Сияние.

51. Холлоранн.

Лэрри Дэркин оказался высоким тощим человеком с угрюмым лицом, которое венчала сияющая грива рыжих волос. Холлоранн поймал его в тот самый момент, когда Дэркин уходил со станции «Коноко», пряча свою мрачную физиономию в глубинах парки армейского образца. Неважно, из какого далека приехал Холлоранн – у Лэрри не было охоты в такой буран задерживаться на работе, а еще больше не хотелось сдавать один из своих снегоходов в наем этому чернокожему с дикими глазами, который настаивал на том, чтобы поехать в горы в старый «Оверлук». Среди тех, кто почти всю жизнь провел в маленьком городке Сайдвиндер, отель пользовался дурной славой. Там случилось убийство. Некоторое время отелем управляла банда хулиганья, а некоторое время – делец из тех, что готов теебе глотку перегрызть. А кое-что еще из творившегося в старом «Оверлуке» в газеты так и не попало – денежки говорят красноречиво. Однако сайдвиндерцы хорошо представляли себе, что да как. Почти все тамошние горничные были родом отсюда – а горничные много чего видят.

Но, когда Холлоранн упомянул Говарда Коттрелла и показал Дэркину ярлычок, пришитый с изнанки синей перчатки, владелец бензоколонки смягчился.

– Стало быть, он вас сюда наладил, – спросил Дэркин, отпирая один из гаражей и заводя Холлоранна внутрь. – Приятно узнать, что у старого греховодника осталась хоть капля мозгов. Я уж думал, он совсем того. – Он щелкнул выключателем. Оживая, слабо загудели несколько старых и очень грязных флюоресцентных ламп. – И что ж, едрена вошь, вам там надобно, приятель?

У Холлоранна начали сдавать нервы. Последние несколько миль до Сайдвиндера дались с большим трудом. Один раз налетел резкий порыв ветра (его скорость была никак не меньше шестидесяти миль в час) и развернул бьюик вокруг оси. А ведь Дику еще ехать и ехать, и одному Богу известно, что ждет его в конце пути. Он не просто боялся за мальчугана, он был в ужасе. Уже почти без десяти семь, а ему снова надо заводить все те же песни и пляски.

– Там, наверху, дело неладно, – очень осторожно проговорил он. – С сынишкой сторожа.

– Чего? С Торрансовым пацаном? Да чего с ним может быть неладно?

– Черт его знает, – пробурчал Холлоранн. При мысли о том сколько времени он теряет на объяснения, ему сделалось тошно. Он разговаривал с провинциалом, а ведь известно, что провинциала хлебом не корми – дай сперва обнюхать дельце, походить вокруг да около, а уж потом он полезет в сделку. Но время поджимало – Дик превратился просто в перепуганного негра, и, затянись все это еще немного, мог бы плюнуть и сбежать.

– Слушай, – сказал он. – Будь человеком. Мне надо туда подняться, а без снегохода ничего не выйдет. Заплачу, сколько скажешь, только, ради Бога, не лезь в мои дела.

– Ладно, – ответил невозмутимый Дэркин. – Если тебя послал Говард, это уже кое-что. Бери-ка «Арктическую кошку». Я залью в бак пяток галлонов бензина. Думаю, она тебя свозит и туда, и обратно.

– Спасибо, – не очень уверенно ответил Холлоранн.

– Дашь двадцать долларов. Это будет вместе со спиртом.

Холлоранн нащупал в бумажнике двадцатку; вытащил и протянул Дэркину. Тот запихал ее в карман рубашки, даже не поглядев.

– По-моему, нам, наверное, лучше махнуться одежонкой, – сказал Дэркин, стаскивая парку. – От твоего пальтеца нынче вечером толку ни хрена не будет. Придешь возвращать машинку, тогда махнемся обратно.

– Эй, да я не могу…

– Давай-ка не шуми, – перебил Дэркин, все еще мягко, – я тебя замерзать не пошлю. Я-то пройду пару домов – и готово, вот он мой стол, а на столе – ужин. Давай.

С легким изумлением Холлоранн обменял пальто на отделанную мехом парку Дэркина. Над головой тихонько гудели лампы дневного света, и это напоминало ему про светильники в кухне «Оверлука».

– Торрансов пацан, – проговорил Дэркин и покачал головой. – Хорошенький щенок, верно? Пока снег взаправду не пошел, они с папашей частенько тут бывали. По большей части – на грузовичке из отеля. Мне показалось, эта парочка так друг за дружку держится, что крепче некуда. Вот мальчишка, который и вправду любит папку. Надеюсь, с ним все в норме.

– Я тоже надеюсь. – Холлоранн застегнул молнию парки и завязал капюшон.

– Дайка-сь помогу тебе выпихнуть эту штуку наружу, – сказал Дэркин. Они прокатили снегоход по заляпанному бензином цементному полу к воротам гаража. – Ты раньше-то на таком ездил?

– Нет.

– Ну, тут невелика хитрость. Руководство приклеено к приборной доске, но на самом деле требуется только знать, где стоп, где ход. Тут ручка навроде мотоциклетной. С другой стороны – тормоз. На поворотах наклоняй машинку. По твердой корке эта детка шпарит на семидесяти, но по такой каше больше пятидесяти не выжмешь, да и то с напрягом.

Теперь они очутились на заснеженном дворе станции обслуживания. Дэркин повысил голос, чтоб его не заглушали порывы ветра.

– С дороги не съезжай! – кричал он в ухо Холлоранну. – Смотри за бордюром и указателями, и все будет о'кей. Ежели свалишь с дороги, ты покойник. Понял?

Холлоранн кивнул.

– Погоди минутку! – велел Дэркин и побежал обратно в гараж. Пока его не было, Холлоранн повернул ключ зажигания и немного поддал газу. Снегоход чихнул и ожил, нахально и беспокойно затарахтев.

Дэркин вернулся с черно-красной лыжной маской.

– Поддень под капюшон! – прокричал он.

Холлоранн натянул маску. Она была тесновата, но мигом отсекла ветер, от которого коченели лоб, щеки и подбородок.

Дэркин нагнулся поближе, чтоб его было слышно.

– По-моему, ты кой-чего просекаешь, вот как иной раз Гови, – сказал он. – Это ладно, только вот у отеля тут слава фиговая. Хочешь, дам тебе карабин.

– Думаю, толку от него не будет, – закричал в ответ Дик.

– Хозяин-барин. Но ежели заберешь мальчишку, привози его на 16-ю Пич-Лейн. Жена супу подогреет.

– О'кей. Спасибо за все.

– Осторожней там! – завопил Дэркин. – Держись дороги!

Холлоранн кивнул и медленно потянул ручку. Снегоход замурлыкал и двинулся вперед, фара рассекла густо падающий снег конусом яркого света. В зеркальце заднего вида мелькнула поднятая рука Дэркина. Дик помахал в ответ, потом слегка толкнул локтями руль влево и оказался на Главной улице. В белом свете уличных фонарей снегоход шел, как по маслу. Спидометр показывал тридцать миль в час. Было десять минут восьмого. В «Оверлуке» Венди и Дэнни спали, а Джек Торранс обсуждал вопросы жизни и смерти со своим предшественником.

Через пять кварталов фонари на Главной улице кончились. Полмили тянулись маленькие домики, наглухо задраенные от бурана, а потом осталась только тьма, в которой выл ветер. Стоило Дику вновь очутиться в темноте, которую рассеивал лишь тонкий лучик от фары снегохода, как навалился прежний ужас – такими гнетущими и опустошающими бывают детские страхи. Он никогда еще не чувствовал себя такими одиноким. В те несколько минут, пока летели прочь отражающиеся в зеркальце редкие огни Сайдвиндера, стремление развернуться и поехать обратно было просто непреодолимым. Холлоранн подумал, что, несмотря на всю озабоченность Дэркина судьбой сынишки Джека Торранса, он не предложил взять второй снегоход и поехать вместе с ним.

(Тут, в городе, слава у отеля фиговая).

Сжав зубы, Дик подвинул рукоятку повыше и посмотрел, как стрелка спидометра вскарабкалась вверх, минуя отметку «40» и остановилась на сорока пяти. Ему казалось, что снегоход несется ужасающе быстро, и все же опасался, что этого недостаточно. При такой скорости он будет добираться до «Оверлука» почти час. А если поедет быстрее, то может вообще туда не добраться.

Дик приклеился взглядом к проносящемуся мимо защитному ограждению. Каждый столбик венчал рефлектор размером с десятицентовик. Многие занесло снегом. Дважды Холлоранн с опасным опозданием заметил знак поворота и почувствовал, что снегоход сперва заехал на сугроб и только потом вернулся туда, где летом проходит дорога. Счетчик расстояния отсчитывал мили так медленно, что можно было сбеситься – пять, десять, наконец, пятнадцать. Лицо одеревенело даже под вязаной лыжной маской, а ноги закоченели.

(Ей-богу, не пожалел бы стольник за пару лыжных штанов).

Ужас Холлоранна рос с каждой следующей милей. Можно было подумать, что отель окутывает некая ядовитая атмосфера, сгущающаяся по мере приближения к нему. Было ли так и раньше? «Оверлук», по сути дела, никогда не нравился Холлоранну, и не ему одному, однако такого еще не бывало.

Он чувствовал, что голос, чуть не угробивший его за Сайдвиндером, пытается пробить защиту, добраться до мягкой сердцевины. Голос этот был силен и за двадцать пять миль отсюда – насколько же он окреп теперь? Полностью отгородиться от него не удавалось. Кое-что проскальзывало в мозг Холлоранна, затопляя его зловещими образами из подсознания. Ему все чаще и чаще представлялась сильно израненная женщина в ванной, она подняла руки, тщетно пытаясь отвести удар, и у Дика крепла уверенность, что эта женщина, должно быть…

(Иисусе, осторожнее!).

Перед ним выросло ограждение, как будто он катил по американским горкам. Витая в облаках, он пропустил знак поворота. Сильно рванув вправо рукоять управления, Дик развернул накренившийся снегоход на сто восемьдесят градусов. Полозья пронзительно заскрежетали по камням. Холлоранн подумал, что вот-вот вылетит из снегохода. И верно – тот зашатался, балансируя на грани падения, а потом наполовину благодаря усилиям водителя, наполовину – по инерции откатился обратно на более или менее ровную поверхность заваленной снегом дороги. Потом впереди оказался обрыв, фара высветила резкую границу между снежным покровом и простирающейся за ним тьмой. Дик развернул снегоход в другую сторону, сердце тошнотворно колотилось в горле.

(Держись на дороге Дикки старина).

Он заставил себя еще немного повернуть рукоятку кверху. Теперь стрелка спидометра колебалась около пятидесяти. Ветер выл и ревел. Фара пронзала тьму.

Неизвестно, сколько времени прошло прежде, чем Холлоранн выехал к лежащему в снежных берегах повороту и впереди заметил вспыхивающий свет. Сверкнул огонек, потом все загородила вздыбившаяся складкой земля. Свет показался на такое короткое время, что Холлоранн внушал себе: это только игра воображения. Однако за следующим поворотом огонек мигнул снова, теперь уже ближе. На этот раз сомневаться в его реальности не приходилось – Дик уже столько раз раньше видел его под этим же углом… «Оверлук». Похоже, свет горел на первом и втором этажах.

Страх съехать с дороги или расколотить снегоход на невидимом повороте полностью растаял. Снегоход уверенно свернул на первую половину S-образного поворота, который Холлоранн теперь вспомнил вплоть до фута, и тут фара что-то высветила.

(Господи Иисусе… Боже, что это).

На дороге впереди. Обрисованное застывшим черным и белым. Сперва Холлоранн подумал, что это какой-то необыкновенно огромный волк, которого буря согнала с гор. Но, приблизившись, понял, что это, и горло перехватил ужас.

Не волк, а лев. Лев – фигура живой изгороди.

Очерченная черной тенью и пушистым снегом морда, напрягшиеся для прыжка бедра… и лев действительно прыгнул. Он резко толкнулся задними лапами, и вокруг них беззвучно взорвался, заклубился сверкающими искорками снег. Закричав, Холлоранн с силой вывернул руль вправо, одновременно ныряя вниз. По лицу, шее, плечам прошла рябь царапающей боли. Дика выбросило из снегохода. Лыжная маска разодралась сверху донизу. Холлоранн упал, приминая снег, и покатился.

Он чувствовал, что зверь приближается, ноздри заполнил запах зеленой листвы падуба. Огромная зеленая лапа обрушилась ему на поясницу, и Холлоранн пролетел по воздуху добрых десять футов, вывернув носки, как тряпичная кукла. У него на глазах, оставшийся без водителя снегоход ударился о бордюр и стал на дыбы, ощупывая фарой небо. Потом он с глухим стуком перевернулся и замер.

Тут лев прыгнул на Холлоранна. Раздалось потрескивание и шелест. Что-то вспороло парку на груди, разрывая ее в клочки. Может статься, твердые прутики – но Холлоранн знал: это когти.

– Тебя здесь нет! – пронзительно выкрикнул Холлоранн рычащему льву. – Нет, нет, нет! – Он с трудом поднялся на ноги и успел пройти полдороги к снегоходу, но лев прыгнул и ударил Холлоранна по голове лапой, заканчивающейся иголками. Холлоранн увидел беззвучно взрывающиеся огни.

– Нет тебя, – снова выговорил он, но это было лишь замирающее бормотание. Колени Дика подкосились, и он упал в снег. Правая половина лица превратилась в кровавую полосу. Дик пополз. Лев ударил снова и перекатил его на спину, как черепаху. Зверь игриво зарычал.

Холлоранн изо всех сил старался добраться до снегохода. Там лежало то, что было ему необходимо. Но лев, разрывая и царапая, снова набросился на него.