Избранное (сборник).

Представь, Степан.

А кто из вас смог бы стоять на углу, на морозе, в черных шелковых чулках, в мини-юбке, лакированной куртке, на каблуках, с сигаретой?

Вот ты, Степан, мог бы стоять в шелковых чулочках? А садиться в незнакомую машину? Ты один, а их там двое или трое.

И тебя везут. И неизвестно куда. И неизвестно, кто там будет. И неизвестно, что там будут с тобой делать.

Тебе кажется, что известно. А на самом-то деле неизвестно.

И что тебе там подсыпят? И чего ты там выпьешь? И кто за что будет тебя хватать?

А ты, Степан, в шелковых чулочках. Ты, Степан, в мини-юбке. Ты, Степан, в лодочках на высоких каблуках. У тебя, Степан, прическа. Ты блондинка, Степан! Губки накрашены, глазки подведены, на ручках маникюр. Трусики тоненькие. Ты заледенел.

А что они будут сейчас с тобой делать, ты не знаешь.

Ты просишь предоплату. Это максимум, о чем ты можешь просить. Ну, заплатили предоплату.

Ну, ты положил в сумочку, Степан.

А что та сумочка? Это что, сейф? Их трое, Степан, а ты одна. Что ты должна с ними делать? Ты, конечно, профессионалка, Степан, но что они придумают? Вон какие-то плетки висят. Ты бы смогла, Степан, увидев плетки? Что бы ты сейчас, будучи Степаном, сделал, увидев плетки и наручники? Обгадился бы ты, Степан, замочил бы свои трусики, подкосил бы свои лодочки и бежал в кирзовых сапогах. Но как бежать, Степаша, дверь заперта, друг!

Тебя раздевают, Степан, твое нежное озябшее тельце царапают грубые грязные пальцы. Вот как у меня.

И что будет, Степа, что будет, думаешь ты, думаем мы.

Думают все вокруг – уйдешь ли ты живой, Степан?

Похотливые твари окружили тебя. Нюхают, лижут, уже покусывают.

А у тебя, Степа, парень в деревне. Любимый тобой, простой сельский паренек.

Вот заломили тебе ручки, Степа. Ухватились за лодочки…

Допустим, пронесло, Степа, и ты не забеременел. Откуда ты знаешь, что будет через полгода? Сегодня у мужчины огромный инкубационный период, и всё, что ты заработал, уйдет докторам. Вот кто живёт все лучше и лучше. А ты всё отдаешься-отдаешься, отдаешься-отдаешься.

Перестань, Степан! Как ты можешь?! Ты уже газету читаешь в минуты оргазма. Ты купюры считаешь во время экстаза – на ощупь, Степа. Левой рукой. Всё, ты потерял главное. Любовь стала работой.

Как бы ты ни уговаривал себя, Степок. Мол, это временно, мол ты еще подкопишь и выйдешь замуж, это все для дураков, тебе не выйти ни за кого. Ты погибла, Степочка.

Этим историям, что ты сочиняешь, уже никто не верит. А ты, Степан, уже не можешь не врать. Это твоя главная болезнь. Ты сочиняешь и врешь, а кому нужна сочиняющая и врущая жена?

Тебя все выгонят, Степан.

И, извини меня, пусть тебя это не обижает, но обязательно дойдет до мужа твоего слух о твоем прошлом, Степан. То ли клиент сболтнет, то ли лучшая подруга расскажет. И он уйдет от тебя, Степа. Я не хочу тебя огорчать, но он бросит тебя, Степан. В самый лучший момент, когда ты этого не ждешь.

И ты вернешься на панель. И опять ты стоишь на морозе в шелковых чулочках.

А время ушло. Тебе сорок два, Степан.

Детей иметь ты не можешь. Деньги кончились, колготки порваны, зубы съедены, кожа синяя, тебе остается мусорный ящик, бутылка сивухи и такой друг, как я. Посмотри на меня. Бомж!

Будь благодарен, что природа создала тебя мужчиной, алкоголиком и брехуном.