Париж на три часа.

* * *

Гидаль не мог пожаловаться на недостаток жизненной энергии и доказал это даже сейчас, успев где-то позавтракать и выпить. Он сразу приткнул к шее министра ледяное острие своей шпаги, речь его перемежалась марсельскими ругательствами.

— Попался! Так это тебе, подлецу, отсыпают денег только за то, чтобы ты сортировал французов по тюрьмам?

— Гидаль? — вроде не сразу припомнил его Ровиго. — Ведь я думал, что вы уже в Марселе… Надеюсь, вас помиловали?

От этих подлых слов Гидаль рассвирепел. Его шпага чиркнула по шее министра, оставив на ней красную борозду.

— Убью! Но сначала ты поедешь со мной в сенат.

— Зачем? Чтобы продлить мой позор?..

Гидаль велел камердинеру герцога принести одежды.

— Да шевелись! — цыкнул он на министра полиции. Но, выгадывая время, герцог Ровиго облачался в свой костюм нарочито медленно. Нечаянно он заметил секретаря, который заскочил в спальню и теперь растерянно торчал среди солдат. Надеясь на понятливость своего чиновника, министр сказал по-латыни — как бы в пустоту:

— Поспешите предупредить обо всем моего соседа. Пусть не тревожится. Заодно и жену… пусть она узнает.

Секретарь понял и помчался к дому члена Государственного совета — графа Реаля, который проживал по соседству на той же улице Святых Отцов. Однако молодой человек опоздал.

— Его сиятельство, — отвечал швейцар, — уже изволили отбыть. Великие времена уже наступили…