Темная Башня.
3.
Магазинщика качало из стороны в сторону, и на мгновение Роланд подумал, что он не повернется, а лишится чувств. Но, возможно, инстинкт выживания подсказал Чипу: вероятность того, что его убьют, возрастет, если он потеряет сознание, так что он сумел удержаться на ногах и повернулся лицом к стрелку. Его одежда практически не отличалась от той, которую он носил при первой встрече с Роландом; а черный галстук и мясницкий фартук, повязанный высоко над талией, возможно, были теми самыми. Линия волос еще больше отступила ото лба, и сами волосы полностью поседели, тогда как двадцать два года тому назад только начали серебриться. Роланд помнил, как кровь лилась из раны на левом виске, (по разумению Роланда, попала в беднягу пуля Андолини). Но магазинщику повезло: пуля прошла по касательной. И теперь на этом месте остался серый шрам. Роланд обратил внимание, что магазинщик зачесывал волосы так, чтобы выставить шрам напоказ, а не скрыть его. В тот день то ли ему сопутствовало дурацкое счастье, то ли его спасла ка. Роланд полагал, что без вмешательства ка не обошлось.
— У тебя есть картомобиль, грузомобиль или такси? — спросил Роланд, нацелив револьвер на живот магазинщика.
Джейк выступил из-за Роланда.
— На чем вы ездите? — спросил он бледного, как полотно Чипа. — Вот что его интересует.
— На пикапе, — выдавил из себя Чип. — «Интернэшнл харвестер» note 82. Он на стоянке, — и так быстро сунул руку под фартук, что Роланд едва не нажал на спусковой крючок. Но Чип, слава Богу, этого не заметил. Все остальные покупатели лежали на полу, в том числе и женщина, которая чуть раньше стояла у прилавка. До ноздрей Роланда долетал запах мяса, которое она покупала, и его желудок негодующе урчал. Роланд устал, проголодался, горевал об Эдди, приходилось многое держать в голове, слишком многое. И голова с этим просто не справлялась. Джейк сказал бы, что ему нужно «взять таймаут», но в обозримом будущем он такой возможности не видел.
Магазинщик тем временем вытащил из-под фартука ключи. Рука его тряслась, ключи, соответственно, позвякивали. Скатывающееся к западному горизонту солнце освещало их сквозь окна-витрины магазина, и отблески били в глаза стрелка. Сначала этот мужчина в белом фартуке, сунул под него руку (и отнюдь не медленно), а теперь вот это, достал какие-то блестящие металлические предметы, словно для того, чтобы ослепить противника. Создавалось ощущение, что он просто искал смерти. Но ведь точно так же он вел себя и в тот день, когда они с Эдди попали в засаду, не так ли? Магазинщик (тогда шевелился он быстрее, и спина у него еще не согнулась колесом), следовал за ним и Эдди, как кот, который постоянно мешается под ногами, не обращая внимания на свистящие вокруг пули (и не обращая внимания на рану головы). В какой-то момент, вспомнил Роланд, он начал говорить о своем сыне, словно человек, который хочет скоротать время, сидя в очереди к цирюльнику, дожидаясь, когда же тот доберется до его волос. Ка-маи, само собой, а таких зачастую обходит беда. По крайней мере, до тех пор, пока ка не устает от их выходок и не вышвыривает из этого мира.
— Возьмите пикап, возьмите и уезжайте, — говорил ему магазинщик. — Он — ваш! Я отдаю его вам! Действительно!
— Если не перестанешь слепить меня своими ключами, сэй, что я возьму, так это твое дыхание, — процедил Роланд. За прилавком висели другие часы. Он уже обратил внимание, что в этом мире полным-полно часов, словно жившие здесь люди думали, что, окружая себя часами, они могут посадить время в клетку. Десять минут до четырех, то есть на американской стороне они провели уже девять минут. Время мчалось, мчалось. Где-то неподалеку Стивен Кинг уже на послеполуденной прогулке, в смертельной опасности, пусть он этого и не знает. А может, это уже произошло? Они, во всяком случае, Роланд, всегда предполагали, что смерть писателя отразится и на них, еще одним лучетрясением, но может, это не так. Может, все пройдет незаметно для них?
— Как далеко отсюда Тэтлбек-лейн? — спросил Роланд магазинщика.
Пожилой сэй только смотрел на него, от ужаса глаза слезились и стали огромными. Никогда в жизни Роланд не испытывал столь сильного желания пристрелить человека… или, по крайней мере, избить рукояткой револьвера. А магазинщик продолжал таращиться на него, как козел, нога которого застряла в расщелине.
И тут заговорила женщина, которая лежала у прилавка. Она снизу вверх смотрела на Роланда и Джейка, сцепив руки на пояснице.
— Это в Лоувелле, мистер. Примерно в пяти милях отсюда.
Одного взгляда в ее глаза, большие и карие, испуганные, но не затуманенные паникой, хватило, чтобы Роланд решил: им нужна эта женщина, а не магазинщик. Если только…
Он повернулся к Джейку.
— Ты сможешь проехать пять миль за рулем пикапа магазинщика?
Роланд видел, что мальчик хотел ответить, да, но потом осознал, что риск слишком велик: попытавшись сделать то, что никогда не делал, он, пусть и городской житель, знакомый с автомобилями с раннего детства, мог потерпеть неудачу, чреватую катастрофическими последствиями.
— Нет, — ответил Джейк. — Думаю, что нет. Как насчет тебя?
Он сомневался, что сможет это сделать. Во всяком случае, не мог гарантировать, что сделает.
— Думаю, что нет, — он взял ключи у магазинщика, посмотрел на женщину, которая лежала у мясного прилавка. — Встань, сэй.
Миссис Тассенбаум подчинилась, а когда встала, Роланд протянул ей ключи. «Здесь я постоянно встречая полезных людей, — подумал он. — Если эта женщина ни в чем не уступит Каллему, возможно, все будет хорошо».
— Ты отвезешь меня и моего молодого друга в Лоувелл.
— На Тэтлбек-лейн, — уточнила она.
— Ты говоришь правильно, я говорю, спасибо тебе.
— Вы собираетесь меня убить, после того, как доберетесь, куда вам нужно?
— Нет, если не будешь попусту терять время. Она обдумала его слова, кивнула.
— Не буду. Поехали.
— Удачи вам, миссис Тассенбаум, — прошептал магазинщик, когда она двинулась к двери.
— Если я не вернусь, — она посмотрела на Чипа, запомните одно: это мой муж изобрел Интернет, он и его друзья, частично в «КалТек» note 83, частично в своих гаражах. Не Альберт Гор.
У Роланда вновь заурчал желудок. Он перегнулся через прилавок (магазинщик отпрянул, словно подозревал, что Роланд болен красной чумой), схватил нарезанное для женщины мясо индейки, сунул три ломтя в рот. Остаток протянул Джейку. Тот съел два куска, посмотрел на Ыша, который с большим интересом разглядывал мясо.
— Ты свою долю получишь в кабине, — пообещал Джейк.
— Бине, — отозвался Ыш, потом добавил, с куда большим энтузиазмом. — Олю!
— Святой Иисус Христос, — выдохнул Чип.