Героический эпос народов СССР.

Возвращение и гибель птицы-разведчицы.

В это время птица, чье тело, Как сама земля, велико, К устью Желтой реки прилетела, В облаках паря высоко, И губительным блеском блестела, В гуще множеств небес кружа. И тогда, сын Саган-Гэрэла, Кликнул птицу Эрхэ-тайжа. Кличет, кличет ее, но птица Не желает на землю спуститься.
Заколол он кобылу буланую С жиром в восемь перстов толщиной, Отвергает еду нежеланную Птица, равная шири земной. Из бесправного черного люда Отобрал он раба одного, - Не спустилась птица, покуда Ханский сын не зарезал его, А потом с небосвода раскрытого, Два крыла широко распахнув, Опустилась на грудь убитого И, серебряный вытянув клюв, Грудь раба насквозь проклевала И, насытившись до отвала, Утолила жажду свою Человеческой кровью красною И глотала с алчностью властною Остывающую струю.
Все три хана Желтой долины, Шарагольские властелины, Птицу-хищницу, соглядатая, Напоив и насытив сперва, Стали слушать ее слова. Вот разведчица эта крылатая Сыплет речи свои свысока, Как монеты из кошелька: "Молодую круглую землю Облетела я троекратно И теперь вернулась обратно. Молодую круглую землю Осмотрела четырехкратно. И, хотя земля необъятна, Я красавицы ни одной Не нашла на шири земной, Что сравнилась бы с солнцем-луной, Что сияла бы ярче созвездий! Ничего не узнав о невесте, Я достигла счастливого края, Где река Мунхэ, закипая, По долине Морэн величаво Устремила чистые воды, Где цветет, не зная невзгоды, Ранних жаворонков держава, Где Гэсэр - предводитель племен, Где - Гэсэра жена вторая - Всех чарует Урмай-Гохон, Блеском правой щеки затмевая Свет вечерний, закатный свет, Блеском левой щеки затмевая Свет восточный, ясный рассвет. Как пройдет походкою гибкой, Ей навстречу травы звенят, Улыбнется светлой улыбкой - Одарит овец и ягнят.
Подчиняясь вашим наказам, Я оценивала ее Острым разумом, острым глазом, Проницательностью удвоенным, Но, заметив меня, с приказом К тридцати и трем своим воинам Обратился дядя Гэсэра. Так нойон Саргал повелел: "Залетевшую в наш предел, Эту птицу вы повалите, Пусть пронзят ваши стрелы остро Головы ее серебро, Золотую грудь прострелите, Прострелите оба крыла, Чтобы гибель она обрела. Наш Гэсэр сейчас на охоте, Где-то скачет на вольном просторе. Если птицу вы не убьете, Будет нашей державе горе От пернатого соглядатая!"
И тогда, испугом объятая, Улетела я на восток, Я в пылиночку сократилась, Я в былиночку превратилась. Но какой-то красивый стрелок, С юной силою удалою, Вдруг настиг меня меткой стрелою. Я с трудом свою жизнь спасла, Уронив перо из крыла...
Я летала в небесном пространстве, Я устала от дальних странствий, Поистерлось груди моей золото. Я на родину вечного холода Улечу и лягу на отдых В ледовитых холодных водах. Я три года там отдохну!"
Так сказав, она улетела В чужедальнюю ту страну, И ее огромное тело, Растолкав на пути облака, Рассекая лучи восхода, Застилало шов небосвода, Что белел белей молока.
Призадумались властелины, Эти ханы Желтой долины, Услыхав донесенья слова, И решили: птица права. Но они испугались: "Птица, Что всей шири земной равна, Даже в думах своих - кровопийца, Изверг даже в объятиях сна! Нам сулит она горькое горе: Вдалеке отдохнув до поры, Эта птица очистит вскоре Наши изгороди и дворы От животных четырехногих, От людей очистит двуногих Наши юрты-дома при дорогах И кочевья в степной глуши - Не оставит нам ни души!"
Так подумав, Саган-Гэрэл Сыну-первенцу повелел: "Ты возьми плетеный ремень И ступай - будет ночь или день - По следам непомерной птицы, Что равна всей шири земной. Как дойдешь до холодной границы, Как дойдешь до страны ледяной, Как дойдешь до воды ледовитой - Ты ударь плетеным ремнем Эту птицу, объятую сном: Может белый ремень знаменитый На пятьсот растянуться шагов. Так во время сна излови ты И свали в поток ледовитый Ту, что всех опасней врагов, Ту, что даже во сне - кровопийца, Ту, что создана для грабежа, Ту, что в помыслах даже - убийца!"
Сын Сагана, Эрхэ-тайжа, Стал преследовать черную птицу, Что равна всей шири земной. Перешел он страны ледяной Вечно стынущую границу И увидел птицу-убийцу, Что спала долголетним сном Возле серой воды ледовитой. Он взмахнул своим белым ремнем, И плетеный ремень знаменитый На пятьсот растянулся шагов. Был конец этой птицы таков: Он поймал ее, черную, сонную, В воду бросил ее ледовитую, Неожиданно потрясенную И поэтому гневно-сердитую!