Оно.

12.

— Он у тебя? — озабоченно спросил Ричи.

В десять утра следующего дня они катили велосипеды по Канзас-стрит вдоль Пустоши. Над ними висело тускло-серое небо. Во второй половине дня обещали дождь. Ричи смог заснуть лишь после полуночи, и он подумал, что Денбро тоже провел беспокойную ночь; под глазами у старины Билла набухли черные мешки.

— Он у ме-еня. — Билл похлопал по зеленой куртке из толстой шерстяной материи.

— Дай взглянуть, — с восторженным придыханием попросил Ричи.

— Не сейчас, — ответил Билл и улыбнулся: — К-кто-нибудь е-еще мо-ожет у-увидеть. По-о-осмотри, ч-что е-еще я п-принес. — Он завел руку за спину, сунул под куртку и достал из заднего кармана рогатку «Яблочко».

— Ох, черт, мы в беде! — Ричи рассмеялся.

Билл сделал вид, что обижается.

— Э-это бы-ыла т-твоя и-идея, То-о-озиер.

Сделанную на заказ алюминиевую рогатку Биллу подарили на прошлый день рождения. Зак пришел к выводу, что это разумный компромисс между желанием Билла получить пистолет двадцать второго калибра и решительным отказом его матери даже думать о том, чтобы купить ребенку огнестрельное оружие. В брошюре с инструкциями говорилось, что рогатка может послужить отличным оружием для охоты, после того как ты научишься ею пользоваться. «В умелых руках рогатка „Яблочко“ может быть столь же действенной и смертоносной, как арбалет или ружье большого калибра», — утверждалось в брошюре. Определившись с достоинствами этого оружия, брошюра предупреждала, что рогатка может быть опасной. Владельцу не рекомендовалось нацеливать на человека рогатку с вложенным в нее одним из двадцати металлических шариков, которые к ней прилагались, точно так же, как не следовало нацеливать на человека заряженный пистолет.

Билл еще не научился метко стрелять из рогатки (и подозревал, что никогда не научится), но полагал, что предупреждение это более чем уместно. Толстая резинка придавала шарику немалую скорость, и если он попадал в жестяную банку, то пробивал чертовски большую дыру.

— В меткости прибавляешь, Большой Билл? — спросил его Ричи.

— Не-емного, — ответил Билл. Отчасти даже сказал правду. После внимательного изучения картинок в брошюре (которые обозначались как рисунки: рис. 1, рис. 2 и т. д.) и тренировок в Дерри-парк, чтобы набить руку, он попадал в бумажную мишень (мишени тоже прилагались к рогатке) три раза из десяти. И однажды он попал в яблочко. Ну… почти попал.

Ричи растянул резинку за пяту, отпустил, потом протянул рогатку Биллу. Он ничего не сказал, но в душе сомневался, что на нее можно положиться, как на пистолет Зака, если придется убивать монстра.

— Принес, значит, рогатку? Большое дело. Едва ли она на что-то сгодится. Посмотри, что принес я, Денбро, — и выудил из кармана куртки пакет с картинкой карикатурного лысого мужчины, который говорил: «АП-ЧХИ!» — а его щеки раздувались, как у Диззи Гиллеспи.[158] «ЧИХАТЕЛЬНЫЙ ПОРОШОК ДОКТОРА КУ-КУ» — гласила надпись на пакете. Ниже следовало: «ОБЧИХАТЬСЯ ВАМ».

Билл и Ричи переглянулись, а потом расхохотались, молотя друг друга по спине.

— Те-еперь м-мы го-отовы к-к-ко в-всему, — наконец заявил Билл, еще смеясь и вытирая глаза рукавом куртки.

— Твое лицо и мой зад, Заика Билл, — поддакнул Ричи.

— Я ду-умал, ч-что к-как р-раз на-аоборот, — покачал головой Билл. — А те-еперь слушай. Мы с-спрячем т-твой ве-елосипед в Пу-устоши. Т-там, г-где я в-всегда п-прячу Сильвера, когда мы играем. Т-ты по-оедешь на мо-оем, по-позади меня, на с-случай, е-если нам п-придется бы-ыстро с-сматываться.

Ричи кивнул, не испытывая желания поспорить. Его «роли» с колесами диаметром двадцать два дюйма (иногда он стукался коленками о рукоятки руля, если очень уж быстро крутил педали) выглядел сущим пигмеем рядом с сухопарым, похожим на портальный кран Сильвером. Ричи знал, что Билл сильнее его, а Сильвер катит быстрее.

Они подошли к маленькому мосту, и Билл помог Ричи скатить под него велосипед. Потом они присели, и под шум время от времени проезжающих над их головами автомобилей Билл расстегнул куртку и достал отцовский пистолет.

— Б-будь че-ертовски о-осторожен, — предупредил Билл, передавая пистолет Ричи, после того как тот присвистнул, выразив восторг. — На та-аком пи-пистолете п-п-предохранителя нет.

— Он заряжен? — спросил Ричи, с благоговейным трепетом. Этот пистолет — «ССПК Вальтер», который Зак Денбро привез из оккупационной зоны Германии, — показался ему невероятно тяжелым.

— Е-еще нет. — Билл похлопал по карману. — Па-атроны у ме-еня з-здесь. Но мой о-отец го-оворит, ч-что и-иногда ты п-проверяешь, а по-отом, е-если пи-истолет ду-умает, ч-что ты по-отерял б-бдительность, он за-аряжается с-сам. И то-огда он мо-ожет те-тебя за-астрелить. — Билл говорил все это со странной улыбкой, которая означала следующее: вообще-то он в подобные глупости не верит, но в эту верит на все сто процентов.

Ричи его понимал. Чувствовалась в этой штуковине затаившаяся смерть. Ничего похожего он не ощущал ни в отцовском пистолете двадцать второго калибра, ни в карабине .30–.30, ни даже в помповике (хотя в помповике что-то такое было, правда? Как-то по-особенному он прислонялся к стене, молчаливый и маслянисто поблескивающий в углу гаражного чулана, словно хотел сказать: «Я могу быть злым, если захочу; очень даже злым, будьте уверены», — если бы умел говорить). Но этот пистолет, этот «вальтер» — его будто сделали с одной единственной целью убивать людей. У Ричи по спине пробежал холодок: да, именно для этого его и сделали. А для чего еще нужен пистолет? Чтобы сигареты раскуривать?

Он повернул «вальтер» стволом к себе, очень осторожно, держа руки подальше от спускового крючка. Одного взгляда в черное отверстие дула вполне хватило, чтобы понять, что выражала та особенная улыбка Билла. Он вспомнил слова своего отца: «Если ты всегда будешь помнить, Ричи, что незаряженного стрелкового оружия не существует, то оно никогда не доставит тебе хлопот». Он протянул пистолет Биллу, радуясь, что избавляется от него.

Билл убрал «вальтер» под куртку. И внезапно дом на Нейболт-стрит перестал казаться Ричи таким уж опасным… но ощущение, что кровь действительно может пролиться… это ощущение как-то усилилось.

Он посмотрел на Билла — возможно, чтобы еще раз попытаться отговорить его, — но, увидев выражение его лица, только спросил: «Ты готов?».