Европейская поэзия XVII века.
СТРОКИ ОТЧАЯНИЯ.
Бессильный, я закрыл глаза,
Рукой холодной лба коснулся:
В меня ударила гроза,
Мой бедный разум пошатнулся.
И я то бодрствую, то сплю,
То смерть о помощи молю,
То, преисполнившись отваги,
Вновь жажду радости земной…
И вдруг гляжу: передо мной
Лежат перо и лист бумаги.
Проснись, рассудок мой, проснись!
О, все равно не будет чуда!..
Над жалким миром вознесись:
Давно пора нам прочь отсюда!
Плюю на золото, на власть,
Плюю на горечь и на сласть,
На то, что друг мне яму роет,
На то, что враг со мной хорош.
Отныне ни любовь, ни ложь
Дорогу мне не перекроют.
Признаюсь: мне смешна до слез
Та жизнь, что я доселе прожил.
Какой глупейший вздор я нес!
Чем, не стыдясь, людей тревожил!
Не мудрено, что, осознав,
Сколь был я темен, глуп, лукав,
Я цепенею, как от боли.
И мне себя не жаль ничуть…
Но, впрочем, в жалости ли суть?!
Спешим! И ни мгновенья доле!
Я тороплюсь в тот светлый склеп,
Где нет ни для кого различий,
Где человек, от смерти слеп,
Становится ее добычей.
Драконий дым, змеиный яд
Мой труп разложат, разъедят,
Глумясь над телом беззащитным.
А может статься, на беду,
Я вдруг за лакомство сойду
Драконьим детям ненасытным.
Однако мыслимо вполпе,
Что ни драконы и ни змеи
И не приблизятся ко мне,
Над слабым тешиться не смея.
Тогда — боязни вопреки —
Уйду в горючие пески,
Где львы голодные блуждают,
Затем, чтоб, пищей став для них,
Я наконец навек затих:
Мученья смертью побеждают!
Но если ни клыки, ни яд,
Ни все, чего ни перечтете,
Как прежде, не разъединят
Союз души и бренной плоти,
Я сам, чтоб выклянчить покой,
Своей слабеющей рукой
Казню себя, проткнув кинжалом
Вот эту грудь, в чьей глубине,
Поддерживая жизнь во мне,
Струилась кровь потоком вялым.
Когда б вы знали, как я жил,
То волоса бы встали дыбом!
Кого лелеял, с кем дружил,
Каким подвергнут был ушибам!
Теперь я сам живой мертвец,
Ходячий призрак, не жилец,
Труп без укрытья гробового.
Я отвратителен во всем.
В существовании моем
Нет больше смысла никакого.
И хоть я вскорости умру,
Меня настолько гложет совесть,
Что даже этому перу
Велю на сем закончить повесть.
Обретши в радостях беду,
Отраду в гибели найду,
Прощаясь с вами, вас прощаю…
Спокойной ночи вам, родным
И милым… А врагам своим
Жизнь, что я прожил, завещаю!