов по ежемесячному часовому вещанию (на первом месте значилась редакция научно-популярных и учебных программ – 243 часа, на втором – редакция кинопрограмм – 180 часов, на третьем – редакция музыкальных программ – 86 часов).

Сегодня даже жанра такого – «телеспектакль» – на российском ТВ нет. Единственный канал, который к нему обращается, – «Культура», да и тот вынужден гонять телеспектакли советских времен. А на смену таким передачам, как «Рассказы о театре» или «Театральные встречи», пришел «Театр-ТV», где актеры рассказывают разные хохмы и анекдоты из своей околотеатральной жизни. А место телеспектаклей и телефильмов заняли постсоветские сериалы, львиная доля которых забывается после первого же просмотра.

6. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ МУЗЫКАЛЬНЫХ ПРОГРАММ.

Отделы: трансляций; познавательных передач; передач со зрителями; массовых жанров; фондовых программ.

Выпускаемые передачи: «Музыкальный киоск» (с 1962-го), «Голубой огонек» (с апреля 1962-го), «На улице Неждановой» (с октября 1965-го), «Артлото» (с 1971-го), «Песня года» (с января 1972-го), «Бенефис» (с 1974-го), «Утренняя почта» (с 1975-го), «Музыкальный абонемент», «Музыкальная жизнь» (с сентября 1976-го), «С песней по жизни» (с октября 1976-го), «Час Большого симфонического оркестра», «Ваше мнение», «Избранные страницы советской музыки», «Музыкальные вечера для юношества», «Встреча с оперой», «О балете», «Любителям балета», «Антология советской песни», «Концерт по заявкам», «В вашем доме», «Приглашает Концертная студия в «Останкино», «Концерт мастеров искусств», «На арене цирка», «Концерт артистов зарубежной эстрады», «Золотая нота» (ГДР).

Среднемесячный объем вещания – 86 часов.

На советском ТВ музыки, конечно, было меньше, чем на нынешнем. Но: а) она была выше по качеству и б) разнообразной (не только попса, но и классическая музыка, фольклор и т. д.). Короче, раньше исходили из принципа «Лучше меньше, но лучше», сегодня – «Пусть не дольше, но больше» (имея в виду, что время сегодняшних песен ограничивается одним днем).

7. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА.

Отделы: тематических передач; музыкальных передач.

Выпускаемые передачи: «Объектив» (с 1966-го), «Танцевальный зал» (с 1970-го), «Наш адрес – Советский Союз» (с января 1973-го), «Товарищ песня» (с 1974-го), «Радуга» (с 1975-го), «Шире круг!» (с конца 1976), обозрение «Народное творчество», «Песня далекая и близкая», «Творчество народов мира», «Экран собирает друзей», «Музыкальная эстафета».

Среднемесячный объем вещания – 21,5 часа.

Народного творчества на нынешнем российском ТВ тоже практически не осталось, разве что «Минута славы» на Первом канале да еще пара-тройка передач, которые пытаются доказать, что народ у нас по-прежнему талантлив. Последнее утверждение бесспорно, только наши телевизионщики тщатся показать, что творчество это в основном зиждется на разного рода эпатаже и скандалах. Другое творчество, по их мнению, широкому зрителю будет неинтересно.

Что касается передачи «Танцевальный зал», то ее сменили «Танцы на льду» и «Танцы со звездами». В воздухе вроде бы витает идея реанимировать передачу «Шире круг!».

На постсоветском ТВ практически не представлено национальное творчества народов России. А во времена СССР таких программ было несколько – например, «Радуга». Как верно отмечает социолог Б. Дубинин:

«Удивительно, но при том, что примерно на 20% наша страна состоит из национальных меньшинств, мы не знаем, например, татарской литературы, татарского кино, татарского телевидения, или бурятского, или какого-то еще. Культуры граждан России нетитульной нации как будто и не существует – мы ее не видим и эту проблему не обсуждаем. В отличие от Франции, Германии, Великобритании, не говоря уж о США... Я включаю в Германии телевизор и вижу две программы на турецком, одну на греческом, албанском, испанском языках и так далее. То есть, возвращаясь к России, татарская литература, конечно, есть. Но в Казани, а как общая проблема для России она не существует...».

Тем отличается капиталистическая Россия от социалистической. В последней пеклись о братской дружбе народов, всячески ее пропагандировали, в том числе и на ТВ. В нынешней – забили на это дело большущий гвоздь. Ведь передача, подобная «Радуге», не сможет приносить большие рейтинги, и, значит, ей нет места в эфирной сетке. Зато «Нашей Раше» такое место всегда найдется.

8. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ПЕРЕДАЧ ДЛЯ МОСКВЫ И ОБЛАСТИ.

Выпускаемые передачи: «Телевизионное справочное бюро» (с 1969-го), «Подмосковные встречи» (с 1972-го), «Отдых в выходные дни», «Москва и москвичи», «Москва», «Москвичка» и др.

Сегодня эту редакцию целиком заменяет канал ТВЦ, которым управляет московское правительство.

9. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫХ И УЧЕБНЫХ ПРОГРАММ.

Отделы: средней школы; высшей школы; педагогики; общественных наук; литературы; эстетики и этики; иностранных языков; планирования.

Выпускаемые передачи: «Здоровье» (с 1960-го), «Человек. Земля. Вселенная» (с 1972-го), «Наука сегодня», «Изобретатель», «Книга. Время. Читатель», «Природа и человек», «Русская речь», «Наш сад», «Мамина школа», «Для вас, родители», «АБВГДейка» (с 1975-го), «Шахматная школа» и учебные передачи.

Среднемесячный объем вещания – 243 часа.

Как видим, научно-популярное и учебное направление на советском ТВ было приоритетным – у него было больше всего часов вещания. То есть власть заботилась о том, чтобы ее граждане были умными и образованными. Сегодняшней власти это абсолютно не нужно – малообразованными людьми легче управлять. Поэтому вместо передач «Наука сегодня» или «Человек. Земля. Вселенная» россиян потчуют «Территориями призраков», «Битвами экстрасенсов», «Медиумами», «Феноменами» и другой им подобной оккультно-паранормальной лабудой. Про мистику и оккультизм, конечно, не возбраняется говорить с экрана, но когда она полностью вытесняет науку – это уже клиника. Как с горечью заметил академик Сергей Капица: «Сколько научная общественность говорит о том, что нужен научно-популярный телеканал. Но его нет, зато на российском телевидении полно колдунов, ведьм, магов и прочих антинаучных персонажей...».

10. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ КИНОПРОГРАММ.

Отделы: публицистических передач; художественных фильмов; документальных фильмов.

Выпускаемые передачи: «Клуб кинопутешествий» (с марта 1960-го), «Кинопанорама» (с 1961-го), «В мире животных» (с 1968-го), «Документальный экран» (с 1972-го), «Очевидное – невероятное» (с 1973-го), «В гостях у сказки», «Вечера телевидения социалистических стран», «В буднях великих строек».

Среднемесячный объем вещания – 180 часов.

В советские годы передачи о кино («Кинопанорама», «Спутник кинозрителя») львиную долю своего времени посвящали родному кинематографу. И лишь в конце речь шла о зарубежных новинках. Сегодня все не так. В нынешних передачах о кино рассказы о российском и заграничном кинематографе делят половину времени. Причем чаще всего про зарубежные фильмы ведущие рассказывают с куда большим воодушевлением, отмечая его зрелищность. Короче, голливудщина сегодня в России в большей чести, чем кино, сделанное на собственной родине.

Между тем, несмотря на то, что сегодня передач о кино на российском ТВ больше, чем было на советском, объясняется это просто: кинопродюсерам надо «отбить» вложенные в фильмы деньги, а без рекламы этого не сделаешь. И если в СССР люди шли в кинотеатры рядами и колоннами без особого участия разного рода зазывал, то сегодня в кинотеатры широкие массы надо затаскивать чуть ли не на аркане. Вот ТВ киношникам и помогает. Однако того кинобума, который был в СССР, все равно не наблюдается, и наступит ли он когда-нибудь вообще – большой вопрос.

В большой чести на сегодняшнем постсоветском телевидении «документалка» – документальное кино. Но опять же строится оно главным образом на фактах сенсационных и скандальных, интерпретируемых в угоду действующей власти. Вот почему та же историческая документалистика по сути своей антипатриотична: только и делает, что мажет дерьмом недавнюю историю своей страны, потчуя зрителей сплошь одним негативом. Оно, конечно, понятно: господа капиталисты по сути своей должны «мочить» коммунистов. Но со стороны это выглядит, мягко говоря, некрасиво. Такое впечатление, что ты смотришь не российское, а геббельсовское ТВ. Если, не дай бог, начнется война, то как с таким ТВ можно будет заставить всех россиян встать на защиту своей родины, непонятно. Или цель нынешнего ТВ именно такая: чтобы подобных защитников было меньше?

11. ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ СПОРТИВНЫХ ПРОГРАММ.

В 70-е годы спорт занимал не самое последнее место в программах отечественного ТВ, особенно много показывали хоккей, поскольку эту игру весьма уважал Брежнев (он болел за ЦСКА). Зная об этом, Лапин лично следил за тем, чтобы в отношении этого вида спорта в его вотчине не было никакой дискриминации. Вот что вспоминает по этому поводу А. Ратнер:

«В телевизионном «хоккейном изобилии» было много положительного. Спортивные трансляции из-за рубежа (хоккейные прежде всего) давали возможность приоткрыть «железный занавес» и увидеть без монтажа, без корреспондентских ухищрений цивилизованный мир. Когда все, что появлялось на экране, шло в записи, отредактированное, отсмотренное цензором, прямые хоккейные репортажи позволяли сохранить ценные навыки живого эфира и журналистам, и режиссерам, и операторам, и работникам многочисленных технических служб. Кстати, с тех пор на телецентре официально узаконен термин «хоккейный вариант», означающий сложный технологический режим работы.

Апофеозом телевизионного хоккея стали трансляции матчей СССР – Канада, проходившие в сентябре 1972 года. Одновременно шла подготовка к освещению Мюнхенской Олимпиады, что на телевидении всегда сопровождалось чрезвычайным положением: бесконечными совещаниями, планерками, накачками в ЦК, проверкой и наладкой техники, линий связи и прочих коммуникаций. Но, помнится, напряжение, сопровождавшее четыре хоккейные трансляции из Канады, было выше, чем за две недели бесконечных олимпийских передач.

Долго обсуждался вопрос, а не показать ли по просьбе трудящихся эти игры «живьем» глубокой ночью. Мне известно, что Лапин обращался за рекомендациями в ЦК, но оттуда последовало разъяснение, что по ночам советский человек должен спать. До вечернего репортажа информация о результате сыгранного матча тщательно скрывалась. Любой неосторожный намек на исход поединка в телевизионном и радиоэфире жестоко карался.

Так было и в дальнейшем. Единственное исключение сделали в сентябре 1981 года, когда победа сборной СССР в Кубке Канады совпала со значительным повышением цен. В тот день Лапин распорядился с утра пораньше «перебить» эту новость радостным сообщением о достижении хоккеистов.

Но в 1972 году болельщики «правил игры» еще не знали и делились на две равные группы: одни требовали немедленно сообщать, «как сыграли», другие умоляли этого не делать.

Передавались результаты лишь по специальным телефонам. С 8 утра «вертушка» в комнате дежурного по телевидению звонила непрерывно. Референты членов Политбюро интересовались ходом матча. Несколько раз доводилось отвечать на эти звонки и автору. Если лаконичная информация дежурного не удовлетворяла звонившего, чуть ли не под расписку давали номер городского телефона, и работник рассказывал более подробно, кто играл, кто забил, были ли драки.

Сами передачи из Канады произвели на нас огромное впечатление. Вновь стало очевидным, как мы отстали. Экранная графика, разнообразные спецэффекты, мощная оптика телекамер, позволяющая увидеть в прорезях маски глаза вратаря, замедленные повторы с разных точек – обо всем этом в то время наши телевизионщики могли только мечтать. Разрыв этот худо-бедно удалось ликвидировать к Московской Олимпиаде, но затем по своей технической оснащенности наше спортивное ТВ вновь постепенно вернулось в разряд аутсайдеров...».

До сих пор в «Останкино» ходят легенды о том, как работали в 70-е операторы: не имея специальных стекол, они надевали на объектив... женские чулки либо мазали края объектива вазелином, чтобы таким образом создать эффект «затуманенности». Однако вернемся к рассказу А. Ратнера:

«Но и у канадских телевизионщиков были серьезные проблемы. Они не знали, как показывать игру советской сборной. Стремительные комбинации с длинными диагональными передачами, долгая перепасовка в чужой зоне сбивали их с толку. Они привыкли к иной, более прямолинейной манере своих хоккеистов, а потому все навыки, приобретенные с годами, были нарушены. Камера часто не успевала за шайбой, теряла ее, и потребовалось – как рассказывали канадцы уже в Москве – несколько «застольных репетиций», чтобы найти оптимальный вариант показа...».

Я прекрасно помню ту Суперсерию-72 (а также Суперсерию-74), поскольку именно после них я буквально «заболел» хоккеем и стал заядлым телеболельщиком: практически ни одного хоккейного телематча я не пропускал. Более того, я за месяц (!) на катке Института физкультуры (мы ласково называли его «физтиком») научился кататься на коньках и записался в секцию хоккея при ЖЭКе Бауманского района (наша команда участвовала в первенстве Москвы и в 1976 году заняла 4-е место). Особенно я обожал смотреть игры хоккейной сборной СССР, причем время трансляции для меня значения не имело: смотрел до глубокой ночи, а утром бежал в школу.

Вообще советское телевидение первой половины 70-х оставило в моей памяти самые яркие воспоминания. Люди, которые жили в ту пору и которым, как и мне, было 8—13 лет, думаю, меня хорошо поймут. Достаточно мне назвать хотя бы несколько популярных тогдашних передач и фильмов, как в памяти у миллионов моих ровесников обязательно вплывут одинаковые с моими ощущения – радостные и волнующие. Например, помните «Будильник» с «любимым внуком» (в этой роли снимался популярный клоун Олег Попов)? А «АБВГДейку» с Ириской (эту роль играла другая известная артистка цирка – Ирина Асмус, которая, к сожалению, потом трагически погибла – сорвалась с трапеции)? А такие детские фильмы, как «Боба и слон», «Тигры» на льду», «Друг мой – Тыманчи», «Вот моя деревня», «Приключения Дони и Микки», «Валерка, Рэмка+» и десятки других, которые мы смотрели по нескольку раз и знали наизусть буквально по кадрам? А сериалы, которые показывали в школьные каникулы: «Четыре танкиста и собака», «Капитан Тенкеш», «Яносик», «Лесси», «Дактори»?

Безусловно, если сравнивать те времена с нынешними, то тогда не было такого эфирного изобилия: меньше было передач, фильмов, да и каналов было всего четыре. Однако здесь уместно вспомнить великого Аркадия Райкина с его знаменитым монологом о дефиците. Помните: «Пускай все же чуть-чуть, но чего-то не хватает». Вот почему, на мой взгляд, сегодняшнее пресыщенное время заметно проигрывает временам советского «дефицита»: в этом непрерывном конвейере (телепередач, фильмов, книг и т. д.) все меньше места остается для подлинного искусства, все подчинено одному – побыстрее состряпать продукт, чтобы «отбить» вложенные в него деньги. О душе, как раньше, уже никто и не думает.

Но вернемся в 70-е.

Взглянем на то, как выглядела программа телепередач в конце того десятилетия, например в воскресный день 31 декабря 1978 года:

ПЕРВАЯ ПРОГРАММА.

ВТОРАЯ ПРОГРАММА.

ЧЕТВЕРТАЯ ПРОГРАММА.

Как видим, программа передач конца 70-х разительно отличается от того, что было десятилетие назад: здесь и фильмы на разные вкусы, и популярные передачи, и «Голубой огонек», и мелодии и ритмы зарубежной эстрады «на закуску». О последней передаче следует сказать особо.

Как мы помним, глава Гостелерадио С. Лапин не слишком жаловал легкую музыку. Однако с течением времени его взглядам волей-неволей пришлось измениться. После того как в августе 1975 года советские руководители согласились подписать Хельсинкские соглашения о более тесном взаимодействии с Западом (в том числе и в культурной области), в СССР начался процесс постепенной вестернизации общества. Именно этот процесс и привел к тому, что на том же ЦТ стало появляться больше западной продукции (фильмы, отдельные передачи), а также западных артистов. На волне этого процесса и возникла передача «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады».

Отметим, что поначалу она носила другое название – «Мелодии и ритмы планеты». Ее премьера состоялась 11 января 1977 года по 1-й программе в 21.30 – 22.15. Передаче сразу сопутствовал бешеный успех, поскольку ничего подобного на советском ТВ еще не было. Едва на экранах возникала заставка «Мелодий...» – вращающийся вокруг своей оси скрипичный ключ, – как миллионы людей буквально прилипали к экранам своих телевизоров, невзирая на поздний час показа (позже передачу сдвинут на 23.00). На скучноватом по части показа легкой музыки советском ТВ «Мелодиям и ритмам» суждено будет совершить революцию. Именно в ней сидящий на голодном пайке отечественный меломан получит возможность воочию увидеть своих кумиров с «загнивающего Запада», поскольку до этого он их только слышал. Причем создатели передачи втюхивали западных исполнителей «на десерт» – в самый конец передачи. А перед ними в течение получаса показывали, в общем-то, мало кому интересных (в силу частого показа в других программах) артистов из соцлагеря типа Хелены Вондрачковой (ЧССР) или Ганса Дитера Байера (ГДР). И только последние 20 минут передачи были отданы на откуп западным исполнителям. Ради этих минут подавляющая часть телезрителей и высиживала у экранов. Именно в «Мелодиях и ритмах» впервые были увидены живьем те, кто пел строчки, известные каждому советскому человеку: «водку найду» («Смоки»), «мани, мани, мани» («АББА»), «Распутин – секс-машин» («Бони М») и многие другие.

«Голубой огонек» тоже смотрели с завидным постоянством миллионы телезрителей, однако его популярность во второй половине 70-х заметно упала. Особенно среди той части зрителей, которые помнили первые «Огоньки» начала 60-х, где царили искреннее радушие, теплота, уют. Десятилетие спустя многое из этого из передачи куда-то улетучилось. Вот что писала по этому поводу телекритик О. Кузнецова:

«Его («Огонька». – Ф. Р.) жизнестойкость можно было бы объяснить, обратившись к истокам. Поначалу в нем была использована форма варьете, нечто вроде телеклуба, без рампы, передача была построена на тесном общении зрителей – гостей и артистов. Концерт возникал как бы сам собой, артисты тоже сидели за столиками, ведущие были радушными хозяевами и создавали милую, непринужденную обстановку. Концерт здесь не был самоцелью. Благодаря такой непринужденности и телезритель чувствовал себя гостем той уютной гостиной со столиками и приглашался к участию во встрече с интересными людьми. Принимая правила игры и становясь членами клуба, телезрители, естественно, не воспринимали эту передачу только как зрелище. Но постепенно дух гостеприимства стал уходить из этого уютного клуба. Расширились его пространственные границы, стали его заселять не только приглашенные интересные собеседники, но и масса людей, на лицах которых нетрудно прочесть, что это статисты.

Праздничное кафе стало походить на огромный концертный зал, где столики воспринимались как бутафория. Интимно общаться в таких хоромах стало трудно, да просто невозможно. Появилась и сценическая площадка, куда стали выходить артисты для исполнения своего номера. Если в других передачах и даже просто в телеконцерте есть стремление уничтожить рампу, то в «Огоньке» она, наоборот, вдруг возникла. Формализовалась и роль ведущего – стали появляться дуэты, трио, целые бригады телеведущих, которые все равно не в силах справиться с задачей гостеприимства.

Ушла праздничная атмосфера, царящая обычно в кругу друзей, нарушились тесные контакты между хозяевами и гостями, и передача превратилась в обычный сборный эстрадный концерт без адреса. Это с одной стороны. С другой – передача обрела и иную, сугубо публицистическую функцию. В качестве гостей «Огонька» все чаще и чаще мы видим знатных людей страны, благодаря чему передача стала своеобразной Доской почета. Представляет их, как правило, Игорь Кириллов, чье появление на телеэкране всегда сулит официальную, торжественную обстановку. Обе части этой программы оказываются в антагонистических отношениях, никак не совмещаясь.

По существу, прежний «Голубой огонек» погас. Теперь уже сохранившийся внешний антураж бывшего клуба интересных людей мешает плановому ходу самого концерта, отвлекает от него, разрушает его структуру. Поэтому теперь жизнестойкость этой передачи можно объяснить только долготерпением телезрителя, который живет воспоминаниями о прошлом и оптимистическими надеждами на возврат к нему...».

Между тем в целях привлечения к «голубым экранам» молодежи телевизионное начальство вынуждено было значительно расширить количество времени, где звучала бы легкая музыка. В итоге со второй половины 70-х концерты, демонстрируемые по поводу и без повода, сменяли один другой. Правда, в целях охвата как можно более широкой аудитории (не только молодежи) принцип комплектования участников подобных концертов остался прежним – то есть в них были представлены исполнители самых различных жанров (концерт-«солянка»). Вот как, к примеру, это выглядело в 1978 году.

27 Мая в концерте, посвященном Дню пограничника и состоявшемся в Концертной студии «Останкино», принимали участие: Юрий Богатиков, Валентина Толкунова (оба – традиционная эстрада), Людмила Зыкина (народная песня), Герард Васильев (оперетта), В. Вишневская (цыганская песня), Татьяна Доронина (романс на стихи С. Есенина), Владимир Винокур, Геннадий Хазанов (оба – юмор) и др.

11 Июня в передаче «По вашим письмам» выступали следующие артисты: Алла Пугачева, Роза Рымбаева (обе – традиционная эстрада), Аркадий Райкин (юмор), Татьяна Шмыга (оперетта), Ирина Роднина и Александр Зайцев (спортивный танец на льду) и др.

23 Июля в передаче «По вашим письмам» от «эстрадников» выступали: Алла Пугачева и украинский ВИА «Смеричка», от балета – Владимир Васильев и Екатерина Максимова, зарубежную эстраду (так сказать, на десерт) представлял шведский ансамбль «АББА».

24 Сентября в «По вашим письмам» были представлены: от эстрады – Алла Пугачева, Лев Лещенко, латышский дуэт Мирза Вилцане и Оярс Гринбергс, от оперы – Дмитрий Гнатюк, от народной песни – Людмила Зыкина, от оперетты – Татьяна Шмыга, от юмористов – Геннадий Хазанов, от зарубежной эстрады – чехословацкий «соловей» Карел Готт.

1 Октября в тех же «Письмах» были представлены: от эстрады – все та же Алла Пугачева (самая ходовая эстрадная звезда тех лет), белорусский ВИА «Песняры», от народной песни – Мария Мордасова, от балета – Майя Плисецкая, от спорта – фигуристы Ирина Роднина и Александр Зайцев, от зарубежной эстрады – французский певец Джо Дассен.

10 Ноября в концерте, приуроченном ко Дню милиции, выступили: И. Козловский, О. Воронец, А. Огнивцев, В. Толкунова, Л. Артеменко, А. Ворошило, Л. Зыкина, Н. Брегвадзе, В. Кикабидзе, Л. Лещенко, Г. Хазанов (интермедия «Студент кулинарного техникума»), В. Тонков и Б. Владимиров (комические старухи Вероника Маврикиевна и Авдотья Никитична), Р. Карцев и В. Ильченко (интермедия «Собрание на ликеро-водочном заводе») и др.

Кстати, формирование состава участников «живых» концертов для телевизионных редакторов было делом не таким уж и простым. Дело в том, что был ряд артистов, которые наотрез отказывались принимать участие в концерте, если в нем выступали их «конкуренты». Так, например, было, когда внезапно пересекались творческие пути Аллы Пугачевой и Софии Ротару. Вот как вспоминает об этом музыкальный редактор Галина Листова:

«Если в Концертной студии «Останкино» снимали какую-то программу, то часто возникали конфликты, связанные с приглашением одновременно этих двух артисток: одна ни в какую не хотела принимать участие в концерте, если там же пела другая. Это очень осложняло работу многих редакторов отдельных программ. Причем даже у нас на телевидении и редакторы, и начальство разделилось примерно поровну: одна половина отдавала предпочтение Пугачевой, вторая – Ротару. Бывали скандалы даже между самими редакторами – кого первого ставить в эфир, кого приглашать в гости в студию – особенно после того, как Ротару первой дали звание народной артистки СССР, а Пугачевой уже чуть позже. Но потом, с течением времени, все это сгладилось: гостями студии были у нас и София Михайловна, и Алла Борисовна...».

Отметим, что Алла Пугачева уже давно контактировала с телевидением. Правда, в течение нескольких лет ей приходилось довольствоваться малым – закадровым исполнением песен в различных телефильмах и телеспектаклях. Причем начинала она это дело в 1969 году с большого кинематографа (с исполнения песен в художественном фильме «Король-олень»). Однако потом в большое кино ее приглашать перестали, и Пугачева ушла в телекино. Ее дебютом на этом поприще стал телефильм «Стоянка поезда – две минуты» (премьера – 31 декабря 1972 года), где она исполнила четыре песни: «Или – или», «Мой городок», «Песенка официантки» и «Предчувствия». Затем ее голос звучал: в телеспектакле «Такая короткая долгая жизнь» (27 мая – 3 июня 1975-го) – песня «И продолжение следует»; в телефильме «Ирония судьбы, или С легким паром!» (1 января 1976-го) – песни: «По улице моей», «На Тихорецкую», «Мне нравится», «У зеркала»; в телеспектакле «Когда-то в Калифорнии» (21 декабря 1976-го) – песни: «Веселый ковбой», «Романс».

В июне 1975 года Пугачева наконец ворвалась на «голубой экран» не только со своим голосом, но и с лицом: она победила на эстрадном конкурсе «Золотой Орфей» в болгарском городе Слынчев Бряг (с песней «Арлекино»). Правда, без скандала не обошлось, поскольку эту трансляцию мариновали ровно месяц. Почему? Говорят, таково было распоряжение Сергея Лапина, которому Пугачева поначалу жутко не понравилась. Согласно легенде, увидев ее выступление, он якобы изрек: «Она с микрофоном как с членом обращается!» И с этого момента запретил при нем даже имя Пугачевой упоминать. Однако нашлись смельчаки, которые все же не побоялись ослушаться председателя. Аргумент у них был весомый: мол, во всем соцлагере триумф Пугачевой был показан и только на родине нет. Разве так можно? Возразить против этого Лапину было нечего. И в пятницу, 4 июля, в 21.30, заключительный концерт лауреатов «Золотого Орфея» был показан по советскому ЦТ.

После этого прорыва Лапин постепенно изменил свое мнение о Пугачевой в лучшую сторону, и уже со следующего года ее выступления стали включать в различные музыкальные передачи вроде «Утренней почты» или «По вашим письмам». Кроме этого, она приглашалась в «Голубые огоньки», а также в «Песню года». Ее дебют в последней состоялся в декабре 1977 года, когда записывалась «Песня-77». Она исполнила две песни: «Не отрекаются, любя» и «Волшебник-недоучка». А в «Голубом огоньке», который записывался в Останкино в том же декабре, Пугачева спела другой несомненный хит – «Все могут короли».

Большим любителем ТВ был в те годы генсек Леонид Брежнев. Помимо просмотра спортивных передач (в основном хоккея и футбола), он еще обожал смотреть программу «Время», а также кино. Вспоминает бывший заместитель начальника охраны Л. Брежнева В. Медведев:

«После вполне семейного ужина на даче в Заречье я вставал из-за стола: «Спасибо».

Леонид Ильич довольно часто отвечал: «Оставайся, посмотрим «Время».

С нашей стороны стола стоял «Рубин». В другом конце комнаты – японский телевизор с видеомагнитофоном и набором кассет, но туда Леонид Ильич не подходил, это все было – для детей. Мы устраивались у «Рубина».

Сидим, смотрим втроем. Когда на экране появлялся он сам, Виктория Петровна (жена генсека. – Ф. Р.) оживлялась: «Вот какой ты молодец!» Она ему льстила. Потом, когда он уже начинал шамкать, она иронизировала. В последние годы околотелевизионные разговоры все чаще вертелись вокруг одного и того же. Увидев кого-то из старых зарубежных или наших деятелей, Виктория Петровна говорила: «Смотри, как хорошо выглядит».

Или: «Усталый какой...».

В последние годы, случалось, «Время» не смотрел, поднимался спать. Она говорила: «Иди. Я посмотрю передачу и приду». Около одиннадцати шла вслед за ним.

Одна из любимых передач Виктории Петровны – фигурное катание. Руководство телевидения знало об этом, и все семидесятые годы телеэкраны были заполнены трансляциями этого вида спорта: чемпионаты мира, Европы, СССР, Олимпийские игры, на приз газеты «Московские новости» и так далее.

Сам Леонид Ильич с азартом смотрел футбол и хоккей. Тут уж он в одиночестве оставаться совсем не мог.

– Давай хоккей посмотрим.

Ему, конечно, не хватало общения – обычного, человеческого, без лести к нему и подобострастия. Он не то чтоб уж очень болел, просто отдавал предпочтение клубу ЦСКА. А в Политбюро многие болели за «Спартак», и он на другой день на работе подначивал своих соратников: «Как мы вам вчера!..».

Отмечу, что в последние годы жизни Брежнева, когда генсек уже начал испытывать серьезные проблемы как с речью, так и с движениями, на телевидении старались реже показывать его «живьем», а все чаще использовали фотографии ТАСС. Механика была простой: чтобы фотки не скручивались перед камерой, их предварительно наклеивали на картон. Однако иногда в этот процесс вмешивались непредвиденные обстоятельства. Так, однажды известный ныне ведущий Иван Кононов был оставлен главным на этом «хозяйстве» и едва не запорол дело. Он, как и положено, наклеил фотографии генсека на картон, а чтобы они побыстрее схватились клеем... сел на них. Однако то ли от волнения, то ли от гордости, что ему поручили столь ответственное дело, он переусердствовал с клеем и выдавил его больше, чем требовалось. В результате тот выступил наружу, и верхние фотографии склеились с нижними. А до эфира оставалось меньше пяти минут. Кононов принялся лихорадочно отдирать фотки друг от друга и вновь переборщил – порвал несколько фотографий. Положение создалось аховое, и в воспаленном мозгу Кононова уже вставали страшные картины грядущего наказания. Но тут произошло чудо. Ровно за три минуты до эфира неведомо откуда в Останкино приехал курьер и привез дубли фотографий-«тассовок».

Расходы на телевидение и радиовещание в СССР неуклонно росли. Как сообщает В. Егоров: «...на 1979 год были запланированы траты в сумме 1314,4 млн рублей, что было на 86,7 млн больше по сравнению с предыдущим годом. Эти средства в основном шли на реконструкцию действующих и сооружение новых кабельных и радиорелейных линий связи, строительство крупных и маломощных телевизионных станций и ретрансляторов, введение дополнительных космических телевизионных каналов, приемных спутниковых станций, что позволяло постоянно расширять зону уверенного приема телевизионных передач. На европейской территории страны это достигалось с помощью радиорелейных и кабельных линий, за Уралом – космических...».

Между тем часть огромных денег, выделяемых на развитие ЦТ, попросту... разворовывалась. Коррупция в те годы была достаточно распространенным явлением, в том числе и на телевидении. Она охватывала как низовые структуры ЦТ, так и верхние его эшелоны. Например, если нижние телечиновники брали обычно «борзыми щенками» – за показ какого-нибудь молодого артиста в популярной телепередаче они требовали не деньги, а подарки из разряда дефицитных: импортную аудио– и видеотехнику, одежду, билеты на престижные концерты (вроде выступления ансамбля «Бони М» в киноконцертном зале «Россия» в начале декабря 1978 года) и т. д., то высшие телечиновники на мелочи не разменивались и «стригли купоны» с других «кустов»: например, запускали документальные сериалы, выдавая их за художественные (на последние отводился значительно больший бюджет), и эту разницу клали себе в карман.

Обо всех этих махинациях было хорошо известно наверху, в ЦК КПСС, однако там на это закрывали глаза: главным было то, что ЦТ в целом было идеологически благонадежным учреждением. Хотя так было не всегда. Кресло под Сергеем Лапиным однажды серьезно закачалось – в 1978 году. Тогда в верхах вновь обострились отношения между державниками и либералами, что послужило поводом к нападкам первых на председателя Гостелерадио. Как мы помним, Лапин был приведен к руководству ТВ и радио именно как продержавный руководитель. И первое время он никаких нареканий по этой линии не имел, вычищая каленым железом крамолу: увольнял или понижал в должностях либералов. Однако во второй половине 70-х он, что называется, «перестал ловить мышей». В итоге многие либералы вновь оказались на коне как в Останкино (ЦТ), так и на Пятницкой (радио). Впрочем, обвинять в этом только Лапина было бы неправильно – во всем было виновато время, так называемая «разрядка», которая открыла широкие возможности для либералов-западников и серьезно пошатнула позиции державников. Кроме этого, Лапин хотя и был председателем Гостелерадио, однако непосредственно за телевидение при нем отвечал Энвер Мамедов, который был старожилом – он стал замом председателя еще в начале 60-х, при Н. Хрущеве. Мамедов считался либералом, и о нем (в отличие от Лапина) у этой публики остались исключительно благостные воспоминания.

Когда в 1978 году главный идеолог страны Михаил Суслов озаботился ситуацией на ЦТ и решил заменить Лапина другим человеком, он подразумевал и замену Мамедова. Однако из этого ничего не вышло: за председателя Гостелерадио заступился сам Брежнев, который не нашел в поступках теленачальника никаких особенных прегрешений. В итоге на своих местах остался и Лапин, и его телезаместитель.

Вспоминает В. Егоров: «Как-то Лапин при мне позвонил Брежневу и спросил его, хорошо ли мы показали Леонида Ильича накануне в программе «Время». «Хорошо, все хорошо, Сергей», – ответил стареющий генсек. «Значит, у вас нет замечаний к телевидению?» – обобщил лукавый председатель. «Нет-нет», – подтвердил Брежнев. Лапин тут же связался с секретарем ЦК по идеологии и заявил ему: «Я сейчас разговаривал с Леонидом Ильичом, он доволен работой телевидения, и никаких замечаний у него нет». Пришлось собеседнику принять эту информацию к сведению – поди проверь, что сказал и что имел в виду генсек...».

Между тем многие поступки Лапина и в самом деле наводили многих его оппонентов на мысль о том, что от его продержавных взглядов мало что осталось. Создав на телевидении тепличные условия для творческих диссидентов из разных сфер искусства, Лапин и после 78-го года не изменил своим привычкам. В итоге те деятели искусства, которые, к примеру, не могли осуществить свои смелые задумки из разряда «с фигой» в других местах, почти всегда находили эту возможность на ЦТ. Взять тот же кинематограф, который считался главным конкурентом телевидения. В 1978—1979 годах именно при содействии председателя Гостелерадио на ЦТ были сняты два телефильма, которые никогда бы не смогли пробить себе дорогу в большом кино. Речь идет о лентах «Отпуск в сентябре» Виталия Мельникова и «О бедном гусаре замолвите слово» Эльдара Рязанова. В первом речь шла о судьбе «лишнего человека» при развитом социализме, во втором (на примере дореволюционной России) – о бесчинствах охранки над честными людьми.

Пьеса А. Вампилова «Утиная охота» фактически с самого момента ее появления на свет значилась по разряду непроходных и была повсеместно «не рекомендована» к постановке: в театре, кино, на ТВ и радио. Однако Мельникову помогла случайность. Он как-то оказался в служебной командировке в Праге (там проходил кинофестиваль) и во время прогулки на речном трамвае лицом к лицу столкнулся с одним из руководителей ЦТ – тем самым Кузаковым, который, по слухам, был внебрачным сыном Сталина и сибирской крестьянки (в Останкино он отвечал за кадры). Кузаков поинтересовался ближайшими планами режиссера и, узнав, что тот давно мечтает экранизировать для ТВ «Утиную охоту», взял эти слова на заметку. Как итог: когда Мельников вернулся на родину, его вскоре вызвали в Останкино и сообщили, что разрешают запуститься с крамольной пьесой Вампилова. При этом даже посоветовали, как обмануть цензуру (!): дескать, мы объявим картину «антиалкогольной» и замаскируем другим названием – например, «Пока не поздно», а вы сначала согласитесь, а потом нас обманите». На том и порешили. Однако всесоюзная премьера фильма тогда так и не состоялась. И вины телевизионщиков в этом не было – вмешалась большая политика. Вот как об этом вспоминает сам режиссер фильма В. Мельников:

«Картину в Останкино приняли хорошо – с реверансами и комплиментами (на дворе было начало 1979 года. – Ф. Р.). После многолюдной премьеры я приехал в Останкино узнать, когда фильм выйдет в эфир. Меня уверяли, что начальство только и ждет удобного момента, чтоб выпустить картину, но «момент как раз сейчас неудачный, и международное положение тоже». Потом на ТВ ждали «удобного момента» ровно восемь лет – до самой перестройки...».

Более удачно сложилась судьба фильма «О бедном гусаре замолвите слово». Эльдар Рязанов собирался воплотить его в большом кинематографе, но руководство Госкино от этого категорически отказалось. Уязвленный этим отказом, режиссер тут же позвонил руководителю Гостелерадио Лапину, чтобы предложить эту идею ему. Отметим, что на тот момент Рязанов не был случайным человеком для ТВ: с января 1979 года, и именно по просьбе Лапина, он начал вести передачу «Кинопанорама». Видимо, поэтому (а также желая насолить Госкино) Лапин не стал его «футболить» и уже на следующий день согласился на личную аудиенцию. И там Рязанову было дано «добро» на постановку «Гусара» на ТВ.

Однако в декабре 1979 года советские войска вошли в Афганистан, и внутриполитическая ситуация в стране изменилась – опять «похолодало». В итоге телевизионные цензоры заставили авторов сценария (Григория Горина и Эльдара Рязанова) купировать материал. Последние купюры в картину внес непосредственно сам Лапин, причем буквально накануне ее премьеры – за несколько часов до Нового, 1981 года. А 1 января состоялась премьера ленты. Правда, большой радости самому Рязанову она не принесла: он жалел о сделанных купюрах и никак не мог простить телевизионному начальству, что фильм поставили в эфирную сетку в неуместный день. Как сетует сам Рязанов в своих мемуарах, широкий зритель отнесся к фильму достаточно спокойно. Зато либеральная общественность по достоинству оценила те «фиги», которые бдительная цензура не сумела купировать: благодарственные телеграммы создателю ленты прислали Булат Окуджава, Андрей Вознесенский, Борис Васильев, Людмила Петрушевская, Станислав Рассадин, Игорь Ильинский и др.

Несмотря на сетования Рязанова, его фильм можно было смело отнести к удачам ЦТ по линии телекино. Как мы помним, это направление особенно активно стало развиваться с приходом С. Лапина и к началу 80-х считалось одним из «коньков» в деятельности ЦТ. По сути, премьера любого телефильма становилась значительным событием в жизни страны, и многие из них ни в чем не уступали по зрительской реакции иным помпезным премьерам большого кинематографа. Например, во второй половине 70-х на телевизионные экраны вышло несколько десятков телеспектаклей, телефильмов и сериалов, которые вызвали широкий зрительский резонанс. Назову лишь некоторые из этих картин. Среди телефильмов и телеспектаклей это были:

1976 Год – «Мое дело» (премьера – 21 февраля), «Каштанка» (4 апреля), «Кавказский пленник» (15 мая), «Марк Твен против...» (2 июля), «Ну, публика!» (9 октября), «Доктор философии» (17 октября), «Когда-то в Калифорнии» (21 декабря), «Дамы и гусары» (31 декабря);

1977 Год – «Смерть под парусом» (9 апреля), «Джентльмены, которым не везло» (7 августа), «Кошка на радиаторе» (10 августа), «Долг» (2 октября), «Нос» (30 декабря), «Орех Кракатук» (31 декабря);

1978 Год – «Дети как дети» (3 июня), «Квартет Гварнери» (19 августа), «Дуэнья» (27 августа), «Таблетка под язык» (2 октября), «Лика» (11 октября), «Сапоги всмятку» (31 октября), «Уроки французского» (17 декабря), «Приехали на конкурс повара» (26 декабря);

1979 Год – «Рассказ о печальной судьбе Керри» (28 июля), «Короли и капуста» (29 сентября), «Нора» (27 октября), «Лобо» (28 октября), «Осторожно, ремонт!» (19 ноября), «Здравствуй, цирк!» (23 декабря).

Среди сериалов:

1976 Год – «Приключения Буратино» (2 серии, премьера – 1 января), «Ирония судьбы, или С легким паром!» (2 серии, 1 января), «Под крышами Монмартра» (2 серии, 3 января), «Строговы» (8 серий, 10—14, 16—19 февраля), «Смок и Малыш» (3 серии, 23—25 марта), «Назначаешься внучкой» (2 серии, 27—28 марта), «Капитан Немо» (3 серии, 29—31 марта), «Долгие версты войны» (4 серии, 4—7 мая), «Старший сын» (2 серии, 20—21 мая), «Вечный зов» (6 серий, 2—4, 8—10 июня), «Красное и черное» (5 серий, 23—25, 28—29 июня), «Наследники» (5 серий, 19—20, 24—26 августа), «Волны Черного моря» (2 серии, 30 – 31 августа), «Мартин Иден» (3 серии, 22—24 сентября), «Сибирь» (6 серий, 4—5, 8, 13—15 октября), «Эти непослушные сыновья» (3 серии, 27—29 октября), «Дни Турбиных» (2 серии, 1—2 ноября), «Рожденная революцией» (новые серии – 7-я и 8-я – 13—14 ноября), «Небесные ласточки» (2 серии, 15 декабря), «Приключения Калле-сыщика» (2 серии, 30—31 декабря);

1977 Год – «12 стульев» (4 серии, 1—2, 8—9 января), «По секрету всему свету» (2 серии, 2—3 января), «Судьба барабанщика» (3 серии, 5—7 января), «Дни хирурга Мишкина» (3 серии, 25—27 января), «Два капитана» (6 серий, 26—27 февраля, 6—7, 12—13 марта), «Семья Зацепиных» (2 серии, 22—23 марта), «Тимур и его команда» (2 серии, 1—2 мая), «Волны Черного моря» (новые серии, 18—19 июня), «Почти смешная история» (2 серии, 27 июля), «Труффальдино из Бергамо» (2 серии, 27—28 августа), «Фаворит» (2 серии, 13 сентября), «Хождение по мукам» (13 серий, 19—20, 22—25, 27, 29—30 октября, 3—6 ноября), «Про Красную шапочку» (2 серии, 31 декабря);

1978 Год – «Собака на сене» (2 серии, 1 января), «Черный хлеб» (9 серий, 6—10, 13, 15—17 февраля), «И это все о нем» (6 серий, 24—28, 30 марта), «По семейным обстоятельствам» (2 серии, 29 апреля), «Голубка» (4 серии, 16—19 мая), «Талант» (4 серии, 6—9 июня), «И снова Анискин» (3 серии, 14—16 июня), «Золотая мина» (2 серии, 24 июня), «Первые радости» (3 серии, 4, 6—7 июля), «Диалог» (3 серии, 8—10 августа), «Где ты был, Одиссей?» (3 серии, 13—15 сентября), «Пуск» (3 серии, 3—5 октября), «Мальчишки» (3 серии, 24—26 октября), «Артем» (2 серии, 3—4 ноября), «Аревик» (2 серии, 21—22 ноября), «Стратегия риска» (3 серии, 28—30 ноября), «31 июня» (2 серии, 31 декабря), «Волшебный голос Джельсомино» (2 серии, 31 декабря – 1 января);

1979 Год – «Обыкновенное чудо» (2 серии, 1 января), «Расмус-бродяга» (2 серии, 8—9 января), «Огненные дороги» (3 серии, 5—7 марта), «Театр» (2 серии, 30 марта), «Трое в лодке, не считая собаки» (2 серии, 4 мая), «Фотографии на стене» (2 серии, 16—17 мая), «Ярость» (3 серии, 18—20 июля), «Соль земли» (7 серий, 8—10, 13—14, 16—17 августа), «Стакан воды» (2 серии, 25 августа), «Пастухи Тушетии» (3 серии, 27, 29, 31 августа), «За все в ответе» (2 серии, 6—7 сентября), «Инспектор Гул» (2 серии, 13—14 сентября), «Время выбрало нас» (4 серии, 22—26 октября), «Необыкновенное лето» (4 серии, 29, 31 октября, 1—2 ноября), «Место встречи изменить нельзя» (5 серий, 11, 13—16 ноября), «Подпольный обком действует» (4 серии, 26—28, 30 ноября), «Д’Артаньян и три мушкетера» (3 серии, 25—27 декабря).

Отметим, что во второй половине 70-х на советском ЦТ продолжали демонстрироваться и сериалы из социалистических стран, однако они уже имели несколько меньший успех, чем их недавние предшественники. Однако руководство ТВ почему-то перестало повторять лучшие из тех прошлых сериалов, вроде польских «Четыре танкиста и собака», «Ставка больше чем жизнь», болгарского «На каждом километре». Вместо них пришли такие сериалы, как «Гори, чтобы светить» (Болгария), «Каникулы» (Польша) и др., которые, повторюсь, не вызывали прежнего зрительского ажиотажа. Исключениями были разве что детективы: «Телефон полиции 110» (ГДР), «30 случаев майора Земана» (ЧССР) и др.

Куда большим успехом пользовались сериалы капиталистических стран. Назову лишь некоторые из них, показанные во второй половине 70-х:

1976 Год – «Таинственный остров капитана Немо» (Франция, 4—6 августа), «Приключения в Африке» (США, новые серии, 8, 21—22, 28 августа);

1977 Год – «Приключения на далеком Севере» (Италия, 11—13, 19—20 января), «Отверженные» (Франция, 14—16 февраля), «Блеск и нищета куртизанок» (Франция, 23—28 мая);

1978 Год – «Уильям Шекспир» (Англия, 17—21 июля), «Камилла» (Италия, 13—17 ноября);

1979 Год – «Скиппи» (Австралия, 2—6 января), «Жан Кристоф» (Франция, 19—23 марта).

Не менее мощно по части телекино началось и следующее десятилетие. Например, в 1980 году были показаны такие советские сериалы, как «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» (2 серии), «Маленькие трагедии» (2 серии), «Приключения Электроника» (2 серии), «Долгая дорога в дюнах» (7 серий), «Синдикат-2» ( 6 серий), «Частное лицо» (3 серии), «Заговор Фиеско в Генуе» (2 серии), «Гибель 31-го отдела» (2 серии), «Каникулы Кроша» (4 серии), «Мелодия на два голоса» (2 серии), «Мятеж» (2 серии), «Ключ» (2 серии), «Тихие троечники» (2 серии), «Ревнивая к себе самой» (2 серии) и др.

В самом конце 70-х благодаря стараниям Молодежной редакции на советском ТВ стала выходить новая программа «Веселые ребята». Она существовала года два в виде конкурса пародий (называлась «Молодежные вечера») и имела неплохой зрительский рейтинг. Правда, профессиональная критика ее поначалу не особенно жаловала. Так, 14 декабря 1979 года в газете «Советская культура» свет увидела критическая заметка кинокритика Юрия Богомолова, в которой тот констатировал следующее:

«Шутка, юмореска, пародия, реприза призваны вызывать как минимум улыбку, даже если они самодеятельные. Честно говоря, это редко удается «веселым ребятам»... Участники конкурса вместе с авторами программы так упорно избегают живых злободневных тем, что невольно обрекают себя на беспредметный, бессодержательный юмор...».

Однако с каждым новым выпуском передача набирала вес, и число критических замечаний в ее адрес таяло на глазах. Еще больший успех ее ожидал в 1982 году, когда к ее созданию приложили руку новые авторы во главе с режиссером Виктором Крюковым и редактором Андреем Кнышевым. Можно смело сказать, что в их исполнении эта передача превратилась в самую новаторскую на тогдашнем советском ТВ.

Кнышев и Крюков уже несколько лет работали на ТВ, но творчески ни разу не пересекались друг с другом. Хотя Кнышев часто слышал отзывы своих коллег о великолепных режиссерских способностях Крюкова и мечтал с ним поработать. И такая возможность ему вскоре предоставилась. Однажды Кнышев увидел сюжет, снятый Крюковым для популярной передачи «Адреса молодых», который произвел на него неизгладимое впечатление. Сюжет вроде был незамысловатый (речь в нем шла о молодой семье), однако то, как он был снят, какие выразительные средства при этом использовались, потрясло Кнышева, и он отправился к Крюкову, чтобы предложить ему делать вместе новую программу на базе «Молодежных вечеров». Видимо, аргументы Кнышева произвели на Крюкова хорошее впечатление, потому что он сразу же согласился участвовать в этой авантюре. В тот же день они уехали в Дом журналиста, где часов семь обсуждали концепцию новой передачи.

Первый выпуск «Веселых ребят», который назывался «О вкусах спорят», вышел в эфир 26 февраля 1982 года. Это было нечто! Ничего подобного до этого (да и после) на нашем ТВ не бывало. Это был некий синтез юмора и публицистики, настоящее клиповое кино, да еще насыщенное визуальными трюками самого высокого уровня. Это было настоящее телеВИДЕНИЕ, в эпоху телеСЛЫШАНИЯ. Самое удивительное, что даже столь необычная передача, которая вызвала непонимание и даже раздражение у руководства ЦТ, не была закрыта после первого же выхода в эфир, а продолжала существовать. Хотя попытки такие предпринимались неоднократно. Но обо всем по порядку.

Первый выпуск «Ребят» («О вкусах») вышел в эфир, когда председатель Гостелерадио Лапин был в отъезде – он находился в служебной командировке в Чехословакии. Сделано это было не случайно: дирекция «молодежки» прекрасно понимала, что будь Лапин на месте, никто бы не санкционировал выход подобной передачи в эфир. А тут повезло: начальство в отъезде – делай что хочешь. И оставшийся на «хозяйстве» Мамедов дал отмашку выпустить передачу в эфир.

Однако прошло всего лишь несколько дней после премьеры, и на очередной коллегии Гостелерадио Лапин извлекает на свет письмо одного из телезрителей, в котором тот сообщал, что в английской газете «Дэйли Мейл» прошла информация о том, что тамошние корреспонденты горят желанием встретиться с создателями оригинальной советской передачи «Веселые ребята». На основе этого Лапин сделал следующий вывод: как мы могли допустить, что из вражеского окопа в нашу сторону раздаются возгласы: «Нам нравится то, что вы делаете»? Почему, вопрошал далее Лапин, нас не хвалят корреспонденты «Правды», «Известий» или других наших газет, а буржуазные писаки это делают? Если это происходит, значит, мы делаем что-то не то. Резюме председателя было убойным: никаких «Веселых ребят» больше не будет! И действительно не было – несколько месяцев. Но затем история с письмом вроде бы забылась, в «молодежке» вновь зашевелились и выдали на-гора очередной выпуск «Веселых ребят» – «Семья». После его выхода история повторилась: передачу опять закрыли, чтобы через пять-шесть месяцев вновь открыть. И так было в течение трех-четырех лет, вплоть до перестройки. Эта история ясно указывала на то, что очень часто запреты на ЦТ носили чисто декларативный характер: то ли таким образом Лапин запудривал мозги высоким цензорам из Идеологического отдела ЦК КПСС, то ли вмешивались какие-то другие факторы. Как отметил один из авторов передачи Андрей Столяров:

«Люди, которые ее делали, были не очень-то приемлемы для той страны – страны спокойствия и твердых устоев. Какие-то отщепенцы и вольнодумцы проявляли себя не на кухне, как им положено, и не на страницах каких-нибудь там подпольных листков, а на экранах главного телеканала страны. Надо быть честным по отношению к тому времени и к тем людям: да, они много чего запрещали, но нас почему-то терпели... Еще и ждали, когда мы подготовим программу. А мы готовили ее месяц, два, три, четыре, пять, иногда – год. Чего стоило первый раз перевернуть картинку вверх ногами! Обсуждали на самом верху...».

Стоит отметить, что полная версия передачи длилась 1 час 26 минут, однако после того, как по ней проходились ножницы цензора, ее время сокращалось до 1 часа 6 минут. И все равно передача пользовалась огромной популярностью, особенно у молодежи.

А что тогда показывали по ТВ? Заглянем в один из дней начала 80-х. Например, во вторник, 12 апреля 1983 года:

ПЕРВАЯ ПРОГРАММА.

ВТОРАЯ ПРОГРАММА.

МОСКОВСКАЯ ПРОГРАММА.

Передача «Веселые ребята» была одной из немногих на отечественном ТВ, которая показала, что такие понятия, как «развлечение» и «бессмыслица», отнюдь не синонимы. Когда началась перестройка, именно с «Веселыми ребятами» многие специалисты ТВ связывали свои надежды на то, что на их примере «телеразвлекуха» поумнеет, что юмор, в котором бьется мысль, возьмет верх над голым смехачеством.

Как они ошибались. До новой эры на нашем ТВ оставалось совсем немного – каких-то пять-семь лет...