Европейские поэты Возрождения.
МИКОЛАЙ РЕЙ.
* * *
Не будь лозиной вербной, коя, смладу, гнута,
Тако и вырастает, и всяк с него круто
Обойдется, ломая, — что бесплодна, знает;
Ее же пнут клюкою и коза глодает.
Ты будь древу подобен — гор Ливанских кедру,
Благовонный, заслужишь благодарность щедру;
Пусть и тень твоя будет густа и пространна,
И твоя добродетель тож благоуханна.
И, под сенью своею укрыв, кого сможешь,
Тем себе во славе, ему ж— в нужде поможешь.
РЕЧЬ ПОСПОЛИТА.
Речь Посполита, голой девой в колеснице
Всеми изображения, разно все же чтится.
Те вправо ее тянут, эти тащат влево —
Несогласную челядь держит в доме дева.
А ежли ты не веришь, можешь убедиться,
Поглядевши, что в сейме хваленом творится;
Узришь, сколь беспощадно бедную пытают,
Чуть ли кожа не лопнет, так ее растягают.
ПРО ВСЕГДАШНЮЮ НАШУ НЕХВАТКУ.
Сказал достойный некто: «Не уразумею,
По потребностям я ведь вроде все имею,
А все ищу чего-то, все в чем-то нехватка;
И вроде бы, сколь надо, у меня достатка».
Таково же и все мы — взять в толк не умеем
И, кажется, достатка довольно имеем,
А всё в бегах за чем-то, всё чего-то ищем,
Иу не тошно ли жить нам в свете этом нищем?
МУЖИКИ В ГОРОДЕ СТРАСТИ ХРИСТОВЫ ПОКУПАЛИ.
Холопы двух придурков в город снарядили,
Чтобы Страсти Христовы к празднику купили.
Мастер видит — болваны, и пытает: «Смерды,
Вам как изобразить-то — живого иль по смерти?»
Мужики обсудили: «Лучше-де живого,
Всяко нам удобняе приобресть такого;
Сельчанам не потрафим — можно и убити,
А излишек случится — можно и пропити».
ШВЕЦ, КОТОРЫЙ ГРАД ИЗ КАМЕНЬЕВ УСТРОИЛ.
Швец искал поймать ксендза Мачея с женою,
Набрал каменьев в торбу, засел за стеною.
Ксендз пришел, а бабенка: «Где были?» — пытает.
«Яровое посеял», — Мачей отвечает.
Та задрала подол-то: «Чтоб так разрослося?»
А ксендз: «Чтобы эдак, как вот здесь, поднялося!»
А швец берет каменья: «Таковое жито
Лишь таковым и градом должно быть побито!»
МУЖИК, КОТОРЫЙ ПОД ДУБОМ СРАЛ.
Ехал пан по дороге и маленько вбок взял,
Там дуб стоял тенистый, а под ним холоп срал.
Смешался тот, а барин рёк: «Не суетися!
Без этого ж никто не может обойтися!»
Мужик и отвечает: «Я, чай, обойдуся,
Все, пане, тут оставлю и прочь повлекуся.
Надо вам — так берите, мне оно не треба.
Взамен же соглашуся на ковригу хлеба».
СМЕЛОСТЬ МЕЛЬНИКОВОЙ РУБАХИ.
Гуторили однажды, кто смелее в свете.
Те назвали медведя, льва злобного эти.
Иные рассудили: «Ворог беглых — стражник».
«Вишь, смелый, — молвил кто-то, — с алебардой стражник,
А мельника рубаха — без всего отважна;
Она имает вора в день всякий и кажный».
От такого ответа все развеселились,
Что мельник — вор отпетый, сразу согласились.
ЧЛЕНЫ ТЕЛА СЕРДЦЕ ЦАРЕМ ИЗБРАЛИ.
Члены тела на царство
Сердце посадили,
Живот в Сенат,
Десницу в Министры срядили.
Жопа метила в Думу.
Министр не дал ходу.
А она пригрозила:
«Учиню-де шкоду!»
Тут нужда им приперла.
Жопа ни в какую:
«Сами и управляйтесь, я чести взыскую».
Дали ей место в Думе, а Министр отныне
Утирать ее должен, хоть и старше в чине.
* * *
Пусть иные дивятся стенам с намалевкой,
Пусть, кто хочет, топочет ботфортом с подковкой,
Мне же все надоело, ино дом лишь сладок,
Ты ж при дворе вертися, если тщиться падок.
