Темная Башня.

12.

Как Хо-1, Хо-2 снабдили рукоятками. Но, в отличие от Хо-1, эти были регулируемыми. Если Патрик хотел идти, рукоятки раздвигались, и тогда он брался за одну, а Роланд — за другую. Если Патрик уставал и садился на повозку, Роланд сдвигал рукоятки и вез повозку один.

В полдень они остановились перекусить. После еды Патрик забрался на Хо-2, чтобы вздремнуть. Роланд подождал, пока не услышал, что мальчик (они продолжали так называть его между собой, каким бы ни был его возраст) похрапывает, и повернулся к Сюзанне.

— Что тебя гнетет, Сюзанна? Я бы предпочел, чтобы ты мне сказала. Я бы поговорил с тобой дан-дин, путь ка тета больше нет, а я уже не твой дин, — он улыбнулся. И переполнявшая улыбку грусть разбило ей сердце, так что она больше не могла сдерживать слезы. И правду.

— Если я буду с тобой, когда мы увидим Башню, Роланд, все будет плохо.

— Как плохо? — спросил он.

Она покачала головой, слезы полились еще сильнее.

— Где-то должна быть дверь. Ненайденная Дверь. Но я не знаю, как ее найти. Эдди и Джейк приходят ко мне во сне и говорят, что я знаю, они говорят мне это своими взглядами, но я не знаю! Клянусь, что не знаю!

Он обнял ее, прижал к груди, поцеловал в ложбинку виска. Под нижней губой пульсировала болью язва. Она еще не кровила, но раздувалась все сильнее.

— Пусть будет, как будет, — повторил Роланд слова, однажды услышанные от матери. — Пусть будет, как будет, не нужно суетиться, позволим ка делать свою работу.

— Ты говорил, что мы вне досягаемости ка.

Он качал ее на руках, качал, и ей это нравилось. Ее это успокаивало.

— Я ошибся. Как ты знаешь.