Европейская поэзия XVII века.

ГИМН ВО СЛАВУ И ВО ИМЯ ВОСХИТИТЕЛЬНОЙ СВЯТОЙ ТЕРЕЗЫ,ОСНОВАТЕЛЬНИЦЫ РЕФОРМАЦИИ СРЕДИ БОСОНОГИХ КАРМЕЛИТОВ,МУЖЧИН И ЖЕНЩИН,ЖЕНЩИНЫ АНГЕЛЬСКОГО ПОЛЕТА МЫСЛИ, МУЖЕСТВА, БОЛЕЕ ДОСТОЙНОГО МУЖЧИНЫ, ЧЕМ ЖЕНЩИНЫ,ЖЕНЩИНЫ, КОТОРАЯ ЕЩЕ РЕБЕНКОМ ДОСТИГЛА ЗРЕЛОСТИ И РЕШИЛАСЬ СТАТЬ МУЧЕНИЦЕЙ.

Любовь вершит судьбу людей, И жизнь и смерть подвластны ей. И вот, чтоб это доказать, Возьмем не тех, в ком рост и стать, Не тех, кому ценою мук Принять корону в лоно рук И божье имя в смертный час Произнести без лишних фраз, Не тех, чья грудь как трон любви, В поту омытой и крови; Нет, мы возьмем пример иной, Где храм воздушный, неземной В душе у девочки возник, Где юной нежности родник. Умеет вымолвить едва Ребенок первые слова, Но мнит уже: что вздохи длить, Дай смерти гордый лик явить! Любовь со смертью — два крыла, Но где ей знать — она мала,— Что ей пролить придется кровь, Чтоб проявить свою любовь, Хоть кровью, что должна истечь, Не обагрить виновный меч. Ребенку ль разобраться в том, Что предстоит познать потом! Сердечко словно шепчет ей: Любовь всех-всех смертей сильней. Тут быть любви! Пускай шесть лет Прошли под страхом разных бед И мук, что всех ввергают в дрожь,— На всех страдалец не похож, Одной любовью создан он, От прочих смертных отделен. Любовь у девочки в душе! Как жарко бьется кровь уже Желаньем смерти и страстей! Ей — кубок с тысячью смертей. Дитя пылает, как пожар, Грудь слабую сжигает жар, И ласки, что ей дарит мать, Никак не могут страсть унять. Коль дома ей покоя нет, То ей мирской оставить свет И в мученичество уйти, И нет иного ей пути.