Загадочные существа.

ВАМПИРЫ В ЛЕГЕНДАХ И ПРЕДАНИЯХ НАРОДОВ МИРА.

Вавилон и Ассирия.

В XIX столетии были обнаружены и переведены письмена Древней Месопотамии. Это земли, расположенные между долинами рек Тигра и Евфрата. В настоящее время это территория Ирака. Для народа Месопотамии Вселенная была населена полчищами божеств высших и низших рангов.

Из всего этого огромного пантеона наиболее похожими на вампира были семь духов, описанные в поэме, переданной Р. Кэмпбеллом Томпсоном. Она начинается со строк:

Исследователь Монтегю Саммерс предположил, что вампиры занимали значительное место в мифологии Месопотамии. Особо выделялся дух непогребенного человека. Жилище мертвых — «нижний мир». Это мрачное место. Однако жизнь отдельного индивидуума там могла быть значительно улучшена, если человек в конце своего земного существования получал захоронение.

В конце таблички 12 знаменитой эпической поэмы «Гильгамеш» был перечень различных степеней успокоенности мертвого. И завершалась она несколькими куплетами о состоянии умершего в одиночестве человека. Ключевой в этом отрывке была строка «Дух его не покоится в земле». Остатки из сосуда, объедки празднества — все, что выбрасывается на улицу, служит ему пищей.

Древний Рим не имел столь развитой мифологии вампиризма, хотя, безусловно, само это понятие существовало. Оно означало не вернувшегося мертвого, а живущих ведьм. Римляне говорили о стриксе — ночном демоне, который нападал на детей и пил их кровь. Стрикса отождествляли с кричащей совой. Этот термин сохранился в Греции как стригес, в Румынии как строгой, а в Италии как стрега.

Римский поэт I века н. э. Овидий описывал ведьму в четвертой книге своей работы «Касты».

«Они летают в ночи и ищут детей, оставленных няньками, хватают их из колыбелей и разрывают их тела. Говорят, что они терзают внутренности младенцев своими клювами и они наполняют свои горла кровью, которую выпили. Они зовутся стригес.

Он также передал ритуал, исполняемый как заклинание (призыв) древнего божества Карны — богини плоти, чтобы защитить детей от стрикса.

Незамедлительно она (Карна) дотрагивается до дверей соком арбутуса (земляничного дерева), трижды она метит порог этим соком. Она окропляет вход водой (и в воде содержится снадобье). Она держит окровавленные внутренности свиньи, которой два месяца от роду, и так говорит: «Птицы ночи, пощадите внутренности мальчика. За миленького мальчика пала маленькая жертва. Возьмите сердце за сердце, я молю, внутренности — за внутренности. Эту жизнь мы отдаем вам вместо той, лучшей».

Проводящий ритуал завершал его тем, что клал ветвь боярышника на окно дома. После этого считалось, что ребенок находится в безопасности».

От стрикса возникло понятие стреги — ведьмы. Считалось, что это, как правило, женщины, питающиеся человеческой кровью. Они обладали способностью превращаться в птиц и летать по ночам. В IX веке Карл Великий, который основал Римскую империю, ввел указом смертную казнь для стриксов.

В Италии на протяжении веков шла охота на ведьм. Во время допросов подозреваемых инквизиторы заставляли их сознаваться в совершении дел, приписываемых стрегам, включая питье крови у детей. Между 1460 и 1525 годами было опубликовано 10 книг по колдовству, написанных итальянцами. Среди них и небольшая книга «Восемь ведьм», написанная Пико делла Мирандолой, которая была опубликована в Болонье в 1523 году.

Эта книга описывала несколько недавних процессов по обвинению в колдовстве, которые имели место в Бре-ции в 1518 году и в Сондрио в 1523 году. Портрет стреги, представленный Мирандолой, основывался на общих верованиях относительно ведьм.

Верования, переданные Мирандолой, были обычными для эпохи Возрождения и оставались доминирующими среди лидеров церкви и интеллектуальных кругов в течение последующих нескольких веков. К XVIII веку итальянцы вслед за всей Европой стали сомневаться относительно существования такого сверхъестественного зла, которое предположительно совершалось ведьмами и вампирами. Но остатки веры в стрегу, кажется, все еще сохраняются и в наши дни.

Греция.

Греция является одним из древнейших источников современных легенд о вампирах. Древнегреческие записи отмечают существование трех вампироподобных существ — ламии, эмпусаи и мормоликаи. Также в Греции известен стриг — ведьма-вампир.

Слово стриг произошло от латинского стрикс и изначально относилось к кричащей сове, а позже к ночному летающему демону, который нападал на детей и убивал, высасывая их кровь. Ламиями стали называть демонов в честь Ламии — ливийской королевы. Она была дочерью Белуса и Ливии, и, как гласят предания, ее полюбил Зевс, глава олимпийской семьи греческих богов. Гера, жена Зевса, из ревности похитила всех детей Ламии, отцом которых был Зевс. Тогда Ламия удалилась в пещеру и мстила, похищая детей смертных и высасывая их кровь, будучи не в состоянии нанести ответный удар Гере. Она превратилась в ужасное существо.

Позже Ламия стала отождествляться с классом существ, созданных по ее образцу. Это были отвратительные женщины со змееподобными нижними частями тела. Одна нога была медная, а другая — как у животного, в основном, как у осла, козы или быка. Ламии были известны как демонические существа, которые высасывают кровь у маленьких детей. Однако они обладали способностью превращаться в прекрасных молодых девушек, чтобы соблазнять молодых мужчин и нападать на них. Много внимания деяниям ламий уделил Филострат в 25-й главе четвертой книги «Жизнь Аполлона».

Один из учеников Аполлона по имени Менипп был очарован молодой богатой девушкой и решил жениться на ней. Впервые он встретил свою возлюбленную в видении, из которого узнал, где и когда найдет ее. Молодой человек готовился к свадьбе. Когда он рассказал историю своей любви Аполлону, тот сообщил своему молодому ученику, что за ним охотится змея.

Встретившись с красавицей-невестой, Аполлон сказал Мениппу: «Ты можешь осознать правду того, что я сказал: эта прекрасная невеста — одна из вампиров (эмусия), одно из тех существ, которых мы называем ламиями и домовыми (мормоликаи). Эти существа влюбляются, они подвержены восторгам Афродиты. Но особенно они ищут плоти человеческой и заманивают с таким восторгом тех, кого потом намереваются испробовать на своем празднике».

Несмотря на возражения Мениппа, Аполлон выступил против ламии. Одни за другими исчезали ее чары. И наконец, она признала свои планы и рассказала о своей привычке питаться молодыми и прекрасными телами, потому что «их кровь чиста и сильна».

Филострат назвал эту запись «наиболее известной историей об Аполлоне».

Апулей в первой части «Золотого осла» пересказывает историю встречи с ламией, которая догнала своего убегающего любовника и убила его, проткнув шею мечом, выпила всю кровь, а затем отрезала ему голову.

В древние времена ламия служила средством устрашения родителями непослушных детей. Однако отзвуки этих поверий живы и сейчас — если ребенок внезапно умирает, говорят, что его задушила ламия.

В XV веке ламии были вновь открыты — теперь уже в литературе, когда Анжело Полициано из Флоренции опубликовал поэму «Ламия» (1492).

Ламии, эмпусаи и мормоликаи, хотя и известны тем, что пьют кровь, не были вампирами в том смысле, какой вкладывается в это понятие в Восточной Европе. Это скорее призрачные существа, нежели ожившие трупы. Древние греки, однако, имели целый класс вновь вернувшихся к жизни. Таких называли словом вриколакос. Термин произошел от старославянского сложного слова волкодлака, что означало «носящий волчью шкуру». Термин этот возник среди южных славян, от которых, возможно, перешел к грекам. Во времена римского императора Гардиана были популярны, например, такие истории.

В доме Демострата и Харито между их дочерью Филин-ноной и молодым человеком по имени Мачатес возникло сильное чувство любви. Но девушка вскоре умерла. Горе юноши было так велико, что он оставался в печали в гостевой комнате родителей даже спустя шесть месяцев после ее смерти, вспоминая счастливые дни.

Однажды слуга заметил Филиннону, входящую в комнату молодого человека. Слуга рассказал родителям, но, подглядев в щелочку гостевой комнаты, они не смогли установить, с кем проводит время возлюбленный их дочери. Мачатес на расспросы родителей отвечал, что это была Филиннона. Родители девушки заподозрили хитрую уловку, но юноша показал кольцо, которое дала ему любимая, и нагрудную ленту, которую она позабыла. Родители узнали оба предмета — они принадлежали их дочери.

Когда девушка вновь появилась, родители вошли в комнату и увидели свою дочь. Она начала упрекать их за прерванную встречу с любимым и сказала, что ей дано только три ночи, которые она может провести с Мачатесом. Однако из-за их вмешательства она снова умрет. И Филиннона вновь стала мертвым телом.

Флегон, свидетель этого происшествия, как официальное лицо провел обследование места захоронения и нашел там подарки Мачатеса, которые девушка унесла после первого посещения, но самого тела не было.

Однако в греческих мистических историях вернувшийся был еще не вампиром и даже не вызывал страха. Он часто возвращался, чтобы завершить незаконченные дела с членами семьи или с кем-то иным, близким ему при жизни. Позднее появились истории о более продолжительных визитах. Порой сообщали о том, что вновь вернувшийся отправлялся в места, где его не знали, и вновь обзаводился семьей и детьми.

Одно из самых ранних сообщений о вриколакосе принадлежит французскому ботанику Питтону де Тоурнфорту. Будучи на острове Миконосе в 1700 году, он услышал историю об умершем недавно человеке, который разгуливал по городу и досаждал своими появлениями жителям. После того как провалились попытки успокоить его способами, не требующими эксгумации, на девятый день после похорон тело было выкопано из могилы, из него вынули сердце и сожгли. Но он все равно продолжал беспокоить живущих.

Однажды приезжий из Албании предположил, что решение проблемы в том, чтобы в могилу воткнуть «христианские мечи», так как считалось, что острый предмет, воткнутый в могилу, не дает вампиру подняться. Албанец доказывал, что если мечи расположить в форме креста, дьявол выйдет из тела. Многие верили, что тело оживляется дьяволом или злобным духом. В конце концов 1 января 1701 года тело было предано огню.

В древнегреческих текстах также встречается указание, что возвращение есть наказание за человеческие грехи. Исследователь Лоусон отметил три обстоятельства, которые предрасполагают отдельную личность к тому, что она станет вриколакосом. Первым обстоятельством может быть проклятие родителя или кого-то, перед кем этот человек провинился. В качестве примера можно привести проклятие, наложенное Эдипом на своего непочтительного сына. Эдип призвал Тартар (царство мертвых) отказаться принять его сына и изгнать из места вечного покоя. Второе обстоятельство — злобный или бесчестный поступок, совершенный умершим при жизни, в особенности если этот поступок был направлен против собственной семьи, например убийство родственника. Третье обстоятельство — насильственная смерть человека. Это обстоятельство также вступает в силу, если тело умершего не похоронили.

Каликантазарос — другой тип вампира, существовавшего в Греции, Его в подробностях описывал Лео Аллатий в трактате 1645 года «De Graecorum hodie quoriindam».

Каликантазарос имел отношение к чрезвычайной святости, приписываемой христианским святым дням в рождественское время. Каликантазарос примечателен среди вампиров тем, что его деятельность была ограничена днем Рождества и неделей или 12 днями после него. В течение оставшегося времени года он пребывал в «нижнем мире». Его можно было отличить по поведению или длинным когтям. Он хватал людей когтями и разрывал их на куски.

Армения.

Армения — страна, которая расположена на территории, где в древности существовало очень могущественное государство Урарту. Как и в каждой стране с древними культурными традициями, в Армении сохранились сказки и легенды о необычных существах — вампирах.

В одной из легенд говорится, что на горе Арарат жил вампир Даханавар. Он нападал на путешественников по ночам и высасывал их кровь из стоп.

Однажды два человека, которые были наслышаны о привычках вампира, решили перехитрить его. Они легли так, чтобы ноги одного располагались под головой другого. Вампир увидел странное существо с двумя головами, испугался и убежал так далеко, что больше о нем никто никогда не слышал.

Скандинавия.

Географически Скандинавия состоит из трех стран северной Европы: Норвегии, Швеции и Финляндии. Исторически и культурно она также включает Данию и Исландию. Розали X. Вакс, автор книги «Магия, судьба и история: изменяющийся этнос викингов», указывала, что в древнескандинавской литературе есть предания о привидениях. Причем далеко не все привидения были враждебными, встречались среди них и дружественные.

В исландской «Саге Эрбиггии», например, Торольф, ранний поселенец этого острова, вновь появлялся после собственных похорон. Скот, который проходил около его могилы, бесился и умирал. Его преследования собственного дома привели к смерти его жены. Скитания Торольфа были на некоторое время приостановлены, когда тело перезахоронили в другом месте. Но он вернулся, и, наконец, его новая могила была открыта, а тело сожжено и пепел развеян.

«Сага Греттис» сообщала об обезглавливании Карра, другого исландца, чья голова была положена у его ног, и о Глеме, которого обезглавили и сожгли. Глем был сильным мужчиной и ненавидел своего бывшего работодателя. Он убивал его скот и одного за другим членов его семьи. В конце концов Глем был побежден в схватке с пришедшим героем Греттиром.

Более важное место в верованиях скандинавов занимала мара — ночной кошмар. Мару видели как прекрасную женщину, но на самом деле это был тролль. Он приходил к людям, когда они спали, и ложился им на грудь таким образом, что человек не мог ни шевельнуться, ни вздохнуть, ни двинуть конечностями. Тролль пытался просунуть палец своей жертве в рот и пересчитать зубы. Если у него было время, чтобы завершить счет, то жертва обычно умирала.

Согласно некоторым источникам, мара — «неизвестное существо, которое было влюблено в свою жертву. Известно также, что оно нападало на лошадей и ездило на них всю ночь, а утром такую лошадь обнаруживали на конюшне всю в пене.

Имеются также указания, что можно предпринять против духа ночного кошмара, включая рассыпание семян вокруг дома и размещение косы перед кроватью. Нож или другой острый инструмент были самым эффективным средством для уничтожения или изгнания мары.

Предания о возвращении мертвых продолжают существовать и в XX веке. Есть предания о мертвых, возвращающихся потому, что они совершили самоубийство, или были ужасно жадными при жизни, или хотели отомстить за свою загубленную жизнь. Возвращались дети, которые были убиты или которые умерли, прежде чем их успели окрестить.

В Норвегии популярна история о Гроннскьегге-вампире. В этой истории рассказывается, как молодая девушка вышла замуж за незнакомца, у которого была зеленая борода. Вскоре местные жители стали находить на кладбище, расположенном у церкви, разрытые могилы с опустевшими гробами.

Однажды колокольный набат собрал всех у церкви. Выяснилось, что родственники, пришедшие навестить могилу погребенного накануне главы семьи, застали картину варварского разорения. Могила была раскопана, гроб разбит, а тело исчезло.

Вернувшись домой, девушка обнаружила своего мужа за страшной трапезой — он ел труп, пропавший с кладбища. Закричав от ужаса, она потеряла сознание, а когда пришла в себя, мужа и след простыл. Позже он появлялся перед ней в облике разных родственников и задавал вопросы, но она молчала. Когда же он явился под видом ее матери, она рассказала все, что знала о своем сбежавшем муже, и он ее убил.

Франция.

Французские письменные источники дают исследователям темы вампиров весьма скудную информацию. Среди историй есть две, датированные XIV веком. Они были пересказаны Э. А. Эвансом в книге «Уголовное преследование и смертная казнь животных» (1906).

Первая история — о вернувшемся покойнике, который терроризировал город Кадэн. Те, на кого он нападал, казалось, были самой судьбой приговорены стать вампирами, как и он. Люди отплатили ему тем, что напали на его тело и проткнули колом. Но средство оказалось неэффективным.

В 1345 году в Лювэнсе умерла женщина, которую считали ведьмой. Она превращалась в различных животных и нападала на людей. По сообщениям, раскопав ее могилу, люди увидели, что она проглотила накидку, покрывающую лицо. Когда накидку достали из могилы, на ней оказались пятна крови. Тело той женщины тоже проткнули колом, но и в этом случае эффекта не последовало. Она использовала кол как оружие, когда разгуливала по городу. Уничтожить ее удалось только огнем.

Во французском фольклоре также стоит отметить мелюзин — существо, близкое к классической фигуре ламии.

По преданию, Мелюзин была дочерью короля Эли-наса и его жены-волшебницы. Рассердившись на отца, она и ее сестры обратили магию против родителей. За это мать превратила ее в получеловека-полузмею. Мелюзин должна была оставаться в таком виде до тех пор, пока не найдет человека, который женится на ней при условии, что никогда не будет видеть ее по субботам, когда проявлялось ее змеиное тело.

Она нашла такого человека в лице Раймонда из Пуату и, выйдя за него замуж, использовала магию, чтобы помочь ему создать королевство. Проблема возникла, когда у них появились дети — у каждого были отклонения. Ситуация стала острой, когда один из них сжег аббатство и убил сотню людей.

В гневе Раймонд открыл, что знает секрет Мелюзин. Она приняла на себя проклятие и была обречена летать по воздуху до судного дня. Пока замок не пал, она появлялась перед смертью каждого наследника Раймонда и горько жаловалась на свою жизнь. Таким образом, она стала призраком башни — плачущим духом дома Луяигнанов. Даже после того, как замок был покорен французами, люди говорили, что Мелюзин появлялась перед смертью французского короля.

Появившаяся во Франции в конце XVII века идея вампира была нова для французов. Впервые эта тема возникла в 1693 году, когда польский священник обратился к ученым мужам Сорбонны за советом, как он должен поступать с телами тех, которых определили как вампиров. В том же году во французском периодическом издании «Меркюр галант» было опубликовано сообщение о вампирах в Польше.

В 1746 году появилась публикация Дома Августина Кальме «Размышления о появлении ангелов, и духов, и привидений, и вампиров в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии». Этот трактат французского схоласта, знающего Библию, продолжил дебаты о вампире, которые начались в немецких университетах. Завершился спор принятием отрицательного вывода относительно существования вампиров.

Кальме призывал подойти к теме с позиций не только Библии, но и науки, и настаивал на ее дальнейшем изучении. Хотя и не принятая коллегами, книга Кальме пользовалась большой популярностью, переиздавалась в 1747 и 1748 годах и была переведена на несколько иностранных языков.

Кальме перенес дебаты в парижские салоны, и вскоре Вольтер настоящими кровопийцами назвал коммерсантов, а о вампирах отзывался саркастически. Дидро следовал той же линии. Только Жан-Жак Руссо выступил в поддержку Кальме и его рационального подхода к доказательствам.

Никакой обзор французских вампиров не был бы полным без упоминания нескольких исторических фигур, о которых говорили как о настоящих вампирах. Возглавляет этот список Жиль де Рэ (1401–1440).

Герой Франции де Рэ был блестящим генералом, сражался вместе с Жанной д’Арк. Но он был также известен как человек со склонностями убийцы-садиста. Он мучил и убивал молодых людей и девушек, получая огромное сексуальное удовлетворение от этого процесса. Он также практиковал одну из форм сатанизма. Одно упоминание его имени приводило окрестных жителей в неописуемый ужас, о зверствах титулованного злодея ходили легенды.

С большим трудом генерала удалось привлечь к ответственности и осудить. По приговору суда его повесили, а тело сожгли.

Несколько иным был виконт де Мориав, французский дворянин, которому странным образом удалось сохранить свои поместья в период Великой французской революции. После революции виконт начал вести себя чрезвычайно жестоко по отношению к простым людям, убивал своих слуг. Наконец, он сам был убит. Вскоре после его похорон неожиданно умерли несколько детей. Согласно полицейским отчетам, на телах детей были обнаружены следы нападения вампира.

Сообщения о подобных случаях продолжались в течение 72 лет. Наконец внук виконта решил расследовать обвинения в вампиризме в адрес деда.

Пригласив представителей местной власти, он открыл склеп, и глазам присутствующих предстало незабываемое зрелище. В то время как останки других погребенных подверглись вполне ожидаемому разложению, тело виконта было лишено признаков распада. Лицо казалось цветущим, на груди, напротив сердца, алела кровь. Вызывали изумление ногти невероятной длины и мягкая, нежная кожа.

Тело извлекли из места упокоения. Когда в сердце воткнули белый шип, хлынула кровь и тело издало стон. Затем останки были сожжены. С того дня сообщения о необычных смертях детей прекратились.

Д. А. Мидлтон, первый исследователь жизни де Мориава, обнаружила, что он родился в Персии, женился на индианке, а позже переехал во Францию и натурализовался. Она полагала, что вампиризм виконт привез с Востока.

Если в истории виконта де Мориава имеется много элементов традиционного европейского вампиризма, то случай Франсуа Бертрана — совсем иной. В течение 40-х годов XIX века сержант французской армии Бертран раскопал несколько могил в Париже, прежде чем был схвачен в 1849 году. После раскапывания могил он обращался с телами как вурдалак.

Именно этот случай подсказал Ги Эндору идею создания знаменитого романа «Оборотень Парижа» (1933).

Литва.

Один из случаев вампиризма в Литве был включен Монтегю Саммерсом в книгу «Вампир в Европе» и после этого часто попадал на страницы разных изданий в XX веке. Эта история имеет отношение к событиям, происшедшим в жизни капитана Покровски.

В деревне неподалеку от своего фамильного имения капитан Покровски услышал о человеке, который недавно женился во второй раз и с каждым днем становился все более вялым и бледным. Односельчане этого человека были уверены, что его атакует вампир, и просили капитана помочь ему.

Покровски направил к несчастному врача, чтобы тот провел обследование и назначил необходимое лечение. Доктор диагностировал серьезную потерю крови, но тщательный осмотр больного поставил его в тупик: на теле этого человека не было ни одной сколько-нибудь значительной раны, способной привести к такой потере крови. Лишь на шее доктор обнаружил маленькую точечную ранку.

Наблюдая больного, доктор со временем убедился, что ранка на шее становится все больше. Никакие средства не смогли предотвратить увеличение этой ранки, и в конце концов человек умер. После его смерти жена из соображений безопасности покинула деревню, чтобы не подвергнуться расправе со стороны односельчан, потому что именно ее считали вампиром, который убил своего мужа.

Венгрия.

Венгрия — страна, которая занимает особое место в истории вампиров. Знаменитый летописец вампирической истории Монтегю Саммерс писал о Венгрии:

«Венгрия, и это не будет несправедливым, разделяет с Грецией и Словакией репутацию особенного региона в мире, который крайне инфицирован Вампиром. Здесь его рассматривают в самом отвратительном и наихудшем виде.

«Дракула» Брэма Стокера начинается с того, что Джонатан Харкер едет через Венгрию. Харкер увидел Будапешт, и этим ознаменовался для него переход от цивилизованного Запада к загадочному Востоку. Герой романа проследовал через всю страну в северо-восточную Трансильванию — часть Венгрии, где господствовали шекелисы — народность, известная своим воинским искусством. Дракула в произведении Стокера представлен как шекелис».

Первые сообщения о вампирах относились к периоду с 1725 по 1732 год. Своей значимостью они в большой степени обязаны усиленным расследованиям, предпринятым австрийскими официальными лицами. Дела Петера Плогойовитца и Арнольда Пауля стали предметом продолжительных дебатов в немецких университетах.

Суть этих дебатов отразилась в двух трактатах, авторы которых продемонстрировали концепции двух противоположных лагерей. Первый из них — «Размышления о вампирах» архиепископа Джузеппе Даванца-ти — отстаивал скептическую точку зрения, а второй — «Размышления о появлениях ангелов, демонов, духов, вновь вернувшихся, и вампиров в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии» Августина Кальме — призывал рассматривать эту проблему, допуская реальность сверхъестественных сущностей.

Вскоре работа Кальме была переведена и опубликована в Германии (1752), а позже в Англии (1759). Она способствовала закреплению мнения о Восточной Европе как о доме вампира. Среди прочих Кальме описывал случаи вампиризма в Силезии (Польша), Богемии и Моравии, однако именно «венгерские» случаи Пауля и Плогойовитца оказались самыми наглядными и были наилучшим образом задокументированы.

В 1854 году римско-католический епископ и ученый Арнольд Иполий собрал первое обширное описание верований, существовавших в дохристианской Венгрии. По ходу своих размышлений он подчеркивал, что среди венгров не было веры в вампиров. Такое же наблюдение было сделано и другими учеными, что отразилось в их диссертациях, которым никогда не суждено было быть переведенными на западные языки.

В настоящее время эту проблему снова поднял Текла Деметер, чья книга «Венгерские народные верования» была переведена на английский и опубликована в 1982 году. Он утверждал, что «…в венгерских народных верованиях нет места вампиру, который поднимается в виде мертвого тела и сосет кровь живущих».

Отвергнув существование вампира в венгерской народной культуре, венгерские ученые, однако, обнаружили мифологическое вампироподобное существо — лидерка. Лидерк мог появиться как женщина, как мужчина, как животное или как сияющий свет. Интересно, что народ не наделил лидерка способностью к превращению. Скорее, предполагалось, что он существует во всех этих формах одновременно. Благодаря своим магическим способностям он заставлял человека видеть то одну, то другую из своих форм. Он нападал на живых и умерщвлял их, доводя до полного истощения. Оборонительные меры против лидерка включали размещение подвязок на дверной ручке спальни и использование чеснока.

Кроме того, у венгров существовал некто Нора — существо, которое «очевидцы» описывали как маленького, лысого, бегающего на четвереньках человечка. Говорили, что он прыгает на свои жертвы и сосет кровь из их груди. В результате нападения Норы область груди опухала. Противоядием являлся чеснок, которым намазывали грудь.

Румыния.

Ни одна страна так не ассоциируется с вампиризмом, как Румыния. Вампиры занимают важное место в фольклорных традициях этой земли. Ее репутация была установлена Брэмом Стокером. Действие его романа «Дракула» происходило в Трансильвании, бывшей в те времена частью Венгрии. Однако сейчас Трансильвания входит в состав Румынии. Современные ученые подтвердили, что одним из прототипов Дракулы был Влад-Протыкатель — князь Валахии (XV в.), части современной Румынии, которая лежит к югу от Карпат.

Стокер получил большую часть своих знаний о Трансильвании, где он расположил замок Дракулы, из книги Эмилии Жерар «Страна за лесом» (1888). Жерар была шотландкой, которая вышла замуж за польского офицера, служившего в австрийской армии. Будучи бригадным командиром, он квартировал в Трансильвании в 1880 году. Эмилия Жерар занялась исследованием ритуалов, связанных со смертью. Вот что она писала:

«Наиболее явным злом является носферату, или вампир, в которого верит каждый румынский крестьянин так же твердо, как в рай или ад.

Существуют два вида вампиров — живые и мертвые. Живые вампиры — это в основном незаконнорожденные дети лиц, не состоящих в браке. Но даже безупречная родословная не гарантирует никому защиту от вторжения вампира под семейный свод. Ведь каждый, кого убил носферату, становится подобным вампиру после смерти и продолжает пить кровь невинных людей до тех пор, пока дух не будет изгнан.

Для изгнания духа открывали могилу подозреваемого в вампиризме человека и протыкали его тело колом или застреливали из пистолета прямо в гробу. Также считается эффективным для удержания в заточении вампира окуривание его могилы в каждую годовщину смерти. В наиболее сложных случаях вампиризма рекомендуется отрезать голову и положить ее в другое место в гробу, набив рот чесноком, или вынуть сердце, сжечь его и разбросать пепел на могиле.».

Румынские поверья относительно вампира в основном совпадают с народными верованиями славянских народов, несмотря на то, что румыны, хотя и окружены со всех сторон славянскими народами, сами не являются славянами. Румыны ведут свою родословную из Древней Дакии — римской провинции, возникшей в Трансильвании и на прилегающих территориях во II веке н. э., когда император Траян привел за собой тысячи колонистов в слабозаселенную местность.

Румыны также использовали слово вриколак, но в основном для описания старого мифологического волкоподобного существа, которое пожирало Солнце и Луну. Вриколак — это вариант греческого вриколакос или сербско-хорватского вукодлак. Агнес Мургоси, которая работала в Румынии в 20-е годы прошлого столетия, обнаружила, что этот термин все еще связывается с его же довампирическим мифологическим обозначением существа, которое пожирает Солнце и Луну.

Во время затмения, когда Луна становилась красноватой, считали, что это кровь вриколака течет по лику Луны.

Гэрри Сенном в Трансильвании выяснил, что популярное использование термина вриколак отличалось от термина стригои. Термин вриколак описывал человека, который периодически превращался в некоторых животных, обычно в свинью, собаку или волка. Как таковой он оказался ближе к понятию оборотней, а не вампиров.

У румын была вера в предрасположенность некоторых людей к тому, чтобы стать вампиром. Беременные женщины, которые не ели соль или позволяли взглянуть на себя вампиру, могли родить ребенка-вампира. Люди, верящие в предрассудки, говорили, что если в семье рождались подряд дети только одного пола, то один из них мог стать вампиром.

Хотя дети, родившиеся с отклонениями или при странных обстоятельствах, были главными кандидатами в вампиры, вампиром мог стать любой, кого укусит вампир. Потенциальными вампирами были также люди, которые жили неправедной жизнью. Особенно это касалось мужчин, которые давали ложные клятвы.

Обычно первые подозрения относительно присутствия вампира возникали, когда происходило несколько неожиданных смертей и/или за смертью кого-то из членов семьи или человека, подозреваемого в вампиризме, следовала смерть домашнего скота. Бывали случаи, когда вампиром становился один из членов семьи, а женщины-вампиры обычно возвращались к своим детям.

Для румын было обычным делом открывать могилы умерших: через три года — после смерти ребенка, через четыре или пять лет — после смерти молодого человека и через семь лет — после смерти взрослого человека. Если находили только скелет, его мыли и возвращали обратно в могилу. Однако если тело не разложилось, то с ним обращались так, как следовало поступать с вампиром.

Тщательное, в соответствии со всеми правилами приготовление тела недавно умершего к погребению также было призвано не позволить появиться вампиру. В могилу обязательно клали колючую ветвь дикой розы.

Фольклористы обратили внимание, что во многих преданиях упоминается ситуация, когда умирает один из пары влюбленных. В истории «Девушка и вампир» молодой человек совершил самоубийство, не добившись благословения на свадьбу у родителей своей возлюбленной. Из-за этого он стал вампиром и начал приходить к девушке по ночам. Мудрая пожилая женщина, живущая в деревне, научила девушку прикрепить к его рубашке нитку, чтобы узнать о том, куда уйдет после свидания возлюбленный. Нить привела на кладбище, она исчезала в могиле ее бывшего друга.

Девушка вскоре тоже умерла. На ее могиле вырос цветок, который восхитил своей красотой сына императора. Он приказал выкопать цветок и принести ему в замок. Здесь по ночам цветок превращался в девушку. В конце концов она и сын императора поженились.

Спустя некоторое время девушка-цветок, сопровождая своего мужа в церковь, встретила вампира. Тот последовал за ней в церковь, но девушка спряталась за иконой, которая упала и убила вампира.

История служила осуждением внебрачных сексуальных связей и в то же время утверждала мудрость старших и поддерживала церковь как бастион, сражающийся против сил зла. Подобные же ценности утверждались и в других историях. Было время, как говорит одна сказка, когда «…вампиры были столь же обычны, как листва, или трава, или ягоды в ведре».

Славянские предания о вампирах.

Хотя вампиры и вампироподобные существа имеются в мифологии многих народов мира, о них нигде так много не говорили, как среди славян Восточной и Центральной Европы. Вера в вампиров спровоцировала среди славянских народов в конце XVII и начале XVIII века несколько взрывов паники, которые вылились в разрытие бесчисленного количества могил и привлекли внимание Запада к вампиру, а также способствовали непосредственно развитию современного мифа о вампире.

Вампир нашел свое место в мировоззрении народов Восточной и Центральной Европы. Он был связан со смертью и был существом, которого надо было избегать. Однако он не был универсальным символом зла, каким стал позднее в западно-европейской литературе XIX века. В ненаучной атмосфере деревенской жизни существованием вампира объяснялись различные формы непредсказуемого и незаслуженного зла, которое обрушивалось на людей.

Славянский вампир значительно отличался от популярного образа, который возник в романах и кино XX века. Большинство славянских культур имело точный набор ритуальных действий, которым необходимо было следовать после смерти человека и даже в течение нескольких дней после погребения тела. В сообществе, где церковь была неотъемлемой частью социального уклада, прегрешения против церкви были деяниями большой значимости и смерть в состоянии отлучения от церкви рассматривалась как одна из причин вампиризма.

Вампиризм мог возникнуть также вследствие проблем, связанных с рождением. Например, большинство славянских сообществ имело определенные дни года, когда половая жизнь не приветствовалась. Дети, зачатые родителями, нарушившими это правило, согласно верованиям, могли стать вампирами.

Славянское общество предполагало множество причин для появления вампиров. Конечно, отчасти ужас, который испытывали по отношению к вампирам, обусловливался возможностью передачи этого состояния другим. Вампир был склонен нападать на свою семью, соседей, друзей и людей, с которыми у него остались незавершенные дела. Люди, на которых он нападал, также могли стать вампирами.

В тех случаях, когда умерший подозревался в вампиризме, использовался широкий спектр предпогребальных действий в качестве предупредительных мер. Среди самых распространенных было помещение в гроб различных предметов, которые, как верили, затормозят активность вампира. Наиболее обычными были предметы религиозного характера вроде распятия. Верили, что такие растения, как рябина, не дают вампиру выйти из могилы. Поскольку, как утверждали предания, вампира привлекал счет, то рассыпали семена проса или мака в могиле, поверх могилы или на дорогу, ведущую от кладбища. Иногда, в самых крайних случаях, тело могли протыкать шипами или колом, в разных местностях отдавали предпочтение либо дереву (боярышник, осина, дуб), либо железу. Веря в то, что вампиры сначала поедают свою собственную погребальную одежду, люди делали все возможное, чтобы одежда находилась как можно дальше ото рта трупа. Под подбородок помещали деревянный брусок или же прибивали одежду по сторонам гроба.

И хотя было множество причин для появления в народных верованиях такого персонажа, как вампир, по крайней мере одна из них совершенно очевидна. Как правило, необъяснимая смерть овец или крупного скота приписывалась именно вампирам.

Несмотря на то что вера в вампиров была довольно широко распространена, особенно в сельской местности Восточной Европы, случаи обнаружения вампира и использования всех предписываемых мер против тела подозреваемого в вампиризме были относительно редки. Они участились после того, как в XVIII веке происшествия с участием вампиров стали широко освещаться и обсуждаться в обществе. В итоге были введены как светские, так и церковные, наказания в отношении людей, которые оскверняли тела мертвых.

Южные славяне для обозначения вампира употребляли слово лампир. Слова вукодлак (хорватское) или вурвулак (албанское) подобны греческому обозначению вампи-pa — врикплакос. Вукодлак часто сокращалось до кудлак. В конце XIX века в Истрии, области, граничащей с Италией, верили, что у каждого клана есть кудлак. Он считался злобным существом, которое нападает на людей по ночам. Ему противостояло другое существо — креник, которое часто прерывало нападение кудлака и боролось с ним.

В Черногории возникло слово тенац. Так называли тело умершего человека, захваченное злыми духами. Тенац ходил по ночам и пил кровь спящих. Он превращался в мышь, чтобы вновь вернуться в место погребения. Главным средством обнаружения вампира в Черногории считалось поведение лошади, которую специально приводили на кладбище. От могилы вампира лошадь неизменно отшатывалась и отказывалась переходить через нее.

В Хорватии также были найдены термины кизяк, приказах, тенъяк и лупи мапари — все для обозначения вампира. Во время исследовательской работы в Черногории в начале XX века Эдит Дурхэм обнаружила, что предания хранят сведения о въештицах. Вьештицами были пожилые женщины, которые испытывали враждебность к мужчинам, другим женщинам и детям. Охваченная злым духом душа спящей ведьмы разгуливала по ночам и вселялась или в бабочку, или в муху. Используя этих летающих насекомых, ведьма проникала в дома соседей и пила кровь у своих жертв. Жертва через некоторое время становилась бледной, у нее развивалась лихорадка и она умирала.

Ведьмы были особенно сильны в первую неделю марта, и против них применялись предупредительные меры. Защитная церемония исполнялась в первый день марта и включала помешивание пепла в домашнем очаге при помощи двух рогов, которые затем втыкали в кучу золы. Чеснок также использовался как обычное защитное средство.

Албанскую стршию можно было обнаружить, разместив свиные кости в виде креста над входом в церковь, когда в ней было полно людей. Ведьма, не в состоянии покинуть церковь, бегала бы по ней.

Словенский историк барон Ян Вайкарт Валвасор (1641–1693) рассказывал об убийстве стригона в Истрии (запад Словении). Человек, которого заподозрили в вампиризме, недавно умер, но уже после похорон его видели разгуливающим по городу несколько знакомых. Весть о вампире разнесла его жена, после того как покойник объявился дома. Стригон был убит боярышниковым колом, который всадили ему в живот, в то время как священник проводил обряд изгнания нечистой силы. Затем труп был обезглавлен. Все это время тело реагировало как живое: оно отпрянуло, когда в него всаживали кол, кричало во время обряда изгнания нечистой силы и когда отсекали голову. После обезглавливания из тела обильно лилась кровь.

Сербы и боснийцы разделяли веру цыган в дампира — сына вампира. Считалось, что потомок вампира обладал способностью не только увидеть, но и уничтожить своего отца, а также и других вампиров.

В Македонии существовала вера в силу людей, рожденных в субботу. Такие саббатариане, как их называли, считалось, имеют огромное влияние на вампиров, получив при рождении способность заманивать их в ловушки и уничтожать. По субботам саббатариане могли увидеть и убить вампиров. Обыкновенные люди обеспечивали защиту своего дома от вампиров, возводя заграждения из колючих кустарников (старое средство от ведьм).

С 1727 по 1732 год прокатилась волна вампирической эпидемии. Вера и традиции славян относительно вампиров попали в поле зрения Западной Европы в основном из-за показательных случаев, информация о которых была опубликована благодаря официальным расследованиям австрийских властей. Оба случая произошли в районе Сербии, расположенном к северу от Белграда, занятом австрийцами после турок в конце XVII века, а впоследствии присоединенном к венгерской провинции.

Первый случай касался внезапной смерти Петера Плогойовитца. Родные видели его дома в течение нескольких ночей после похорон. После этого Плогойовитц являлся нескольким знакомым во сне. Через неделю по неизвестным причинам умерли девять человек. Когда прибыл командующий местной армией для расследования, тело Плогойовитца было выкопано из могилы. Оно оказалось таким же свежим, как и в момент погребения. Глаза были открыты, цвет лица розовый, рот испачкан свежей кровью. Из-под старой кожи проглядывала новая; казалось, он прослезился, а волосы и ногти отросли. Было сделано заключение, что он вампир. Тело Плогойовитца было проткнуто колом и сожжено.

Более знаменитым, чем случай с Плогойовитцем, было дело Арнольда Пауля. Пауль жил в деревне Медвежия (пишется по-разному в различных источниках) в Сербии, к северу от Парачина. Он рассказал своим соседям, что, когда служил в армии на территории Турции, его укусил вампир. Спустя неделю он умер. А через несколько дней после похорон люди начали сообщать, что видели его, и четверо из этих людей умерли.

На десятый день после похорон могила была открыта, и все увидели Пауля, который был похож скорее на мирно задремавшего человека, чем на мертвеца. Из тела при вскрытии обильно потекла кровь, а когда его проткнули колом, как позже рассказывали очевидцы, раздался громкий стон. Тела Пауля и тех четверых, которых он предположительно превратил в вампиров, были обезглавлены и сожжены.

Дело Арнольда Пауля должно было закончиться вместе с его погребальным костром. Однако в 1731 году 17 человек из этой деревни скоропостижно скончались по неизвестным причинам. Предположили вампиризм. Слух о странном и необъяснимом происшествии достиг Вены, и император приказал провести официальное расследование. После прибытия Йоханнеса Флакингера в Медвежию было выкопано тело нового предполагаемого вампира. Оно также находилось в отличном состоянии. Проведенным расследованием было установлено, что Пауль укусил несколько коров. Те, кто ел мясо этих коров, оказались заражены вампиризмом. Тела всех недавно умерших были выкопаны, проткнуты колами и сожжены.

Флакингер вернулся в Вену и представил императору полный отчет. В 1732 году этот отчет и несколько его журналистских версий стали бестселлерами по всей Европе. Эти два дела послужили причиной жарких дебатов в университетах Германии, и после десяти лет споров их участники пришли к заключению, что вампиров не существует.

Польша.

Обычно для обозначения вампира в Польше употребляются слова упиор или упиер (мужчина) и упирцика (женщина) — варианты коренного славянского слова опыри и альтернативных — опырь или вупи. Первые два слова были заимствованы из украинского языка, вероятно, в XV веке. Еще используются термины вьесчи (или вьещчи), иногда — нетоп.

Будущие вампиры были приговорены к своей судьбе с рождения. Дети, родившиеся с большим сальником (мембранным чепчиком) на голове, должны были стать вьесчи, а те, кто рождался с двумя зубами, становились упиорем. Будущая вампирическая карьера вьесчи могла быть изменена, если мембранный чепчик снимали, высушивали и перетирали в пыль (или сжигали) и кормили им (или его пеплом) ребенка, когда ему исполнилось семь лет.

Те, кому суждено было стать вампиром, вели, тем не менее, нормальную жизнь, но отличались гиперактивностью и красным лицом. Среди кашубов ходила присказка: «Красный, как вампир». Перед смертью будущий вампир отказывался от последних обрядов и священника. За телом человека, подозреваемого в том, что он станет вампиром, должны были тщательно наблюдать, так как верили, что вампиры никогда по-настоящему не умирают.

Чтобы не дать возродиться вампиру, существовал ряд предосторожностей. Во-первых, над его ртом должен был быть сотворен знак креста. В рот клали распятие или монету. Под подбородок могли положить брусок, чтобы вампир не сумел дотянуться до погребального одеяния. На пути вампира располагали несколько препятствий. Например, в гроб могли положить сеть, веря, что вампир, прежде чем выйти, будет развязывать все узелки. Также могли положить мешочек с песком или семенами мака в надежде, что вампир будет считать все крупицы песка или семена, прежде чем выйдет из могилы. Дополнительной предосторожностью было разбрасывание песка и семян на пути от могилы к дому семьи.

В конце 1870 года в городе Нойштатт-на-Релс (сегодня известен как Вейхерово), в Померании (северо-запад Польши), зажиточный горожанин Франц фон Поблоски умер от туберкулеза. Спустя две недели умер его сын Антон. Другие родственники тоже заболели и жаловались на ночные кошмары. Оставшиеся в живых члены семьи решили, что за этим стоит вампир, и призвали местного знатока вампиров Йоханна Дзигильски. Невзирая на возражения местного священника, тело фон Поблоски было выкопано и обезглавлено.

Священник пожаловался властям, и Дзигильски был арестован. Он предстал перед судом и был приговорен к четырем месяцам тюремного заключения. Освободили его только тогда, когда семья подала апелляцию против решения суда.

Болгария.

Болгария — одно из древнейших мест поселения славян.

Болгарские названия вампира возникли от исконно славянского опури, опири. Современные варианты этого определения — випир, вепир, вапнр или же более обычное — вампир, заимствованное из русского.

Современный образ вампира в Болгарии формировался более семи веков. Обычно вампир ассоциировался со смертью и погребением. Люди верили, что души умерших сразу после смерти отправляются в дорогу. Ведомые своим ангелом-хранителем, они путешествуют по всем местам, которые посещали при жизни. В конце этого пути, на 40-й день после смерти, дух переходит в другую жизнь.

Однако если погребальный обряд был неверно исполнен, мертвый может обнаружить, что проход в другой мир для него заблокирован. Например, ни в коем случае нельзя допускать, чтобы на непогребенное тело падала тень или чтобы через него перепрыгивала кошка или собака. Тело должно быть тщательно омыто. Даже при правильном обряде погребения человек, погибший насильственной смертью, может вернуться в качестве вампира.

Как и у других славянских народов, определенным людям было предначертано стать вампирами. Это относилось к тем, кто умер отлученным от церкви, к пьяницам, ворам, убийцам и ведьмам. Болгарская мифология была полна рассказами о вампирах, которые возвращались к жизни, селились в городах, где их не знали, и жили в течение многих лет как живые. Они даже женились и имели детей. Таких людей разоблачали через много лет благодаря каким-то необычным событиям, часто сопровождавшим жизнь вампиров. За исключением ночных прогулок в поисках крови, вампиры могли ничуть не отличаться от обычных людей и даже есть нормальную пищу.

Среди гагаузов — болгар, имеющих собственный язык (гагауци), вампир зовется обур. Возможно, это заимствование из турецкого языка, в котором есть похожее слово, обозначающее обжору. Как и другие вампиры южных славян, обур был буквально пожирателем крови, поэтому в ритуал избавления от обура входило, помимо прочих действий, и соблазнение его обильной пищей или же экскрементами. Обур был очень шумным и издавал звуки, подобные потрескиванию огня, а также мог передвигать предметы подобно полтергейсту.

Джеймс Фрезер отмечал существование особенного болгарского вампира — устреля. Устрель описывался как дух ребенка, рожденного в воскресенье и умершего до крещения. Считается, что на девятый день после похорон устрель начинает прокладывать себе путь из могилы, нападать на скот или овец и пить их кровь. После ночного пиршества, еще до рассвета, он возвращается в могилу. После десяти дней такого питания устрель, согласно поверью, становится настолько сильным, что ему больше не надо возвращаться в могилу. Он находит себе место для отдыха в течение дня — либо между рогов теленка или барана, либо между задними ногами дойной коровы. Он может собрать большое стадо и, начиная с самых жирных животных, постепенно его пожирает. Животные, на которых он нападает (обычно по пять в ночь), в ту же ночь умирают. Если умершее животное разрезать, будут очевидны признаки раны, нанесенной вампиром.

Необъяснимая смерть коров или овец была первым признаком того, что в стаде завелся вампир. Если предполагали присутствие устреля, хозяин стада нанимал охотника за вампирами — человека, который обладал способностью их видеть. Когда устреля обнаруживали, деревня исполняла особенный ритуал, известный в Европе как «разжигание нужного огня».

Утром в воскресенье все гасили огонь. Весь скот выгонялся на открытое место. Затем все шли к близлежащему перекрестку дорог и сооружали там два костра. Костры разжигались огнем, который добывался от трения двух палочек. Стадо прогоняли между этими кострами.

Те, кто исполнял этот ритуал, верили, что вампир отпадет от животного, чье тело он сделал своим домом, и останется на дороге, где его сожрут волки. Прежде чем костры прогорали, кто-нибудь приносил это пламя в деревню, и от него заново зажигались все огни для хозяйственных нужд.

Другие вампиры, возникавшие как следствие неправильно исполненного обряда погребения человека или его насильственной смерти, подлежали традиционному протыканию колом.

Есть также сообщения об уникальном методе обращения с вампирами, практиковавшемся в Болгарии, — закупоривании в бутылку. Для такой процедуры нужен специалист — дядяджий, который владеет этим искусством. Главным оружием дядяджия была икона с изображением Иисуса, Марии или же одного из христианских святых. Охотник за вампиром брал икону и ждал в том месте, где подозреваемый вампир должен был появиться. Увидев его, он гнался за ним с иконой в руках. Вампира подгоняли к бутылке, где кормили до отвала его любимой пищей. Когда вампир входил в бутылку, ее затыкали пробкой, а затем швыряли в огонь.

За несколько последних десятилетий народные верования в вампиров отошли в область преданий.

Чехия и Словакия.

Вампир в Чехии и Словакии зовется упырь, реже — нелапси, своеобразная разновидность словацкого вампира. Верили, что упырь имеет два сердца и, таким образом, две души. Присутствие второй души можно было обнаружить по гибкости тела, открытым глазам, двум локонам волос и розовому цвету лица.

Самый ранний рассказ о чешском вампире был записан Генри Мором в 1653 году. События имели место в конце 1500 года и касались торговца Йоханнеса Кантиуса (или Кунца), который беспокоил семью и соседей сразу же после своей безвременной смерти. Кантиус жил в городе Пенщ. Сын его жил в Ягердорфе (теперь Крнов).

Августин Кальме включил сообщения о вампирах из Богемии и Моравии в свой знаменитый трактат 1746 года.

Он отмечал, что в 1706 году трактат о вампирах «Magia Posthuma» был опубликован в Ольмутце (Моравия) Чарлзом Фердинандом Шерцом. В «Magia Poslhuma» приводился ряд происшествий с вампирами, которые здесь появились как приносящие несчастье духи, нападавшие на своих бывших соседей и деревенский скот.

Некоторые сообщения были из разряда классических кошмарных нападений, сопровождавшихся болью и чувством удушья и сдавливания в области шеи. Те, кто подвергался такому нападению, бледнели и слабели. Другие истории были об эффекте полтергейста, о предметах, которые кто-то разбрасывал по дому, и о вещах умершего человека, которые двигались таинственным образом.

Одна из самых ранних и эффектных записей рассказывала о человеке, жившем в XIV веке в богемской деревне Блоу (Блау). Как вампир он заходил к своим соседям, и после его посещений они умирали в течение восьми дней. В конце концов жители деревни выкопали тело этого человека и воткнули в него кол. Однако он посмеялся над односельчанами и поблагодарил их за то, что дали ему палку, которой можно отгонять собак. В эту же ночь он вынул палку из своего тела и вновь начал являться к людям. После еще нескольких внезапных и необъяснимых смертей в деревне его тело было сожжено. Только тогда визиты вампира прекратились.

Юриста Шерца более всего интересовали поступки жителей деревни, которые, учиняя самосуд, раскапывали могилы, расчленяли и сжигали тела умерших. Он доказывал, что в случаях экстраординарных, прежде чем расчленить тело, необходимо соблюсти всю процедуру закона. В этот процесс должно было входить обследование тела любого, кто подозревался в вампиризме, врачами и богословами. Разрушение вампира путем сжигания должно было проводиться, по мнению Шерца, как официальный акт общественным исполнителем.

В начале 20-х годов XVIII века Монтегю Саммерс был назначен австрийским императором наблюдать за событиями в Хайдаме — городе, расположенном около венгерской границы. Граф расследовал ряд случаев с людьми, которые умерли много лет назад и о которых говорили, что они возвращаются, чтобы нападать на своих родственников. Когда раскопали их могилы, то обнаружили все признаки запоздалого разложения трупов, включая и «поток свежей крови при разрезании тела». С согласия графа каждое тело было обезглавлено или же в череп были вбиты гвозди, а затем все тела сожгли. Сохранились пространные документы, сообщающие об этих случаях императору, а также длинное повествование, приложенное графом в качестве официального свидетельства для университета Фрибурга.

Вряд ли когда-либо представится возможность установить этот город — Хайдам. Ни одно место не было зафиксировано под таким названием. Более убедительно звучит предположение, что это название произошло от слова хайдамак (гайдамак), в переводе с украинского означающего отверженный, грабитель. Слово гайдамак произошло от славянского гайдук и относилось к неимущему классу людей, которые организовывались в свободно формирующиеся группы и жили за счет грабежа.

Позднее австрийские правители Габсбурги нанимали их для охраны особенно удаленных границ. Этот самый Хайдам, возможно, имел отношение к земле гайдамаков, а вовсе не к определенному городу с таким названием.

Россия и Украина.

Слово вампир в славянских документах впервые встречается именно у русских в «Книге пророчеств», написанной в 1047 году для Владимира Ярославича, князя Новгородского, правившего на северо-западе России. Текст написан на языке, который в основном считался проторусским — разновидностью языка, который развился из более старого общего славянского языка, но стал определенно русским современным языком. Текст давал непорядочному священнику непривлекательное определение упырь личи, что буквально означало злобный или вымогающий вампир. Этот термин был, скорее всего, позаимствован у южных славян, возможно, у болгар.

Те области России, которые находились под управлением князя Владимира, объединенные вокруг города Киева (Украина), приняли христианство в 988 году, тогда же Владимир объявил войну язычеству. На протяжении нескольких веков христианство уживалось бок о бок с существующей племенной верой.

В России понятие о вампире прочно ассоциировалось с ведьмовством или колдовством, которые, в свою очередь, были связаны с понятием ереси. Ересь определялась как отступление от догм, которые проповедовало восточное православие. В православной церковной традиции закрепилось представление о том, что тело человека не будет нормально разлагаться, если смерть произошла в тот период, когда человек был отлучен от церкви. Его могли отлучить из-за аморального поведения или ереси.

Таким образом, еретик мог стать после смерти вампиром. Человек, бывший еретиком при жизни, мог стать вампиром после смерти. Наиболее вероятным еретиком, который мог превратиться в вампира, был тот, кто занимался магией: кудесник, порцельник, колдун или знахарь.

За многие годы на всех огромных территориях, составляющих Россию, понятие еретик приобрело ряд дополнительных значений. Временами это понятие относили к членам многочисленных сектантских групп, которые отвлекали людей от истинной веры. Оно также применялось к ведьмам, которые продали свою душу дьяволу. Вампирический еретик обладал дурным глазом и мог свести человека, на которого ложился такой вампирический взгляд, в могилу. Обычно еретиков уничтожали при помощи осинового кола, всаженного в спину, или при помощи огня.

Вампир был персонажем многих русских народных сказок, собранных в XIX— начале XX века, начиная с работ А. Н. Афанасьева в 1860 году.

Процедура уничтожения русского вампира проводилась традиционными способами, известными во всех славянских странах. Тело подозреваемого вампира прежде всего выкапывалось. Часто кол (лучше всего осиновый) всаживался в сердце. Иногда тело могло быть сожжено. В записях Афанасьева упоминалось, что для сожжения вампира использовался осиновый хворост.

В XIX веке вампир вошел в мир русской литературы вместе с популярными немецкими романтическими историями Э. Т. А. Гофмана и работами И. В. Гёте. В 1840 году Алексей Константинович Толстой (1817–1875) объединил вампира популярного русского фольклора с литературным вампиром, который возник в Германии и Франции. Два рассказа, «Упырь» и «Семья вурдалака», стали классикой как жанра ужасов, так и русской литературы. Совсем недавно «Семья вурдалака» послужила основой русского фильма, выпущенного в США под названием «Папа, Санта Клаус умер» (1992).

Два произведения о вампирах — «Вий» Николая Гоголя и «Призраки» Ивана Тургенева — были переведены на многие языки и приобрели широкую известность во всем мире. Произведение «Вий» вдохновляло режиссеров на постановку фильмов. Было снято две версии под названием «Маска сатаны», а русская версия «Вия», снятая в 1967 году, до сих пор остается классикой жанра.

Германия.

Как и среди славянских народов Восточной Европы, у вампиров Германии длинная история, и немецкий вампир очень напоминает славянского.

К X веку славянская экспансия достигла земель вдоль реки Йетс и охватила восточную часть Германии. Славянские и германские народы перемешались. Перемешались и их мифы. Таким образом, мифический вампир этих народов приобрел много общих черт.

Наиболее известным из немецких вампиров был нахтцерер, или ночной похититель, — вампир севера Германии. Эквивалентом ему на юге Германии (в Баварии) был блаутзаугер, в дословном переводе — кровопийца. Этим термином в просторечии называли неприятных людей. Литературные источники называют вампира нахттотером, рыцарем ночи.

Как и славянский вампир, нахтцерер был вернувшимся из могилы, чтобы нападать на живущих, обычно на семью и знакомых. Как и славянского вампира, нахт-церера порождали необычные обстоятельства, сопутствующие смерти. Человек, который умирал внезапно в результате самоубийства или несчастного случая, был кандидатом в вампиры. Нахтцерер также связывался с эпидемическими заболеваниями. Когда группа людей умирала от одной и той же болезни, наблюдающие часто признавали того, кто умер первым, причиной смерти остальных. Бытовала вера в то, что если не убрать с похоронной одежды имя покойника, то он вернется в качестве вампира.

Нахтцереры, согласно поверьям, имеют привычку жевать свои собственные конечности в могиле. Вероятно, своим возникновением подобные поверья обязаны тому, что находили тела покойных, которые стали жертвами хищников после захоронения в неглубоких могилах без гроба. Причем, их лица были не тронуты, а кисти рук и другие конечности отсутствовали или были растерзаны.

Активность вампира в могиле продолжалась до тех пор, пока он не прекращал есть свое собственное тело и свою одежду. Тогда вампир поднимался и, как вурдалак, поедал тела других, часто в компании женщины, которая умерла при родах. Их присутствие можно было выявить по сосущему звуку, который приписывали женщине, кормящей ребенка.

Чтобы уберечься от появления вампира, люди предпринимали различные меры при погребении. Некоторые клали под подбородок подозреваемого вампира комок земли, другие — монету или камень ему в рот, в то время как третьи крепко повязывали носовой платок вокруг шеи. В самых крайних случаях отрезали голову потенциальному нахтцереру и втыкали спицу ему в рот, чтобы прикрепить голову к земле или же закрепить язык.

Внешне блаутзаугер отличался бледностью и по описаниям напоминал зомби. Баварцы верили, что вампирами становятся люди некрещеные, или занимающиеся колдовством, или ведущие аморальный образ жизни. Человек мог стать вампиром, поев мяса или съев животное, которое было убито волком.

Если в общине появлялся блаутзаугер, жителям советовали оставаться по ночам дома и обмазывать двери и окна чесноком, а также развешивать вокруг дома боярышник. Если у кого-то имелась черная собака, то необходимо было наблюдать за ней и нарисовать ей еще одну пару глаз, от которых бы бежал вампир. Чтобы окончательно убить вампира, советовали проткнуть его сердце колом, а в рот положить чеснок.

В 1797 году была впервые опубликована поэма Гёте «Коринфская невеста». Поэма придала еще большую популярность теме вампира. Гёте был ведущей литературной фигурой на континенте, и его внимание к теме вампира легализовало ее для других.

В XIX веке сильное влияние на сознание оказали сказки Э. Т. А. Гофмана. Один из его рассказов — «Аурелия» (1820), публиковавшийся на английском языке под разными названиями, часто рассматривался как история о вампире, хотя на самом деле был посвящен вурдалакам. В начале XIX века, особенно после опубликования рассказа Полидори «Вампир», автором которого считался лорд Байрон, и оценки, данной этому рассказу Гёте, вампир получил новую жизнь.

Время отправило вампира в царство предрассудков. Но ученые ставят вопрос: «Что заставляет людей верить в такое нереальное существо, как вампир?».

Великобритания.

В состав Великобритании входят Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия. Ни одна из этих стран не является родиной вампиров, но они внесли значительный вклад в развитие литературного образа вампира.

Исторические упоминания о вампирах в Англии в основном ограничены сообщениями, содержащимися в двух трудах, которые были написаны в конце XII века и рассказывали о вампирических существах.

Так, например, среди нескольких записей в работе Уолтера Мэпа «De Nagis Curialium» (1190) есть история о рыцаре и его жене. Она родила сына, но на следующее утро после рождения ребенок был найден мертвым с перерезанным горлом. Точно такая же судьба ждала и второго ребенка, и третьего, несмотря на все предосторожности.

Когда родился четвертый ребенок, были собраны все домочадцы, чтобы охранять его. У рыцаря в это время гостил чужеземец, который тоже принял участие в бдении. С наступлением ночи он обратил внимание на то, что все обитатели дома уснули, а к колыбели подошла незнакомая женщина и наклонилась над ней. Он схватил ее, прежде чем она смогла причинить ребенку вред.

Женщину опознали как довольно известную состоятельную горожанку. К ней домой были отправлены посыльные с приказанием немедленно явиться к судье. Эта горожанка лично пришла в суд, и все увидели, как внешность той, которую схватили у колыбели, начала странным образом меняться. Стало ясно, что убийца младенцев приняла вид известной в городе женщины, чтобы беспрепятственно проникнуть в дом рыцаря. Та, которую поймали, была объявлена демоном. И тогда, внезапно вырвавшись из рук стражи, она улетела с громким криком.

В 1196 году Вильям из Ньюбурга завершил свои «Хроники». Один из рассказов назывался «О чрезвычайном происшествии, когда мертвый человек бродил вокруг своей могилы».

В Бэкингэмшире по непонятной причине скоропостижно скончался глава семейства. На следующий день после похорон он появился в спальне своей жены. После того как он явился и следующей ночью, она рассказала о его визитах соседям. На третью ночь несколько человек остались с ней, и когда он появился, они отогнали его. Затем он явился к своим братьям, а после того, как и они его прогнали, начал беспокоить животных.

Город был напуган его внезапными появлениями в различное время дня и ночи. Жители посоветовались с местным священником, который сообщил о происходящем епископу в Лондон. Первым побуждением епископа было отдать распоряжение о сожжении тела, но, обдумав ситуацию, он посоветовал эксгумировать тело и наложить на него «картулярию епископского прощения», после чего вновь предать тело земле. Жители выполнили все указания епископа, и покойник больше никого не беспокоил.

Вильям из Ньюбурга также сообщал и о знаменитых вампирах из аббатства Мелроуз и замка Алнвик.

В преданиях Шотландии имеются и другие традиционные вампирические фигуры. Мифический Баоббансит, например, выглядит как ворон или ворона, но может появляться в образе молодой девушки в зеленых одеждах. Правда, ножки у нее с копытами.

Катрин Бриггс рассказала одну из самых знаменитых историй о Баоббан-сите (впервые опубликованную К. М. Робертсоном) — о его встрече с четырьмя незадачливыми охотниками.

Отправившиеся на охоту четверо мужчин стали лагерем на ночь. Они развлекались, танцевали и пели. Во время танцев к ним присоединились четыре девушки, привлеченные звуками музыки. Один из мужчин пел, а трое других танцевали с девушками. Внезапно внимание певца привлекли пятна крови, появившиеся у всех его приятелей на шеях и на рубашках. Перепуганный, он бросился в лес, и сразу же следом за ним побежала одна из девушек. Он спрятался от нее среди лошадей, к которым ночная гостья почему-то не подошла. На следующее утро он нашел своих товарищей-охотников мертвыми и обескровленными.

Красный Колпак — Редкэп — был злобным духом, который селился в заброшенных замках и других местах, где было совершено насилие. Если кто-то останавливался на ночлег в этом месте, то Редкэп нападал на него, пытаясь намочить свой колпак в человеческой крови. Его можно было отогнать при помощи слова Библии или креста.

На протяжении веков эти верования постепенно оставались в прошлом. Например, в записях множества процессов против ведьм информация о злобном кровавом духе отсутствует.

В XVII веке из Восточной Европы были получены первые сообщения о вампирах. Когда известия о славянском вампире дошли до Англии, приобрели широкую огласку и два значительных дела о нападении вампиров. Первый — вампир Кроглин Грейнджа. О нем впервые было сообщено в 90-е годы XIX века. А более позднее сообщение — о вампире с кладбища Хайгейт в Лондоне — относится к 60—70-м годам XX века.

Термин вампир появился в английском языке в 1741 году. Как ни странно, но он оказался в примечании к книге с названием «Наблюдения о революции 1688 года». Интересно, что в этой книге термин вампир не относился к кровососущему существу — в этой книге он использовался метафорически, в политическом смысле, безо всяких объяснений, как будто этот термин был прекрасно известен.

Автор писал: «Действительно, наши купцы приносят стране деньги, но надо сказать, что есть среди нас и другая категория людей, которая обладает великой ловкостью рассылать их в иностранные государства безо всякого возврата, что подрывает прилежание торговца. Они, эти люди, — вампиры общества и расточители королевства». Книга, хотя и была написана в 1688 году, вышла из печати лишь спустя 60 лет.

В 1679 году в книге Поля Рикаута (или Райкаута) «Греческое государство и Вармянские церкви» описывался демон, который получает наслаждение от питья человеческой крови и оживляет тела мертвых.

В публикации 1810 года «Путешествия трех английских джентльменов от Венеции до Гамбурга, которое является великим путешествием по Германии в году 1734» герцога из Оксфорда описывалась встреча с вампирами. Хотя книга была написана в 1734 году, она оставалась неопубликованной в течение многих десятилетий. Тем временем трактат Дома Августина Кальме 1746 года о появлении демонов и вампиров был переведен на английский язык и опубликован в 1759 году.

Современные представления о вампирах в Англии сложились не столько из народных поверий, сколько из литературы XIX века на эту тему.

В 1819 году Джон Полидори положил начало легенде о вампире своим крошечным рассказом «Вампир». Рассказ Полидори о вампире-аристократе, который охотился за женщинами Европы, был основан на коротком сюжете, написанном лордом Байроном в 1816 году, хотя Полидори и развил сюжет в совершенно другом направлении.

На протяжении XIX века были написаны знаменитые истории о вампирах. Используя идеи, введенные Полидори, Джеймс Малькольм Раймер написал рассказ «Варни-вампир».

За «Варни-вампиром» последовал ряд небольших художественных произведений. Собранные в один том, они могли бы составить весьма внушительный труд по литературе о вампирах и включали бы работу Уильяма Гилберта «Последние хозяева Гордонала» (1867), весьма влиятельную работу Шеридана Ле Фаню «Кармилла» (1872), два рассказа Филиппа Робинсона— «Дерево-людоед» (1881) и «Последний из вампиров» (1892), рассказы «Тайна Кампашы» Анны Кроуфорд (1887), «Цветение странной орхидеи» Г. Дж. Уэллса (1894) и «Добрая леди Дукейн» Мэри-Элизабет Брэддон (1896). Однако все эти работы уступают самой влиятельной и знаменитой литературной работе о вампире всех времен — роману Брэма Стокера «Дракула», напечатанному в Лондоне в 1897 году.

Более чем какой-либо другой автор, Стокер создал современный образ вампира и подарил это понятие англоговорящей аудитории по всему миру. Персонаж романа Дракула стал синонимом вампира. Вдохновленные Стокером создатели художественной литературы в течение века развивали бесчисленные вампирические идеи в тех направлениях, на которые Стокер только намекнул. Дракула теперь стоит рядом с Шерлоком Холмсом как отдельный, наиболее популярный персонаж в английской литературе и на экране.

Дракула появился на сцене в 1924 году благодаря Гамильтону Дину, спектакль которого пользовался огромным успехом. Однако для показа на американской сцене в 1927 году пьеса Дина была сильно пересмотрена Дж. Л. Балдерстоном. Версия Балдерстона ставилась в театрах много лет. Она была основой для трех постановок Universal Pictures — «Дракула» (1931) с Бела Лугоши, испанская версия (также снята в 1931 году) и версия 1979 года с Франком Лапгелла в главной роли. Версия Лапгелла стала результатом возрождения на Бродвее пьесы Балдерстона в 1977 году.

Английская кинокомпания Hammer Films в течение 20 лет, начиная с середины 1950-х годов, поставила множество фильмом ужасов в целом и о вампире в частности. Оригинальные постановки Hammer о вампирах начались с «Проклятия Франкенштейна» (1957) и «Ужаса Дракулы» (1958) и были знамениты своими показами в цвете, а также введением весьма колоритного персонажа — вампира с клыками.

В 1973 году в Великобритании было создано «Общество Дракулы». Существуют также «Общество вампира» и «Гильдия вампира». Самым оригинальным является презрительно относящееся к вампирам «Общество исследования вампира», возглавляемое Сином Манчестером.

Индия.

Среди огромного количество божеств и сверхъестественных существ в религиозном мире Индии был ряд таких, которые обладали характеристиками вампира. Индийские вампиры и вампирические существа появлялись уже в древних индийских текстах. В индуизме сотворение мира изображается как создание Золотого Яйца (Космического Разума). Видимое сотворение произошло из разделения этого Яйца на небеса — землю и на 21 регион космоса. Нашлось место и для подземного Тала — мира великанов-людоедов, призраков и демонов.

Наиболее известными из вампирических существ этого царства были ракшасас, или ракшасы (женский аналог ракшасис). Они описывались как существа и демоны, которые живут на кладбищах и вмешиваются в дела людей, нарушая ритуалы и сбивая с пути набожных людей. Убийства младенцев были одним из их самых отвратительных деяний. Ракшасы приходили в различных формах, иногда как женщины, а иногда как мужчины, некоторые — как гуманоиды, а некоторые — как полуживотные.

Согласно легенде, Хануман — божество, которое появлялось в образе обезьяны. Придя в город Ланка в качестве посланника Рамы, оно наблюдало ракшасов в любой вообразимой форме. Характеристика ракшасов была дана во многих индийских эпосах, таких как «Махабхарата» и «Рамаяна» (в которой содержался эпизод с Хануманом), а многие божества и мифические герои заслужили себе славу, убивая ракшасов.

Ракшасы считались вампирами в силу некоторых своих черт. Например, они рыскали в ночи, имели устрашающую внешность и продолговатые клыки. В древних текстах их называли асра па (пьющие кровь). Естественным врагом ракшасов был Агни — гонитель тьмы и исполнитель священного обряда. Люди призывали Агни, чтобы он убивал или отпугивал демонов.

Тесно ассоциировались с ракшасами йату-дхана (или хату-дхана) — колдуны, которые пожирали остатки, брошенные ракшасами. Иногда термин йату-дхана использовался для обозначения ракшаса. Также часто вместе с ракшасом упоминался писачас (пожиратель живой плоти), но он занимал более низкую ступень в иерархии существ. Он обладал отвратительной, отталкивающей и кровожадной внешностью. Тексты описывали писачасов как вурдалаков, поедающих плоть и разносящих опасную болезнь. В Пуранах — сборнике индуистских документов — писачасы описывались как продукт гнева бога Брахмы:

«После создания богов, демонов, асуров, предков и человечества Брахма был истощен, а они стали поедать его тело, так как они были ракшасами и йаксасами. Когда Брахма увидел их, он был недоволен, и выпали волосы его, и стали змеями. А когда увидел он змей, охватил его гнев, и существа, рожденные от его гнева, были злобными поедателями плоти — писачасами. Так Брахма создал жестоких тварей и добрых тварей дхарма и адхарма, правду и ложь.

Вампирическими чертами обладали также и бхута — души умерших, особенно тех, кто скончался безвременно, был безумен или родился калекой. Они скитались в ночи и появлялись как темные тени, мерцающие огни или неясные видения. Иногда они входили в мертвое тело и делали его вурдалаком, который пожирал живущих. Брахмапаруша — подобное существо, известное на севере Индии».

Бхутасы жили вокруг тех мест, где происходило сожжение (кремация), в развалинах и других заброшенных местах, в пустыне. Они могли трансформироваться либо в сов, либо в летучих мышей. Сова занимает особое место в индийской мифологии. Считалось несчастьем услышать крик совы, а крик совы, услышанный на кладбище, предвещал смерть. Мясо совы могло использоваться в ритуалах черной магии.

Бхутасы считались опасными по множеству причин. Они поедали отвратительную пищу и постоянно испытывали жажду. Они любили молоко и могли напасть на младенцев, которых только что покормили. Они могли войти в тело сквозь различные отверстия и овладеть человеком. И хотя бхутасы могли иногда действовать как вампиры, в основном их рассматривали как злобных существ.

Наиболее близки к западным вампирам индийские демонические фигуры веталасы (или бетайласы) — духи, которые поселялись в телах умерших и оживляли их.

По всей Индии среди различных этнических и лингвистических групп существовало огромное количество привидений, злых духов, демонов, которые жили неподалеку от кладбищ и мест кремации и имели некоторое сходство с вампирами Европы. Многие из них дурачили других, принимая облик живого человека, и обретали вновь ужасную демоническую внешность непосредственно перед нападением на свои жертвы.

Например, в Гуджарате существовали чурелы — женщины, которые умерли неестественной смертью (на западе Индии чурела была также известна как джахин, джахаи, яукаи, пагулаи и алвантин). Если с такой женщиной плохо обращались в семье, то она возвращалась, чтобы потревожить родственников, и иссушала кровь мужчин этой семьи. Такая женщина могла стать даки-ни — помощницей богини Кали, а также участницей ее вампирических деяний. Если молодой человек был соблазнен чурелой и притрагивался к пище, которую она ему предлагала, то потом уже не мог от нее уйти. Она держала его при себе и возвращала в деревню седым старцем. У чурелы была одна особенность, которая выдавала ее, — ее стопы были вывернуты таким образом, что пятки находились спереди, а пальцы сзади.

Рожавшим женщинам и младенцам вся семья и друзья уделяли массу внимания. Женщина, умершая во время родов, вероятнее всего превращалась в привидение. И чтобы предотвратить это, семья должна была похоронить ее тело, а не предавать кремации. Родные закрепляли четыре гвоздя по углам места захоронения и высаживали красные цветы на самой могиле.

Женщину, которая умерла во время родов, хоронили в специальном месте. В различных частях Индии это место отличалось. Например, тело могли вынести из дома через боковую дверь и похоронить в тени, которую дом отбрасывал при полуденном солнце. Верили, что если не пользоваться центральным входом для выноса тела, то чурела не сможет найти дорогу домой. Некоторые вбивали железные гвозди в порог дома и рассыпали семена проса на дороге к кладбищу. Как и в Восточной Европе, считалось, что чурела будет считать семена проса и это занятие задержит ее до самого наступления рассвета. В Пенджабе женщине, которая умирала во время родов, вбивали гвозди в кисти рук и стопы, прикладывали красный перец к глазам и обматывали стопы цепями. В других местах ей ломали ноги повыше лодыжек, разворачивали стопы назад и связывали большие пальцы вместе или же просто скрепляли стопы железными кольцами.

Среди самых интересных вампиров были чепиди — разновидность колдуньи в области Годовари. Чепиди изображались разъезжающими верхом на тигре по ночам. Без одежды они входили в дома спящих мужчин и высасывали их кровь из большого пальца ноги. Используя гипноз, они погружали всех остальных членов семьи в сон, подобный трансу, для того чтобы те не смогли обнаружить их присутствия. Утром мужчина просыпался, но чувствовал себя опустошенным и как будто отравленным. Если он не обращался за лечением, то чепиди вновь возвращалась. Иногда чепиди нападала на мужчин в джунглях, принимая образ тигра с человеческими ногами.

Девендра П. Варна предположил, что вампириче-ские существа Древней Индии являются источниками верований в вампиров в Европе. Он утверждал, что такие верования были перенесены арабскими караванами, следовавшими по Великому Шелковому пути из долины Инда к Средиземноморскому бассейну. Вероятно, они достигли Греции в I веке н. э.

Китай.

Когда в XIX столетии западные ученые обратились к китайскому фольклору, они очень скоро натолкнулись на истории о чиан-ши (или киан-ши) — китайском вампире. Вера в вампиров происходила отчасти из китайской веры в существование двух душ. Каждый человек обладал высшей, или рациональной, душой, а также душой подчиненной, или нерациональной.

Первая имела форму тела и при разделении могла появиться как точный двойник. Высшая душа могла покидать спящее тело и блуждать по окрестностям. На короткое время она могла входить в другое тело и говорить через него. Если что-то происходило с блуждающей душой, то это могло иметь отрицательные последствия для тела. Иногда высшая душа появлялась в форме животного.

Подчиненная душа, которая называлась пьяи (или пъо), была душой, обитающей в теле плода в период беременности, и часто задерживалась в теле умершего человека, роэтому процесс разложения не наступал. Когда пьяи покидала тело, оно разлагалось. Если пьяи была сильной, то она оставалась в теле довольно-таки долго, а могла и использовать тело до самого конца. Тело, оживленное пьяи, называлось чиан-ши, или вампир.

Чиан-ши выглядел вполне обычно и не воспринимался как вампир до какого-нибудь поступка, который его выдавал. Однако порой он принимал зловещий вид и светился зеленым фосфоресцирующим огнем. В этом состоянии у чиан-ши появлялись пилообразные зубы и длинные когти.

Чиан-ши был обделен некоторыми свойствами, присущими славянскому вампиру. Например, он не мог дематериализоваться и подняться из могилы, а следовательно, его трансформация должна была иметь место до похорон, что заставляло проводить похороны быстро. Китайские вампиры были исключительно ночными существами. Кроме того, у чиан-ши возникали трудности с переходом через струящиеся потоки воды.

Чиан-ши был очень сильным и злобным. Когда вампир получал силу, он начинал трансформироваться, становясь подвижным: покидал свое жилище-гроб, учился летать и покрывался длинными белыми волосами. Также он мог превращаться в волка.

В основном же вампир начинал свое существование как непогребенное тело. Однако встречались сообщения о непогребенных частях человеческого тела, в основном головах, которые оживали и продолжали существование как вампиры. Также сохранились истории о вечно присутствующем китайском драконе, проявляющем себя как вампир.

Люди знали несколько средств, защищающих от вампира. Чеснок — наиболее универсальное лекарственное растение, отгоняющее вампиров. Соль, как считалось, оказывает разъедающее действие на кожу вампира. Метлы — ручное орудие, при помощи которого храбрая душа могла буквально вымести вампира обратно в место его обитания. Железные предметы, рис и красный горох создавали преграды на пути вампира и часто помещались вокруг пустого гроба, чтобы вампир не избрал его местом отдыха.

Если вампир достигал стадии трансформации в покрытое волосами летающее существо, то только гром или пуля могли покончить с ним. Радикальным решением вопроса являлось сожжение — очищающий огонь был чем-то вроде панацеи человечества.

Таиланд.

В добуддистском Таиланде существовало множество мифов, которые дожили до XX века в форме культа духов. Духов называли фи. Фи были многочисленны и никогда не были полностью систематизированы. Они были аналогичны привидениям, гоблинам, эльфам и феям Западной Европы. Многие из них были злобными и представляли различные сущности. Каждая семья имела собственного опекающего ее духа, и если им пренебрегали, он приносил неудачу членам семьи.

Среди фи, которые, как считалось, населяют сельскую местность, встречались привидения в облике убитых животными людей, умерших во время родов женщин, людей, которые умерли, но не были похоронены с надлежащим соблюдением погребального ритуала, и тех, кто умер неожиданно. Они были источниками различных форм нападения, включая вампиров. Они кусали, царапали и вызывали болезни.

В случаях, когда на человека нападал фи, призывался маму ду — провидец. Маму ду использовали различные заклинания и колдовство, чтобы избавиться от фи. Они также продавали амулеты, чтобы предотвратить нападение фи.

Малайзия.

Вампиры в фольклоре Малайзии были в некотором роде аналогами ламии из греческой мифологии. Очень похожими на ламий были лангсуяр и понтианак. Последний был описан как летающий демон вроде баньши.

Первой лангсуяр была женщина чрезвычайной красоты, которая родила мертвого ребенка. Когда ей сказали об этом, она в шоке отпрянула, а затем внезапно хлопнула руками и взлетела на стоявшее поблизости дерево. Ее видели время от времени и узнавали по зеленому платью, длинным ногтям (которые считались признаком красоты в малазийском обществе) и длинным, до лодыжек, черным волосам, которые скрывали дыру на ее шее.

Первая лангсуяр уступила место целой группе вампирических существ. Поздние лангсуяры были уже поедателями плоти и отличались особым пристрастием к рыбе (основному продукту малазийской кухни).

Если женщина умирала во время родов или же в течение 40 дней после родов (на протяжении этого времени она считалась нечистой), она могла стать лангсуяром. Чтобы этого не произошло, семья клала ей в рот стеклянные бусы (которые останавливали любые крики баньши), а чтобы она не смогла летать, под руки укладывали яйца и втыкали иголки в ладони.

Однако лангсуяр можно было приручить, поймав ее, отрезав волосы и ногти и затолкав все в отверстие у нее на шее. В этом случае лангсуяр становилась совершенно домашней и вполне могла нормально существовать в человеческом обществе. Были собраны сообщения, которые говорили о том, что лангсуяры приходили в деревни, выходили замуж и рожали детей. Но их новая жизнь обычно кончалась на каком-нибудь празднике в деревне, когда они начинали танцевать. Во время танца они внезапно возвращались к своей призрачной форме и улетали в джунгли, оставив детей и мужа.

Происхождение понтианака связано непосредственно с происхождением лангсуяр. Это существо было мертворожденным ребенком. Верили, что оно принимает вид ночной совы.

Чтобы не дать умершему ребенку стать понтианаком, к нему применялись те же методы, что и к матери, — бусы, яйца и иголки. Как и в случае с лангсуяр, при похоронах потенциального понтианака использовались специальные заклинания.

Птанггалан — третье вампироподобное существо в малазийском фольклоре. Согласно мифу, оно произошло от женщины во время исполнения ею церемонии раскаяния. Она сидела в огромном деревянном чане, который использовался для хранения уксуса, получаемого из сока пальмового дерева. В этот момент подошел мужчина и спросил, что она делает. Напуганная, она рванулась и побежала с такой силой, что ее голова отделилась от тела, а ее внутренности потянулись за ней, и так она взлетела на ближайшее дерево. Эта отделенная голова со свисающими внутренностями стала злым духом. Она появляется на крыше в момент рождения ребенка, издает высокие резкие звуки и пытается подобраться к ребенку, чтобы высосать его кровь.

Другая версия этой истории говорит о том, что птанггалан произошел от женщины, которая занималась магией и, в конечном счете, полетела. В это время ее голова и шея отделились от тела вместе со свисающими внутренностями, и в таком виде она нашла пристанище на дереве. Отсюда она перелетала от дома к дому, чтобы пить кровь не только детей, но и матерей во время родов. Чтобы защитить место, где проходили роды, по дому развешивали листья чертополоха, а в любую пролившуюся кровь втыкали шипы. Считалось, что если вдруг кровь или иная жидкость со свисающих внутренностей упадет на кого-то, то этот человек немедленно заболеет.

Другие существа, пьющие кровь, — полот и пелесит — также являются частью преданий народов Малайзии. Первый появлялся в виде очень маленькой женщины (ростом около дюйма), а второй — как домашний сверчок. Полонг действовал как ведьма традиционной западной мифологии.

Его можно было привлечь кровью убитой жертвы, которая собиралась в бутылку, и через семь дней (по некоторым сведениям — через 14) над ней совершался ритуал. Затем ждали звука чириканья молодых птиц — это было знаком, что полонг поселился в бутылке. Полонга можно было покормить, просунув в бутылку порезанный палец и позволив ему пососать кровь. В благодарность за то, что его покормили кровью, полонг выполнял различные задания.

У каждого из народов, населяющих Малайзию, была собственная мифология с описаниями множества духов, которых собирательно называли басы. Существовали различные виды басов, некоторые из них при различных обстоятельствах нападали на людей.

Обычной пищей басов быт руваи, в приблизительном переводе — душа (или жизнь, жизненная сила). Их излюбленной жертвой была дикая свинья, и бас устанавливал невидимые ловушки, чтобы захватить руваи свиньи.

Иногда в ловушку попадала человеческая руваи, и бас съедал человеческую душу. Бас также мог повстречать человеческую руваи ночью, когда она путешествовала во время сна человека.

Обычно басы не нападали на человека и не приближались к местам его проживания. Они знали, что огонь — это знак человеческого присутствия, поэтому в лесу человек, которому повстречался бас, мог развести костер, и бас уходил.

Мьянма, или Бирма.

До 1989 года Мьянма была известна как Бирма. Это страна в юго-восточной Азии, граничащая с Индией и Бангладеш на западе, с Китаем — на севере, с Лаосом и Камбоджой — на востоке. Мьянмары заселили эти земли в IX веке и в течение следующего века создали свое государство. Оно было частью то Китайской, то Британской, то Японской империй, но после Второй мировой войны получило независимость.

Население страны — в основном буддисты, а согласно канонам буддизма, умерших положено кремировать. Таким образом, у них нет особенно сильных традиций веры в вернувшихся покойников. Культура содержит огромный пантеон божеств и сверхъестественных созданий наряду с преданиями о духах и демонических существах.

Наиболее злобными из духов были тайе и тасей. Из-за нечестивой земной жизни они были приговорены находиться в расчлененном состоянии до тех пор, пока не преодолеют все трудности своей кармы и, в конечном итоге, не возродятся в другом теле. Эти расчлененные призраки временами принимали видимую, материальную форму. В материальной форме они были высокими, имели огромные уши, длинный язык и зубы, подобные бивням. Они селились около деревень и местных кладбищ. Иногда они проявляли свойства вампиров и вурдалаков и пожирали трупы или же направлялись в деревню и нападали на людей. Чаще всего их рассматривали как причину заболеваний. В селение они входили либо в самый полдень, либо после наступления темноты.

В народе защиту от этих духов давал лепви — амулет, предназначенный для многих целей. Один такой амулет состоял из рисунка слона, сложенного из букв алфавита мьянмара.

В Тибете, как и в Индии, и в Китае, существовал многочисленный пантеон сверхъестественных существ, многие из которых обладали вампирическими свойствами. Многие существа имели свои аналоги у соседних народов Непала, Сиккима и Монголии. Среди самых заметных вампирических существ были так называемые гневные божества, которые упоминались в тибетской «Книге мертвых».

В «Книге мертвых» повествуется о том, что, по мнению тибетских буддистов, люди испытывают после смерти. Умершие попадают в область, где доминирует карма (закон воздаяния), где высшие импульсы сердца уступают разуму. Импульсы сердца воплощаются в мирные божества, движения ума — в гневные божества. Современные писатели, которые пишут о тибетском буддизме, обычно подчеркивают, что эти божества не объективно реальны, а являются продуктом отображения человеком личностных аспектов.

Гневные божества также назывались 58 пьющих кровь божеств, и считалось, что они начинают появляться на восьмой день после того, как умерший проходит в посмертное царство. Так, пьющие кровь божества ордена Вайра появлялись на девятый день. Здесь разум представлял Бхагаван Вайра-Херук с человеческим черепом в руке, его обнимала его мать Вайра-Кротишаурима, державшая в правой руке красную раковину, наполненную кровью, и подносившая ее ко рту своего сына. На следующий день можно было повстречать Ратна-Херу-ка, который появлялся так же, как и Вайра-Херук, но был желтым, а не голубым. Красный Падма-Херук появлялся на одиннадцатый день. На двенадцатый день встречались пьющие кровь божества Ордена Лотоса. На тринадцатый можно было встретить восемь керимасов. У этих божеств были головы различных животных, и их поведение напоминало поведение вурдалака. Например, темно-зеленая Гхасмари держала череп, наполненный кровью, которую она помешивала при помощи дорье (священный предмет), а затем выпивала. Другие же подобные божества появлялись на протяжении 14-го дня.

Умирающему человеку давались указания, как обходиться с этими божествами, и молитвы, чтобы выразить свою признательность им. Людям также предписывалось выкрикивать имена своих гуру и личных божеств, чтобы те поддержали их в одиночестве посмертного царства. Следует отметить, что эти божества не нападали на отдельных людей, встречавшихся на их пути, они, скорее, были общим выражением вампирических действий, ранее совершенных усопшими.

Давендра П. Варма, автор книги «Вампир в легендах, философии и литературе», обратил внимание на Яму — тибетского бога смерти, который, как и непальский бог смерти и бог времени, поддерживал свое существование тем, что пил кровь стоящих людей. У тибетского бога было зеленое лицо и зелено-голубое тело. В своей когтистой руке он держал Колесо жизни. У непальского бога было три кровавых глаза, и пламя вырывалось из бровей, а гром и молнии исходили из ноздрей. В руках он держал меч и чашу с кровью и был увешан человеческими черепами.

Варма записал один случай вампиризма. В начале XVIII века принцесса Педи Вангмо, которая была сводной сестрой монарха, решила убить своего брата. Прибегнув к помощи тибетского врача, принцесса убила Чадора Намгияла и выпила его кровь. Она бежала из дворца, но вскоре была поймана и казнена вместе с сообщником. Существует поверье, что после смерти она стала вампиром. История эта передана во фресках в монастыре в Синоне около горы Канченунга.

Филиппины.

Самым известным (на всех островах) из вампироподобных существ был асванг. Асвангами называли целую группу различных существ, которые были аналогами вампиров, оборотней, вурдалаков и ведьм.

Летающий асванг, или кровопийца, обычно появлялся в образе прекрасной девушки, которая проявляла свою вампирическую сущность ночью и всегда возвращалась домой до рассвета, чтобы продолжить обычную жизнь. Некоторые женщины имели мазь, которой натирали тела. Эта мазь и была источником их сверхъестественных способностей. В своем вампирическом состоянии асванг становилась большой птицей, которая летала в небе с криком «какак» или «кикак». Она садилась на крышу дома будущей жертвы и высовывала язык с острым концом. Этот конец использовался для того, чтобы прокалывать яремную вену, а кровь высасывалась через трубчатые полости языка. Напившаяся крови асванг напоминала беременную женщину. Вернувшись домой, она кормила своих детей грудью. Сверхъестественные способности асванг пропадали вместе с наступлением рассвета или же когда смывалась мазь.

Детям рассказывали истории о том, что на них может напасть асванг, чтобы заставить их вести себя хорошо. Таким образом, асванг была вполне полезна в воспитательном процессе. Большой процент филиппинцев вырос с верой в ее существование.

Сила этой веры была в полной мере отражена в документах 1950-х годов, когда она была использована против группы восставших во время президентства Магсайсая, филиппинского лидера, которого поддерживало правительство США. Американские советники при Магсайсае убедили его создать подразделение психологического ведения войны. Среди разработок этого подразделения, описанных генералом Е. Г. Лансдейлом, была попытка убедить восставших покинуть позиции под угрозой страха нападения асванга.

Операция началась с распространения слуха в общине. Людям говорили, что в этой области появился вампир. Спустя несколько дней подразделение по проведению психологических военных действий смогло захватить одного из восставших. Они убили его, спустили всю кровь, сделав две точечные ранки на шее, и оставили на дороге около холма, где он и был обнаружен повстанцами. Люди поверили, что их мертвый товарищ стал жертвой асванга, и на следующий день все восставшие отступили и затихли.

Основываясь на записи Лансдейла, Нори Дрессер отмечала, что в конце 1980-х годов она услышала эту историю об асванге и повстанцах, а также другие рассказы об асванге, которые были все еще очень живы среди филиппинской эмигрантской общины в Калифорнии. Там ей рассказывали старые истории о вампирических существах, и она обнаружила, что некоторые из рассказывающих все еще верят в асванга.

История, рассказанная народом иснег, имеет отношение к происхождению вампира, которого они называли данаг. Согласно этой истории, несколько человек работали в поле и сеяли, когда одна женщина вдруг порезала палец. Другая женщина зализала рану и таким образом обнаружила, что ей нравится вкус крови. И она продолжала сосать кровь до тех пор, пока не выпила всю.

Люди народности тагалог рассказали о вампире, называемом мандуруго и фигурировавшем в истории «Девушка, у которой было много любви».

Молодая женщина, которую описывали как самую красивую на земле, вышла замуж, когда ей было 16 лет. Ее муж, крепкий молодой парень, увял менее чем за год. После его смерти она снова вышла замуж и снова с тем же результатом. Она вышла замуж в третий раз, а потом в четвертый. Четвертый муж уже был предупрежден, и в одну из ночей притворился спящим, держа в руке нож. Вскоре после полуночи он почувствовал, что на нем кто-то лежит, а затем — укол в шею. Он вонзил нож в существо, которое лежало на нем, и услышал крик ужаса и хлопанье крыльев. На следующий день его жена была найдена недалеко от дома с ножевой раной в груди.

Япония.

Среди различных существ, населяющих японский фольклор, нет классического вампира, сосущего кровь. Вероятно, наиболее вампирическим из бесчисленного количества мифологических созданий можно считать каппа. Он описан как сказочное создание воды — рек, прудов, озер и морей. Каппы проникли в современную японскую культуру и часто появляются в литературе, мультипликации, искусстве и среди игрушек.

Образ каппа непривлекателен, но подобен человеческому. Он был похож на ребенка с зеленовато-желтой кожей, перепончатыми пальцами на ногах, длинным носом, круглыми глазами и напоминал обезьяну. У него был панцирь, подобный черепашьему. От этого существа исходил отвратительный запах. Голова его была вдавлена и наполнена водой. Если вода из головы каппа вытекала, он терял свою силу.

Жили каппы в воде и действовали у самой прибрежной кромки. Во многих историях говорилось о том, что каппы пытались схватить пришедших на водопой лошадей или коров и затащить их в воду, а там высосать их кровь через задний проход. Однако было известно, что каппы покидают воду для того, чтобы воровать дыни и огурцы, насиловать женщин и нападать на людей с целью завладеть их печенью. Люди могли умилостивить каппа. Для этого они писали имена всех членов своей семьи на огурце и бросали его в реку, где жили каппы.

Очень многое в своей мифологии жители Малайзии и другой части Индонезии разделяют с японцами. Эта мифология содержит верование в понтианак. Понтианак — существо, которое летает в ночи в образе птицы. Оно описывается по-разному — как женщина, которая умерла девственницей (де Вит), или как женщина, которая умерла во время рождения ребенка (Кеннеди). В обоих случаях она появлялась как молодая прекрасная женщина, нападала на мужчин и лишала их мужской силы.

Понтианак также нападала и на младенцев и выпивала их кровь из ревности к счастью их матерей. Младенцы, которые родились мертвыми или же умерли сразу после рождения по неизвестной причине, считались жертвами понтианак.

Кроме историй о каппе у японцев есть и другие интересные легенды, например «Кошка-вампир из Набешимы». В ней рассказывается о принце Набешимы и его прекрасной возлюбленной Отойо.

Однажды огромная кошка-вампир ворвалась в комнату Отойо и напала на девушку. Она захватила тело Отойо и приняла ее вид. Под видом Отойо кошка начала вытягивать жизнь из принца каждую ночь, когда все стражники почему-то засыпали. Как-то раз один молодой стражник пересилил сон и увидел вампира в образе молодой девушки. Поскольку стражник стоял рядом с ложем, девушка не могла приблизиться к принцу, и тогда он начал медленно поправляться.

Люди поняли, что девушка была злобным духом, который нападал на принца. Молодой человек и несколько стражников направились в комнату девушки, однако она исчезла, только кошка прошмыгнула мимо вошедших и растаяла в темноте… Из далеких мест приходили рассказы о злодеяниях кошки-вампира. Принц организовал большую охоту и в конце концов убил вампира.

Эта история легла в основу пьесы «Кошка-вампир» (1918) и фильма «Hiroku Kaibyoden» (1969).

Австралия.

В Австралии распространены легенды о йара-ма-йаха-ху. Это мифическое существо похоже на маленького красного человечка с необыкновенно крупной головой и ртом без зубов. Вампир проглатывает пищу целиком. Кончики пальцев у него на ногах и руках имеют присоски, как у осьминога.

В рассказах о существе говорится, что йара-ма-йаха-ху живет на верхушках больших фиговых деревьев. Он поджидает, когда кто-то остановится под деревом, и тогда падает на жертву. Если человек располагался под деревом, йара-ма-йаха-ху мог спрыгнуть на него, присосаться своими руками и ногами к его телу и тянуть из него кровь до тех пор, пока человек не становился слабым и беспомощным. Тогда существо проглатывало жертву и погружалось в сон. Когда оно пробуждалось, непереваренная часть еды отрыгивалась.

По легендам, человек, которого отрыгнуло это существо, был все еще жив. Детей учили не оказывать сопротивления, если с ними произойдет такое несчастье — встреча с йара-ма-йаха-ху. Они могут выжить, если позволят себя проглотить. Интересно, что один и тот же человек мог стать жертвой несколько раз. И каждый раз после своего освобождения человек как бы уменьшается. Кожа делается очень гладкой, а потом по всему телу начинают расти волосы. Постепенно человек и сам превращается в одно из мифических пушистых существ, населяющих лес.

Рассказ о йара-ма-йаха-ху передавался детям, чтобы предостеречь их от побегов из племени и непослушания.

Страны Африки.

Представители народности ашанти из Ганы, проживающей на западе африканского континента, одну из разновидностей вампирических существ называли именем Обайфо. Интересно, что Обайфо — всегда женщина, колдунья. До поры до времени никто не мог знать, какая девочка превратится в колдунью. Обайфо могла покидать тело и путешествовать в ночи как раскаленный шар света. Колдуньи нападали на людей, особенно на детей, и высасывали их кровь.

В фольклоре народности ашанти упоминается еще один вид вампирического чудовища по имени Асаса-бонсам. В кратком описании, данном Р. Сузерлэд Рэтрей, Асасабонсам напоминает по своему облику человека, но имеет железные зубы. Живет в чаще леса и встречается редко. Сидит на верхушках деревьев, свесив ноги, и использует свои крючкообразные стопы для ловли тех, кто проходит мимо.

П. Амори Тальбо, работая среди племен в Нигерии, записал рассказы о колдунах, которые якобы обладали способностью высасывать сердца людей. Они владели магической силой. Считалось, что умерший от туберкулеза человек стал жертвой такого колдовства.

Среди народа якё в Нигерии была распространена вера, что ведьмы нападают на людей во время сна. Они могут высасывать их кровь, а на теле человека остаются язвы.

Практически любой человек, страдавший от каких-то болезненных состояний, приписывал свои недомогания колдовству, и всякий, кто был обвинен в колдовстве, приговаривался к сожжению на костре. Джон Л. Веллутини, редактор «Журнала вампирологии» не обнаружил в Африке вампиризма в буквальном его понимании. Однако можно отыскать много аналогов восточноевропейских или славянских легенд о необычных существах.

В африканской культуре ведьмы рассматриваются как могущественные существа, наделенные множеством способностей, включая способность к трансформации в различных животных. Используя свою силу, они занимаются каннибализмом, а также поеданием трупов и вампиризмом. Эти действия обычно завершают акты психического вампиризма, а не физического насилия. Например, Томас Винтерботтом, работая в Сьерра-Леоне в 1960-е годы, отмечал: «Предполагается, что человек, убитый посредством колдовства, умирает либо от яда, подмешанного или введенного ему ведьмой, или же последняя, принимая облик какого-то животного — кошки, крысы, ночью высасывает кровь из маленькой неприметной ранки, из-за чего возникает затяжная болезнь или смерть».

Исследователь М. Д. Филд записал легенду народности га о том, что ведьмы собирались вокруг бэйси, определенного вида горшка, в котором находилась кровь их жертв, хотя если бы кто-то посмотрел в него, он увидел бы лишь воду. Считалось, что эта жидкость содержит жизненную силу, которую ведьмы забрали у своих жертв.

Д. Л. Веллутини пришел к выводу, что африканцы разделяют веру европейцев в существование определенного класса существ, над которыми не властна смерть и которые получают из могилы зловещую энергию. Как и европейские, африканские вампиры также часто происходили от людей умерших, проживших неправедную жизнь или совершивших самоубийство.

Могила ведьмы должна иметь отверстие в земле, которое ведьма могла бы использовать, чтобы выйти из земли в виде летучей мыши, крысы или другого маленького животного. Считалось, что ведьма продолжает действовать и после своей смерти, а тело остается таким же, каким было в момент смерти. При разрушении тела дух не мог продолжать колдовство.

Ведьмы также обладали силой поднимать мертвых и ловить дух умершего, которого впоследствии превращали в привидение, тревожащее родственников покойного. Также широко распространено в Западной Африке верование в изитфунтелу — выкопанное из могилы тело, превращенное в раба ведьмы, выполняющего ее приказания. Ведьма отрезала этому созданию язык, а в голову вкручивала колышек. Изитфунтела нападала на людей, гипнотизировала их, а затем вбивала в их головы гвоздь. Эти мифические существа известны у других народов как зомби.

Немногочисленные легенды о вампирах на американском континенте, возможно, произошли из мифологии Африки, где верили и в вампиров, и в колдунов. Эти верования и были занесены в Америку либо непосредственно, либо косвенно с Гаити или же с других островов Карибского бассейна. Фольклористы, работая среди афроамериканцев на юге США в конце XIX — начале XX века, обнаружили ряд сообщений о вампирах.

Легенды о вампирах были обнаружены у народов Карибского бассейна: на Гаити пугали рассказами о лугару, в Суринаме — об асеме, в Тринидаде — о сукуяне. Некоторые из вампиров были обычными кровопийцами. В одной истории, бытовавшей в Теннесси, рассказывалось о старой женщине, чье здоровье, казалось, постоянно улучшается, в то время как здоровье детей постоянно ухудшалось, так как она пила их кровь, пока они спали.

Существо, которое более всего походит на вампира, было известно среди афроамериканцев Луизианы как фифопле (или фойфоппе). Фифолле — обычный блуждающий огонек, свет, видимый над болотистой местностью по ночам. Люди верили, что этот огонек является душой умершего человека, которая была послана обратно на землю Богом, чтобы совершить искупление, но вместо этого нападает на людей.

Большинство таких нападений были лишь озорством, но иногда фифолле становился вампиром, который пил человеческую кровь, особенно детскую. Некоторые верят, что фифолле — душа ребенка, который умер до крещения.