Европейская поэзия XVII века.

Ах, как мчится по полянам Ручеек в стремленье рьяном,— Травы пышные колебля, Спотыкается о стебли; Меж гвоздик и белых лилий, Средь душистых изобилий,

Меж цветов благоуханных, Меж препон блаженно-пряных Вьется, светлый, прихотливый, Мужественно-горделивый! Приближаясь, углубляясь И хрустально убыстряясь (Вдруг — задержано движенье, Чтоб затмилось отраженье,— Помутилось и затмилось, Чтобы впал Нарцисс в немилость!) И, в цветов изящной рамке, Он, спеша, обходит ямки И колдует, не спокоен, В царстве радуяшых промоин! Он течет, листву листая, Где алеет пышность мая,— Он, грустя, выводит трели В царстве белого апреля, Где пастух любовью призван, И в прелестнице капризной Вдруг испуг сменил отвагу, Право, к твоему же благу, Сильвио! Обозначали Мы обманами печали,— Но ручей, бегуч и весел, Хрустали вдруг поразвесил. Меж камней в стеклянном блеске Он выводит арабески И течет, в веселье рьяном, По лугам благоуханным! В нем полей святая треба И совсем немного неба,— И все небо, все — в полмира,— И лазурь, и блеск сапфира! Здесь, в долине вешних жалоб, Нам склониться надлежало б Над его, меж здешних кущей, Светлокрылостью бегущей! Ах, ручей, ручей нарядный, До всего цветенья жадный И до головокруженья В непрестанности движенья!