Европейские поэты Возрождения.
К МУЗЕ.
О Муза гордая, изведав труд бесплодный,
Узнали оба мы, что нынче не в цене
Ни дух возвышенный, ни дух простонародный.
Ты знаешь, от щедрот, тобой даримых мне,
Обогащал я знать неблагодарной славой,
Лишь время потеряв по собственной вине.
Ты знаешь, только то вознес их суд неправый,
Что в обезьян должно людей преображать,
И стала Истина растленной лжи забавой.
Ты знаешь, что везде мы ищем благодать,
Но нет ее нигде, — что разум, подчиненный
Желаньям низменным, не может счастье дать,
Что в Добродетели — наш путь из тьмы исконный,
Хоть любо ей во тьме, в тиши, где нет людей,
Быть замкнутой в себе, от мира отрешенной.
Ты знаешь: кто на вид ей следует верней,
Тот дальше от нее, и чем достойней лица,
Тем более сердца в разладе, в ссоре с ней.
Ты знаешь, тот, кто глуп, казаться мудрым тщится,
И тот особенно, кто лестью ослеплен,—
Так вместе с червяком глотает смерть плотица.
Что лесть — приятный звук! Но чем он так силен
Что кормит и пьянит, что даже мненье света,
Легенду, славу, песнь обманывает он?
Ты знаешь, суд живых в живом не чтит поэта,
Их справедливостью ценим лишь фаворит,
И чем он сам наглей, тем больше слава эта.
Ты знаешь, мудрости толпа теперь не чтит
И не поверит в то, что юноша счастливый,
За что ни взялся бы, соперников затмит.
Ты знаешь, жертвой став хулы и брани лживой,
Я к Добродетели, чтоб ей помочь, прибег,
И вот в ее плену томлюсь душой строптивой.
Ты знаешь, сердцем добр — как слабый человек
Собой не властвуя, — в ответ на все удары
Чуть не прощения прошу я весь мой век.
Ты знаешь, как на мне свои проверить чары,
Когда я слушаю глупцов неправый суд
И, опустив глаза, терплю их растабары.
Ты знаешь, если бы тебя хвалил король,
Остряк смеялся бы, любой бы хлыщ придворный
Навязывал тебе насильственную роль.
Ты знаешь, как велик поэта труд упорный,
Но все кругом кричат (толпа извечно зла!):
Он фантазер, глупец, рифмач, писака вздорный!
Ты знаешь, если я хотел уйти в дела
Иль путешествия, хотел войны и славы,
Преграда мне — в моих достоинствах была.
Ты знаешь, в зависти — она сильней отравы —
В презренье к низшему коснеют их сердца,
И оскорбительны высокой знати нравы.
Ты знаешь, хоть бы ты боролась до конца,
Твой выигрыш — ничто. Но чести мне не надо,
Той чести, что влечет тщеславные сердца.
Для Добродетели — лишь в ней самой отрада,
Кто будет верен ей, прибежище свое
Лишь в ней и обретет, — в ней слава и награда.
И все, что я творю, — творю лишь для нее.
Так пусть в реке своей себя же утоплю я,
В огне своем сожгу свое же бытие!
Но если, никакой корысти не взыскуя,
Я остаюсь собой, лишь Истину любя,
То, значит, блага все в самом себе найду я
И мнением чужим не удушу себя.
