Ричард III.

СЦЕНА 1.

Лондон. Улица.

Входит Ричард, герцог Глостер.

Глостер.

Здесь нынче солнце Йорка злую зиму.

В ликующее лето превратило;

Нависшие над нашим домом тучи.

Погребены в груди глубокой моря.

У нас на голове — венок победный;

Доспехи боевые — на покое;

Весельем мы сменили бранный клич.

И музыкой прелестной — грубый марш.

И грозноликий бой чело разгладил;

Уж он не скачет на конях в броне,

Гоня перед собой врагов трусливых,

А ловко прыгает в гостях у дамы.

Под звуки нежно-сладострастной лютни.

Но я не создан для забав любовных,

Для нежного гляденья в зеркала;

Я груб; величья не хватает мне,

Чтоб важничать пред нимфою распутной.

Меня природа лживая согнула.

И обделила красотой и ростом.

Уродлив, исковеркан и до срока.

Я послан в мир живой; я недоделан,

Такой убогий и хромой, что псы,

Когда пред ними ковыляю, лают.

Чем в этоn мирный и тщедушный век.

Мне наслаждаться? Разве что глядеть.

На тень мою, что солнце удлиняет,

Да толковать мне о своем уродстве?

Раз не дано любовными речами.

Мне занимать болтливый пышный век,

Решился стать я подлецом и проклял.

Ленивые забавы мирных дней.

Я клеветой, внушением опасным.

О прорицаньях пьяных и о снах.

Смертельную вражду посеял в братьях.

Меж братом Кларенсом и королем.

И если так же справедлив и верен.

Король Эдвард, как я лукав и лжив,

Сегодня будет Кларенс в заключенье,

Ибо предсказано, что буква Г.

Убьет наследников Эдварда. Мысли,

На дно души нырните! — Вот и Кларенс!

Входят Кларенс под стражей и Брекенбери.

День добрый, брат. Что значит эта стража.

Вкруг вашей светлости?

Кларенс.

Король, радея.

О целости моей, велел отправить.

Меня под этою охраной в Тауэр.

Глостер.

Но почему?

Кларенс.

Зовут меня — Георг.

Глостер.

Увы, милорд, вы в этом невиновны;

В тюрьму бы надо крестных ваших бросить.

Или его величеству угодно,

Чтоб в Тауэре вас заново крестили?

Но в чем же дело, Кларенс, расскажите.

Кларенс.

Сказал бы, Ричард, если б знал; но я.

Не знаю, право. Лишь одно известно,

Что снам и прорицаньям верит он.

Из азбуки изъял он букву Г.

Сказал ему какой-то чернокнижник,

Что буква Г опасна для него.

И трон отнимет, у его потомства.

Меня зовут Георг, и он решил,

Что это — я. Вот этот вздор — причина,

Что заточить меня велел король.

Глостер.

Вот какова власть женщин над мужьями!

Вас посылает в Тауэр не король,

А леди Грей, жена его; она.

До этих крайностей его доводит.

Она и брат ее благочестивый.

Энтони Вудвил королю внушили.

Отправить лорда-камергера в Тауэр,

Откуда он освобожден лишь нынче.

Не в безопасности мы здесь, нет, Кларенс.

Кларенс.

В опасности здесь всякий, поклянусь.

Одни лишь родственники королевы.

Да те гонцы, что между королем.

И миссис Шор таскаются ночами,

Здесь в безопасности. Слыхали вы,

Как Хестингс умолял ее о воле?

Глостер.

Молясь смиренно божеству ее,

Лорд-камергер свободу получил.

Скажу вам: думаю, что лучший путь нам.

Снискать расположенье короля.

Стать слугами, носить ее ливрею.

С тех пор как брат баб этих возвеличил,

Она да перезрелая вдова.

Ревнивая — хозяйки в королевстве.

Брекенбери.

Прошу у ваших светлостей прощенья,

Король велел мне строго, чтоб никто.

Какого б званья ни был человек.

Беседы частной с герцогом не вел.

Глостер.

Ну, что же? Вам угодно ль, Брекенбери,

Принять участие в беседе нашей?

Здесь не измена. Говорим, что мудр.

Король, что королева благородна,

Почтенна, хороша и не ревнива;

У миссис Шор прелестная нога,

Рот алый, глазки, язычок веселый,

И что в чести родные королевы.

Вы, сэр, от этого не отречетесь.

Брекенбери.

До этого мне дела нет, милорд.

Глостер.

До миссис Шор нет дела? Право, друг,

Всем, кроме одного, то дело делать.

Наедине с ней лучше и тайком,

Брекенбери.

Какого одного, милорд?

Глостер.

Ее супруга, малый. Ты предашь нас?

Брекенбери.

Милорд, молю вас извинить меня,

Но с герцогом беседу прекратите.

Кларенс.

Тебе приказ дан — слушаться придется.

Глостер.

Должны мы слушаться — в опале мы.

Прощайте, брат. Иду я к королю.

И что бы ни пришлось для вас мне сделать,

Хотя б сестрой назвать жену Эдварда,

Все сделаю, чтоб вас освободить.

Опала брата для меня больнее.

И горестней, чем думаете вы!

Кларенс.

Да, никому ведь не легко из нас.

Глостер.

Недолго вы пробудете в темнице:

Освобожу вас иль за вас паду.

Пока терпите.

Кларенс.

Потерплю. Прощайте.

Кларенс, Брекенбери и стража уходят.

Глостер.

Ступай; ты никогда уж не вернешься,

Простак мой Кларенс! Так тебя люблю я,

Что скоро дух твой я пошлю на небо,

Коль небо примет дар из наших рук.

Кто там идет? Освобожденный Хестингс!

Входит Хестингс.

Хестингс.

Привет и добрый день, светлейший герцог!

Глостер.

Вам также добрый день, лорд-камергер.

Приветствовать вас рад на вольной воле.

Как ваша милость вынесла темницу?

Хестингс.

Как должно узнику, милорд, — с терпеньем;

Но буду жить, чтоб отблагодарить.

Тех, кто причиной были заключенья.

Глостер.

Да, несомненно. Так же мыслит Кларенс.

Кто вам был враг, стал и ему врагом,

Над ним такое ж совершив насилье.

Хестингс.

Обидно, что орел томится в клетке,

А ястреба и коршуны летают.

Глостер.

Что делается за морем?

Хестингс.

Да за морем неплохо; дома хуже:

Король и слаб, и болен, и печален;

Врачи весьма боятся за него.

Глостер.

Плохая весть, клянусь святым я Павлом.

О, он давно вел пагубную жизнь.

И царственное тело истощал;

Но слишком тяжело об этом думать.

В постели он лежит?

Хестингс.

В постели.

Глостер.

Идите; я последую за вами.

Хестингс уходит.

Надеюсь, он не выживет; но прежде.

Пошлет на почтовых он брата к богу.

Я ж к Кларенсу его вражду усилю.

Отточенною доводами ложью,

И если этот замысел удастся,

То Кларенсу не пережить и дня.

А там бог приберет и короля.

И опростает в мире место мне.

Тогда на Анне Уорик я женюсь.

Что ж, что отца ее убил и мужа?

Быстрейший способ девке заплатить.

Стать мужем для нее и стать отцом.

Так поступлю не то что из любви,

А ради тайных замыслов моих,

Которых я, женясь на ней, достигну.

Но раньше времени я размечтался…

Ведь дышит Кларенс, и Эдвард царит;

Лишь смерть их прибыль верную сулит.

(Уходит.).