Эпоха крестовых походов.

Венгры.

Обстоятельства, благоприятствовавшие успехам венгров. — Владислав и Коломан. — Упадок Венгрии (1114–1205). — «Золотая булла». — Татаро-монгольское нашествие; немецкая колонизация. — Прекращение династии Арпада.

Обстоятельства, благоприятствовавшие успехам венгров. Тем, кто склонен сомневаться в замечательных способностях финской расы, достаточно указать на пример мадьяр, которые благодаря выдающимся дарованиям сумели отстоять свою национальность против враждебных народностей, окружавшим их страну со всех сторон. Ослабленные внутренними раздорами и политической смутой, предшествовавшей установлению феодального порядка, они перенесли немецкую иммиграцию, не утратив ни одного из своих прав, и даже татаро-монгольское нашествие лишь на короткое время задержало их развитие. Правда, обстоятельства благоприятствовали им. Горы, окружающие Венгрию с севера и востока, несмотря на то, что венгры не владеют их склонами, составляют отличную оборонительную линию, и славяне, отделенные этой преградой от своих соплеменников, без труда примиряются с владычеством мадьяр, которые притом в ту эпоху щадят их автономию и не нарушают их прав. На юге Кроация (Хорватия) со времени своего присоединения к Венгрии составляет род оборонительной марки, а Византийская империя, которая по своей слабости более не может внушать страха, старается помешать образованию сильной южнославянской державы, которая могла бы очень скоро сделаться опасным центром притяжения.

На севере и западе Венгрия граничит с Германией, но последняя всецело поглощена борьбой, в которой истощают свои силы Гогенштауфены, и не интересуется тем, что делается на востоке. Австрийские маркграфы заняты одновременно множеством предприятий и не могут быть так опасны для своих соседей, как Аскании. Наконец, Венгрия с этой стороны прикрыта славянскими плоскогорьями, которые пока лишь отчасти онемечены, — главным образом, Богемией и Моравией. Таким образом, иностранные колонии всегда остаются в Венгрии чем-то спорадическим, и немецкие императоры легко отказываются от своих прав на верховенство, чтобы приобрести в мадьярах союзников против Пржемысловичей.

Эти благоприятные условия не могли бы надолго обеспечить независимость венгров, если бы не специальные дарования этой расы, соединяющей в себе блестящие военные способности с выдающимся политическим талантом. Быть может, очевидность опасности усилила эти природные способности. Со всех сторон окруженные врагами венгры, подобно норманнам в Англии, сознавали необходимость дисциплины и твердой организации. Их дворянство, крайне высокомерное и ревниво оберегавшее свои права, никогда не обратилось в олигархию; если оно сильно суживает пределы королевской власти, то оно, по крайней мере, отчасти заменяет ее и, вовлекая в круг политических интересов значительную часть нации, подготавливает для будущего почти неисчерпаемый запас сил.

Владислав и Коломан. Два преемника Стефана Святого, Владислав Святой (1077–1095) и Коломан (1095–1114), расширяют границы страны до ее нынешних пределов и обеспечивают конечное торжество христианской цивилизации. Владислав покоряет Трансильванию, которая до сих пор была связана с Венгрией лишь слабыми вассальными узами. В восточных округах ее он поселяет мадьяр, так называемых чеклеров («пограничных жителей»), обязанных отражать вторжения. Он подготавливает присоединение Кроации. Коломан заканчивает его (1102), и кроаты, оторванные от сербов различием веры, без сопротивления покоряются владычеству, которое не посягает на их существенные права.

Внутри церковь вырабатывает свою организацию, собственность крепнет, и королевская власть приучает феодальное общество уважать ее прерогативы. Обязанности вассалов в то время нигде не были определены точнее, нигде подати не взимались легче, чем в Венгрии. Самые страстные противники мадьяр при виде этой превосходной организации испытывают зависть, которую плохо умеют скрыть. Немецкий епископ Оттон Фрейзингенский, удивляясь «милосердию Господа, давшего таким чудовищам столь приятную землю», хвалит их мудрость и покорность королю, «воля которого повсюду признается законом».

Упадок Венгрии (1114–1205). Однако вскоре Венгрия уступает соблазнам, которыми являются для нее смуты в Польше и Руси. Несколько раз она ставит королей на престолы Червонной Руси и Галиции. Это призрачные успехи; ими воспользуются позднее только Габсбурги, которые во время раздела Польши возобновят притязания Белы III и Андрея II на Галицию. В этих дурно веденных войнах нация без пользы истощила свои силы и королевская власть дискредитировала себя. Был момент, когда Венгрия едва не превратилась в византийский лен. Эгоистическая олигархия забирает в свои руки государственные должности. Епископы, владеющие огромными поместьями, составляют настоящее государство в государстве. Андрей II (1205–1235) признает за дворянами наследственные права собственности на вотчины и должности, пожалованные им его предшественниками. Пала не только центральная власть, но и самое королевство, ставшее игрушкой в руках нескольких магнатов; оно было спасено сопротивлением мелкого дворянства.

«Золотая булла». Дворянство отказалось принять за кон, ставивший его в подчиненное положение, и на сейме 1222 г. заставило короля издать «Золотую буллу», которая долгое время являлась основой венгерского государствен ного права. Мадьяры часто говорили о том, что они первы ми на материке Европы ввели у себя парламентский режим, и сравнивали «Золотую буллу» с английской Великой хартией. И не без основания: «Золотая булла», подобно Великой хартии, возвещает основные принципы современного государственного строя — личную свободу, вотирование податей и военных наборов, регулярное созывание сеймов, ответственность министров, право сопротивления госуда рю в случае нарушения им конституции. Однако это не важ нейшие параграфы буллы. Она была направлена не столько против узурпации государя, представлявших незначительную опасность, сколько против притязаний высшей знати, и самым благодетельным ее последствием было именно то, что она сохранила в Венгрии многочисленное мелкое дворянство, ревниво оберегавшее свои права, способное защищать их, практически опытное, воинственное и задорное, которое сделалось одним из самых надежных оплотов на ции и оказывало неодолимое сопротивление как тирании, так и иноземным нашествиям.

К несчастью, — и этим история Венгрии отличается от истории Англии — это мелкое дворянство, внушая другим уважение к своим правам, само не умело уважать права на родной массы. Крестьяне были обращены в самое суровое рабство. Венгрия не имела ни коммун, ни буржуазии. Не то, чтобы там не было горожан, но все они были иностран цы, и само их происхождение заставляло подозрительно смотреть на их вмешательство; они сами никогда не смот рели на Венгрию, как на свое отечество, заботясь более о том, чтобы обеспечить себе привилегированное положение, чем о том, чтобы содействовать благу государства.

Как и в Польше, города, основанные немцами, держались в сторо не от общественной жизни, и немецкая иммиграция имела здесь, хотя и в меньших размерах, те же пагубные послед ствия, как и в соседних славянских странах.

Татаро-монгольское нашествие; немецкая колонизация. В Венгрии, как и в Англии, установление парламентского режима не обошлось без смут, и когда в 1241 г. в Венгрию вторглись татаро-монголы, они увидели перед собой деморализованный и волнуемый внутренними раздора ми народ. Мадьярская армия была истреблена у Моги, на берегу реки Сайо, близ ее слияния с Тейсой, и азиатские орды, предав огню Пешт и Гран, прошли через всю страну до Адриатического моря. Когда волна нашествия отхлыну ла назад, Венгрия представляла собой пустыню; в некоторых округах можно было проехать пятнадцать дней, не встретив человека; голод был так велик, что продавали человеческое мясо; стаи волков, спускаясь с гор, осаждали деревни. Король Бела IV энергично принялся за дело, восстановил порядок, призывал колонистов, и они стекались отовсюду, преимущественно, конечно, из Германии.

Хотя торговые сношения с Востоком шли более через Венецию, чем через долину Дуная, но Венгрия привлекала купцов своими естественными богатствами. Купцы издавна начали селиться здесь оседло, образуя настоящие колонии; законодательные памятники беспрестанно упоминают об этих «гостях». Ко времени татаро-монгольского нашествия французские и итальянские купцы были настоящими госпо дами Грана. Позднее стали переселяться земледельцы. Око ло 1150 г. Гейза IV призвал фламандцев и поселил их близ крепости Зибенбурга (Германштат); с тех пор немцы назы вают Трансильванию Siebenburgen. Андрей II даровал переселенцам обширные привилегии (1224). Саксонцы, поселившиеся в Трансильвании, образуют нацию, сами избирают своих судей и священников и сохраняют полную полити ческую автономию. Некоторые другие части Венгрии были уступлены немцам еще раньше. Во второй половине ХIII в. количество этих поселений увеличивается, и внутренний склон Карпат от Моравии до Трансильвании покрывается беспрерывной цепью колоний. Они не составляют, подобно саксонцам на востоке, особой нации, но зависят исключительно от короля и пользуются самыми широкими граждан скими привилегиями. Более значительную группу образу ют саксонцы в Ципсе: ими населено 24 города, из которых важнейшие — Лейтшау и Кесмарк.

Поощряя обработку еще незанятых или оставленных зе мель, Бела IV в то же время покровительствовал и торгов ле; старые города поднимаются из упадка, образуются но вые центры. Как почти во всей Восточной Европе, города растут под иностранным влиянием, и буржуазия получает чисто немецкий характер. Мадьярское дворянство оказыва ется более прозорливым, чем славянская аристократия: оно очень скоро замечает опасность, какой грозит стране это мирное нашествие; оно не противится иммиграции немцев и не оспаривает их привилегий, но размещает их особня ком и преграждает им всякий доступ к влиянию на общую политику.

Прекращение династии Арпада. Таким образом, влияние немецкой колонизации на массу населения и на общее состояние умов было в Венгрии ничтожно. Нравы не смягчились, страсти не сделались менее необузданными; цивилизация развивалась крайне медленно, тем более, что при преемниках Белы IV и вплоть до прекращения династии Арпадов (1301) междоусобия почти не прекращались. Лишь при анжуйской династии Венгрия снова достигает славы и благосостояния.

Итак, в Венгрии, как и во всей Восточной Европе, XIII в. заканчивается печально. Повсюду независимые государства находятся в упадке. Стоя между двух огней, теснимые с Востока азиатскими варварами, с Запада немецкой империей, они не сумели ни предусмотреть, ни отвратить опасность. Татаро-монгольское нашествие сломило их последние силы и подготовило нашествие немцев, менее шумное, но фактически более опасное. Русь и Болгария утратили свою независимость; Польша, потерявшая лучшие провинции, кажется, готова забыть свое славянское происхождение; Богемия и Венгрия, покрытые чужеземными колониями и сдавленные кольцом немецких поселений, призывают на свой престол чужеземные династии. Казалось, никогда империя не имела больше шансов овладеть Дунаем, Эльбой, Одером и Вислой.

Но именно в этот период ее успехи были внезапно прерваны анархией, которая после падения Гогенштауфенов на несколько веков воцаряется в Германии; в то же время в Польше, Богемии и Венгрии начинается сильная национальная реакция, которая, хотя и не заглаживает вполне следы прежних поражений, но грозит уничтожить некоторые успехи, казавшиеся наиболее обеспеченными, и надолго останавливает наступательное движение Германии на Восток.