Мария Федоровна.

Династические узы.

В эти годы молодые супруги совершили свою первую совместную поездку на родину Дагмар. Отношения между датской королевской семьей и русским императорским домом были очень близкими. Члены датской королевской семьи всегда были желанными гостями у своих родственников в России.

Весь уклад жизни датского общества был гораздо более демократичным, чем в России. Простота отношений в обществе производила большое впечатление на русских дипломатов. «На всем укладе датской жизни, — отмечал в своих воспоминаниях военный атташе в Дании генерал-лейтенант А. А. Игнатьев, — лежал отпечаток систематической борьбы за свои права низших социальных классов». По воскресным дням с двенадцати часов дня решетки старинных замков, принадлежащих министрам и лицам, занимавшим высокие посты в государстве, были всегда открыты, так что население имело право в течение дня пользоваться парком с его тенистыми уголками, а в театрах перегородки между ложами были снесены. «Хорошим воспитательным приемом для снобов-дипломатов, — по мнению Игнатьева, — являлись посещения знаменитого „Тиволи“ (городской парк в Копенгагене. — Ю. К.). Почтенные посланцы в смокингах и их супруги в парижских туалетах, при свете фонариков катаясь верхом на деревянных карусельных львах, в конце концов, находили совершенно нормальным узнать в соседке, сидящей на спине тигра, свою собственную горничную».

Датская газета «Политикен» сообщала: «Вчера король на своем велосипеде нечаянно налетел на лоток продавщицы пряников, извинился и заплатил десять крон. Неужели наш король так беден, что не смог заплатить больше?».

За время сорокапятилетнего правления Кристиана IX Дания извлекла немало политических выгод, ибо европейские монархи и политики почтительно относились к старому королю. В день пятидесятилетия его вступления на престол, 15 ноября 1903 года, Кристиану IX было присвоено звание генерала английской армии и генерал-полковника германской армии.

В период Русско-турецкой войны в одном из писем Марии Федоровне цесаревич благодарил датских родственников за то, «что в Копенгагене они устроили базар для наших раненых и это делает им честь. Фуфайки, присланные Мама́ Louise, чудные и теплые, и будет весьма приятно и полезно, если ты выпишешь еще подобные для офицеров и солдат».

Русская царственная пара с детьми до последних лет жизни посещала Данию, особенно любимый ими Фреденсборг. Здесь царская семья чувствовала себя в большей безопасности, нежели в России. Датская полиция принимала все необходимые меры для обеспечения безопасности. Когда в 1879 году в Петербурге через российского посла в Дании Моренгейма стало известно о якобы существовавшем в Копенгагене «кружке русских нигилистов», великий князь Александр Александрович писал жене, которая гостила у родных: «Я уверен, что это преувеличено, и если это правда и их знают, неужели полиция не может их удалить из Дании; это было бы весьма грустно, если в Копенгагене разведется эта сволочь и (парша)… Пожалуйста, узнай, в чем дело и правда ли все это. Если это правда, то надеюсь, что Папа Кристиан прикажет принять строгие меры… Надеюсь, что ты все узнаешь подробнее и напишешь мне, пожалуйста».

В июле того же года накануне своего визита в Данию он просит жену: «Пожалуйста, если можно, устрой так, чтобы никто при мне не состоял в Дании. Попроси Папа́ Кристиана и скажи ему, что когда я приезжаю к нему, я считаю себя как дома, и поэтому мне положительно никого не нужно… Я всегда могу устроить все, что мне нужно, или через Левенскольд, или через дежурного адъютанта твоего отца, так что мне было бы гораздо приятнее и спокойнее, если никто не будет назначен ко мне. Пожалуйста, постарайся это устроить. Второе, о чем я очень прошу, это чтобы Папа́ Кристиан и все прочие не встречали меня в мундирах, а просто в статском платье; я полагаю, что я достаточно свой человек, чтобы встречали меня просто. В Англии, где меня знают, встречали же меня всегда просто в статском платье…».

В более поздние годы, когда царь уже с головой был погружен в государственные дела, в одном из своих писем жене из Гатчины, представляя «бурную» датскую жизнь со всеми многочисленными родственниками, Александр III восклицал: «…Читая твои письма и видя эту массу дядюшек и тетушек, двоюродных братьев, сестер, принцев и принцесс, я радуюсь еще больше, что меня там нет! Уж эта мне родня, просто повернуться нельзя, вздохнуть свободно не дадут и возись с ними целый день!».

Архивы сохранили приветственные адреса и даже стихи датских поэтов, посвященные визитам императора и императрицы России в Данию, а датские юмористические журналы тех лет донесли до современников картины восприятия датчанами русского царя, когда тот посещал Данию. Выполненные с соблюдением полного пиетета в отношении государя, они свидетельствовали, с каким уважением и любовью относились датчане к русскому царю. Одна из картинок рассказывает: в магазин вошел царь, на улице, перед витриной, большая толпа зевак, которые пытаются рассмотреть, что покупает русский царь. Некоторые влезли на плечи стоящих впереди. Царь направляется к выходу. Толпа мгновенно бежит в разные стороны. Когда царь на улице — перед магазином никого нет.

Генерал от инфантерии Н. А. Епанчин вспоминает и другое изображение: в Дании на пристани ожидается прибытие из России государя на его яхте. Она задержалась в море, и в точности не известно, когда она придет, потому все ожидающие прибытия его величества не решились покинуть пристань и расположились на ней на ночь. На пристани лежит почетный караул, строем, в две шеренги, на правом фланге музыканты, затем министры тоже лежат шеренгой. Под этой картиной надпись: «Мы царя не прозеваем!».

В 1883 году в столице Дании Копенгагене состоялось освящение храма Святого Благоверного князя Александра Невского. По благословению Высокопреосвященного Исидора, митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского, освящение было проведено архимандритом И. Л. Янишевым, ректором Санкт-Петербургской Духовной академии, позже — духовником царской семьи. В церемонии освящения принимали участие протоиерей Волобуев и иеромонах Митрофанов.

Присутствовали члены царской семьи: император Александр III с императрицей Марией Федоровной, наследник цесаревич Николай Александрович, великий князь Георгий Александрович, великая княгиня Ксения Александровна. С датской стороны: король Дании Кристиан IX, король Греции Георг V, он же датский принц Вильгельм, и королева эллинов Ольга Константиновна и их дети.

Храм был построен в центре города, недалеко от королевского дворца Амалиенборг. На его строительство, начатое в 1881 году, русским правительством было ассигновано 300 тысяч рублей. 70 тысяч рублей было передано из личной казны императорской семьи. Автором проекта был архитектор Д. И. Гримм.

Здание церкви было возведено из красного кирпича с украшениями из белого камня-песчаника с гранитной облицовкой нижнего этажа. Лестница, ведущая на второй этаж, была выполнена из белого гранита в старорусском стиле.

Декоративная часть церкви, в первую очередь ее стены, была оформлена художником Фишером в византийском стиле. Резной иконостас из темного американского ореха работы Шредера.

Иконы и картины в залах церкви кисти известных русских живописцев: Ф. А. Бронникова, А. П. Боголюбова, И. Н. Крамского. Особенно поражали впечатление: картина «Христос усмиряет бурю» Бронникова, «Шествие Христа по волнам» Боголюбова, картины, посвященные житию Александра Невского, кисти Крамского. На одной — Александр Невский со своим войском во время молитвы в Софийском соборе в Новгороде перед битвой на Неве, на второй — сцена завершения Александром Невским своей мирской жизни при снятии им схимы в Федоровском монастыре маленького города Волжска.

С потолка главного зала церкви свисала массивная бронзовая люстра — подарок императора Александра III. Пол в главном церковном зале был выполнен из мозаичного мрамора.

С наружной стороны церковного здания в верхней его части — образ Святого Благоверного князя Александра Невского, выполненный на пластине из лавы Бронниковым.

Брак между датской принцессой Дагмар и великим князем Александром Александровичем дал новый толчок развитию датского предпринимательства в России. 11 апреля 1865 года в Париже русский император Александр II и датский король Кристиан IX заключили так называемую Телеграфную конвенцию. В 1866 году, когда был проложен кабель через Атлантику, Российское телеграфное ведомство построило наземную линию телеграфной связи между европейской частью России и городом Сретенском к востоку от Байкала. Эта линия стала отправной точкой в планах создания транссибирской линии связи между Европой и Восточной Азией. В начале мая 1869 года российский Совет министров принял решение о завершении строительства телеграфной линии через территорию Сибири и продолжении ее до Японии и Китая через Владивосток путем прокладки подводных кабелей.

В апреле 1868 года российское правительство в соответствии с положениями датско-российской конвенции о телеграфных сообщениях от 1865 года предоставило статскому советнику К. Ф. Титгену, президенту Датско-норвежско-английской телеграфной компании и директору Частного банка (Prevatbanken) в Копенгагене, и негоцианту Г. Г. Эриксену, члену правления компании, концессию на устройство и эксплуатацию подводной телеграфной линии, соединяющей телеграф России и Дании. Телеграфное сообщение осуществлялось при помощи подводного кабеля, который был проложен из Дании в Латвию к Либаве (Лиепая), откуда далее к Санкт-Петербургу и другим городам России. 5 июня 1869 года состоялось открытие первой линии прямой телеграфной связи между Данией и Россией.

14 Июля 1869 года датский король Кристиан IX по просьбе Титгена направил цесаревне Марии Федоровне письмо, в котором просил ее поддержать просьбу председателя Большого Северного телеграфного общества, статского советника К. Ф. Титгена на продолжение переговоров с Российским телеграфным ведомством о дальнейшем сотрудничестве. 25 сентября цесаревна Мария Федоровна получила от своего отца новое послание, в котором тот сообщал, что из Копенгагена в Санкт-Петербург по просьбе председателя Российско-датского телеграфного общества статского советника Титгена направлен камергер Сик, чтобы от его имени провести переговоры с директором Российского телеграфного ведомства: «Я направляю тебе письмо Титгена, который является очень способным и уважаемым человеком, чтобы ты могла сообщить содержание письма Саше и попросить его о помощи в продвижении дела ввиду того, что, как явствует из письма, дело внезапно приостановилось. Тем самым ты выскажешь дружественное расположение моему старому, но немного смешному Сигу. Меня это очень порадует, так как он является в высшей степени способным и преданным человеком».

13 Октября Совет министров России принял окончательное решение в пользу компании Титгена. По мнению последнего, решающую роль в этом сыграла Мария Федоровна; по его словам: «Великая княгиня Дагмар также проявила интерес к данному делу, и я убежден, что честью передачи концессии датчанам мы обязаны именно ей».

Акт о передаче концессии в пользу датской стороны был подписан Александром II 23 октября. В течение последующих двух лет (1870–1871) Большое Северное телеграфное общество (БСТО) проложило подводные кабели между Владивостоком, Нагасаки, Шанхаем и Гонконгом, а 1 января 1872 года было произведено подсоединение обеих систем и официально открыто сообщение между Европой и Восточной Азией через Сибирь.

Находясь в России, Мария Федоровна постоянно оказывала помощь различного рода датским фирмам, торговцам, коммерсантам, инженерам и агрономам, о чем свидетельствуют разного рода документы российских и датских архивов.

Среди них докладная записка С. Ю. Витте за 1899 год о ходатайстве датского подданного Нильса Петера Бернгольдта об учреждении пароходного общества в России, письмо руководителя одной из датских фирм Петера Берга с просьбой о финансовой поддержке, меморандум о проекте создания Торговой компании из представителей Англии, России и Дании от 15 февраля 1915 года и многие другие.

Некоторые упрекали Марию Федоровну в излишнем внимании к датским делам. Так, государственный секретарь А. А. Половцов, ссылаясь на мнение князя А. К. Имеретинского, члена Государственного совета, писал, что тот в разговоре с ним высказал весьма справедливое мнение, что мы до сих пор работали для Дании, а «естественным последствием этакой работы было охлаждение в отношении Германии и шаткое, неясное в могущих ежедневно наступить последствиях сближение с буйной, переменчивой, демагогической Францией».

Граф Лансдорф в своих воспоминаниях писал: «Я думаю о пожалованном ей (Марии Федоровне. — Ю. К.) Бисмарком эпитете „датской патриотки“, но надо признать, что это в данном случае затрагивало и русские интересы; большая Скандинавия, господствующая над Зундскими проливами, и союзница Германии, конечно, неудобна для нас».

Как известно, в 90-х годах XIX столетия Россия изменила свою внешнеполитическую ориентацию. В 1891 году был заключен союз с Францией. Не последним в этом вопросе было влияние Марии Федоровны, с юношеских лет настроенной антигермански. Потеря в 1864 году Шлезвига расценивалась в Дании как национальное поражение и не могла не оставить следа в душе молодой датской принцессы. В ноябре 1864 года она писала своему жениху, великому князю Николаю Александровичу в Италию: «Я очень рада, что ты покинул Германию, жители которой, как ты хорошо знаешь, мне так не симпатичны. Это варвары, которые с помощью грубой силы заставили нас отказаться от половины территории нашей страны — все это ужасно!».

В российских архивах сохранилось письмо семнадцатилетней Дагмар, направленное ею своему будущему свекру — русскому царю Александру II накануне Венского конгресса, который должен был подвести итоги датско-германской войны 1864 года. В письме, в частности, говорилось: «Простите, что я обращаюсь к Вам с просьбой. Но я вынуждена написать, потому что мой бедный Папа́, моя страна и мой народ склонились под несправедливым гнетом. Как дочь своего отца я обращаюсь к Вам с просьбой употребить Вашу власть, чтобы смягчить те ужасные условия, которые заставили Папа́ принять жестокие германцы. Я обращаюсь к Вам без ведома Папа́, что свидетельствует о моем глубоком доверии к Вам. Я прошу Вас о помощи и защите, если это возможно, от наших ужасных врагов…».

Возможно, это письмо было написано под влиянием матери — датской королевы Луизы, женщины умной и образованной, которая вела обширную переписку со своими влиятельными детьми и родственниками. Немецкий канцлер Бисмарк намекал, что соглашение против Германии заключается «именно там, при датском королевском дворе». Когда Кристиан IX и королева Луиза отмечали золотую свадьбу, на ней присутствовали 60 представителей королевских семей Европы, принадлежащих к Глюксбургскому дому.

Российско-датские отношения, традиционно дружественные и укрепленные родством царствующих династий, дополнялись оживленным торговым и хозяйственным сотрудничеством. Большую роль в развитии этого сотрудничества сыграл российский министр финансов С. Ю. Витте. При его активном содействии в 1895 году был заключен русско-датский торговый договор, в связи с чем Витте, а также директора Департамента торговли и мануфактур В. И. Ковалевского и других, причастных к подписанию договора лиц Кристиан IX наградил специальными орденами королевства.

Объем российского экспорта в Данию был довольно значительным, обычно он превышал объем датского экспорта в Россию, которая поставляла Дании лен, льняное семя, пеньку, зерно (пшеницу, рожь, ячмень, овес), жмыхи, масло, лес, керосин, нефтепродукты. Дания поставляла России соль, сельдь, вино, строительный камень, черепицу, машины, аптекарские товары. Потребности Дании в зерне, фураже, сельскохозяйственном сырье в значительной степени удовлетворялись за счет русского импорта.

В экономическом сотрудничестве между Данией и Россией большую роль играли частные капиталовложения. Накануне Первой мировой войны датчанам в России принадлежало около тридцати промышленных предприятий; датские инвестиции в российскую промышленность составляли 15 миллионов 437,7 тысячи рублей.

В целом в России функционировали 40 датских компаний, в том числе и такие солидные, как Большое Северное телеграфное общество, Восточно-Азиатская компания, Датско-русское пароходное общество, Всеобщая сибирская торговая компания, имевшая 40 филиалов в Сибири и сыгравшая значительную роль в развитии таможенной маслобойной промышленности. На сибирском рынке действовала Восточно-Азиатская компания совместно с Сибирской компанией Я. Хансена и фирмой «Лунд ог Петерсен», которые занимались вывозом сливочного масла из России и ввозом датских сельскохозяйственных машин и других промышленных товаров.

С 1875 по 1914 год в Россию эмигрировало две тысячи датчан; они селились, как правило, в ее западных губерниях, занимались сельским хозяйством, переработкой сельскохозяйственного сырья, торговлей сельскохозяйственными продуктами. Датские ветеринары и агрономы пользовались здесь хорошей репутацией. Были среди эмигрантов и телеграфисты, инженеры, фабриканты и коммерсанты.

Судя по довольно обширной литературе, вышедшей в России до революции, отечественные агрономы, ветеринары, экономисты и журналисты проявляли в начале века большой интерес к сельскому хозяйству в Дании, которое уже тогда превращалось в индустриализованную отрасль экономики, нацеленную преимущественно на экспорт. Накануне Первой мировой войны в датском сельском хозяйстве было занято 40 процентов населения, в промышленности и ремеслах — около 30 процентов. Об интересе к Дании среди российской общественности свидетельствует и факт издания в 1907 году первой «Истории Дании» А. Геделунда в переводе с датского языка и с предисловием Н. Протасова-Бахметьева.

Датчане, приезжавшие в те годы в Россию, высоко оценивали такие качества простого русского человека, как добродушие и гостеприимство. Так, известный датский балетмейстер А. Бурнонвиль, посетивший в те годы Россию, писал: «Мне нередко случалось находиться одному и в толпе и в уединенных местах, но ни разу я не видел со стороны простого народа проявлений грубости, а наоборот — добродушие, вежливость и отзывчивость, могущие служить примером и другим нациям».

В 1873 году цесаревич и цесаревна посетили Англию, где в те годы жила старшая сестра Марии Федоровны Александра или, как ее еще называли в семье, Аликс. В 1863 году Аликс вышла замуж за наследника английского престола Эдуарда (Берти), впоследствии ставшего английским королем Эдуардом VII.

С сестрой Александрой у Марии Федоровны на протяжении всей жизни были близкие доверительные отношения. Они часто переписывались, и эта переписка двух датских принцесс дошла до наших дней.

Мать Эдуарда, английская королева Виктория, находившаяся на престоле 60 лет, относилась к России и ко всему русскому недружелюбно. Цесаревич Александр Александрович и цесаревна Мария Федоровна почувствовали это во время своего пребывания в Англии. Неприязненные отношения к королеве Виктории сохранились у них на долгие годы.

Несмотря на свои антирусские настроения, королеве Виктории все-таки пришлось породниться с русским престолом. В 1874 году единственная дочь Александра II — великая княжна Мария Александровна вышла замуж за сына королевы Альфреда — будущего герцога Эдинбургского, который влюбился в княжну Марию. Свадьба состоялась в Санкт-Петербурге в январе 1874 года.