Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации...

Появление Атума.

Сегодня древний Гелиополис полностью скрыт под пригородом Маттария на восточном краю Каира. От его славы не осталось ничего, кроме единственного обелиска, воздвигнутого здесь фараоном XII династии Сенусеретом I (1971–1926 гг. до н. э.). Все, что археологи твердо знают о городе, так это то, что он был очень почтенного возраста уже во времена Сенусерета, и что он процветал «еще в середине III тысячелетия до н. э. и, вне сомнения, был намного старше этой эпохи». Профессор И.Э.С. Эдвардс утверждает, что еще в додинастические времена это был «самый важный город в Египте». Питер Томпкинс описывает его как «столицу додинастического государства». По оценке сэра Дж. Нормана Локьера — английского астронома — он был основан задолго «до 4000 г. до н. э.». А греческий путешественник Дирдор Сицилийский, который посещал его в I веке до н. э., слышал от его жителей, что их город «старше любого другого в Египте».

История Гелиополиса обитает где-то на стыке мифа и истории. Ее нельзя рассказать, не упомянув также про Нун и Первобытный Курган, птицу Бенну и камень Бенбен.

В самых ранних из уцелевших «Текстов Пирамид» идет речь о кануне Первого Времени, золотого века, который, по мнению ученых, является мифическим; здесь говорится, что он существовал до того, как началась история, «прежде, чем возник гнев… прежде, чем возникли раздоры… прежде, чем возникло буйство».

Первое Время называется так потому, что оно является началом нынешней реальности, современной инкарнации Земли — первое движение космических часов, отсчитывающих ниспосланный нам цикл существования. Касательно этих невеселых вопросов тексты египтян таинственны и туманны больше обычного; тем не менее, иногда, как бы сквозь пелену, проглядывают головокружительные пропасти, иных возможных «реальностей», разбросанные там и сям и пронизывающие нашу собственную, причем за каждой из них — идея Господня, ждущая претворения в мир форм.

Итак, как нам сообщают, до того как начало тикать Первое Время, Атум, бог-предшественник всех богов, «Тот-кто-совершенен», «Отец всех», неподвижно лежал в водах первобытной пустоты — «в бесконечности, отсутствии чего бы то ни было, в темноте и нигде» — в том, что древние египтяне называли словом «Нун». Будучи инертен, бог тем не менее был полон магии, заряжен способностью «сотворить собственные формы», способен реализовать бесконечные возможности творения и преобразования. Одинокий, нагой, подвешенный в темном океане, окруженный отсутствием смысла, он не был отключен, погашен. Как сказано в текстах, он «владел своими конечностями», сохранял полный контроль над своей силой воли, интеллектом и мудростью своих бессчетных проявлений.

В некий предопределенный момент он встряхнулся и всплыл сквозь вязкие воды Нуна, посылая впереди себя заклинание творения, придавая форму и структуру игре своего воображения, побуждая нечто возникнуть из ничего.

Для изображения этого триумфального возникновения существования из небытия в результате божественной магии древнеегипетские писцы использовали три параллельных и пересекающихся символа. Первый — Первобытный Курган, первая земля, вырвавшаяся из вод Нуна; второй — священный камень Бенбен; третий — птица Бенну. Египетский менталитет помещал все эти три предмета вместе в Гелиополис, в одно священное помещение — Хет-Бенбен, храм Бенбена, который также именовали иногда Дворцом Феникса.