Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации...

Просвещенные.

В отличие от Ангкор-Вата, который был посвящен индуистскому богу Вишну, Ангкор-Тхом — буддийский монумент. Гигантские лица, венчающие ворота, принадлежат не кому-либо из богов индуистского пантеона, а Бодисатве, известному в Камбодже как Локесвара, а буддистам в других местах — как Авалокитесвара, «Владыка, который смотрит во всех направлениях». Черты его несут печать спокойствия и медитации; демонстрируют одновременно мужскую силу и какую-то удивительную женственность. Предполагают, что моделью этих лиц послужил богоцарь Джаявармар VII (правил с 1181 по 1219 г.), строитель Ангкор-Тхома. Ученые считают, что Джаяварман идентифицировал себя с Локесварой: «Он был убежденным последователем буддизма, точнее его активной разновидностью — Махаяна, и Бодисатва Авалокитесвара — Милосердный, «Хозяин Мира», стал в годы его правления наиболее распространенным объектом поклонения».

Концепция Бодисатвы является центральной в буддийской школе Махаяна («Великая Повозка»). В основе ее лежит идея непрерывной эволюции души через несчетное количество возрождений до тех пор, пока не будет, наконец, достигнута свобода от жалкого эпизода материального существования:

«Бханте Нагасена, — сказал король, — есть ли такие, что умирают, не будучи рождены в иное существование?».

«Некоторые рождаются в иное существование, — сказал старший, — а некоторые не рождаются в него».

«Кто рождается в иное существование, а кто — нет?».

«Ваше Величество, тот, у кого осталась порча, рождается в иное существование; у кого не осталось — не рождается».

«А ты, бханте, будешь рожден в иное существование?».

«Ваше Величество, если у меня останутся какие-либо привязанности, то буду; если не останется — то не буду.».

Речь идет о том, что должна быть разорвана привязанность к «иллюзорному городу Самсара». Это — мир материальных форм, в котором душа обязана подвергаться инкарнациям до тех пор, пока через сознательное самоусовершенствование и отрешение она не достигает самадхи, «полной самособранности… наивысшей степени мысленной концентрации, которой личность может добиться, будучи еще привязанной к своему телу… предварительное условие возрождения — освобождение от цикла возрождений».

Достигнув этой стадии совершенства, не все души, однако, избирают путь в нирвану. Согласно махаянскому буддизму, есть такие (их и называют бодисатвами), которые из любви к своим братьям — людям самоотверженно откладывают свое преображение и претерпевают реинкарнацию вновь и вновь в материальном мире, где действуют в качестве учителей и вождей, показывая другим, как избегнуть «океана существования».

Бодисатва — это будущий Будда. Сидхарта, последний из Будд, который, как считают, жил примерно в VI веке до н. э., был, следовательно, Бодисатвой до своего просвещения («Будда» — это титул, а не имя собственное, и он означает «Пробужденный» или «Просвещенный»). Бодисатвы могут также инкарнировать, не становясь Буддами, например, если в какое-то время человечеству особенно потребуется помощь:

«Считалось, что между появлениями очередных земных Будд могут проходить тысячелетия. И чтобы не оставлять в этот период человека совершенно без помощи и поддержки в его стремлении сохранить чистоту доктрины, были изобретены небесные Бодисатвы…».

Несмотря на определенные различия, существует и поразительное сходство между «небесными Бодисатвами» — вроде страждущего и милосердного Авалоки-тесвары — и индуистской концепции аватаров Вишну. В обоих случаях полностью самореализованное существо, бессмертное и «оснащенное», предпочитает инкарнировать среди людей, чтобы помогать им во время великого духовного и физического кризиса. Показателем того, сколь малы различия, является, например, тот факт, что индуисты считают самого Будду аватаром Вишну. Более того, и индуизм, и буддизм предусматривают еще одну дальнейшую инкарнацию — Кадки у индуистов и Майтрея у буддистов, — которая очистит мир от зла и распространит вновь чистые знания древних.