Кладбище домашних животных.
* * *
Джад считал, что в аптечке у него есть таблетки кофеина, но найти их не смог. Оставшиеся банки с пивом вернулись обратно в холодильник… не без сожаления, конечно… А потом Джад сварил себе кофе. Вернувшись к окну, он снова сел и стал потягивать кофе мелкими глотками.
Кофе… и разговор с Речел… разбудили его минут на сорок, но потом он снова начал клевать носом.
«Не спи на посту, старик! Не дай сну овладеть тобой. Ты сделал что-то и теперь должен платить. Не спи на посту!».
Он зажег новую сигарету, вдохнул поглубже и закашлялся стариковским кашлем. Положив сигарету на край пепельницы, он потер глаза обеими руками. По шоссе проехал грузовик, высвечивая фарами ветреную ненастную ночь.
Поймав себя на том, что снова дремлет, Джад, чтобы отогнать сон, начал хлопать себя по лицу, щипать за мочки ушей. А потом в его сердце родился страх — опасный гость, пробравшийся в тайное место.
«Это Хладбище заставляет меня заснуть… гипнотизирует меня… Оно хочет, чтоб я спал. Значит, скоро должен приехать Луис. Оно пытается убрать меня с дороги».
— Нет, — сумрачно запротестовал Джад. — Не пущу. Слышите меня? Я должен остановить это. Дело зашло слишком далеко!
Под крышей свистел ветер, и деревья на другой стороне дороги покачивали листвой — гипнотический шорох. Мысленно Джад вернулся на товарную станцию к друзьям под навес, который давно снесли. Теперь там устроили Мебельный Рынок Эварта. Они болтали всю ночь: он, Джордж и Рене Мичауд, а теперь остался он один… Рене раздавило, когда он оказался между двумя контейнерами, как-то ночью во время бури в 1939 году, а Джордж Чаплин умер от сердечного приступа в прошлом году. Из многих-многих Джад остался один и превратился в глупца. Иногда глупость превращается в детство, а иногда она маскируется под гордость… и тогда нужно рассказывать старинные секреты, выбалтывать все подряд, а потом идти дальше… разбивать зеркала…
— Так вот, еврейский коммивояжер пришел и сказал: «Я не стану утверждать, что видел вас раньше. Но вот эти картинки с дамочками в купальных костюмах… когда они намокают…
Джад кивал. Его подбородок опускался все ниже и ниже.
— ..Становятся такими же голыми, как в тот день, когда родились! А когда они высыхают, одежда снова появляется. И это далеко не все, что есть у меня с собой…».
Рене рассказывал свою историю, сидя под навесом, наклонившись вперед. Он улыбался, а Джад держал в руках бутылку… он чувствовал, что держит в руках бутылку, а на самом деле сжимал в руках пустой воздух.
Сигарета в пепельнице полностью догорела. Наконец, качнувшись вперед, она упала в пепельницу, разлетевшись.
А Джад крепко спал.
И когда через сорок минут засверкали габаритные огни и Луис завел «Хонду Цивик» в гараж, Джад ничего не видел. Задвигавшись, словно почуяв что-то недоброе, он так и не сумел проснуться, точно так же, как Петр, когда римские солдаты арестовали бродягу Иисуса.