Мой дед Лев Троцкий и его семья.

Всеволоду Волкову, единственному внуку и последнему из оставшихся в живых близких родственников Троцкого – восемьдесят лет. У его русского имени есть аналог – Эстебан. Так его все и зовут. У Эстебана голубые глаза, он порывист и эмоционален. Быстрый ум, нервная речь. В нем присутствует все та же демоническая харизма, которая была характерна для его деда.

В Мехико, в районе Кайоакан на Венской улице стоит дом-усадьба Льва Троцкого. В свое время его подарил русскому революционеру президент Мексики, теперь это музей. Называется он Casa Leon Trozkiy («Дом Леона Троцкого») и открыт все дни, включая выходные. Поток посетителей не иссякает. В основном это мексиканцы и американцы. Русские здесь бывают не часто.

Российская газета: Как сложилась ваша жизнь?

Эстебан Волков: Я женился на испанке. У нас четверо детей. Все девочки. Последние две – близнецы [277] .

РГ: Знают ли они русский язык?

Волков: Нет. Они ни слова не говорят по-русски.

РГ: Вы помните первую жену Троцкого – свою родную бабушку Соколовскую?

Волков: Почти ничего о ней не помню. Знаю только, что она осталась в России и пострадала от сталинского террора.

РГ: А свою мать Зинаиду Волкову помните?

Волков: Да, маму я помню хорошо. Мы жили вместе в Берлине и переписывались с дедушкой. Это было до того, как она покончила жизнь самоубийством.

РГ: Поддерживала ли она взаимоотношения с отцом Львом Троцким?

Волков: Одно время они переписывались. Они ведь были очень дружны, но тогда он еще жил в России. Потом все отношения были прекращены. Письма перестали приходить. Теперь я понимаю, что это было из-за режима там, в России.

РГ: Вы знаете причину душевного кризиса вашей матери?

Волков: Она последнее время жила в Берлине. Была не совсем здорова. А тут ее еще лишили русского гражданства. На этой почве она очень нервничала. Это было время, когда в Германии Гитлер пришел к власти, мама очень переживала. Она просто заболела из-за этого. Все это привело к тому, что мама покончила жизнь самоубийством. Я узнал о ее смерти только через год. Я ведь жил не с ней.

РГ: Ей тяжело достался разрыв с Россией?

Волков: Да. Она очень переживала, что не сможет больше увидеться со своим мужем и никогда уже не увидит свою дочь.

РГ: Как вы оказались в семье деда Леона Троцкого и его второй жены – Натальи Седовой?

Волков: Помню, что мы изгнанниками жили в Турции и моя вторая бабушка, как я ее называл, Наталья Ивановна Седова учила меня читать и писать. В детстве я хорошо знал русский язык. Позже мой дедушка говорил, что я музыкально тяну русские слова, как это типично делают москвичи.

РГ: Как дедушка вас воспитывал, что рассказывал о России?

Волков: В детали он не вдавался. Но я понимал, что в те времена он вел серьезную войну против сталинского режима. Подробности не помню. Помню, что он мне показывал книги, там были фотографии и рисунки России.

РГ: Помните ли вы Наталью Ивановну Седову? Какие взаимоотношения были у нее с Троцким?

Волков: Она была маленького роста. Очень хорошо воспитана и женственна, очень красива. Как я теперь понимаю, она была происхождением из очень хорошей семьи. Еще помню сильный и властный характер. Она была хорошо образованна. Мой дедушка всегда считался с ее советами. Но они часто спорили. У них были постоянные дискуссии. При всем при этом это была очень дружная пара.

РГ: Какой распорядок дня был в доме, когда здесь жил Леон Троцкий?

Волков: Здесь постоянно находилась группа американских единомышленников (социал-демократов), которые охраняли Троцкого. Они это делали бесплатно. Утром, очень рано, мы завтракали. У нас был большой стол. Вся семья садилась вокруг этого стола.

Первое, чем занимался Троцкий после завтрака, выходил во двор и кормил кроликов и кур. У нас были и те и другие.

Затем он приходил к себе в свой кабинет и там работал все утро. Потом наступало время обеда. Обед у нас был не очень насыщенный. После обеда он немного отдыхал, спал. И потом еще работал в своем кабинете. Это было до вечера, до ужина. Вечером начинались дискуссии и беседы на политические темы.

РГ: Вы жили закрыто?

Волков: Дом Троцкого никогда не был закрытым. К нам часто приходили журналисты, интеллектуальные люди того времени, даже люди из других стран приезжали.

Иногда, когда наступали выходные, мы выезжали из Мехико просто на природу, на пикник. Мы использовали это время для того, чтобы собирать разные виды диковинных растений, в том числе кактусы. Конечно, после первого покушения мы стали все реже и реже выезжать на природу. Ждали нового покушения. Сталин тогда плел много интриг.

К сожалению, многие представляют борьбу Троцкого против Сталина как борьбу за власть. На самом деле это было не так. Самое главное для Троцкого было то, чтобы идеи революции были живы и не искажались. В свое время у Троцкого была под руководством целая армия и, если бы он имел целью власть в стране, думаю, захватил бы ее.

РГ: Какое отношение Троцкий имеет к тем репрессиям, которые потом были в России? Он их предполагал в своей теории, программировал?

Волков: Для него это был процесс контрреволюции.