Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации...

Таинственные истоки.

Происхождение Гизы окутано тайной, однако нет сомнения, что основные работы проходили здесь около 2500 г. до н. э. и что непосредственное отношение к этим работам имели древнеегипетские богоцари — фараоны IV династии Хуфу, Хафра и Менкаур.

Аналогичным образом покрыто тайной и происхождение Ангкора, хотя точно известно, что основные работы проводились там между IX и XIII столетиями под патронажем кхмерских дэвараджей (дословно «богов-царей»), таких как Джаяварман II, Ясоварман I, Сурьяварма II и Джаяварман VII.

Историки уверены в датировке начала великого храмостроительства в Ангкоре. Основываясь на многочисленных археологических свидетельствах и надписях, они определили с большой точностью, что оно началось в 802 г. н. э. по указанию Джаявармана II, который первым прошел загадочный, беспрецедентный и пока не нашедший объяснения ритуал посвящения, после чего объявил себя «Владыкой Вселенной». В то же время им очень мало известно о столетиях, которые предшествовали правлению Джаявармана. До IX века строилось очень мало каменных храмов, причем с высокой точностью и качеством — совсем не строилось, так что нет никаких реальных свидетельств эволюционных процессов в архитектуре, связанных с монументами Ангкора.

Неясным остается и происхождение самого Джаявармана. Историки спорят, состоял ли он вообще в кровном родстве с предыдущей правящей династией («правнучатный племянник по женской линии» и т. д.). В более поздних надписях говорится, что он происходил от «идеальной чистой царской расы»; подобный эпитет часто употреблялся в Древнем Египте применительно к Последователям Гора, которых считали «высшими существами, положившими начало расе фараонов». Сообщается также, что Джаяварман взошел на престол, чтобы «спасти» свой народ. Эта фраза также типична для языка, который использовался в культе возрождения Осириса.

Разумеется, мы не говорим о каком-либо прямом влиянии. Культ Осириса был мертв уже за несколько веков до расцвета Ангкора; то немногое, что уцелело от Древнего Египта к концу римской оккупации в 395 г. н. э., было напрочь смыто к моменту обращения Египта в ислам около 650 г. А ведь оставалось еще более 150 лет до восхождения на трон в далекой Камбодже Джаявармана П.

Тем не менее, невозможность прямого влияния не освобождает нас от подозрения, что могла существовать какая-то форма косвенной, «подпольной» связи между звездными храмами и пирамидами Ангкора и звездными храмами и пирамидами Гизы. И, разумеется, интересно, не существовало ли аналогичных связей и с древней Мексикой. Причем мы не одиноки в этом предположении. Еще в 1955 г. крупный специалист по майя Майкл Д. Кру обращал внимание на «многие загадочные аналогии» между империей кхмеров и классической культурой майя.

Какой вывод мы можем сделать из этого растущего списка аналогий? Можно, конечно, объявить все это совпадением, хотя в данном случае речь идет о столь многих аналогиях, причем усугубляющихся взаимными и сложными связями, что случайное совпадение здесь столь же маловероятно, как и прямое влияние. Другим объяснением, как мы отмечали в предыдущей главе, может быть косвенное, очень скрытное влияние древности. Такое влияние (например, некоего долго существовавшего сообщества, которое, скажем, именовало своих посвященных в Древнем Египте Последователями Гора) выглядит в высшей степени маловероятным. Однако вспомним знаменитую фразу Шерлока Холмса, который напоминал Ватсону в «Знаке четырех»: «Если вы исключили невозможное, то оставшееся, сколь бы невероятным оно ни казалось, обязано быть правдой».