Ричард III.
СЦЕНА 4.
Лондон. Тауэр.
Входят Кларенс и Брекенбери.
Брекенбери.
Милорд, как грустно нынче вы глядите!
Кларенс.
Провел я горестную ночь. Она.
Снов страшных и уродливых видений.
Была полна. Я господом клянусь,
Такой второю ночью не купил бы.
Я мира целого счастливых дней,
Так ужасов была она полна.
Брекенбери.
Какой же сон вы видели, милорд?
Кларенс.
Мне снилось, что из Тауэра бежал я,
На корабле в Бургундию плыву.
Со мною брат мой Глостер; будто он.
Все из каюты выманить меня.
На палубу желает; мы глядим.
На Англию и все припоминаем.
Дни тяжкие войны Ланкастера с Йорком.
И все невзгоды наши; будто мы.
Идем по шаткой палубе; вдруг Глостер.
Споткнулся; удержать его хотел я,
Но, падая, меня столкнул он за борт.
В катящуюся бездну волн морских.
И будто — боже! — тяжко мне тонуть.
Какой ужасный шум воды в ушах!
Как мерзок вид уродливых смертей!
Я видел сотни кораблей погибших!
И потонувших тысячи людей,
Которых жадно пожирали рыбы;
И будто по всему морскому дну.
Разбросаны и золотые слитки,
И груды жемчуга, и якоря,
Бесценные каменья и брильянты;
Засели камни в черепах, глазницах,
Сверкают, издеваясь над глазами,
Что некогда здесь жили, обольщают.
Морское тинистое дно, смеются.
Над развалившимися костяками.
Брекенбери.
Но как в предсмертную минуту вы.
Поспели тайны моря рассмотреть?
Кларенс.
Казалось, все я видел. Много раз.
Старался умереть я, — злое море.
Держало душу, не давая ей.
Лететь в пустой и вольный чистый воздух,
И зажимало в трепетной груди,
Которая едва не разрывалась,
Стараясь в море душу изрыгнуть.
Брекенбери.
От этой муки не проснулись вы?
Кларенс.
Нет-нет, и сон мой длился после смерти.
Тут буря началась в моей душе,
И будто мрачный лодочник, воспетый.
Поэтами, через поток печальный.
Меня в край вечной ночи перевез.
Скитальческую душу первый встретил.
Мой знаменитый тесть, великий Уорик,
И крикнул мне: «Какая кара, Кларенс,
Клятвопреступника ждет в черном царстве?».
И он исчез. И вот за ним другая.
Тень — ангела со светлыми кудрями,
Намокшими в крови; и мне кричит:
«Здесь Кларенс, лживый, вероломный Кларенс,
Злодей, под Тьюксбери меня убивший.
Тащите, фурии, его на муку!».
Тут легион чертей вокруг меня.
Кружиться стал и завывать мне в уши.
Так гнусно, что от этих страшных криков,
Дрожа, проснулся я. И долго после.
Мне все казалось — я еще в аду:
Так было впечатленье сна ужасно.
Брекенбери.
Милорд, не диво, что вы испугались:
От одного рассказа жутко мне.
Кларенс.
Ох, сторож, сторож, все, что сделал я.
И что теперь меня же уличает,
Все было для Эдварда. Как он платит!
О боже, если горькие молитвы.
Не могут гнев твой укротить, — карай.
Меня за зло, но пощади жену.
Невинную мою, детей несчастных!
Мой сторож, посиди со мной, прошу.
Мне тяжело и хочется уснуть.
Брекенбери.
Я посижу, милорд. Бог с вами, спите!
Кларенс засыпает.
Печаль ломает бдение и сон,
В ночь утро превращает, в полдень — ночь,
Властителям для славы титул дан.
И внешний блеск — за внутреннюю тяжесть;
И целым миром горестных забот.
Они за призрак славы часто платят.
Меж титулами их и нищетой.
Одна лишь разница — почет пустой.
Входят двое убийц.
Первый убийца.
Эй, кто здесь?
Брекенбери.
Что тебе нужно, малый, и как ты сюда забрался?
Первый убийца.
Нужен мне Кларенс, а забрался я на своих собственных ногах.
Брекенбери.
Что так быстро?
Второй убийца.
Лучше, сэр, быстро, чем мешкотно. Без дальних разговоров покажи ему приказ.
(Дает Брекенбери бумагу, которую тот читает.).
Брекенбери.
По этому приказу должен вам.
Я выдать герцога. Не стану я.
О том, что это значит, рассуждать,
Хочу я чистым быть и от сужденья,
Вот здесь ключи; вот герцог в кресле спит.
Я к королю иду и сообщу,
Что должность вам я передал свою.
Первый убийца.
Ладно, сэр, это разумный выход. Будьте здоровы.
Брекенбери уходит.
Второй убийца.
Что ж? Мы его стукнем во время сна?
Первый убийца.
Нет, а то он скажет, что мы струсили, когда проснется.
Второй убийца.
Когда проснется? Дурак! Он не проснется до Страшного суда.
Первый убийца.
Зато на Страшном суде скажет, что мы убили его во время сна.
Второй убийца.
Страшное слово — суд! Во мне пробудилось что-то вроде угрызений совести.
Первый убийца.
Ты что, испугался?
Второй убийца.
Я не боюсь убить его, потому что у меня на то есть приказ. Я боюсь быть за убийство проклятым. А от этого никакой приказ меня не спасет.
Первый убийца.
Я думал, что ты твердо решился.
Второй убийца.
Я твердо решился оставить ему жизнь.
Первый убийца.
Ну, я пойду обратно к герцогу Глостеру и скажу ему это.
Второй убийца.
Нет, прошу тебя, подожди немного. Я надеюсь, что моя святая причуда пройдет. Они у меня всегда длятся не дольше, чем поспеешь сосчитать до двадцати.
Первый убийца.
Ну, а как ты себя теперь чувствуешь?
Второй убийца.
По правде говоря, несколько крупиц совести во мне еще сидит.
Первый убийца.
Вспомни о награде, которую мы получим, когда дело будет сделано.
Второй убийца.
Черт с ним, пусть умирает! Я забыл о награде.
Первый убийца.
Где же теперь твоя совесть?
Второй убийца.
В кошельке герцога Глостера.
Первый убийца.
Значит, когда он раскроет свой кошелек, чтобы оттуда достать нам деньги, вылетит и твоя совесть?
Второй убийца.
Наплевать, пусть вылетает, никому она не нужна.
Первый убийца.
А вдруг она к тебе обратно прилетит?
Второй убийца.
Не стану я с ней больше возиться. Совесть — опасная штука. Она превращает человека в труса. Человек хочет украсть — совесть его осуждает. Человек хочет побожиться — совесть его удерживает. Человек хочет переспать с женой соседа — совесть его выдает. Совесть — стыдливый, краснеющий бес, который бунтует в человеческой груди и мешает во всех делах. Этот самый бес заставил меня однажды вернуть кошелек с золотом, который я случайно нашел. Он всякого человека сделает нищим. Его вышибают из всех городов и сел как опасную штуку, и всякий, кто хочет ладно жить, должен постараться прожить собственным умом и без всякого совестливого беса.
Первый убийца.
Ай, ай! Вот он сейчас у меня под локтем вертится и убеждает не убивать герцога.
Второй убийца.
Ты этому черту не верь, не впускай его в себя, а то он в тебя заберется, чтоб лишить тебя сил.
Первый убийца.
Я достаточно силен: не так-то легко меня оседлать.
Второй убийца.
Ты ладно говоришь, как порядочный человек, который дорожит своей репутацией. Ну что же, приниматься за работу?
Первый убийца.
Стукни его по башке рукояткой меча, а потом бросим в бочку с мальвазией, которая стоит в той комнате.
Второй убийца.
Вот хорошая выдумка! Сделаем из него славную настойку.
Первый убийца.
Тише, он просыпается! Хлопнуть его?
Второй убийца.
Нет, мы еще с ним побеседуем.
Кларенс.
(Просыпаясь).
Где сторож мой? Дай мне стакан вина.
Второй убийца.
Сейчас вы получите достаточно вина, милорд.
Кларенс.
Во имя бога, кто ты?
Второй убийца.
Человек, как и вы.
Кларенс.
Но ты не королевской крови.
Второй убийца.
Зато у нас кровь почестнее вашей.
Кларенс.
Твой голос будто гром, а взгляд — трусливый.
Второй убийца.
Да потому, что голосом моим.
Король вещает, а смотрю я сам.
Кларенс.
Как ты темно и страшно говоришь.
Глаза грозят мне. Отчего бледны вы?
Кто вас послал? Зачем пришли сюда?
Оба убийцы.
Чтоб, чтоб, чтоб…
Кларенс.
Чтоб меня убить?
Оба убийцы.
Да, да.
Кларенс.
У вас едва сказать хватило духу,
А сделать это духу в вас не хватит.
Чем я обидел вас, друзья мои?
Первый убийца.
Не нас обидели вы — короля.
Кларенс.
Помиримся мы снова с королем.
Второй убийца.
Нет, никогда, милорд; готовьтесь к смерти.
Кларенс.
Из всех людей на свете вас избрали.
Убить невинного? В чем я виновен?
Какие доказательства и где?
И следствие кто вел? И кто решенье.
Внушил судье? И кто же тот судья,
Что к горькой смерти присудил меня?
Пока законно я не обвинен,
Мне смертью беззаконно угрожать.
Молю вас верой в искупленье, кровью.
Бесценной, пролитой Христом за нас,
Уйдите и меня не убивайте!
Проклятое затеяли вы дело.
Первый убийца.
Мы по приказу делаем то дело.
Второй убийца.
И тот, кто это приказал, — король ваш.
Кларенс.
О глупый! Ведь король над королями.
Приказ свой на скрижалях написал:
Чтоб ты не убивал! И ты преступишь.
Его закон в угоду человеку?
О, берегись: его рука карает.
И на ослушника ложится тяжко.
Второй убийца.
И та же кара на тебя ложится.
За клятвопреступленье и убийство.
Ты, причастясь святых даров, поклялся.
За дом Ланкастеров верно воевать.
Первый убийца.
И, как предатель имени господня,
Нарушил клятву ты: нож вероломный.
Всадил ты в сердце сына короля.
Второй убийца.
Которого ты клялся защищать.
Первый убийца.
Как нам грозишь ты божеским законом,
Когда его ты до конца нарушил?
Кларенс.
Ради него, увы, я согрешил,
Ради Эдварда, брата моего.
О нет,
Не он послал вас убивать меня:
Он, как и я, виновен в том грехе.
И если бог карать меня захочет,
О знайте, покарает он открыто.
Не спорьте же с его рукой всесильной:
Ему путей не нужно беззаконных,
Чтоб поразить обидчиков своих.
Первый убийца.
А кто ж тебя назначил палачом,
Когда Плантагенет прекрасный, кроткий.
Во цвете лет тобою был убит?
Кларенс.
Любовь к Эдварду-брату, дьявол, гнев.
Первый убийца.
Твой брат, любовь к нему, наш долг, твой грех.
Повелевают нам убить тебя.
Кларенс.
Когда вы брата любите, меня.
Не ненавидьте, — брата я люблю.
Быть может, вы подкуплены? Так я.
Пошлю вас к брату Глостеру. Идите ж;
За жизнь мою дороже он заплатит,
Чем брат Эдвард заплатит вам за смерть.
Второй убийца.
Ошиблись вы — вас ненавидит Глостер.
Кларенс.
О нет, он любит, и ему я дорог.
Пойдите же к нему.
Второй убийца.
Ну да, пойдем.
Кларенс.
Напомните ему, как Йорк, отец наш,
Победною рукой благословил.
Трех сыновей своих и наказал им.
Любить друг друга. Верно, он не думал,
Что эта дружба разобьется. Это.
Скажите Глостеру, и он заплачет.
Первый убийца.
Камнями, как учил он плакать нас.
Кларенс.
Не клевещите на него — он нежен.
Первый убийца.
Да, да,
Как снег во время жатвы. Не надейтесь!
Он нас прислал сюда, чтоб вас убить.
Кларенс.
Не может быть! Когда мы расставались,
Он плакал обо мне, и обнимал,
И обещал мне, горестно вздыхая,
Стараться о моем освобожденье.
Второй убийца.
Он так и делает, освобождая.
Вас от земных тягот для райских благ.
Первый убийца.
Милорд, миритесь с небом перед смертью.
Кларенс.
Святые чувства есть в душе у вас,
Советуете с богом мне мириться,
А к собственной душе совеем вы слепы?
Убийством этим боретесь вы с богом.
Поверьте, тот, кто вас послал убить,
Возненавидит вас же за убийство.
Второй убийца.
Что делать?
Кларенс.
Пожалейте и спасите!
Первый убийца.
Жалеют только бабы или трусы.
Кларенс.
Безжалостен лишь зверь, дикарь иль дьявол,
А кто из вас, когда б он принцем был.
И был в тюрьме, как я, и увидал.
Убийц, таких, как вы, к нему пришедших,
О жизни б не молил?
Мой друг, в твоих глазах я вижу жалость!
О, если не лгуны твои глаза,
Со мною за меня ты умоляй,
Как ты молил бы, будь в моей беде.
О сжальтесь, бедняки, над бедным принцем!
Второй убийца.
Милорд, назад взгляните.
Первый убийца.
(Убивая его).
Вот! Вот! А если этого вам мало,
В мальвазии сейчас вас утоплю.
(Уходит с трупом.).
Второй убийца.
Кровавое, отчаянное дело!
Я, как Пилат, омыть хотел бы руки.
От этого проклятого убийства!
Входит первый убийца.
Первый убийца.
Эй ты, чего ж ты мне не помогаешь?
Узнает герцог, как ленился ты.
Второй убийца.
Уж лучше б он узнал, что спас я брата.
Возьми все деньги и скажи ему:
В убийстве герцога я горько каюсь.
(Уходит.).
Первый убийца.
А я не каюсь. Убирайся, трус!
В какую бы дыру мне труп запрятать,
Пока его не ведено зарыть?
Уйду подальше, получив награду:
Как все откроется, здесь быть не надо.
(Уходит.).
